Валентина сидѣла и ждала съ нетерпѣніемъ, что теперь предприметъ выпущенный изъ тюрьмы преступникъ. Онъ поступилъ совсѣмъ такъ, какъ слѣдовало ожидать потому что на слѣдующій же день Валентина получила отъ него письмо, адресованное въ богадельню и объявлявшее, что, по несчастной случайности, онъ потерялъ данный ему ею соверенъ, и теперь былъ безъ денегъ, но надѣется, что дочь выручитъ изъ бѣды огорченнаго отца. Она не отвѣчала на это письмо. Два дня спустя, пришло другое. Ему представляется великолѣпнѣйшая окказія, писалъ онъ, пріобрѣсти за тридцать фунтовъ табачную лавочку. Требуется всего лишь тридцать фунтовъ стерлинговъ, чтобы онъ могъ начать честную и порядочную жизнь. Если она дастъ ему эти деньги, то онъ отказывается отъ еженедѣльной пенсіи. Валентина внимательно прочитала письмо. Человѣкъ, очевидно, испытывалъ ее. Разумѣется, нечего было и думать давать ему денегъ. Единственное средство справиться съ нимъ,-- думала она,-- это датъ ему понять, что онъ ничего не получитъ, если не будетъ исполнять условіе. Она вознамѣрилась снова повидаться съ нимъ, хотя и не ждала отъ этого большого проку. Она написала ему о томъ, чтобы онъ пришелъ въ садъ позади церкви Святого Луки, въ субботу, въ двѣнадцать часовъ дня.
Мистеръ Керью аккуратно явился на свиданіе. Онъ пришелъ, однако, получасомъ ранѣе назначеннаго времени и въ сопровожденіи какой-то дѣвушки. Она была одѣта скромно и прилично. Лицо было закрыто густой вуалью, а въ рукахъ она держала зонтикъ, обшитый чернымъ кружевомъ -- одинъ изъ тѣхъ инструментовъ, посредствомъ котораго дамы могутъ наблюдать за другими, не выставляя себя на показъ.
-- Она еще не приходила,-- сказалъ Керью, оглядываясь.-- Ничего! Она сейчасъ придетъ. А ты сядь вотъ здѣсь и жди, пока она не уйдетъ. А тогда встань и или за нею. Найди, гдѣ она живетъ, и приди мнѣ сказать.;
-- Хорошо, хорошо, дядюшка,-- отвѣчала дѣвушка, ухмыляясь:-- не въ первый разъ! И какъ это весело видѣть, какъ онѣ идутъ, ни о чемъ не подозрѣвая, а я-то, по другой сторонѣ улицы, сама по себѣ, и какъ будто мнѣ и дѣла нѣтъ, да такъ по пятамъ и доведу ихъ до дому, а на другой день кто-нибудь изъ насъ явится къ нимъ, и пойдетъ потѣха.
-- Ну, тутъ совсѣмъ другое дѣло,-- отвѣчалъ мистеръ Керью.
-- Это мое дѣло. Ты должна только узнать, гдѣ она живетъ, и больше ничего. За это ты и деньги получаешь.
-- Согласна, дядя.
Эта дѣвушка, безъ сомнѣнія, будетъ принята, со временемъ, на службу въ сыскное отдѣленіе; но пока, она была частнымъ повѣреннымъ небольшого, скромнаго синдиката, для котораго раскрывала всякаго рода тайны -- различныхъ людей, домовъ, лавокъ, лавочниковъ, клэрковъ, клерджименовъ, ихъ личныхъ дѣлъ и интересовъ, равныхъ клубовъ, спортсменскихъ, игорныхъ, и ихъ членовъ. Когда, послѣ безконечныхъ усилій, лжи, выдумокъ, главнымъ образомъ, при содѣйствіи этой умной молодой особы, компанія завладѣвала чьимъ-нибудь секретомъ, она то эксплуатировала его для собственныхъ цѣлей; то продавала секретъ или молчаніе, иногда за весьма значительную сумку денегъ, и въ цѣломъ, если молодая особа была дѣятельна и ей везло, то заработывались большія деньги. Иногда же -- случалось -- попадали и въ тюрьму.
