Жинь-шень, седьмое лето. В первый месяц Елюй-люгэ, собрав войска в Лунь-ань, объявил себя главнокомандующим и прислал к Чингисхану нарочного с предложением своего желания вступить в подданство. Чингисхан взял города: Чан-чжоу, Хуань-чжоу и Фу-чжоу. Генералы Хэшери и Гюгянь пришли сюда на помощь с тремя тысячами войска. Чингисхан вступил в сражение с ними при местечке Цюан-элль-цзуй и совершенно разбил их. Осенью осадил Западную столицу. Нючженьский главнокомандующий Ошун пришел на помощь; но Чингисхан, заманив его к крепости Ми-гу-кхэу, вступил в сражение и истребил весь корпус его. После этого опять сделал приступ к Западной столице, но здесь был ранен стрелой, почему и снял осаду. В девятый месяц Чагань завоевал Фын-шен-чжоу. Зимою в 12-й месяц, в день Цзя-шень, Чжебэ осадил Восточную столицу и принужден был отступить без успеха, но, возвратившись ночью, снова напал неожиданно и таким образом взял город {У Абулгази военные действия сего и следующего года приняты за одно с действиями прошедшего года.}.
ИЗ ГАН-МУ
Жинь-шень, пятое лето. Царства Гинь правления Чун-нин первое лето. Весною в третий месяц монголы взяли царства Гинь город Сюань-дэ-фу.
Монгольский государь по взятии Сюань-дэ-фу тотчас приказал осаждать Дэ-син-фу и взбираться на городские валы. Нючженьцы отразили нападение, и монгольские войска не имели успеха. Тулуй, четвертый сын монгольского государя, и с ним зять ханский Чики снова взошли на стены под своими щитами и начали стрелять из луков. Нючженьские войска отступили. После этого монголы овладели всеми городами и крепостями в пределах области Дэ-син; но, когда удалились, то нючженьцы опять заняли их.
Гуй-ю, восьмое лето. Елюй-люгэ объявил себя королем в Ляо и правление назвал Юань-шхун. Осенью, в седьмой месяц, хан взял Сюань-дэ-фу, а потом осадил Дэ-син-фу.
Царевич Тулуй и ханский зять Чики первые взошли на стену и взяли город, Чингисхан пошел к Хуай-лай, разбил нючженьских генералов Ваньяня-гин и Гао-ци и преследовал их до Гу-бэй-кхэу. Нючженьские войска укрепились в Цзюй-юн. Чингисхан предписал генералу Хэтэбци наблюдать за ними, а сам пошел в Чжо-лу. Хушаху, главнокомандующий в Западной нючженьской столице, оставил город. Чингисхан пошел на Цзы-цзин-гуань, разбил войска нюч-женьские при горе Ву-хой-лин и взял города Чжо-чжоу и И-чжоу. Киданьский генерал Улань-бар сдал крепость Гу-бэй-кхэу. После этого Чжебэ, зашедши с южной стороны, взял крепость Цзюй-юн и соединился с Хэшебци. В восьмой месяц нючженьский Хушаху убил своего государя Юн-цзи и возвел на престол князя Сюнь {Сей государь по-маньчжурски назывался Удабу.