Стр. 287.
Тамъ вы найдете несчастія вашей родины, высоту духа ея сыновъ, и пр.
Этотъ политическій намекъ вызвалъ возраженія со стороны одного изъ друзей Байрона, и поэтъ написалъ другое посвященіе и послалъ его Муру, прося выбрать одно изъ двухъ. Муръ выбралъ первое, которое и явилось въ первомъ изданіи поэмы. Второе посвященіе было составлено въ слѣдующихъ выраженіяхъ:
"Дорогой Муръ! Я написалъ вамъ длинное посвященіе, которое затѣмъ уничтожилъ, потому что хотя въ немъ и заключалось нѣчто, касающееся васъ и такое, что каждому пріятно было бы услышать, но было также слишкомъ много наговорено о политикѣ и поэзіи, и о всякихъ другихъ вещахъ, а кончалось оно разсужденіями о такомъ предметѣ, о которомъ большинство умѣетъ говорить складно и никто не говоритъ забавно,-- о себѣ самомъ. Его слѣдовало бы передѣлать наново; но къ чему это? Моя похвала ничего не прибавила бы къ вашей вполнѣ заслуженной и прочно установившейся славѣ; притомъ, вамъ уже извѣстно мое искреннее преклоненіе предъ вашимъ талантомъ и то наслажденіе, какое вы доставляете мнѣ своимъ обществомъ. Пользуясь вашимъ любезнымъ позволеніемъ посвятить вамъ эту поэму, я могу только пожелать, чтобы это приношеніе было такъ же достойно вашего вниманія, какъ ваша любезность дорога вашему искренно преданному и вѣрному Байрону".
Стр. 287.
Одинъ только Скоттъ изъ современныхъ поэтовъ, и пр.
Послѣ словъ: "Одинъ только Скоттъ" Байронъ приписалъ въ скобкахъ: "Онъ извинитъ отсутствіе слова: Господинъ: вѣдь не говоримъ же мы: Господинъ Цезарь"
Стр. 288.
А что касается того, кто онъ,-- пусть тѣ, кому это нравится, представляютъ подъ него какое угодно живое лицо.
"Трудно рѣшить, заключается ли въ этихъ словахъ подтвержденіе или отрицаніе того мнѣнія, о которомъ тутъ говорится; но лордъ Байронъ, конечно, былъ несправедливъ въ отношеніи публики, если предполагалъ, что она приписывала ему самому тѣ преступныя дѣянія, которыми запятнаны многіе изъ его героевъ. Публика вовсе не желала видѣть въ лордѣ Байронѣ -- Корсара, который самъ "сознавалъ себя злодѣемъ"; но видѣвшіе лорда Байрона могли находить нѣкоторое сходство его фигуры съ чертами Корсара:
Обычный ростъ, далеко не гигантъ...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . царственно и смѣло
Изъ-подъ кудрей чернѣющихъ бѣлѣло
Чело...
(II. I, стр. IX).
(В. Скоттъ).
ПЕРВАЯ ПѢСНЯ.
"Время въ этой поэмѣ можетъ показаться слишкомъ краткимъ для изображаемыхъ событій; но всѣ Эгейскіе острова находятся только въ немногихъ часахъ плаванія отъ материка, и читатель будетъ настолько любезенъ, чтобы допустить попутный вѣтеръ, такъ какъ я часто его встрѣчалъ". (Прим. Байрона).
Стр. 295. Безпомощно надежда угасала,
И милосердье тихо отлетало.
"Что Конрадъ -- характеръ не совсѣмъ неестественный, это я попытаюсь доказать нѣсколькими историческими параллелями, съ которыми я познакомился уже послѣ написанія Корсара.
