Эпоху так называемых "шестидесятых годов" -- одну из интереснейших эпох в истории нашего революционного движения и нашей общественной мысли -- в сущности следовало бы расчленять на два периода: на время с середины пятидесятых годов до 1861 г. включительно -- период подготовки и осуществления крестьянской реформы, и на время с 1862 по 1866 год -- период обостренной борьбы между правительством и радикально настроенной частью общества. Годы 1862 и 1863 можно считать переломными: уже в 1862 году атмосфера была достаточно накалена; крестьянская революция, на которую так надеялись Чернышевский и его единомышленники, проваливалась; правительство постепенно переходило в наступление: в середине года закрываются два наиболее радикальных журнала -- "Русское Слово" и "Современник", 12 июня 1862 года арестовывают Чернышевского. Таким образом, после смерти Добролюбова (1861) общественно-политическое движение эпохи несет вторую огромную потерю. С начала 1863 года издание "Современника" и "Русского Слова" возобновляется; борьба еще далеко не закончена, и на страницах "Современника" даже появляется роман "Что делать"; однако политическая реакция в связи с польским восстанием еще больше усиливается.
В журналистике этого времени царили растерянность и уныние. Часть журналов -- такие органы, как "Библиотека для Чтения" и "Русский Вестник" -- занимал позиции откровенных защитников прусского пути капиталистического развития и сторонников реакции; другие крупные органы -- "Время" и сменившая его "Эпоха" Достоевского, "Отечественные Записки" Краевского, по меткому выражению одного из деятелей того времени, Н. В. Шелгунова, "в одно и то же время старались делать и шаг вперед, и шаг назад... С одной стороны они чувствовали, что нельзя не итти вперед, с другой -- их пугало, что либерализм порождает нигилизм, а нигилизм ведет к событиям" {Н. В. Шелгунов. "Воспоминания". М. -- П. 1923 г., стр. 192.}. В художественной литературе возобладали идеи дворянской реакции и яростной борьбы с революционным движением; целый ряд крупных писателей, стоявших прежде на либеральных позициях, занял позиции реакционные, классовая борьба в литературе достигла величайшего напряжения.
В такое боевое время представителям не только революционного, но даже радикального образа мыслей нужно было энергично и ожесточенно отстаивать свои позиции, нужно было бороться за влияние на массы, за влияние на молодежь прежде всего; на успех мог рассчитывать публицист, обладающий боевым темпераментом, бойкостью и смелостью пера, умением быстро подметить слабые стороны противника и удачно разоблачить их. Всеми этими свойствами в достаточной степени обладал публицист и критик "Русского Слова" Варфоломей Зайцев, весьма популярный в эпоху шестидесятых годов и совершенно незаслуженно забытый впоследствии.
Литературная деятельность Зайцева началась весною 1863 г., когда он был приглашен издателем "Русского Слова" Благосветловым в число сотрудников и начал помещать в этом журнале свои статьи и рецензии. Хотя Зайцев в это время был еще очень молод (ему было только 20 лет), но его политические, философские, моральные, исторические и эстетические воззрения, повидимому, достигли уже большой определенности и представляли собой довольно своеобразную и несомненно целостную систему. Сопоставляя высказывания Зайцева по различным вопросам, имеющиеся в его статьях и рецензиях, которые в течение трех лет, с 1863 по 1865 год, печатались нд страницах "Русского Слова", мы не найдем в них признаков существенной идеологической эволюции.
Зайцев был прежде всего если не революционером, то во всяком случае социальным мыслителем, социальным реформатором. Философию и тем более литературу он использовал как оружие для социальной и политической борьбы, а не наоборот, и поэтому характеристику его воззрений нужно начинать с изложения его политических и социальных идеалов, а не с изложения его философских воззрений. Каковы же были эти идеалы в начале шестидесятых годов, в то время, когда Зайцев сотрудничал в "Русском Слове"?
При ответе на этот вопрос прежде всего приходится принять в расчет цензурные обстоятельства: общеизвестно, что в свое время Чернышевский в политических статьях вынужден был говорить эзоповым языком, а читателю приходилось читать между строк. Мы упоминали уже выше, что "Русское Слово" (как и "Современник") в начале 1863 г. возобновилось после восьмимесячного перерыва, и уже это обстоятельство само по себе имело значение. О событиях русской политики, составлявших злобу дня, например, о польском восстании, было совершенно невозможно писать: достаточно вспомнить, какая участь постигла именно в 1863 г. "Время" Достоевского за вполне благонамеренную, но неправильно понятую статью Страхова о польском вопросе. Думается, что именно по этой причине, а не вследствие пренебрежения ко всем вопросам, кроме пропаганды естествознания, в статьях и рецензиях Зайцева мы почти не встречаем суждений о политических событиях, происходивших в России. Однако внимательное изучение этих статей и рецензий показывает, что Зайцев отнюдь не пренебрегал политическими проблемами; у него имеется очень много высказываний о политическом и социальном строе государств Западной Европы и о различных моментах политической истории этих государств, и на основании этих высказываний можно составить себе некоторое представление о политических идеалах Зайцева этого времени и вполне отчетливо охарактеризовать его социальные идеалы.