Были сумерки, когда капитана Байрна вызвали в палатку Пезиты. Билли усмехнулся. Что еще нужно от него Пезите? Мнение Билли о генерале как об идейном борце за свободу весьма пошатнулось за последнее время. Несмотря на свою детскую наивность, Билли был наблюдателен. Он не мог не заметить, как тратились деньги, добытые им с таким риском для дела. А шли они целиком на попойки, кутежи и оргии. Вино лилось рекой, в палатке генерала то и дело мелькали красотки; шли даже темные слухи о том, что Пезита купил где-то землю. Сам Билли не воспользовался ни грошем из этих денег и сурово отказывался от всех подарков, которые предлагал ему генерал. Он все чаще подумывал о том, что связался с грязной компанией и что ему следует отсюда убраться. Что еще понадобилось теперь старому шакалу, что он вызывал его, Билли? Билли поклялся, что больше не дастся на удочку и не даст себя одурманить дешевыми фразами об истекающей кровью Мексике. С этими мыслями он вошел в палатку Пезиты.
Здесь он увидел рядом с генералом тощего старого индейца, сидевшего на корточках.
-- Хозе, -- сказал Пезита, -- имеет к вам поручение.
Билли Байрн изумленно взглянул на индейца.
-- Я послан, сеньор капитан, -- пояснил тот, -- прекрасною сеньоритой из Эль-Оробо-ранчо, чтобы сказать вам, что ваш друг, сеньор Бридж, захвачен генералом Виллой и что он содержится сейчас в Куиваке, где, без сомнения, будет расстрелян, если не придет помощь еще до утра.
Теперь Пезита вопросительно посмотрел на Байрна. С тех пор как американец вернулся с богатой добычей из Куиваки и до последней копейки передал ему все деньги, Пезита смотрел на своего нового капитана, как на феномена.
Ограбить банк одному, в то время как солдаты Виллы охраняли вход, уже само по себе казалось чудесным; но передать всю добычу в неприкосновенности своему начальнику и не попросить для себя из нее хоть что-нибудь -- это было уже совсем невероятно!
Пезита не мог понять этого человека, но он восхищался им и боялся его. Такой человек стоил один сотни обыкновенных людей, которые служили под его знаменами. Поэтому Пезита готов был исполнить любую просьбу Байрна и, когда Билли попросил дать ему достаточно сильный отряд, чтобы спасти Бриджа, разбойник сейчас же согласился.
-- Я сам пойду на выручку! -- воскликнул он. -- Мы штурмом возьмем Куиваку. Мы, может быть, захватим в плен самого Виллу! Мы...
-- Постой маленько, -- прервал его Билли Байрн презрительно, -- ты не волнуйся! Мне нужно освободить моего товарища из Куиваки. А кого вы там потом захватите в плен -- это мне наплевать! Мое дело -- освободить Бриджа. Для этого мне за глаза достаточно двадцати пяти человек. А затем, если желаете, можете разнести хоть весь город. Дайте мне двадцать пять людей, а сами с остальными засядьте поблизости, пока я своего дела не кончу. Ну, что вы на это скажете?
Пезита был готов согласиться на всякое предложение Байрна.
Таким образом, полчаса спустя Билли вел через горы отряд из двадцати пяти отборных головорезов, а в двух милях от него следовал Пезита с остальными людьми.
Наконец Билли увидел на коротком расстоянии впереди себя огни Куиваки. Из открытых окон какого-то танцевального зала ясно долетали охрипшие звуки граммофона; изредка раздавались окрики часовых.
-- Оставайтесь здесь, -- сказал Билли сержанту, ехавшему рядом с ним, -- и ждите, пока не услышите три раза совиного крика со стороны казарм и гауптвахты; тогда мчитесь во весь опор к противоположному концу города, стреляйте из ружей и орите, как оглашенные. Чем больше вы будете шуметь, тем лучше. Вам нужно приманить их к себе, поняли? Тогда вы повернетесь и станете медленно отступать, задерживая их как можно дольше. Поняли меня?
Все это было сказано на невообразимой смеси испанского и английского языков с жаргоном Большой авеню; но сержант все же понял намерения своего начальника.
Отдав приказания, Билли Байрн поехал к западу, обогнул Куиваку и приблизился к южному краю городка. Здесь он слез с лошади, спрятал ее за каким-то покинутым строением и осторожно двинулся на разведку.
Он знал, что гарнизон не имел причин опасаться нападения. Вилла через своих шпионов был осведомлен, где находились главные силы неприятеля. Ни один крупный отряд не мог приблизиться к Куиваке без того, чтобы весть о его приближении не долетела до города за много часов до наступления врага. Чтобы Пезита или какой-нибудь другой начальник многочисленных разбойничьих банд осмелился напасть на вооруженный город, генерал ни на одну минуту в расчет не принимал.