}. Осенью, разделив армию на три части, приказал царевичам Джучи, Джагатаю и Угэдэю с западной армией следовать на юг, по направлению хребта Тхай-хан. Они взяли города: Бао-суй, Ань-су, Ань-дин, Син-чжоу, Вэй-хой, Хуай-чжоу и Мын-чжоу; разорили окрути: Цзэ-чжоу, Лу-чжоу, Ляо-чжоу, Цинь-чжоу, Пьхин-ян, Тхай-юань, Цзи-чжоу, Си-чжоу; приступом взяли города: Фынь-чжоу, Ши-чжоу, Лань-чжоу, Сунь-чжоу, Синь-чжоу, Дай-чжоу, Ву-чжоу и возвратились. Чингисханов младший брат Хасар, Ванцинь, Ноинь и Джучи с восточной армией пошли по морскому берегу на восток и завоевали Цзи-чжоу, Пхин-луань, Ляо-си и возвратились. Чингисхан и царевич Тулуй со средним корпусом завоевали Сюн-чжоу, Ба-чжоу, Мо-чжоу, Ань-чжоу, Хэ-цзянь, Цан-чжоу, Цзин-чжоу, Сян-чжоу, Шен-чжоу, Ци-чжоу, Ли-чжоу, И-чжоу, Энь-чжоу, Пху-чжоу, Кхай-чжоу, Хуа-чжоу, Бо-чжоу {Дун-чан-фу, в провинции Шань-дун.}, Цзи-чжоу, Тхай-ань, Цзи-нань, Бин-чжоу, Дай-чжоу {Ву-дин-фу, там же.}, И-ду, Чжи-чжоу, Вэй-чжоу, Дынь-чжоу, Лай-чжоу, И-чжоу {И-чжеу-фу, там же.}. По его же предписанию генерал Мухури вырубил город Ми-чжоу {Вырубить город означало предать острию меча всех жителей города, не разбирая ни возраста, ни пола, ни состояния.}. Нючженьские генералы Ши-тьхянь-ни и Субут покорились со своими войсками монголам, и Мухури именем Чингисхана определил их темниками. Чингисхан подошел к Средней столице. Все три армии по возвращении соединились и расположились при Да-кхэу. В сем году завоеваны и взяты были почти все города, лежащие по северную сторону Желтой реки, исключая десять: Средняя столица, Тхун-чжоу, Чжен-дин, Шунь-чжоу, Цин-чжоу, Да-лин, Дун-пьхин, Дэ-чжоу, Пьхи-чжоу и Хай-чжоу.
ИЗ ГАН-МУ
Гуй-ю, шестое лето. Царства Гинь с девятой луны правления Чжень-ю первое лето. Прежний подданный династии Ляо Елюй-люгэ овладел областями и провинциями в Ляо-дун и объявил себя правителем в Ляо.
Киданец Елюй-люгэ служил у нючженей тысячником на северной границе. С самого начала монгольской войны нючжени подозревали потомков династии Ляо в измене. Елюй-люгэ начал опасаться и бежал в Лун-ань, где, собрав до ста тысяч войска, объявил себя главнокомандующим и отправил нарочного к монголам с предложением своего подданства. Отряженный нючженьским двором Ваньянь-хошо учинил нападение на него, но Елюй-люгэ одержал над ним полную победу. После этого объявил себя королем в Ляо и назвал свое правление Юань-тхун. Он овладел всеми областями и округами в Ляо-дун и утвердил свое пребывание в городе Сянь-пьхин.
Объяснение. Словами "прежний подданный династии Ляо" Ган-му приписывает ему справедливость. Дом Ляо истреблен нючженями, с которыми по этой причине невозможно ему было жить под одним небом. Если бы, одушевляясь справедливостью, мог он обратно завоевать все прежние владения своего государя, то Ган-му также бы приписала ему справедливость. Люгэ был потомок дома Ляо. Обратно получив прежние земли, он объявил себя королем и некоторое время совершал жертвоприношения предкам своего дома, не может ли это служить примером, достойным подражания? И посему это отнесено к его чести. Ган-му более всего внушает отмщение.
В восьмой месяц Хушаху умертвил Юн-цзи и возвел на престол князя Сюнь. Сам себя объявил визирем, председателем совета и главнокомандующим над всеми войсками.