-- Чтожъ, дядя,-- сказала дѣвушка:-- вѣдь я разыскала тебѣ, гдѣ живутъ сыновья старухи?
-- Развѣ я говорю, что ты не сыскала? Да вѣдь тебѣ за это хорошо и, заплатили. А для меня изъ этого пока никакого толку не вышло.
Мистеръ Керью отошелъ отъ нея и сталъ ходить взадъ и впередъ по асфальтовому троттуару, время отъ времени взглядывая на полисмена такъ, какъ должна глядѣть куропатка, хотя бы и не въ охотничій сезонъ, на человѣка съ ружьемъ. Валентина скоро пришла. Мистеръ Керью по ея взгляду увидѣлъ, что ему будетъ съ ней не мало хлопотъ. Тѣмъ не менѣе, онъ протянулъ отеческую и примирительную руку.
-- Вы писали мнѣ,-- сказала она, сурово отказываясь пожать протянутую руку:-- вы писали два письма во мнѣ; въ одномъ вы наврали про соверенъ, который я вамъ дала, а въ другомъ -- про табачную лавку.
-- Ей Богу, не совралъ,-- все святая истина. Чудеснѣйшій случай! другого такого не дождаться! И лавка-то, представьте, рядомъ съ церковью. Какъ это удобно для спасенія души!
-- Я говорила вамъ въ прошлый разъ и повторяю, что не дамъ вамъ болѣе одного фунта въ недѣлю, а если вы нарушите мои условія, то не получите ровно ничего. Поняли?
-- Да чтожъ, душа моя, я думалъ, что это одни разговоры. Мало ли что говорится! А какъ прижмешь человѣка, онъ и другое запоетъ.
-- Ничего не получите! Вотъ все, что я могу вамъ сказать; а теперь уходите!
-- Послушай-ка, моя милая,-- началъ было онъ нахально, но выраженіе лица дѣвушки или близкое присутствіе полисмена повліяли такъ, что онъ договорилъ шопотомъ:
-- Послушайте! вашъ отецъ -- выпущенный изъ тюрьмы преступникъ, и ваше имя -- вовсе не Монументъ, а Керью; вы -- дочь преступника и вора, и стыдитесь этого. Вотъ что вы такое. Вы стыдитесь больше, чѣмъ на фунтъ въ недѣлю,-- ну, и платите какъ слѣдуетъ.
-- Вы ничего больше не получите.
-- Мнѣ мало этихъ денегъ. Подавай сто фунтовъ!
-- Вотъ какъ!
-- Сто фунтовъ. Я готовъ взять эти деньги частью золотомъ, а частью билетами; половину сегодня, а другую -- послѣзавтра.
-- Вы, значитъ, должны попросить ихъ у кого-нибудь другого.
-- Я попрошу у жены. Пойду въ богадельню.
-- Негодный трусъ! вы ничего не получите!
-- Ну, такъ я попрошу у сыновей: сначала у одного, а потомъ и у другого. Я знаю, гдѣ они живутъ.
Валентина перемѣнилась въ лицѣ.
-- Видите ли, моя красавица,-- продолжалъ онъ съ насмѣшливой гримасой:-- вашъ отецъ совсѣмъ не такъ глупъ, какъ вы думали.-- Но дѣвушка уже оправилась.
-- Дѣлайте, какъ хотите; я сказала все, что нужно.
-- Я заставлю тебя дѣлать такъ, какъ я хочу!-- отвѣчалъ онъ съ грубой бранью.-- Подавай сто фунтовъ. Это мое первое и послѣднее слово. Я не прошу больше и не возьму меньше. Я вѣдь не спрашиваю, гдѣ ты берешь фунтъ стерлинговъ въ недѣлю; по всей вѣроятности, изъ хозяйскихъ денегъ или изъ кассы. На кой чортъ мнѣ знать, откуда ты ихъ берешь!
