Небольшая, небогатая, но чистенько меблированная квартира Стрѣлковыхъ; по стѣнамъ висятъ нѣсколько олеографическихъ картинъ въ новыхъ золоченыхъ рамкахъ и одинъ портретъ. Большое зеркало. Съ одной стороны кушетка, съ другой диванъ со столомъ и нѣсколько мягкихъ старыхъ стульевъ. Столикъ у входной двери. Небольшой письменный столъ въ одномъ изъ угловъ.
Явленіе 1.
Наташа входитъ, (читая письмо).
Письмо, желанное давно,
Я отъ Сергѣя получила;
Меня встревожило оно
И мысли всѣ мои смутило.
Его прочла я въ торопяхъ,
А дрожь меня вотъ такъ и била,
Мной овладѣлъ какой-то страхъ;
Въ глазахъ темно, письмо рябило...
Да, признаюсь, зачѣмъ скрывать;
Себя обманывать напрасно?
Что чувство первое ужасно
Письмо любовное читать!...
Есть отъ чего: оно для входа
Въ Театръ Любви такой билетъ,
Которымъ дѣвичья свобода
Берется въ плѣнъ на много лѣтъ.
Разъ мѣсто въ томъ театрѣ взято
И драма жизни начата,
Бѣжать нельзя и нѣтъ возврата:
Въ плѣну и тѣло и мечта.
Я помню, какъ-то мнѣ Синькова,
Моя подруга съ давнихъ поръ,
О письмахъ разъ сказала слово,
Произнесла свой приговоръ.
Она меня предупреждала,
Что письма первыя.тотъ ядъ,
Который страстно пьемъ сначала,
Покуда чувства говорятъ.
Да, вѣрно Таля получала.
Не мало писемъ вотъ такихъ
И мнѣ по опыту сказала
Тогда свой вѣрный взглядъ на нихъ.
Смѣшно! безъ опыта ни шагу,
Какъ будто въ немъ какой законъ.
Но дай-ка я теперь прилягу
И перечту, что пишетъ онъ.
(Прилегаетъ на софу и читаетъ письмо.)
Я не иначе хотѣлъ писать тебѣ, какъ вернувшись въ свое имѣніе: тамъ сильнѣе радости и легче горе. Мѣстность роскошная и располагаетъ къ мечтаніямъ. Съ довольнымъ сердцемъ, всею грудью вдыхаешь чистый воздухъ и, право, чувствуешь глубже. Чѣмъ больше я думаю въ своемъ уединеніи о прекрасныхъ дняхъ, проведенныхъ нами вмѣстѣ, тѣмъ больше, милая, дорогая Натали, я чувствую, какъ сильно я долженъ обожать тебя за твою доброту и доставленныя мнѣ минуты счастія. Я былъ угрюмъ и одинокъ до знакомства съ тобою, а теперь -- сколько прекрасныхъ сновидѣній и чарующихъ надеждъ!
Безъ всякой лести, Таля, ты наиболѣе достойная обожанія дѣвушка, какую я когда либо встрѣтилъ: ты честна, симпатична, великодушна. Я зналъ въ свѣтѣ немало дѣвушекъ, и ни одна изъ нихъ не была такъ щедро надѣлена природой, какъ ты. Клянусь тебѣ, ты феноменъ въ моей жизни!
Съ какою радостью я снова увижу тебя черезъ день, можетъ быть и раньше. Подлѣ тебя такъ сладко, я чувствую себя лучше и поднимаюсь въ своихъ собственныхъ глазахъ.
Страстно обнимаю и цѣлую тебя всю, моя жемчужина.
Весь твой Сергѣй.
Письмо Сергѣя такъ длинно,
Но вѣчно бъ я его читала!
Всему тому въ отвѣтъ оно,
О чемъ я эти дни мечтала.
Цѣлуетъ нѣжно онъ меня,
Живетъ, мечтаетъ мной одною.
Да, сердце даже изъ кремня
Любовью тронется такою.
(Небольшое молчаніе ).
Вѣкъ будто бъ мы другъ друга знали,
Во всемъ характеромъ сошлись,
Сомнѣнье было бы едва-ли,
Что другъ для друга родились.
Недавно были незнакомы,:
Теперь же чувствами родня:
Другъ другу страстно, глубоко мы;
Все отдаемся день со дня...
Судьба -- безъ правилъ, безъ порядка --
Сердца случайно единитъ...
Вотъ гдѣ великая загадка,
Простая, кажется, на видъ...
(Задумывается, потомъ встаетъ съ софы и продолжаетъ.)
Какое въ нервахъ ощущенье! (останавливаясь.)
Ужель сошлись мы на бѣду?
Не можетъ быть! Къ чему сомнѣнье?
Я счастье въ немъ одномъ найду
И въ жизни горькой утѣшенье:
Вѣдь я бѣдна, а онъ богатъ;
Нѣтъ мѣста пошлому разсчету
Приданымъ овладѣть сна лету....