В третий месяц прошлого года нючженьский государь отрешил Хэшери-хушаху от должности и сослал в деревню; в нынешнем же году опять его призвал и препоручил ему корпус войск, расположенных по северную сторону Пекина {Ниже, для ясности, вместо Средней столицы я употреблял нынешнее название города -- Пекин.}. Туктань-и усиленно отговаривал, но государь не послушал его. Хушаху со своими сообщниками Ваньянь-чеу, Фуча-люгинь и Ухури-дола умыслил произвести возмущение. В это время монгольские войска находились в Цзюй-юн-гуань, между тем Хушаху ежедневно занимался охотой, нимало не помышляя о военных делах. Нючженьский государь послал к нему нарочного с выговором. Хушаху рассердился на то и, ложно разгласив, что пекинский правитель Туктань-нань-пьхин умышляет взбунтоваться, именем государева повеления повел войска в столицу тремя колоннами. Опасаясь же, чтобы войска, находящиеся в столице, не воспротивились ему, он отправил вперед одного конного, который, подъехав к восточным воротам Дун-хуа-мынь, во весь голос закричал, что татаньцы пришли к северному предместью и уже вступили в сражение. Вслед за тем прискакал другой конный и то же самое повторял. После этого послал своего сообщника Туктаня-гинь-шеу позвать к себе Туктаня-нань-пьхин, который, не зная об умысле, действительно поехал и на дороге самим Хушаху убит был. После этого Хушаху вступил во дворец, сменил всех дежурных, а места их занял своими сообщниками; себя объявил временным правителем и главнокомандующим над всеми войсками и, расположившись в провинциальном правлении, окружил себя войсками. На другой день принудил государя перейти из своего дворца в княжеский и потребовал от императрицы государственную печать. Но императрица, несмотря на угрозы, отказала в выдаче печати. Хушаху хотел похитить престол, но еще колебался в нерешимости, Тук-тань-и, вельможа, всеми уважаемый, предложил ему двух князей, достойных престола. Хушаху промолчал и препоручил одному евнуху умертвить государя. В это время Вань-янь-ган стоял со стотысячною армиею при горе Цзин-шань. Хушаху вызвал его обманом и убил; после этого потребовал пограничные войска в Пекин и предложил стоявшему в Чжан-дэ князю Ваньяню-сюн престол. В девятый месяц этот князь прибыл в Пекин и вступил на престол, а сына своего Шеу-чэкун объявил наследником.
В одиннадцатый месяц монголы совершенно разбили царства Гинь генерала Чжугэ-гао-ци под городом Хуай-лай и осадили Среднюю столицу; Гао-ци по возвращении убил Хушаху. Нючженьский государь определил Гао-ци главнокомандующим.
Когда монгольские войска приблизились к Хуай-лай, нючженьский генерал Чжугэ-гао-ци выступил против них и был наголову разбит. Пространство земли на сорок ли устлано было трупами. Монголы, пользуясь победою, простерлись до Гу-бэй-кхэу, но войска нючженьские защитили крепость Цзюй-юн и воспрепятствовали им проникнуть на юг. Итак, монгольский государь, оставив генерала Хэ-тэбци с дивизией наблюдать за помянутой крепостью, сам с большой армией пошел на Цзы-цзин-гуань, разбил нючженьское войско при Ву-хой-лин и приступом взял два города, Чжо-чжоу и И-чжоу. Отряженный им генерал Чжебэ подступил к крепости Цзюй-юн с южной стороны и, взяв оную, вышел в северные ворота и соединился с корпусом генерала Хэ-тэбци. После этого избрали они изо всех колен пять тысяч отборной конницы, которая, соединившись с войсками генералов Котая и Хотая, обложила Пекин. В это время большая монгольская армия пришла к речке Хой-хэ и хотела переходить через мост Гао-цяо. Хушаху, у которого болела нога, распоряжался сражением, сидя в колясочке. Монгольская армия была совершенно разбита. На другой день снова начали сражение. Хушаху по лричине усилившейся боли в ране не мог выехать. Он приказал генералу Гао-ци выступить против монголов с пятью тысячами. Гао-ци просрочил, за что Хушаху хотел казнить его, но нючженьский государь приказал простить, в уважение оказанных им услуг. Итак, Хушаху, усилив корпус генерала Гао-ци и приказывая ему вступить в сражение, присовокупил: "Ежели победишь, то будешь прощен, ежели не победишь, то отсеку тебе голову". Гао-ци вступил в сражение, которое продолжалось с вечера до рассвета. В это время поднялся с севера сильный ветер, который вздымал каменья с песком, так что не можно было открыть глаз. Войска нючженьские приведены были в большое замешательство. Гао-ци, предполагая, что генерал Хушаху не преминет казнить его, вторгся с своими солдатами в Пекин и окружил дом его. Хушаху, видя опасность, хотел убежать через заднюю стену, но, запутавшись в своем одеянии, упал и повредил себе руку. Здесь солдаты отрубили ему голову, с которою Гао-ци, явясь во дворец, просил судить себя {В Китае высшие чины, совершив погрешность или преступление по должности, предварительно просят государя предать их суду.}. Государь простил его, обнародовав преступления генерала Хушаху, лишил его (по смерти) чинов и достоинств, а генерала Гао-ци произвел главнокомандующим. Войскам также учинена награда соразмерно услугам.