Она стояла со сложенными руками и равнодушнымъ видомъ, какъ будто не слышала того, что онъ говорить.
-- Я могла бы сдѣлать для васъ только одно.
-- Что такое?
-- Я бы назначила вамъ извѣстную пенсію, съ тѣмъ, чтобы вы уѣхали за границу и никогда не возвращались въ Англію.
-- Какъ! оставить Лондонъ, когда я только-что сюда пріѣхалъ?
-- Да, вы должны будете оставить Англію, но я назначу вамъ хорошую пенсію.
-- Оставить Англію? въ мои годы? Ни за что!
-- Вы слышали все, что я хотѣла вамъ сказать. Теперь ступайте! Оставьте меня здѣсь. Избавьте меня отъ вашего отвратительнаго присутствія.
Мистеръ Керью повиновался, но мысленно далъ себѣ клятву отомстить своей безчеловѣчной дочери. Къ тому же ему нужно было открыть, гдѣ и чѣмъ она живетъ, и почему съ такимъ стараніемъ скрываетъ отъ братьевъ его появленіе.
Что касается Валентины, то ей хотѣлось сообщить полисмену, расхаживавшему по саду, нѣкоторыя новыя идеи объ уголовной системѣ. Она должна была бы заключать,-- сказала бы она ему -- статью, опредѣляющую пожизненное тюремное заключеніе для такого человѣка, какъ этотъ. Ему можно было бы разрѣшить нѣкоторыя удобства жизни, какъ табакъ, опредѣленную порцію водки и разрѣшеніе держать газъ зажженнымъ -- ну, хоть, скажемъ, до десяти часовъ вечера. Но его не слѣдовало бы ни на одну минуту выпускать изъ тюрьмы. Мѣсто его заключенія можно было бы, пожалуй, и не называть тюрьмой, но убѣжищемъ для кающихся или что-нибудь въ этомъ родѣ, чтобы смягчить кажущуюся жестокость приговора. Но она, однако, не сообщила этихъ идей полисмену, а вышла изъ сада и пошла домой. Дѣвушка съ зонтикомъ, обшитымъ чернымъ кружевомъ, тоже встала съ мѣста и пошла за ней. Полисменъ поглядѣлъ и замѣтилъ это обстоятельство. Сначала одна дѣвушка пришла въ садъ съ мужчиной, затѣмъ пришла другая дѣвушка. Человѣкъ поговорилъ съ этой дѣвушкой. первая дѣвушка ждала. Затѣмъ вторая дѣвушка ушла одна. Первая дѣвушка послѣдовала за второй. Тутъ что-то кроется. Но онъ былъ дежурнымъ въ саду, и не могъ идти за ними и узнать, въ чемъ дѣло.
Слѣдить и наблюдать за Валентиной было очень легко, потому что она шла проворно, не глядя по сторонамъ, и была такъ углублена въ свои собственныя мысли, что женщина могла бы идти рядомъ съ нею, не возбуждая ея подозрѣнія. Она перешла черезъ Сити-Родъ и шла все прямо, до тѣхъ поръ, пока не пришла въ Гокстонъ-Стритъ, гдѣ повернула налѣво. Дѣвушка послѣдовала за нею. Валентина дошла до конца улицы и свернула въ грязный и узкій переулокъ. Дѣвушка остановилась у угла и наблюдала. Въ переулкѣ былъ трактиръ,-- можетъ быть, она туда шла; но нѣтъ, она вошла въ домъ напротивъ трактира. Шпіонка стала въ углу, не спуская глазъ съ дома, и ждала въ продолженіе нѣсколькихъ минуть. Не могла же она тутъ жить; это нелѣпо. Молодыя барышни не могутъ жить въ такомъ мѣстѣ. Однако, такъ какъ она не выходила изъ дому, то шпіонка вошла въ улицу, и, не видя, кого бы она могла разспросить, вошла въ трактиръ и велѣла подать себѣ закуску.