Эти причины заставили Билли предположить, что в городе не было сильной охраны. Он помнил, что в ту ночь, которую он провел в Куиваке, он видел часовых только перед банком, гауптвахтой да казармами; кроме того, один караульный охранял еще дом, в котором помещалась штаб-квартира начальника гарнизона. Помимо этого, в городе охраны не было.
Теперь условия были такие же. Билли только в двухстах футах от гауптвахты увидел первого часового. Солдат спокойно стоял, облокотившись на ружье, у переднего фасада деревянного строения, стоявшего перед казармой. Остальные три стороны гауптвахты очевидно не охранялись.
Билли бросился на живот и медленно пополз вперед, останавливаясь при каждом шорохе. Часовой, казалось, спал. Билли дополз до стены здания, где царила глубокая тень, приблизительно в пятидесяти шагах от солдата. Затем Билли встал на ноги как раз под окном с железной решеткой.
Внутри, за решеткой, Бридж порывисто шагал взад и вперед по тесной камере. Он не мог спать. Завтра он будет расстрелян. О, как он не хотел умирать!
В это самое утро генерал Вилла лично его допрашивал. Генерал был необычайно гневен; он все еще не мог успокоиться после кражи денег из банка, но ни одним словом не намекнул Бриджу, какая судьба его ожидает. Это сделал товарищ по тюрьме, дезертир, который должен был быть расстрелян, по его словам, вместе с Бриджем. Благодаря этому, он выиграл лишний день жизни: генерал Вилла не желал быть в Куиваке во время казни американца; при случае он мог, таким образом, свалить с себя ответственность за этот поступок...
Генерал должен был уехать утром. Немного погодя, Бридж и дезертир должны были быть выведены на внутренний двор гауптвахты и поставлены к стенке.
В камере, в которой был заключен Бридж, стояла страшная вонь. Единственной вентиляцией служили два небольших окошка, закрытых решеткой. Бридж и дезертир были единственными заключенными. Дезертир безмятежно спал, как будто на утро его не ожидало ничего необычайного.
Бриджу захотелось его растолкать, чтобы он узнал угрожавшую ему судьбу. Но вместо этого Бридж подошел к окну, расположенному в южной стене, подышать свободным воздухом и взглянуть на усеянное звездами южное небо, которое он видел в последний раз.
Тихим голосом начал он отрывок стихотворения, которое он и Билли любили больше всего:
Где-то там меня вы ждете,
Из цветов венок плетете,
Поцелуй мне нежный шлете,
Пенелопа, верный друг!
Перед умственным взором Бриджа встала веранда белого дома. Он сердито покачал головой.
"Все равно", -- подумал он: "Она не для меня!".
Что-то шевельнулось на земле под решеткой. Бридж невольно насторожился. Какая-то тень встала перед окном, и знакомый голос проговорил тихим шепотом:
-- В моих волосах нет роз, зато за поясом есть два револьвера. Вот один из них. Сладкие поцелуи можно будет нанести ими врагам! Где дверь этой клетушки?
Говорящий был теперь совсем близко от окна; его лицо приходилось всего в нескольких дюймах от Бриджа.
-- Билли! -- радостно воскликнул осужденный.
-- Самый всамделишный, но как насчет двери?
-- Она закрыта снаружи только тяжелым засовом, -- ответил Бридж.
-- Везет! -- облегченно заявил Билли. -- Будьте готовы выскочить, когда ее открою. В южной стороне города у меня заготовлен пони, который должен будет увезти сегодня ночью двоих.
-- Спасибо! -- горячо прошептал Бридж.
-- Сидите пока смирно, -- сказал Билли и двинулся к задней стороне гауптвахты.
Несколько минут спустя зловещий крик совы прорезал ночной воздух. В течение нескольких секунд он был повторен еще дважды. Часовой перед гауптвахтой переменил положение и оглянулся, затем, переступив с одной ноги на другую, снова погрузился в свои размышления.
Билли бесшумно скользил вдоль стены здания, пока не очутился в нескольких футах от ничего не подозревающего часового. Тяжелый револьвер болтался в правой руке Билли. Он держал его за дуло и ждал.
Прошло пять минут. Тишина ночи не нарушалась ничем; затем с востока послышался одиночный выстрел, за которым последовала трескотня ружейных выстрелов и дикие крики.
Билли Байрн усмехнулся. Часовой вздрогнул и вперился в даль. Из казарм за гауптвахтой донесся резкий голос командира и топот бегущих людей. На противоположной стороне города шум битвы разрастался до зловещих размеров...
Солдаты хлынули из казарм и минуту спустя помчались по улице, выстроившись боевой колонной. Весь этот людской поток мчался к противоположной стороне города. Казарма опустела за исключением одинокого часового, оставленного перед гауптвахтой!