Нѣтъ, нѣтъ, не вѣрю я стократъ!
(Прилегаетъ на софу. Входитъ мать. Наташа прячетъ письмо.)
Явленіе II.
Тѣ же и Анна Андреевна.
Анна Андреевна.
Вотъ на софѣ лежишь опять!
Ты, Таля, очень ужь безпечна.
Пора тебѣ серьезнѣй стать:
Такъ жить, дитя, нельзя же вѣчно!
Возьми хоть что-нибудь пошей,
По кухнѣ помоги мамашѣ:
Беречь намъ нужно изъ грошей,
Коль такъ ничтожны средства наши.
Прислуга ныньче все въ шелкахъ и;
И намъ съ тобой не по карману...
За то съ утра я на ногахъ,--
Лишь продеру глаза и встану.
Тутъ кончишь, тамъ, глядишь, Содомъ --
Не оберешься въ домѣ дѣла.
А дочкѣ мало нужды въ томъ,
Что мать отъ дѣла ошалѣла.
Заломитъ шапку; на бекрень,
Сосетъ, какъ соску, папиросу,
То пропадетъ на цѣлый день --
Домой не кажетъ больше носу,
То воды вдругъ поѣдетъ пить
Отъ боли сердца иль печенки...
Охъ, кашей нужно бъ васъ лѣчить,
Самолюбивыя дѣвчонки!
Чтобъ сдѣлать путною тебя,
Я ничего вѣдь не жалѣла,
Брала послѣднее съ себя
Почти съ тѣхъ поръ, какъ овдовѣла,
А все зачѣмъ? На черный день,
Тебя хозяйкою оставитъ,--
Вѣдь жизнь не гиль, не дребень,--
Въ ней безъ руля трудненько править.
А вы что? Съ ранняго утра
Искать готовы лицъ скоромныхъ,
Алкать военнаго смотра
И офицериковъ нескромныхъ,
Чтобъ имъ на глазки отвѣчать!..
Ботъ что даютъ намъ пансіоны
Съ ихъ совершенствомъ обучать!
Совсѣмъ не то, какъ въ годы оны
Мы рта не смѣли разѣвать.
Наташа.
Вы принялись опять ворчать!
Вѣдь это скучно, право, мама!,
Анна Андреевна.
Молчать!
Ты эгоистка и упряма. и,
Меня ты сердишь наконецъ,--
Во всемъ ни дать ни взять отецъ! 1
Не хочешь выслушать два слова.1
Наташа.
Я готова,
Но только въ формѣ не такой.....
Анна Андреевна.
Ну, а, по твоему, въ какой?
Наташа.
Въ другой, меня не оскорбляя,
Вы тоже можете сказать...
Анна Андреевна.
Изволь же, дочка, продолжать,
Что я ворчу, какъ вѣдьма злая,
Съ утра весь день и цѣлу ночь!
На томъ спасибо, дорогая дочь!
Такъ знай, что я, какъ мать, серьёзно
Тебя за дѣло все журю:
Пройдетъ пора, тамъ будетъ поздно
Жать рожь тупому косарю.
Я изъ любви такъ говорю.
Наташа.
Прекрасная любовь конечно;
Какъ поѣдомъ ѣдятъ васъ вѣчно!
Вамъ очень трудно угодить:
Не смѣй читать, не смѣй ходить,
Не смѣй лежатъ, примись за дѣло...
Ворчня мнѣ эта надоѣла.
Анна Андреевна.
Ну, повезла ты ахинею!
Куда дѣвались смыслъ и, складъ?
За то возможность я имѣю
На мать провѣрить дочкинъ взглядъ.
Межъ нами лучше объясненье,
Чтобъ быть обѣимъ безъ хлопотъ.
Вотъ на ладони все ученье (указываетъ на дочь)
И отъ него созрѣвшій плодъ
Не надо думать исключенье.
За зрѣлость выданъ аттестатъ
И за печатью... для, насмѣшки...
Теперь намъ самъ и чертъ не братъ --
Съ дороги прочь, пустыя пѣшки!
Мы всякой мудрости зарядъ!...
Коль взяли бъ азбуку съ указкой
На мѣсто иностранныхъ книгъ,
Послушали бъ отъ няньки сказку,
Читали бъ старенькій сонникъ,
Такъ были бъ во сто разъ умнѣе,
Хозяйство знали бъ какъ азы,
Съ отцомъ и матерью скромнѣе;
А не такія егозы...
И мы не лыкомъ шиты были,
И мы учились тоже встарь,
Хозяйство точно балъ любили,
Читали Брюсовъ календарь.
А какъ бывало мы вставали!
Опережали утра свѣтъ.
Съ какимъ восторгомъ исполняли
Отца иль матери совѣтъ!..
Теперь куда совѣтовъ слушать,
Въ хозяйствѣ матери помочь!