"Эццелино, будучи въ плѣну, говоритъ Роландини, окружалъ себя грознымъ молчаніемъ; онъ вперялъ въ землю свой свирѣпый взглядъ и не давалъ обнаруживаться своему глубокому негодованію. Между тѣмъ, со всѣхъ сторонъ сбѣгались солдаты и народъ; всѣ хотѣли посмотрѣть на этого человѣка, нѣкогда столь могучаго, ... и выражали радость... Эццеллино былъ небольшого роста, но вся его фигура, всѣ движенія обнаруживали воина. Рѣчь его была горька, гнѣвъ отличался гордостью, и однимъ своимъ взглядомъ онъ заставлялъ трепетать самыхъ смѣлыхъ людей". Simonde de Sismondi, Hist. des Républiques italiennes du Moyen-Age, 1809, III, 219.
Затѣмъ,-- Гизерикъ (Гейзерихъ, король вандаловъ, завоеватель Карѳагена и Рима) роста средняго и хромой вслѣдствіе паденія съ лошади, умомъ глубокій, рѣчью разумный, роскошь презиравшій, въ гнѣвѣ бурный, къ стяжанію жадный, къ убѣжденію людей способнѣйшій", и пр. Jornandes, De Gotarum Origine ("De rebus groticis"), cap. 33, cd. 1597, p. 92.
Прошу позволенія указать на эти мрачные реальные образы для сравненія съ моими Гяуромъ и Корсаромъ . (Прим. Байрона къ 9-му изд.).
Стр. 299. ... Сердце, что ко мнѣ
Такъ нѣжно,-- въ вѣчной гибельной войнѣ
Съ природою, со всѣмъ, что въ ней отрадно!
"Лордъ Байронъ искусно изобразилъ нѣжность и покорность женщинъ тѣхъ странъ, какъ контрастъ высокородной гордости и воинственной свирѣпости мужчинъ; и хотя мы подозрѣваемъ, что онъ придалъ этимъ женщинамъ больше души, чѣмъ у нихъ на самомъ дѣлѣ есть, а также и больше деликатности и ума, однако въ его изображеніи есть нѣчто очень вѣрное женской природѣ; въ отдѣльныхъ его чертахъ вложено такъ много восточной мягкости и покорности, что нельзя не признать этого изображенія характернымъ и гармоничнымъ; вмѣстѣ съ тѣмъ -- оно и само по себѣ очень пріятно и прекрасно". (Джеффри).
Стр. 303. Нѣтъ, то не сонъ. Я здѣсь одна... одна.
"Во всей нашей поэзіи мы не знаемъ картины болѣе прекрасной и трогательной, чѣмъ это описаніе разлуки". (Джеффри).
Стр. 305. ... и весла какъ въ огняхъ
Блестятъ: то въ мракѣ фосфорится пѣна.
"Ночью, особенно -- въ теплыхъ широтахъ, каждый ударъ весла, каждое движеніе лодки или корабля сопровождаются слабымъ сіяніемъ, какъ будто на водѣ появляются свѣтящіяся полосы". (Прим. Байрона).
Стр. 300. Скользятъ галеры легкія и лодки
Въ коронской бухтѣ.
"Коронъ, въ древности -- Колонидесъ, находится нѣсколько сѣвернѣе мыса Ливидіи, на западномъ берегу Каламатскаго или Мессенскаго залива.
Стр. 307. ... Явился дервишъ плѣнный,
Бѣжавшій отъ пиратовъ.
"Говорили, что появленіе переодѣтаго Конрада въ видѣ шпіона неестественно. Можетъ быть. Я нашелъ нѣчто подобное въ исторіи. "Желая собственными глазами увидѣть расположеніе варваровъ, Майоріанъ, измѣнивъ цвѣтъ своихъ волосъ, отважился явиться въ Карѳагенъ подъ видомъ собственнаго посланника, и Генверикъ былъ крайне раздосадованъ, узнавъ потомъ, что онъ бесѣдовалъ съ римскимъ императоромъ и отпустилъ его. Этотъ анекдотъ можно отвергнуть, какъ невѣроятную выдумку: но подобная выдумка возможна только въ біографіи героя". См. Гиббона, Decline and Fall, VI, 180 (Прим. Байрона).
Стр. 308. ... плылъ на Хіосъ нашъ саикъ
Изъ Скаланово.
"Саикъ" -- левантинское судно; портъ Скаланова -- на малоазіатскомъ берегу, въ 21 милѣ къ югу отъ Смирны.
