оитъ и хоть съ горемъ, но промолчалъ. Все•тави

опричники не могли ему простить, что онъ хотјдъ

уничтожить опричину и не переставали влеветать'

на него.

Разъ, 28-го 1568 г., Филишљ служидъ въ

Новодјвичымъ монастф, гдј быди царь и бояре.

Митрополитъ шель крестнымъ ходомъ по стЈнЈ и

сбирался читат{ оглянувшись назадъ, ви-

дитъ онъ одного опричника въ тафьј (шапочка, ка-

вую носятъ татары , 6viMe голову). Державный

царь! — свазалъ митрополтъ — долженъ благо.

честивый слыовать магометанской йрј?»— «Какъ!»

сизаль царь. — (Посмотри на служителя своего: .

онъ точно изъ лива А опричникъ

успјдъ уже спрятать тафью. Государь, которому

уже прежде наговорили на Филиппа, подуиадъ, что

онъ все выдумал и началь его укорять. За Вмъ

ушелъ и нарядишь судъ. На сушь стали говорить

противь Филиппа не. толко опричники, но и

духовные, даже соловецтй игумень Паис'й, назна-

ченный на его Мсто. «Что посвепљ, то и пожнеш»,

свазиъ Фидишљ ПаисТ а царю сказалъ онъ:

«Умру тавъ же честно, навь жиль и готовь лучше

умереть, оставаться митрополитдмъ и терпжь

Прошло НТВСВОЉЕО недгђль. Филиппа не трогали.

Разъ, 8-го ноября, служил оиъ въ Успенскомъ собо-

Т; въ церковь пришель одинъ изъ царскихъ любим-

цевь Алексљй Васжано, съ бумагою въ рум; за

нимъ толпа опричнивовъ; митрополита схватили,

совлекли съ него ризы одеЬди въ