У васъ попроситъ дочь покушать,
За дочкой бѣгай хоть всю ночь.
Но вамъ помочь -- большая честь,
Опасно -- руки замараешь!
Мать бейся жъ, некогда поѣсть...
(Наташа зѣваетъ въ это время.)
Что ты, Наташа, все зѣваешь?
(Продолжаетъ.)
Вѣдь мать не дѣло, говоритъ /
И дочь все безъ-толку журитъ!
(Съ сарказмомъ.)!
Дочь превратилась во вниманье:
Сперва начнетъ вамъ въ носъ зѣвать,
Потомъ приложитъ все старанье,
Чтобъ тутъ же передъ носомъ спать.
Ну, вѣкъ! Нахалъ все поколѣнье!
Вотъ что мозолитъ мнѣ глаза!
Плодъ скверный сквернаго ученья:
Знать все, а въ жизни ни аза!
(Почетъ идти, вдругъ останавливается.)
Да, кстати, дочь, я знать хочу,
Что за письмо ты получила?
Секретовъ я не допущу,
Что-бы ты мнѣ ни говорила.
Такъ и запомни навсегда:
Межъ нами все должно быть ясно...
Наташа.
Письмо иль нѣтъ, что за бѣда?
Зачѣмъ вамъ мучиться напрасно?
То можетъ быть изъ лавки счетъ
Или записка отъ подруги...
Анна Андреевна.
Замажь ка ты на время ротъ --
Болтать чудесно на досугѣ.
Нѣтъ, дочь моя, въ такихъ дѣлахъ
Я вѣдь обстрѣленная птица, |
Умѣю отличать въ словахъ,
Что быль, что вздоръ и небылица.
Такъ дай-ка мнѣ письмо прочесть...
(Протягиваетъ руку.)
Наташа.
Пора вамъ, мама, знать и честь!
Я вамъ не дѣвка-же какая,
Что вы могли бъ пилить и ѣсть,
Какъ крѣпостною помыкая!
Вы тѣшились довольно лѣтъ
И мной командовали въ волю.
Вотъ вамъ послѣдній мой отвѣтъ:
Себя я мучить не позволю.
Я не безчувственный же пень,
Имѣю душу, нервы, тѣло,
И вижу, что вы каждый день
Брюжжите на меня безъ дѣла.
Зачѣмъ вы тратите слова?
Вѣдь я въ хозяйствѣ помогаю;
Для кухни жъ вамъ колоть дрова
Я не привыкла, полагаю.
Скажите жъ мнѣ, что я изъ двухъ:
Иль ваша дочь, или кухарка?
Анна Андреевна.
Ухъ! захватило даже духъ
И всей самой мнѣ стало жарко!
Да полно слышу-ль наяву?
Вотъ матери за скорбь награда!
На свѣтѣ долго я живу,
Такого жъ не видала чада.
Такъ, дочь, и дальше продолжай!..
(Уходитъ.)
Явленіе III.
Наташа одна.
Наташа.
Прощай!
Заѣла ты меня совсѣмъ,
Мой домъ мнѣ сталъ Тошнѣе ада:
Здѣсь мѣсто есть слезамъ однѣмъ,
Но изгнана давно отрада;
Исчезъ давно веселья слѣдъ,
Здѣсь на любовь намека нѣтъ.
Ты видишь въ дочери рабыню,
Которой можно помыкать;
Но я въ тебѣ мою святыню
Досель привыкла уважать.
Меня ты вѣчно ѣда, мама,
Съ какимъ-то злобнымъ мастерствомъ
И довела таки до срама,
Что я должна покинуть домъ...
Прощайте всѣ вы, други дѣтства!
Ты тоже, зеркало, прощай:
Не зная тонкостей кокетства,
Въ тебя смотрѣлась невзначай.
Прощай, портретъ! прощайте, стѣны!
Какъ тяжело покинуть домъ!
Да, неизвѣстность перемѣны
Насъ давитъ будто бы свинцомъ.
Здѣсь дышетъ все ко мнѣ пріязнью,
Но конченъ долгій мой привалъ:
Отчалить нужно, хоть съ боязнью
Глядимъ на буйный моря шквалъ.
Пора, пора спѣшить въ дорогу;
Летуче время, что эфиръ;
Разъ подошли къ судьбы порогу,
Переступить должны мы въ міръ...
И такъ, поговорить съ Сергѣемъ,
Чтобъ знать, что нужно мнѣ начать.
Онъ дастъ совѣтъ, и мы сумѣемъ
Скандала съ мамой избѣжать,
(Плачетъ, садится и пишетъ письмо).
Явленіе IV.
Тѣже и Татьяна Карповна Синькова.
Синькова.
Bonjour, ma chère! Ну, какъ здорова?
Что это, Таля, плачешь снова?
Не стыдно-ль плакать каждый разъ?
Наташа.
