Приближение света в те годы ко мне вызывало во мне муки совести --
Приближение мрака ко мне вызывало во мне -- умирания,
-- То, что мне виделось, --
предполагало
участие
в све-
те -- Мы --
Светлые, светоносцы; светоносительство
-- жизнь ;--
-- Так мне думалось: тело ж мое, не пуская меня в вышину и пленяя в ущелиях плоти, -- разъело мне душу; душа -- заболела; распалась на части,
измучила тело
Измучилась в теле! В духовных блаженствах, то -- в едких терзаниях совести, --
-- так проживал --
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Был период, и тело во мне растворилось, как соль в кипятке; и в космических образах, оплотневших из духа, растаяло тело; как будто бы --
-- огнелеты из
птиц опустились, закрыли крылами
мне тело; и тело -- истаяло;
стало: сплошным много-
крыльем огней, проносившим
по мигам,
по дням,
по минутам,
неделям
и месяцам, --
-- было в дни
Лейпцига это --
-- жизнь ста-
ла мне, как
пронядный
сквозной пере-
светень; испытывал невыразимое чувство блаженства: сорадости с ближними; все-то казалось: и я, немногие, --
-- понимавшие тайно, без слов, -- со мной связаны; нас сплетала судьба на пути к громким целям; меж нами вскрывалось тепло легкосветных, как молний, блаженств; и --
-- мелькания,
трепеты,
пляски
душистых огней, увлекающих мысль и туда,
и сюда, -- учащались --
-- (увеличение уголь-
ной кислоты от
перемены дыха-
тельных рит-
мов) --
-- яснейшие отпечатки заданий моих, не влагаясь в понятие, рвали мне логику; импульсы индиго-синего света, переходящего в фиолетовый, даже в пурпурно-розовый тон, проницали: переживал сам себя из грядущей
эпохи --
-- в
да
ле
ко
м, в далеком! --
-- в
с
е
м
ы
-- боддисатвы!
-- пе-
реживал из гряду-
щего миг, когда
множество предстоящих моих
воплощений во мне увенчаются ясной короной любви;
-- и -- готовый восстать на земле, облеченный достоинством боддисатвы, <-- звездою сойду, пересекая круги иерархий обстающего духовного мира, чтоб снялись печати с последних
моих
воплощений, --
-- и --
Чтобы в светлейшую славу прояснился их громовер-жущий смысл; видел образы: -- теплились ясные ясли; младенец рождался на землю --
-- из
го-
во-
ра Ангелов, передающих теплотами
Слово
и
кА
к
бы --
-- ш-
ар,
превы-
шающий блеска-
ми солнце, при
этих карти-
нах во
мне
во-
-сходил --
м
н
е --
-- казалось: вперяли в меня безглагольные взоры узнавшие братья
мои:
Меня в будущем
прозирали они; и тот громкий позор, впечатлялся в настоящее, придавал настоящему смутный, пророческий смысл; и закаты, светившие мне, мне казались ясней, озаренней, и -- воздух чище.
Я чувствовал происходящее --
-- из --
да-
ле-
ка-
да-
ле-
ка, -- я видел
все вещи насквозь;
я -- читал про про-
исшествия будней
не так, как слу-
чались они для других: я их
знал в изна-
чальном; события --
начинали терять
для меня свой слу-
чайный характер; и самые
мускулы увлекали меня не
случайно на улицу --
в наши движенья вливается страстно судьба; так, бродя по берлинским проспектам, я --
-- всматривался в происшествия улицы; и происшествия эти раскладывались мне в узор пережитый, отображавший узор пережитий моих: становилися мною; --
-- пролетки,
трамваи,
потоки прохожих -- потоками шариков крови моей мне казалися: вмешивался -- во все: мое "я" выходило навстречу ко мне (от угла, перекрестка) знакомым, меня останавливавшим и начинавшим бросаться случайными фразами; --
-- но --
-- в этих фразах тотчас открывался мне шифр: шифр судьбы...
Пытался в то время об этих моих состояньях сознания говорить с моей Нэлли -- на Нэллином личике всякий раз подмечал выраженье холодности, строгости даже:
-- "Да замолчи же..."
-- "Молчи".
Я -- молчал, но --
-- события эпохальные крались скрытнейшими переживаньями моих чувств; в себе чуял я слово, дробящее камни, но слово не мог я найти; и мой взгляд без единого слова противоречил словам, мной же сказанным; слово мое не созрело; я жил дикой ветвью, оторванной от народа, привитой к маслине, растущей из неба ветвями в меня; листья, блещущие огнями, мне были сладчайшею пищею мудрости, получаемой от учителя. --
-- В голосе мудрости процветало душистое древо плодами познания; и учитель мне складывал космосы воздуха в слово, перерезая покровы природы мечом языка, передающего громы говоров Ангелов, и -- вкладывая в меня светы воздетой рукой; становились влетавшие светы в меня многообразием состояний сознаний моих; да, я видел обставшую землю иными глазами, как будто бы Храм Лазурного Братства построен был; да, глава моя в те минуты казалась громаднейшим куполом, под отверстьем которого сам же я (или -- сердце мое) простирал свои руки; и мне разверзалися воздухи: видел Офейру, -- страну выдыхаемых светов...1
Ни разу словами о том не обмолвился с тем, кто стоял предо мною учителем