Глазъ зоркихъ много за четой
Любовниковъ. Надзоръ такой "
Былъ и за нами. Демонъ злобный,
Поступкомъ, нашему подобнымъ,
Ужъ вѣрно, не былъ раздражонъ.
Не знаю кѣмъ, но на влюбленныхъ,
Въ одну изъ н о чей вожделенныхъ,
Былъ рой шпіоновъ наведенъ.
Схватили насъ. Вулканомъ ярымъ
Пылала злоба въ Графѣ старомъ.
Обезоруженный, съ толпой
Я не отважился на бой:
Мой подвигъ былъ-бы безуспѣшенъ,
Да и тогда-бъ мнѣ не помогъ,
Когда-бъ хоть съ темя и до ногъ,
Я былъ оружіемъ обвѣшенъ.
Къ тому-жъ толпой былъ схваченъ я
Близь замка Графа, отъ жилья,
Людей и помощи далёко!
Еще тогда сквозь мракъ глубокой
Нигдѣ не брезжилась заря.
Не ждалъ я, чтобъ сіянье дня
Въ числѣ живыхъ меня застало.
Казалось, смерть ужъ сосчитала
Мои минуты; и въ тиши,
Изливши исповѣдь души
Предъ небесами, и смиренно,
Молитвой съ гробомъ примиренный,
Я предался моимъ врагамъ.
Меня ватага къ воротамъ
Большаго замка проводила.
Не зналъ я, что съ Терезой было,
Какой надъ бѣдной судъ свершонъ.--
Судьба съ-тѣхъ-поръ насъ разлучила.
Свирѣпый, грозный мужъ былъ онъ,
Надмѣнный этотъ воевода.
Старикъ вину такого рода
Могъ и забвенью-бы продать;
Но къ мести звало опасенье,
Чтобы такое-жъ приключенье
Не повторилося опять
Въ его грядущемъ поколѣньѣ:
Да и фамильный гербъ его
Страдалъ не мало отъ того.
А воевода оскорбленный
Былъ солнце рода своего,
И мужъ первѣйшій во вселенной!
Такимъ онъ самъ себя казалъ
Въ глазахъ вельможъ высокомѣрныхъ
Меня-жъ, ничтожнаго, навѣрно
И человѣкомъ не считалъ.
О срамъ!.. вмѣшайся въ это дѣло
Какой-нибудь блестящій родъ,
Тогда-бъ, быть-можетъ, оборотъ
Совсѣмъ другой оно имѣло.
Но пажъ ничтожный... О! какимъ
Графъ былъ неистовствомъ палимъ!..