Меня мамаша все пилила
За лѣнь мою здѣсь цѣлый часъ.
Чего она ни говорила!
Все было сказано у насъ:
Коснулась новаго ученья
И воспитанія дѣтей,
Все разругала поколѣнье,
Всѣхъ разобрала до костей...
Но мнѣ всѣхъ больше достается,
И жизнь такая -- мука мнѣ:
Начнетъ браниться, какъ проснется,
Брюзжать готова и во снѣ.
Синькова.
Коль мать журитъ, журитъ не даромъ,
Могу увѣрить я тебя:
Ворчанье въ человѣкѣ старомъ,
Есть знакъ, что насъ бранятъ любя...
Наташа.
Какъ будто въ заговорѣ обѣ!
Все о любви ведете рѣчь!
Любовь, распущенная въ злобѣ,
Есть обоюдо острый мечъ.
Мѣшать высокое съ опаснымъ
По меньшей мѣрѣ не умно
Мѣшать же пошлое съ прекраснымъ;
Намъ, видно, Богомъ суждено.
Нѣтъ, Таня, съ варварствомъ ужаснымъ!
Любовь не вяжется въ одно.
Что хочешь ты, но убѣжденья
Я не могу перемѣнить.
Синькова.
Твое фальшиво заключенье,
И я могу его разбить.
Смотрѣ предвзятыми глазами
Ты уступить не хочешь ей:
Но мать постарше и лѣтами,
И опытомъ тебя старѣй.
Она изъ опыта уроки;
Въ тебя хотѣла бъ перелить:
Пусть тѣ уроки недалеки,
Но мать за то нельзя винить;
Нельзя жъ пчелу винить въ жужжаньи
Иль въ пѣсняхъ сладкихъ,-- содовая:
Одинъ молчитъ, другой въ брюзжаньи,
Проводитъ жизнь, какъ мать твоя...
Наташа.
Любовь съ ворчней несовмѣстима.
Синькова.
Нѣтъ, Таля, ты неубѣдима!
Ты сомнѣваешься въ любви
Своей мамаши? Поживи --
Ея любовь увидишь ясно,
Была бъ старушка лишь жива.
Тогда вотъ будешь ты согласна,
Что тоже я была права.
Наташа.
Конечно, очень мало чести
Судьей быть матери родной:
Но жить съ ней долго, годы вмѣстѣ --
Ни дать ни взять пройти сквозь строй...
Оставимъ впрочемъ препиранья:
Права и я, права и ты:,
Мои всѣ помыслы, желанья
Другимъ предметомъ заняты:
Онъ всюду и всегда со мною,
Изъ-за него мятежно сплю...
О, Таня, Таня! Я не скрою:
Я страстно въ первый разъ люблю.
Со мной дружна была ты годы!
Всѣ тайны вѣдала мои,
Ты знаешь всѣ мои невзгоды,
Такъ знай и счастіе любви!
Синькова.
Но ты-то, Таля, имъ любима?
Наташа.
Любима-ль я? Да, да -- и да!
Такъ Богъ не любитъ херувима
И ночь вечерняя звѣзда...
Синькова.
Ого! какъ это поэтично!
Съ земли ушла ты къ небесамъ,
Но, какъ тамъ ни было бъ отлично,
Надѣюсь -- ты вернешься къ намъ?
Наташа.
Тебѣ смѣшно, а мнѣ печально...
Синькова.
Страстямъ сочувствую твоимъ...
Прости, спрошу неидеально,
Кто онъ и какъ сошлась ты съ нимъ?
Наташа.
О томъ потомъ поговоримъ..,,
Теперь не хочешь-ли въ "Гостинный"?
Мнѣ кружевъ надобно купить...
Синькова.
Что онъ большой, высокій, длинный,
Красивъ и мастеръ говоритъ?
Наташа.
Ты, Таня, очень любопытна,
Я это знаю съ давнихъ поръ...
Синькова.
А ты, Наташа, очень скрытна...
И такъ пойдемъ въ "Гостинный Дворъ",
Я буду въ пять минутъ готова.
(Уходитъ.)
Наташа.
Не рада, что сказала ей:
Мнѣ надоѣстъ теперь Синькова...
Явленіе V.
Тѣ же и Буровъ.
Буровъ.
Наташа! милая!
Наташа:
Сергѣй! (бѣгутъ другъ другу на встрѣчу и обнимаются.)
Я не ждала тебя сегодня,
Скучала, чуть не умерла,
Но мнѣ отъ скуки власть Господня
Поддержкой твердою была
За эти дни жила я мало --
Здѣсь жизнь пуста до тошноты,
Не знаю, какъ я не сбѣжала,
Но все прошло, явился ты.
Такъ солнце свѣтлыми лучами
Отраднѣй дѣлаетъ намъ тьму...
Буровъ (перебивая.)
И украшаетъ свѣтъ цвѣтами --
Привѣтъ нашъ радостный ему.