Стр. 309. ... Обѣтъ суровый мой
И ордена...
"Дервиши раздѣляются на ордена, какъ и монахи". (Прим. Байрона).
Стр. 310. ... рветъ бороду Сеидь.
Обычное и не новое у мусульманъ проявленіе гнѣва. См. Записки принца Евгенія: "Сераскиръ былъ раненъ въ бедро; онъ вырвалъ себѣ бороду, потому что долженъ былъ покинуть поле сраженія". (Прим. Байрона).
Стр. 312. Нѣтъ времени привѣтствовать Гюльнару.
"Гюльнара" -- женское имя; буквально значитъ: цвѣтокъ гранатоваго дерева". {Прим. Байрона).
Стр. 318. Не разъ ей плаха эхомъ отвѣчала.
"Напримѣръ, сэръ Томасъ Моръ на эшафотѣ и Анна Болейнъ въ Тоуэрѣ, которая, взявъ себя за шею, замѣтила, что "она очень тонка и не доставитъ палачу большого труда". Въ эпоху французской революціи одно время было въ модѣ оставлять на память потомству какое-нибудь "словцо"; собраніе предсмертныхъ шутокъ, сказанныхъ въ ту пору, могло бы составить довольно объемистую книгу". (Прим. Байрона),
Стр. 322.
"Вступительные стихи ІІ-й пѣсни, до 2-го отдѣла, можетъ быть, здѣсь не совсѣмъ умѣстны: они составляли часть неизданной (хотя и напечатанной) поэмы {"Проклятіе Минервы".}; но они были написаны на мѣстѣ, весной 1811 г. и читатель долженъ,-- хотя я и самъ но знаю, почему,-- извинить появленіе ихъ здѣсь, если можетъ". (Прим. Байрона).
Стр. 323. Въ послѣдній разъ мудрецъ твой лучъ заката
Увидѣлъ...
"Сократъ выпилъ цикуту незадолго до заката (часъ, назначенный для исполненія приговора), несмотря на просьбы друзей -- подождать, пока солнце зайдетъ". {Прим. Бийрона).
. . . . . съ высотъ
Гимета ночь царицею идетъ.
"Въ Греціи сумерки гораздо короче, чѣмъ у насъ; дни зимою дольше, а лѣтомъ короче". (Прим. Байрона).
Стр. 323. И башенка кіоска въ лунномъ свѣтѣ
Сверкаетъ; дальше храмъ Тезея спитъ,
Въ раздумьѣ пальма никнетъ..
"Кіоскъ -- турецкій лѣтній домъ; пальма находится внѣ нынѣшнихъ аѳинскихъ стѣнъ, недалеко отъ храма, Тезея, отдѣленнаго отъ нея стѣною. Потокъ Кефиза очень маловоденъ, а въ Илиссѣ и совсѣмъ нѣтъ воды". (Прим. Байрона).
Додуэлль въ своемъ Путешествіи говоритъ о "великолѣпной пальмѣ, возвышающейся надъ развалинами Птолемэона", не въ дальнемъ разетояніи къ востоку отъ храма Тезея. Послѣдній находился "въ пяти минутахъ ходьбы" отъ жилища Байрона. Въ этомъ храмѣ погребенъ ученый Джонъ Туэделль, умершій въ 1793 г., и надъ его могилой поставленъ, стараніями Байрона, памятникъ. Когда Байронъ умеръ, греческій вождь Одиссевсъ, по предложенію полковника Стэнгопа, постановилъ похоронить его въ томъ же храмѣ.
Стр. 323.
То острова изъ блѣднаго тумана
Взираютъ на улыбку океана.
"О блестящемъ небѣ и разнообразныхъ пейзажахъ Греціи каждый составилъ себѣ общее представленіе, смотря на нихъ сквозь туманную атмосферу какого-нибудь прозаическаго описанія; но въ поэзіи Байрона каждая картина является передъ нами отчетливо и ярко, словно освѣщенная роднымъ солнцемъ, и въ фигурахъ, оживляющихъ пейзажъ, мы видимъ не одни только общія очертанія и костюмы, а опредѣленныя положенія, игру физіономіи и жестовъ, указывающую на внезапные импульсы минутныхъ чувствъ. Волшебная яркость красокъ. производящая этотъ эффектъ, является, можетъ быть, самымъ разительнымъ признакомъ таланта Байрона". (Джорджъ Эллисъ).