-- Не живетъ ли здѣсь молодая дама?-- спросила она лакея:-- въ домѣ, въ томъ домѣ, напротивъ?
-- Живетъ,-- отвѣчалъ тотъ,-- а что вамъ отъ нея нужно? Если что худое, то лучше уходите, по добру, по здорову!
-- Худое? Что вы! Господи Боже! Я ее обожаю! Такая милая, добрая дама. А гдѣ она живетъ взаправду?
-- Какъ гдѣ? Здѣсь.
-- О! Значить ея мужъ здѣсь работаетъ?
-- Какой мужъ? Она не замужемъ.
-- О! Такъ чѣмъ же она живетъ?
-- Подите и спросите у нея самой.
Дѣвушка поглядѣла на домъ. То былъ бѣдный, жалкій домишко. Значитъ, она изъ бѣдныхъ. Чего же хочетъ отъ нея старикъ -- ея новый пріятель -- отъ этой молодой особы? Но это не ея дѣло. Конечно, чего-нибудь подлаго и низкаго, потому что, какъ она знала, всѣ ея товарищи подлы и низки. Она ушла и въ точности передала то, что видѣла.
Мистеръ Керью былъ чрезвычайно удивленъ такимъ неожиданнымъ открытіемъ. Его дочь, корчившая изъ себя такую важную птицу и разсуждавшая такъ, какъ еслибы у нея были тысячи въ карманѣ, носившая такія перчатки и ботинки, какія носятъ только барыни, живетъ въ Гокстонъ-Стритѣ, въ самомъ низкомъ и бѣдномъ кварталѣ Лондона, въ такомъ кварталѣ, гдѣ бы ему было стыдно показаться. И она жила въ одной комнатѣ, въ такихъ перчаткахъ и въ такихъ ботинкахъ? Что бы все это значило?
-- Какъ жаль, моя душа,-- сказалъ онъ,-- что ты не узнала, откуда она беретъ деньги, потому что деньги у нея есть.
-- Еслибы вы мнѣ сказали, что это вамъ нужно, и зачѣмъ нужно, то я, можетъ быть, и разузнала бы. Но вы сказали только: "найди, гдѣ она живетъ";-- ну чтожъ, я и нашла, и трактирный слуга, который сказалъ мнѣ это, чуть не откусилъ мнѣ голову за то, что я это спросила.
Что же она такое?
-- Я думаю, что она -- изъ тѣхъ, которые раздаютъ библію и хотятъ сдѣлать всѣхъ людей добродѣтельными. Они на всякія штуки поднимаются, и дѣлаются такими же хитрыми, какъ мы съ вами. Ну, вотъ, я и думаю, что эта молодая барышня! тоже въ этомъ родѣ, дяденька; а, вотъ, что вамъ отъ нея нужно,-- это бы мнѣ хотѣлось знать.
Мистеръ Керью покачалъ головой. Онъ чувствовалъ самое искреннее отвращеніе ко всѣмъ формамъ религіи, добродѣтели и нравственности, и думалъ, что это передастся его потомству. Кромѣ того, чтобы заниматься такими дѣлами, женщина должна быть настоящей барышней, а его дочка Марла была просто-напросто -- дочь прачки. Съ грустью должно сказать, что онъ вывелъ очень невыгодное для нея заключеніе, а именно, что она принадлежитъ къ тому же сорту людей, какъ и онъ самъ, и боится, чтобы ея предпріятію не помѣшало открытіе профессіи ея отца и его возвращеніе въ дѣятельности.-- Но,-- пробормотать онъ,-- сто фунтовъ я изъ нея выцарапаю.