Билли выглянул из-за угла здания. Все было так, как он себе представлял. Часовой напряженно смотрел в сторону стрельбы, стоя спиною к дверям гауптвахты и к Билли.
Одним прыжком американец перелетел расстояние между собою и несчастным караульным. Приклад тяжелого револьвера почти бесшумно опустился на голову часового, и он без чувств упал на землю.
Повернувшись к двери, Билли отодвинул засов; дверь распахнулась, и Бридж очутился на свободе.
-- Живо! -- вскричал Билли. -- Бегите за мной!
И они пустились со всех ног к южной стороне города. Главное теперь была быстрота.
Они достигли лошади незамеченными и, минуту спустя, мчались рысью к западу, чтобы обогнуть город и снова выехать на северную дорогу.
С востока доносилась удаляющаяся ружейная перестрелка. Пезита отступал, отвлекая защитников Куиваки от города, согласно плану Байрна.
-- Как будто леденец отняли от ребенка, -- усмехнулся Билли, когда мигающие огни Куиваки засветились к югу от них, а впереди легла свободная дорога, которая вела к месту встречи с Пезитой.
-- Да, -- согласился Бридж. -- Но вот что я хотел бы знать, Билли: как это вы узнали, что я был там?
-- Всё Пенелопа, -- сказал, смеясь, Байрн.
-- Пенелопа? -- переспросил Бридж. -- Я не совсем понимаю вас, Билли.
-- Очень просто, -- ответил Билли. -- Девчонка прислала сказать, где вы были; "прекрасная сеньорита из Эль-Оробо-ранчо", так, кажется, назвал ее Хозе. Теперь поняли?
У Бриджа вырвалось восклицание изумления.
-- Милая! -- сказал он. -- Она, она это сделала для меня?
-- Самым форменным образом, -- уверил его Билли. -- И бьюсь об заклад, что она теперь ждет вас с розами в волосах и с поцелуями на устах.
Билли счастливо засмеялся. Он был так рад, что спас Бриджа! Сознание, что его друг влюблен и что ему отвечают взаимностью, -- иначе Билли не мог объяснить, почему вдруг эта девушка приняла такое участие в нем, -- еще больше увеличивало его радость.
-- Она не мексиканка? -- спросил он.
-- О, нет, -- ответил Бридж восторженно. -- Она чудесная девушка из Нью-Йорка; но, Билли, она не для меня! То, что она сделала, вызвано просто ее великодушием. Она не может любить меня, Билли. Ее отец был очень богатый человек, Билли. Захоти она выйти замуж, она могла бы выбрать лучшего во всей стране, во многих странах! Вы не можете предполагать, что она вдруг выберет бродягу, не правда ли, мой друг?
-- Ну, этого сказать нельзя, -- ответил Билли несколько грустно. -- Я тоже знавал когда-то такую чудесную девушку, и она как раз выбрала бы хулигана, если бы он сам только это допустил. Вы ее любите, дружище?
-- Боюсь, что да, Билли, -- признался Бридж. -- Но что толку? Забудем про это. О, скажите, эта та лошадь, которую я вам дал в ту ночь, как вы ограбили банк?
-- Да, -- сказал Билли, -- та самая. Очень послушный пони. А что?
-- Это ее пони, -- мрачно проговорил Бридж.
-- И она хочет получить его обратно?
-- Она не говорила этого, но я бы его ей охотно вернул, -- ответил Бридж.
-- Вы его сами отведете ей обратно, -- предложил Билли.
-- Я туда вернуться не могу, -- ответил Бридж. -- Мне пришлось уехать оттуда из-за управляющего Грэйсона. Он хотел меня арестовать и отправить к Вилле.
-- Зачем? -- спросил Билли.
-- Он не любил меня и хотел от меня отделаться.
Бридж не хотел говорить Билли, что все неприятности были вызваны его отношениями к человеку, ограбившему банк.
-- Ладно, тогда я сам верну пони и скажу Пенелопе, какой вы честный малый. Заодно можно будет смазать управляющего по роже.
-- Нет, нет, вам не следует туда ехать, -- вскричал Бридж. -- Вас там знают. Третьего дня, когда у вас была перестрелка с ковбоями из-за волов, они вас узнали. Один из них видел вас в Куиваке в ночь грабежа. Они наверняка вас схватят, Билли!
На дороге показались всадники Пезиты, которые медленно ехали по направлению к лагерю. Их преследователи уже давно отказались от погони и вернулись в город, опасаясь, что их могут заманить в место расположения больших неприятельских сил.
Было уже почти утро, когда Бридж и Билли, истомленные бессонной ночью и длинным переездом, улеглись на одеяло в палатке Байрна.
-- Ну, вот, -- прошептал Билли, засыпая, -- дружище Бридж нашел-таки свою Пенелопу!