Такъ, Таля, жаркими мечтами
Я рвался къ солнцу моему.
(Прижимаетъ ее къ себѣ.)
Въ деревнѣ осень наслажденье,
Но солнце какъ-то холю дно,
И сердцу мало утѣшенья,
Коль млѣетъ, бѣдное, одно.
Что сердцу прелести природы,
Богатствъ холодныхъ цѣлый домъ,
Когда оно въ младые годы,
Не бьется трепетно вдвоемъ?..
Культъ сердца моего -- Венера,
Богиня вѣчной красоты;
Моей любви жъ безумной мѣра
Ты, дорогая Таля, ты!
Наташа.
Коль рѣчь есть сердца отраженье.
Не дѣло только языка,
То какъ красивы выраженья,
Какъ мысль изящна и гонка!
Меня ты любишь безъ предѣла,
Я вижу твой любовный пылъ;
О, я бъ, мой милый, не хотѣла
Чтобъ ты ко мнѣ когда остылъ!
Буровъ.
Къ чему отраву пить сомнѣнья?
Зачѣмъ заглядывать впередъ?
День самопытки и мученья
Пусть никогда къ намъ не придетъ!
Наташа.
Какъ знать, мой другъ, что будетъ съ нами?
Кто въ тайну завтраго проникъ?
То счастье мѣрится годами,
То есть одинъ ничтожный миръ.
(Синькова показывается изъ-за дверей и, незамеченная, отступаетъ назадъ за дверь и слушаетъ.)
Играютъ ныньче въ донкихотство
И богачи и голыши;
Я жъ твердо вѣрю въ благородствѣ
Твоей возвышенной души.
И такъ, я буду откровенна,
Чтобы исчерпать весь вопросъ
Синькова ( про себя.)
Вступленье въ рѣчь обыкновенно;
Сперва любовь, тамъ капли слезя.
Наташа.
Мнѣ въ домѣ жизнь невыносима
Бранюсь съ мамашей каждый часъ:
Она ворчлива нестерпимо,
Одна изъ фурій безъ прикрасъ.
Теперь въ ужаснѣйшей заботѣ
Не знаю, право, что начать...
Синькова (про себя).
Какъ промахнулась я въ разсчетѣ!
Предлогъ прекрасный -- злая мать!
Начнетъ просить изъ дому взять..."
Наташа.
Одна возможная ограда
Осталась мнѣ въ одномъ тебѣ.
Такъ птичка въ холодъ зимній рада
Найдти пріютъ въ чужой избѣ.
Мнѣ чужды всѣ, я всѣмъ чужая,
Папаша мой жилецъ могилъ:
Моя судьба была бъ иная,
Когда бъ онъ до сегодня жилъ.
Зачѣмъ онъ умеръ Пусть вторично
Взглянуть на насъ пришелъ бы онъ!
Синькова (про себя):
И жалобливо, и трагично...
Я не стерплю, къ нимъ выйду-вонъ!
Буровъ.
Утѣшься, Таля дорогая!
Зачѣмъ тревожить мертвеца?
Твои страданья понимая,--
Я замѣню тебѣ отца.
Зачѣмъ святое Провидѣнье,
Зачѣмъ насъ Богъ соединилъ?
Зачѣмъ тебя я до забвенья,
Вдругъ такъ глубоко полюбилъ?
Ужели есть въ тебѣ сомнѣнье,
Чтобъ могъ тебя я обмануть,
Когда отъ страстнаго влеченья
Моя готова треснуть грудь?
Вѣрь мнѣ, оставь всѣ колебанья:
Я честенъ, страстенъ и открытъ;
Чѣмъ больше пью твое дыханье,
Тѣмъ меньше я бываю сытъ.
Такія чувства видъ поруки
И счастья нашего залогъ;
Забудь свои, коль можешь, муки,
Пойдемъ, куда ведетъ насъ рокъ.
И такъ, рѣшивъ, скажи мнѣ слово,
Я жизнь тебѣ отдать готовъ...
Наташа.
Сегодня я къ тебѣ зайду.
Буровъ
Прекрасно, я въ восторгѣ жду.
Явленіе VI.
Тѣ же и Синькова. Наташа въ смущеніи представляетъ имъ другъ другу.
Наташа.
Татьяна Карповна Синькова,
Сергѣй Ивановичъ Буровъ...
(Они раскланиваются).
Синькова.
Я въ спальнѣ долго такъ прождала,
Чуть цѣлый не прочла разсказъ.
Наташа.
О, времени у насъ не мало,
Гостинный отпертъ по сейчасъ.
Къ тому жъ не Богъ вѣсть что и нужно,
Минута, можетъ быть, одна.
Буровъ.
Простите мнѣ великодушно:
Я задержалъ, моя вина.
Наталья Марковна! Прощайте:
Мнѣ дома быть давно пора...
