(On the star of "The Legion of Honour")
О храбрыхъ звѣзда! Кому лучъ твой сіялъ,
Тотъ славнымъ останется вѣчно.
Обманъ лучезарный! Сколькихъ увлекалъ
Ты въ бой безпощадный безпечно.
Лихой метеоръ! ты блеснулъ въ небесахъ
И на землю послѣ скатился во прахъ.
Лучи твои -- души убитыхъ въ бояхъ,
И вѣчность сквозь блескъ твой мерцаетъ;
А музыка сферы твоей въ небесахъ
Здѣсь почесть, тамъ славу вѣщаетъ.
И точно небесный вулканъ ворвался
Твой свѣтъ лучезарный героямъ въ глаза.
Какъ лаву, ты крови потоки лила,
И царства ты ими смывала.
Когда ты на небѣ свѣтила, земля
Глубоко и сильно дрожала.
И солнце потускло, погасло, зашло,
А ты засіяла такъ ярко, свѣтло.
И вотъ поднялась и росла за тобой
Трехцвѣтная радуга ярко.
И каждый тотъ цвѣтъ былъ прекрасный, живой,
Для неба достойная арка.
Свободы рука тѣ сплетала цвѣта --
Камней самоцвѣтныхъ сама красота.
Одинъ цвѣтъ былъ занятъ у солнца лучей,
Другой -- изъ очей серафима,
А третій съ покрова, что снѣга бѣлѣй
И Духомъ небеснымъ хранимый.
Сплелись они въ ленту живой красоты,
Достойную ткани небесной мечты.
О храбрыхъ звѣзда! Ужъ тусклѣетъ твой
И тучи сгущаются снова. лучъ
Но радуга блещетъ свободы межъ тучъ
И къ битвѣ опять мы готовы.
Когда ты тускнѣешь, о радуга, мы
He люди, а прахъ, и гніемъ среди тьмы.
Въ безмолвной обители мертвыхъ свѣтло
Сіяетъ Свобода святая.
Прекрасенъ и въ смерти, кто палъ за нее,
Оружьемъ ее добывая.
И пусть, о богиня, рѣшится судьбой,
Иль съ ними навѣки намъ быть, иль съ тобой!..
КОММЕНТАРИИ
Напечатано въ газетѣ "Examiner", 7 апрѣля 1816, съ помѣтою: "Съ французскаго" и съ слѣдующимъ примѣчаніемъ: "Нашъ другъ, подарившій намъ слѣдующія строки, поэтическое достоинство которыхъ не нуждается въ нашей похвалѣ, замѣчаетъ, что въ нихъ содержится болѣе того, что можетъ чувствовать безпристрастный наблюдатель послѣдняго временя, и что авторомъ ихъ можетъ быть скорѣе французъ, нежели англичанинъ; но, конечно, какъ самъ авторъ, такъ и всякій другой поклонникъ свободы, не можетъ не чувствовать и не сожалѣть, что въ послѣднее время символъ, о которомъ онъ говоритъ, не разъ отождествлялся съ дѣломъ освобожденія".