О, Греція! Въ твоемъ былъ обладаньѣ
Корсара островъ нѣкогда.
Паросъ былъ взятъ аѳинянами послѣ битвы при Саламинѣ, 480 года, Р. X.
Стр 326. Въ уединеньѣ пышнаго гарема...
Весь этотъ отдѣлъ былъ добавленъ во время печатанія поэмы.
...напрасно
На четки взглядъ Сеида устремленъ.
"Турецкія четки "комболойо" имѣютъ 99 зеренъ". (Прим. Байрона).
Стр. 331. Онъ поднялъ къ небу руку съ кандалами,
Чтобъ молнія изъ милости стрѣлами
Сразила тѣло, данное для мукъ.
"Кстати, -- у меня есть противъ васъ обвиненіе", писалъ Байронъ 25 сент. 1815 г. драматическому писателю В. Созсби, автору трагедіи "Иванъ". -- "Какъ великій мистеръ Деннисъ закричалъ въ подобномъ случаѣ: Клянусь Богомъ, это мой громъ! -- такъ и я восклицаю: Это моя молнія! -- Я говорю о рѣчи Ивана, въ сценѣ съ Петровной и императрицей, гдѣ мысль и даже нѣкоторыя выраженія напоминаютъ III пѣснь Корсара. Впрочемъ, я говорю это не затѣмъ. чтобы обвинять васъ, а только затѣмъ, чтобы снять съ себя подозрѣніе, такъ какъ моя поэма вышла шестью мѣсяцами раньше изданія вашихъ трагедій".
Трагедія Созсби "Иванъ" -- изъ русской исторіи -- вышла въ 1814 году. Дѣйствующія лица здѣсь: 1) императрица Елизавета, 2) Петровна, 3) Иванъ, 4) Наритцинъ, 5) Мировитцъ. Байронъ имѣлъ въ виду слѣдующее мѣсто: "Я въ восторгѣ спрыгнулъ съ своего каменнаго ложа; привѣтствуя громъ, разразившійся надъ моей кровлей, и кланяясь молніи, мелькавшей и сверкавшей на этихъ оковахъ". Несмотря на принятую Байрономъ предосторожность, нѣкоторые критики все-таки упрекали его въ заимствованіи изъ "Ивана". "Мистеръ Деннисъ",-- драматическій писатель. изобрѣлъ новый способъ производить на сценѣ громъ съ помощью особаго деревяннаго желоба съ перегородками. Его трагедія "Аппій и Виргинія", послѣ неудачнаго представленія, была снята съ репертуара. Вскорѣ послѣ этого онъ пришелъ на представленіе Макбета и, услышавъ громъ, воскликнулъ: "Клянусь Богомъ, это мой громъ! Эти негодяи ставятъ мой громъ, а не хотятъ ставить моихъ пьесъ!".
Стр. 340.
. . . . . цвѣты
Холодные застывшіе персты
Сжимали въ безотчетномъ напряженьѣ.
"На Востокѣ есть обычай осыпать покойниковъ цвѣтами, а въ руки молодыхъ умершихъ вкладывать букеты". (Прим. Байрона).
Стр. 344. Имѣлъ одну лишь добродѣтель онъ,
А преступленьемъ былъ отягощенъ.