Наташа.
Прощайте, насъ не забывайте!
Идемъ мы тоже со двора.
Буровъ (раскланиваясь съ Синьковой и уходя, въ сторону).
Ея подруга не-дур-на
И на закуску намъ годна!
(Уходитъ)
Явленіе VII.
Тѣ же, кромѣ Бурова (молчаніе)
Синькова.
Такъ это чувствъ твоихъ владыка?
Наташа.
Да, правда, Таля, это онъ.
Синькова.
Богатъ, должно быть: много шика,
Къ тому жъ собою недуренъ.
Я-бъ, Таля, очень знать хотѣла,
Гдѣ ты поддѣла молодца?
Наташа.
Вѣдь скажетъ ѣдко такъ: поддѣла!
Другого не нашла словца?
Синькова:
Такъ вотъ другое выраженье,
Что на ловца и звѣрь бѣжитъ...
Наташа.
Тебѣ завидно, безъ сомнѣнья:
Вопросъ твой бѣдой ниткой шитъ.
Такъ говорить нейдетъ подругѣ:
Знакомы мы не со вчера.
О томъ подумай на досугѣ...
Однако намъ идти пора (уходитъ).
Явленіе VIII.
Тѣ же, кромѣ Наташи.
Синькова.
Людей ты знаешь очень мало,
А то бъ не стала такъ финтить.
Вотъ мнѣ чего недоставало.
Чтобъ въ зависти меня винить!
Твоя боязнь совсѣмъ напрасна.
Спросила жъ я, что за бѣда?
Но вотъ что странно мнѣ, согласна:
Мужчины глупы такъ всегда.
Вдругъ видятъ женщину въ дѣвчонкѣ,
Въ здоровомъ цвѣтѣ красоту,
Находятъ лакомость въ ребенкѣ,
Кадятъ ему за пустоту,
Любовь находятъ въ лепетаньи,
Готовы жизнь отдать за вздохъ...
Приманка имъ -- страстей незнанье,
Хлѣбъ отвергаютъ, ищутъ крохъ...
Во вкусахъ ихъ воза рутины.
А тоже женщинъ знатоки!
Всѣ согласятся, что мужчины
Въ любви большіе чудаки.
А почему? Такой загадки,
Нѣтъ, не рѣшитъ мнѣ голова.
Но знаю я: мужчины гадки,
И это фактъ, какъ дважды два.
Явленіе IX.
Тѣ же и Степанъ Ильинъ Загорскій.
Синькова (про себя, смотря съ боку).
Ну, вотъ еще поклонникъ Тали,
Всегда отрепанъ, грязенъ, рванъ...
Другая сторона медали:
Безъ шику, лоску, вѣчно пьянъ...
Загорскій.
Татьяна Карповна! какъ живы?
Я васъ давненько не видалъ.
Вы все по прежнему игривы?
Простите: я вѣдь зубоскалъ.
Синькова.
По прежнему-съ...
Загорскій.
И слава Богу!
Тѣмъ паче, коль не влюблены... (вдругъ)
Ба! вижу на лицѣ тревогу...
Что это значитъ? Вы больны?
Синькова.
Нѣтъ жаловаться на здоровье,
Степанъ Ильичъ, я не могла бъ
Загорскій.
Извѣстно, ваше дѣло вдовье,
А человѣкъ довольно слабъ:
И хрупки нервныя стропилы,
Да и принципы не крѣпки...
Синькова (про себя).
Онъ уморитъ меня! Нѣтъ силы. (Громко)
Молоть оставьте пустяки!
Вы забываете: я дама,
Вамъ неизвѣстенъ этикетъ!
Загорскій.
Я говорю, какъ мыслю, прямо,
Не зналъ увертокъ съ дѣтскихъ лѣтъ
Явленіе X.
Тѣ же и Наташа.
Наташа.
Степанъ Ильичъ! давно-ль? откуда?
Воскресли вы?
Синькова (про себя).
Невѣжа, бѣсъ!
Загорскій (смѣшавшись).
Схватила страшная простуда,
Не умиралъ и не воскресъ...
Наташа.
Мы вотъ собрались съ ней въ Гостинный,
Хотѣла бъ съ вами часъ провесть,
Разсказъ послушать важный, чинный...
Загорскій.
Я благодаренъ вамъ за честь.
Наташа (прислушиваясь).
Да вотъ домой вернулась мама. (Кричитъ)
Мама! у насъ Степанъ Ильичъ.
Простите, мы въ Гостинный прямо
Спѣшимъ (подаетъ руку. Синькова кланяется).
(Обѣ уходятъ).
Явленіе XI.
Загорскій (одинъ.)
Загорскій.
Вотъ и сиди какъ сычъ!
Она же скрылась, что видѣнье.
О, женщины! сказалъ Шекспиръ.
Когда покажешь къ нимъ презрѣнье,
Такъ станешь избранный кумиръ.
