МОМЪ, БАХУСЪ.
МОМЪ.
Уфъ!- - - усталъ - - съ ногъ сбился - - - Кромѣ Амура ни для ково бы тово не сдѣлалъ. Не льзя отказать ему. До нево всякому случается нуждица.
БАХУСЪ.
Я здѣсь новопріѣзжій. Ничево не знаю. Обо всемъ долженъ спрашивать. Что у васъ за хлопоты?
МОМЪ.
Видишь домъ: знаешь чей. Ней у насъ было порядочно, пока не загрустилась въ домѣ Душинька. Ужъ третій день, какъ ни кто не видалъ улыбки на лицѣ ей. Амуръ отъ печали съ ума сходитъ. Ни чѣмъ не можетъ развеселить Душиньку. Просто тебѣ сказать: она здѣсь вдругъ сдѣлалась какъ Несмѣяна Царевна: ни чѣмъ забавляться не хочетъ.
БАХУСЪ.
А чево хочетъ, сама не вѣдаетъ?
МОМЪ.
И! братецъ, какую ты пустошь городишь! у ней чево нибудь не достаіотъ. Она хочетъ быть довольна: тово и хочетъ.
БАХУСЪ[пожимая плечами.]
У нее недостатокъ! безсмертные и смертные со всево свѣта собраны забавлять ее.
МОМЪ.
Не забавляется она великолѣпными собраніями.
БАХУСЪ.
Чтожъ она говоритъ?
МОМЪ.
Говоритъ, что ей скучно.
БАХУСЪ.
Я бы сшилъ ей модное платьице: увидѣлъ бы ты какъ бы она и смѣялась и радовалась.
МОМЪ.
Представляли ей, братецъ, пріѣзжую изъ дальнихъ краевъ славную портниху, съ разными платьями.
БАХУСЪ.
Не ужъ-ли-то не улыбнулась Душинька?
МОМЪ.
Нѣтъ.
БАХУСЪ.
Чтожъ она сказала?
МОМЪ.
Сказала что съ лишкомъ много труда для нее принимаютъ, и надѣла прежнее свое платьице.
БАХУСЪ.
Дура, братецъ! ни въ чемъ толку не знаетъ.
МОМЪ.
Ну что ты сдѣлаешь? Таковъ вкусъ у Амура: выбралъ себѣ такую, что не ней ей угодно бываетъ.