<Не ранее 5 февраля 1906. Москва> 1
Многоуважаемая, дорогая и близкая мне
Александра Андреевна,
спасибо за Ваши утешительные письма. Мне от них тепло и радостно. Особенно сегодня: день весенний. Кто-то ласково засыпает нас потоком синих подснежников. Вот из них выставил солнечную головку свою желтый одуванчик. Скажешь, что небо, а в небе -- солнце. Будет ночь. Месяц сменит солнце, и тогда одуванчик станет совсем бледный -- бледный и воздушный.
Отчего болезни? Не знаю. Думаю, что цельный человек избавится от болезней в далеком будущем. А средства избавления: 1) умереть, 2) преобразит<ь>ся. Если есть болезни, значит всему роду человеческому грозит уничтожение (это так). И только решимостью долга и верой в благо решимости можно обезопасить болезнь.
День весенний. Еще -- холодно. А уж к середине дня заструятся струйки. Заструятся и к вечеру смерзнут. И когда будет часто происходить это, вечера будут прозрачные, хрупкие. Небеса ояснят город, а под ногами захрустит струевой ледок, точно на морском берегу ракушки.
Глубокоуважаемая, милая Александра Андреевна, бесконечно радуюсь Вашему "полегчанию", ужасно хорошо, что Вы теперь против истерики. Истерика -- мой злостный враг, и теперь не существует того главного, что обусловливало иной раз наше различие.
Желаю Вам всего, всего лучшего.
Цветов и легкости.
Остаюсь глубокоуважающий Вас и горячо любящий
Борис Бугаев
-----
1 Ответ на п. 38 и 39. Датируется по связи с ними.