Чѣмъ любишь чище и святѣе,
Тѣмъ меньше смотритъ на тебя.
Будь съ женщиной нахальнѣй, злѣе,
Она отдастся не любя.
Да, сердце женщины загадка,
Что намъ природа задала,
То будто медъ бываетъ сладко,
То грязно, черно, какъ смола.
Загадка, знаю, нерѣшима,
А все трутишь себѣ мозги.
Иди, Степанъ, съ вопросомъ мимо,
Коль не видать тебѣ ни эти.
Нашъ братъ куда до высей падокъ,
Какъ будто ихъ рѣшилъ бы онъ...
Не для рѣшенія загадокъ
Чиновникъ маленькій рожденъ.
Сводить къ нулю свои желанья,
Жить безъ кола и безъ двора,
Отстаивать существованье
Онъ долженъ кончикомъ пера...
Ни средствъ, ни цѣлей не имѣя,
Жить тяжело холостяку,
Но свѣтъ становится милѣе,
Какъ хватишь съ горя простяку.
Есть покровительства животнымъ,
Поддержка дѣтямъ и отцамъ,
Компаніямъ, овчарнямъ, скотнымъ,
Но нѣтъ привѣта намъ, писцамъ.
Судьбой и бѣдностью гонимы,
Мы честно служимъ сатанѣ:
Поддержку нужную нашли мы
Въ простомъ, забвительномъ винѣ.
Нашъ Бахусъ есть Прокуста ложе,
Но въ смыслѣ новомъ и другомъ:
Кто старъ, становится моложе,
Кто молодъ, будетъ старикомъ,
Богатый средствами бѣднѣе,
Богаче радостью бѣднякъ,
Безсильный дѣйствуетъ бодрѣе,:
А сильный слабъ что твой червякъ...
Всѣхъ не начислить сразу слѣдствій
Отъ власти чудной простяка;
Не вижу также важныхъ бѣдствій
Я отъ блужданій пятака
(Ходитъ по комнатѣ, осматривается и продолжаетъ).
Здѣсь не былъ я уже давненько,
Все время мало у меня;
Бывало хаживалъ частенько:
По крайней мѣрѣ разъ въ два дня.
Теперь отчетная работа,
Пиши, пиши, нельзя гулять;,
Начальнику жъ что за забота,
Кого ты хочешь увидать.
Чтобъ было кончено -- и только,
Хотя бъ по манію руки!
Сказать же что-нибудь позволька,
Съ писцомъ разсчеты коротки. (Вздыхаетъ)
Охъ, хо, хо, хо, хо!..,
Пятнадцать лѣтъ прошли -- обидно,,,
Изволька снова начинать...,,,
Но это послѣ будетъ видно,
Не нужно духомъ упадать. ,
Когда надумалъ ты жениться,
(Понятно не теперь -- потомъ),
Пора, Степанъ, остепениться --
Не жить по прежнему скотомъ.
Довольно ты покуралесилъ
И глупо въ жизни подурилъ..
Кто не бывалъ разъ лишній веселъ?
Кто рюмку лишнюю не пилъ?
А я? ( прислушиваясь ) когда нашлось -- доволенъ,;
Когда просплюсь же -- тошно мнѣ;
Иной разъ такъ бы паю боленъ,
Что вижу чертиковъ въ винѣ
Запой -- болѣзнь, и нѣтъ лѣкарства,
Причудливъ, какъ зубная боль.
Охъ, сколько разнаго мытарства
Даетъ намъ здѣшняя юдоль!
Но вотъ и мой настанетъ праздникъ,
Когда устроюсь и женюсь.
Вотъ надъ тобой, Степанъ проказникъ,
Тогда я въ волю посмѣюсь!
(Останавливается у двери и разсматриваетъ портретъ).
Явленіе XII.
Тѣ же и Анна Андреевна входитъ, не видя Степана Ильича. Онъ громко кашляетъ, она вздрагиваетъ отъ испуга.
Анна Андреевна.
Ты испугалъ меня до смерти!
Ишь гаркнетъ, точно изъ трубы!
Степанъ Ильичъ.
Васъ не хотѣлъ пугать, повѣрьте,
Гортань прочистилъ лишь, да, бы
Потолковать теперь о дѣлѣ.
Анна Андреевна (осматривая его).
Небось, за деньгами пришелъ,
Иль побесѣдовать о хмѣлѣ?
Ты лучше время не нашелъ?
Въ добавокъ пьянъ ты, мой соколъ!
Тебѣ бы дать пріемъ крапивы,
Такъ пить не сталъ бы магарычъ.
Степанъ Ильичъ.
Какъ вы ко мнѣ несправедливы!
Что сдѣлалъ вамъ Степанъ Ильичъ?
Анна Андреевна.
Да ничего, а только жалкъ,
Что тонешь ты въ своемъ винѣ.
Будь подъ моей рукою палка.