"Что авторъ, сдѣлавъ чувство чести одною изъ особенностей характера Конрада, не вышелъ изъ предѣловъ вѣроятности,-- это, можетъ быть, до нѣкоторой степени подтверждается слѣдующимъ анекдотомъ о подобномъ же разбойникѣ, 1814 г.: "Наши читатели, конечно, замѣтили отчетъ объ экспедиціи противъ пиратовъ Баратаріи; но, вѣроятно, немногимъ извѣстны обстоятельства, исторія и характеръ этой корпораціи. Для свѣдѣнія тѣхъ, кому это неизвѣстно, мы получили отъ одного изъ нашихъ друзей слѣдующее интересное сообщеніе о главныхъ событіяхъ, съ которыми онъ ознакомился лично и которыя не могутъ не обратить на себя вниманія нѣкоторыхъ изъ нашихъ читателей. Баратарія -- бухта или узкій рукавъ Мексиканскаго залива; она вдается въ плодородную, но довольно плоскую равнину, на разстояніи одной мили отъ рѣки Миссиссипи, въ пятнадцати миляхъ ниже города Нью-Орлеана Эта бухта имѣетъ безчисленное множество развѣтвленій, въ которыхъ люди могутъ укрываться отъ самаго строгаго обыска. Она сообщается съ тремя озерами, лежащими на юго-западѣ, а эти озера, въ свою очередь, связаны съ большимъ озеромъ того же наименованія, примыкающимъ къ морю; на этомъ озерѣ находится островъ, образуемый двумя рукавами самаго озера и моремъ. Восточная и западная оконечности этого острова были въ 1811 г. укрѣплены шайкою пиратовъ, подъ предводительствомъ нѣкоего г. Лафита. Огромное большинство этихъ пиратовъ принадлежитъ къ той части населенія штата Луизіаны, которая бѣжала съ острова Санъ-Доминго во время бывшихъ тамъ смятеній и нашла себѣ пріютъ на островѣ Кубѣ; когда же началась послѣдняя война между Франціей и Испаніей, эти люди принуждены были покинуть названный островъ въ назначенный имъ для того короткій срокъ нѣсколькихъ дней. Они безъ церемоніи переселились въ Соединенные Штаты,-- большею частью -- въ штатъ Луизіану, со всѣми неграми, которыми они владѣли на Кубѣ. Губернаторъ этого штата сообщилъ имъ статью конституціи, запрещающую ввозъ рабовъ, но въ то же время увѣрилъ ихъ, что онъ, если это будетъ возможно, испроситъ разрѣшеніе Союзнаго правительства на сохраненіе ими своей собственности. Островъ Баратарія лежитъ, приблизительно, подъ 29°15' широты и 92°30' долготы; онъ замѣчателенъ своимъ здоровымъ климатомъ и обиліемъ превосходной рыбы и черепокожныхъ. Глава шайки пиратовъ, подобно Карлу Моору, при многочисленныхъ порокахъ обладалъ выдающимися качествами. Въ 1813 г. эта шайка своими злодѣяніями и дерзостью обратила на себя вниманіе губернатора Луизіаны. Для того, чтобы ее уничтожить, онъ призналъ достаточнымъ захватить ея атамана и предложилъ награду въ 500 долларовъ за голову г. Лафита, который былъ хорошо извѣстенъ жителямъ города Нью-Орлеана и имѣлъ тамъ много знакомыхъ, такъ какъ онъ одно время былъ тамъ учителемъ фехтованія,-- искусства, усвоеннаго имъ въ арміи Бонапарта, гдѣ онъ былъ капитаномъ. Отвѣтомъ на предложенную губернаторомъ награду за голову Лафита было предложеніе послѣднимъ награды въ 15.000 долларовъ за голову губернатора. Губернаторъ приказалъ военному отряду занять островъ Лафита, сжечь и разрушить все находящееся тамъ имущество и привести всѣхъ разбойниковъ въ городъ Нью-Орлеанъ. Этотъ отрядъ, подъ начальствомъ человѣка, бывшаго нѣкогда пріятелемъ смѣлаго капитана, подошелъ очень близко къ укрѣпленному острову, не увидѣвъ ни одного человѣка и не услышавъ ни одного звука: вдругъ раздался свистъ, похожій на призывъ лоцмана, и отрядъ былъ окруженъ внезапно явившимися изъ засады вооруженными людьми. Тутъ то современный Карлъ Мооръ и обнаружилъ благородныя черты