Объяснение. Убить убийцу не преступление. Хушаху был злодей, умертвивший своего государя. По законам надлежало усмирить его. Нючженьский двор не смог убить, а Гао-ци убил и справедливо поступил. Для чего же не написано "казнил", а "убил"? Есть причина. Хушаху, без сомнения, виноват, но Гао-ци убил его не с прямым намерением усмирить мятежника. Проиграв сражение, он страшился казни и убил его для личного спасения. И посему написано "убил", а не "казнил". Усмирение преступника не приписано ему.
Ши-тьхянь-ни определен от монголов темником {У монголов темником назывался каждый генерал, управлявший 10-тысячным корпусом войск.} и поставлен в Ба-чжоу.
В это время монгольский главнокомандующий Муху-ри, производя войну в пределах нючженьских, куда только ни обращался, (все) ниспровергал и разрушал. Ши-бин-чжи, житель города Юн-цин, собрав своих родственников на совет, сказал им: "Теперь царство клонится к погибели; наш дом заключает не более ста человек, можем ли сохранить себя?" И как скоро узнал, что покоряющиеся пользуются безопасностью, то с несколькими тысячами крестьян явился в лагерь в Чжо-чжоу и покорился. Мухури хотел определить его темником, но этот отказался, почему был определен в эту должность сын его Ши-тьхянь-ни и вместе с покорившимися поставлен в Ба-чжоу {В провинции Чжи-ли.}.
В 12-й месяц монголы, разделившись на несколько корпусов, взяли областные и окружные города в Хэ-бэй и Хэ-дун.
Монгольский государь, оставив Котая и Хотая с войском по северную сторону Пекина, разделил сорок шесть китайских дивизий, равно и татаньские войска, на три армии. Трех сыновей своих, Джучи, Джагатая и Угэдэя, послал с правой, т. е. с западной, армией следовать по направлению хребта Тхай-хан на юг. Они взяли города: Бао-чжоу, Чжун-шань, Син-чжоу, Мин-чжоу, Цы-чжоу, Сян-чжоу, Вэн-хой, Хуай-чжоу и Мынь-чжоу. Прошли до Желтой реки и произвели великое опустошение между городами Пьхин-ян и Тхай-юань. Генерал Бот с прочими шел подле моря на восток; взял Луань-чжоу, Цзи-чжоу и произвел великие грабежи в Ляо-си. Монгольский государь с сыном Тулуем пошел средней дорогой; взял города: Сюн-чжоу, Мо-чжоу, Цин-чжоу, Цан-чжоу, Цзин-чжоу, Сянь-чжоу, Хе-цзянь, Бин-чжоу, Дай-чжоу {Ву-дин-фу.}, Цзи-нань; потом от Да-кхэу снова повернул с армией к Пекину. В это время нючженьские войска со всех дорог {При династии Юань провинции назывались дорогами, по-китайски -- лу.} отозваны были в Чжун-юань для охранения мест, лежащих позади гор, в провинции Шаньси; а крестьяне все взяты были в ополчение и поставлены на стенах городских для отражения неприятеля. Монголы всех оставшихся в домах согнали для взятия тех же городов. Так, с противных сторон отцы узнавали сыновей, старшие братья взывали к младшим. По этой-то причине никто не имел твердости защищаться, и города при первом прибытии войск сдавались. Таким образом, разорено было около девяноста областных городов. В провинциях Хэ-бай, Хэ-нэй и Шань-дун на нескольких тысячах ли пространства почти все жители были побиты. Золото и шелковые ткани, сыновья и дочери, волы и кони -- все, подобно циновке, свернуто и увезено. Дома и хижины преданы огню; городские стены превращены в развалины. Только Дай-мин, Чжен-дин, Цин-чжоу, Юнь-чжоу, Пьхи-чжоу, Хай-чжоу, Во-чжоу, Шунь-чжоу и Тхун-чжоу {В Шунь-тьхянь-фу.}, мужественно защищаемые войсками, спаслись от разорения.