Такъ отвозила бъ по спинѣ!
Степану Ильичъ.
Не будьте, матушка, сердиты:
Пріѣлись мнѣ давно слова,
Хоть, правда, съ дѣтства я забитый,
Но на плечахъ есть: голова.
Анна Андреевна.
Хвала Творцу, что не баранья
Иль не какой-нибудь кочанъ...
Оставимъ впрочемъ препиранья;
Садись, разсказывай, Степанъ!
Степанъ Ильичъ.
Начну опять съ того, что дѣло
Меня къ вамъ только привело:
Мнѣ неизвѣстность надоѣла,
Что, согласитесь, тяжело.
Спѣшу предъ вами я открыться,
Что вашу дочь люблю, давно;
Коль я могу переродиться,
Такъ чрезъ нее мнѣ суждено.
Мои надежды, радость, счастье,
Зависятъ лишь отъ васъ одной:
Вамъ стоитъ дать свое согласье,
Чтобъ Талѣ быть моей женой.
Анна Андреевна.
Ты добрый малый и сердечный,
Но какъ съ женой ты будешь жить?
Безъ средствъ, характеромъ безпечный.
Степанъ Ильичъ (перебивая).
Нашли же вы о чемъ тужить!
Не буду бѣденъ же я вѣчно...
Мой дебоширства духъ прошёлъ:
Рѣшился я -- въ серьезъ конечно --
Работать точно негръ и волъ.
Не то трудиться нѣту цѣли --
Чтобы упасть, зачѣмъ разбѣгъ?
Мы внизъ съ рожденія летѣли
И въ пропасти окончимъ вѣкъ.
Къ холостякамъ всѣ безучастны,
Жизнь ихъ ужасно холодна;
Мы одиночествомъ несчастны
И потому друзья вина.
Какъ скверно, тяжко намъ живется,
То души знаютъ въ насъ однѣ;
Одинъ исходъ намъ остается;
Искать поэзіи въ винѣ.
Бываемъ часто, коль хотите,
Неправы мы передъ собой,
Но насъ огуломъ не вините:
Мы всѣ обойдены судьбой.
Болѣзнь видна и безъ личины,
Притворство лишне, пошло тутъ;
Для страсти нашей есть причины,
Но къ нимъ такъ глухъ житейскій судъ.
Анна Андреевна.
Когда судить объ этомъ строго,
Ты правъ, правъ очень, можетъ быть,
Но я подумаю немного,
Чтобы вопросъ такой рѣшить.
И нѣтъ Наташина согласья,
А я уже глупа, стара;
Намъ за дѣтей рѣшать ихъ счастье:
На вѣкъ прошла теперь пора.
Зайди же послѣ за отвѣтомъ,
Все сдѣлаю, что можетъ мать.
Степанъ Ильичъ.
Спасибо теплое на этомъ,
Я терпѣливо буду ждать.
Вы влили мнѣ бальзама, въ душу --
Моложе стала вдругъ она...
Прощайте, я теперь не трушу (подаетъ руку, кланяется и уходитъ).
Анна Андреевна ( ему вслѣдъ).
Прощай. Не пей, смотри, вина!
Явленіе XIII.
Анна Андреевна одна.
Анна Андреевна.
Онъ простъ и въ правду добрый малый,
Не глупъ, коль дѣло говоритъ,
Въ когтяхъ у опыта бывалый,
Имѣетъ только странный видъ.
Онъ обѣщаетъ впредь трудиться,
Но все же бѣденъ -- вотъ бѣда.
Вдругъ съ нимъ несчастіе случится,
Что съ Талей станется тогда?
Явленіе XIV.
Тѣ же И Наташа, принужденно рѣшительная и чѣмъ-то взволнованная.
Анна Андреевна.
Довольно-ль, дочка, погуляла?
Свою угомонила-ль прыть?
Наташа.
Я жизненный вопросъ рѣшала:
Мои иль быть или не быть.
Рѣшила быть, теперь все ясно --
Мой горизонтъ безъ облаковъ.
Анна Андреевна.
Сегодня ты странна ужасно,
Бѣжишь по глади безъ подковъ;
Какъ упадешь...
Наташа (съ горечью).
Уже у-па-ла
И невозможно больше встать (плачетъ)
Я, дочь, любовницею стала;
Виной тому родная мать (показываетъ на нее пальцемъ)
Анна Андреевна.
Что это? Съ нами Божья сила!
Ты не въ ладу съ своимъ умомъ.
Наташа.
Я твердо наконецъ рѣшила
Оставить навсегда вашъ домъ.
Анна Андреевна.
Вотъ мнѣ чего недоставало!
О, боже, подкрѣпи меня!
( Схватывается руками, за голову и въ какомъ-то остолбѣненіи опускается на стулъ. Наташа плачетъ).
(Занавѣсъ опускается).
Конецъ перваго дѣйствія.