своего характера: онъ не только пощадилъ жизнь этого человѣка, явившагося съ цѣлью убить его самого и уничтожить все, что было ему дорого, но и предложилъ ему такую сумму, которая обезпечила бы его на всю жизнь. Это предложеніе было отвергнуто. Тогда Лафитъ позволилъ ему вернуться въ городъ. Это обстоятельство, въ связи съ нѣкоторыми дальнѣйшими событіями, показало, что шайкою невозможно овладѣть съ суши. А такъ какъ наши морскія силы въ этой мѣстности всегда были незначительны, то экспедиція съ цѣлью уничтоженія этого недозволеннаго сообщества могла быть предпринята только съ увеличеніемъ количества военныхъ судовъ, такъ какъ одинъ морской офицеръ, съ имѣвшимися въ его распоряженіи канонерками, не могъ вступить въ борьбу съ преобладающими силами Лафита. Получивъ подкрѣпленіе, флотъ произвелъ новую атаку, и разбойники были разсѣяны. Въ настоящее время это почти неприступное укрѣпленіе, служащее ключемъ къ Нью-Орлеану, уже очищено отъ непріятеля, и надо надѣяться, что правительство не преминетъ занять его значительными военными силами". "American Newsрарег" {Замѣчательно, что Байронъ воспользовался разсказомъ о Лафитѣ тотчасъ же вслѣдъ за появленіемъ этого разсказа въ американскихъ газетахъ, когда исторія знаменитаго пирата далеко еще не была закончена. Франко американскій Конрадъ, Жанъ Лафитъ, род. ок. 1780 г. въ Байоннѣ или въ Бордо, эмигрировалъ въ Америку вмѣстѣ съ своимъ старшимъ братомъ Пьеромъ и въ 1809 г. поселился въ Нью-Орлеанѣ въ качествѣ кузнеца. Дельта Миссиссипи, съ ея лабиринтомъ проливовъ и острововъ, въ ту пору кишмя-кишѣла пиратами и контрабандистами. Оба брата, получивъ каперскія свидѣтельства отъ правительства республики Картагены, какъ союзники Испаніи, заняли островъ Грандъ-Терръ въ бухтѣ Баратаріи и съ флотиліей разбойничьихъ судовъ стали хозяйничать въ Мексиканскомъ заливѣ. Этимъ и была вызвана прокламація губернатора Луизіаны, Клэборна, 24 ноября 1813 г., предлагавшая 500 долл. награды за захватъ Жана Лафита. Въ началѣ сентября 1814 г. англійскій полковникъ Никольсъ предложилъ Жану Лафиту чинъ капитана британской арміи, участокъ земли и сумму въ 30,000 долларовъ, если только онъ соединитъ свои силы съ англійскимъ эскадрономъ, атаковавшимъ тогда берега Луизіаны. Лафитъ попросилъ срока на размышленіе и тотчасъ же снесся съ Клэборномъ, предлагая свое войско въ распоряженіе Соединенныхъ Штатовъ, подъ условіемъ забвенія прежнихъ преступленій. Въ отвѣтъ на это предложеніе Клэборнъ отправилъ значительный отрядъ флота, подъ начальствомъ командора Даніэля Паттерсона, съ приказаніемъ истребить пиратовъ и завладѣть ихъ гнѣздомъ на островѣ Грандъ-Терръ. Эта экспедиція увѣнчалась успѣхомъ, хотя братьямъ Лафитъ и удалось ускользнуть. Генералъ Андрью Джексонъ издалъ прокламацію противъ пиратовъ,-- и ихъ дѣло было, повидимому, окончательно проиграно. Но обстоятельства имъ благопріятствовали, и нѣсколько недѣль спустя Джэксонъ не только отмѣнилъ свои прежнія распоряженія, но даже воспользовался услугами братьевъ Лафитъ и ихъ войска при осадѣ Нью-Орлеана. 8 января 1815 г. По заключеніи мира съ Великобританіей, президентъ Соединенныхъ Штатовъ Мэдисонъ публично засвидѣтельствовалъ "несомнѣнное мужество и вѣрность" братьевъ Лафитъ и бывшихъ съ ними разбойниковъ. Съ этого времени о Пьерѣ Лафитѣ уже не упоминается въ исторіи; что касается Жана, то онъ поселился въ Галвестонѣ, въ Техасѣ, а затѣмъ, въ 1820 г., переселился на берега Юкатана, гдѣ "продолжалъ нападать на испанскую торговлю". Онъ умеръ въ 1826 г., до конца оставаясь пиратомъ.}.
Въ продолженіи Нобля "Біографической Исторіи Англіи" Грэнджера есть замѣчательное мѣсто въ статьѣ объ архіепископѣ Блэкбернѣ (1658--1743); я не могу устоять отъ искушенія привести его здѣсь, такъ какъ оно находится въ нѣкоторой связи съ профессіей героя настоящей поэмы. "Въ исторіи и характерѣ д-ра Блэкберна есть нѣчто таинственное. Исторія его извѣстна очень мало; были даже слухи, что онъ былъ разбойникомъ и что когда одинъ изъ прежнихъ его товарищей по профессіи, пріѣхавъ въ Лондонъ, сталъ узнавать, что сдѣлалось съ его старымъ однокашникомъ Блэкберномъ, -- ему отвѣтили, что Блэкбернъ архіепископъ Іоркскій. Намъ извѣстно, что Блэкбернъ былъ сдѣланъ младшимъ деканомъ въ Эксетерѣ въ 1694 г.; въ 1702 г. онъ отказался отъ этой должности, но снова занялъ ее въ 1704 г,, по смерти своего преемника, Льюиса Барнетта. Въ слѣдующемъ году онъ сдѣлался деканомъ, а въ 1714 г. архидеканомъ Корнуэльскимъ. Въ санъ епископа Эксетерскаго онъ былъ посвященъ 24 февраля 1716 г., а 28 ноября 1724 г. переведенъ въ Іоркъ,-- какъ говорила придворная сплетня, за то, что обвѣнчалъ Георга I съ герцогиней Мюнстеръ. Впрочемъ, кажется, это ни на чемъ не основанная клевета. Какъ архіепископъ, онъ отличался весьма благоразумнымъ поведеніемъ и заботился о доходахъ епархіи. Ходили слухи, будто онъ не отказался отъ пороковъ своей молодости и будто одною изъ его слабостей была страсть къ женщинамъ; но, хотя объ этомъ и говорили многіе, однако прямо его никто не обвинилъ. Словомъ, я смотрю на эти намеки только какъ на результатъ злоязычія. Возможно ли. чтобы разбойникъ былъ такимъ хорошимъ ученымъ, какимъ несомнѣнно былъ Блэкбернъ? Онъ въ совершенствѣ зналъ классиковъ, особенно греческихъ трагиковъ и могъ читать ихъ такъ же легко, какъ Шекспира; для того, чтобы пріобрѣсти такія познанія, онъ долженъ былъ много потрудиться, долженъ былъ имѣть много свободнаго времени и хорошихъ учителей. Безъ сомнѣнія, онъ воспитывался въ Крайстъ-черчъ-колледжѣ, въ Оксфордѣ. Иногда онъ позволялъ себѣ шутить и любезничать, и это качество обратили противъ него, говоря, что онъ уловляетъ болѣе сердецъ, нежели душъ".
"Единственный голосъ, который могъ успокоивать страстные порывы дикаго Альфонса III, былъ голосъ любезной и добродѣтельной женщины, единственнаго предмета его любви,-- голосъ доньи Изабеллы, дочери герцога Савойскаго и внучки испанскаго короля Филиппа II. Ея предсмертныя слова глубоко запали въ его память (ум. 22 августа 1626); его свирѣпость растаяла въ слезахъ, и, давъ умершей послѣднее цѣлованіе, Адьфонсъ удалился въ свою комнату оплакивать невознаградимую утрату и размышлять о суетѣ житія человѣческаго". Гиббонъ, Miscellaneuos Works {Это послѣднее примѣчаніе явилось только въ 10-мъ изданіи поэмы.}. (Прим. Байрона).