Можно считать вполне принятой мысль, высказанную Кавелиным, что самая идея учреждения ландратов появилась у преобразователя благодаря знакомству его с администрацией Остзейского края. В 1710 году были завоеваны Лифляндия и Эстляндия, и тогда же были заключены так называемые аккордные пункты с этими провинциями, причем последняя просила о возвращении 12 ландратам их прежней почести, достоинства и чинов. Еще более могло привлечь внимание правительства к этому учреждению ходатайство Лифляндии, получившее удовлетворение в 1712 году в виде "Дополнения к аккордным пунктам 4-го июля 1710 г.". В это время Лифляндия домогалась пожалования лифляндским ландратам чинов, выдачи им жалованья, допущения их ко всем делам управления и учреждения верховного провинциального судебного трибунала, членами которого были бы ландраты. Кое-что из этих требований русским правительством было удовлетворено, кое-что даровано с ограничениями, иное отложено на неопределенное будущее -- так или иначе в 1712 году русскому правительству пришлось заниматься институтом остзейских ландратов. И вот, не далее как в следующем, 1713 году, является первый указ о введении ландратов в России. Происхождение идеи института из остзейских провинций таким образом ясно до очевидности*.
______________________
* ПСЗ. No 2299, 2496.
______________________
Припомним теперь прежде всего ход законодательства о ландратах. "Объявить господам сенаторам, -- читаем мы в одной из записок, уцелевших в делах кабинета Петра, к сожалению не помеченной никакой датой, -- чтоб учинили ландратов во всякой губернии из тамошних жителей дворян самых добрых и честных людей человека по четыре или больше, смотря по препорции губерний и чтоб без их совету губернаторы ничего не делали"*. Это, очевидно, зародыш мысли о ландратах. 24 апреля 1713 года эта мысль облекается в законодательную форму: повелевалось "учинить ландраторов" (так переиначен был этот термин). Число их в каждой губернии поставлено было в зависимость от ее величины, но вообще оно более значительно, чем в первоначальной записке: для больших губерний было установлено -- 12, для средних -- 10 и для малых -- 8 ландратов. Губернаторам предписывалось прислать в Сенат списки кандидатов в ландраты в двойном числе сравнительно с числом последних, положенным на губернию. В этом указе 24 апреля 1713 года нет ни слова о том, чтобы ландраты должны были избираться местным обществом; избрание кандидатов было, как видим, поручено губернатору, назначение из них ландратов было предоставлено Сенату**.
______________________
* РГАДА. Каб. д., I, Л. 469.
**ПСЗ. No 2673.
______________________
Исполнение по этому указу шло с обычной медленностью, с какой исполнялись и другие указы Петра. К 14 сентября того же, 1713 года, т.е. почти через полгода, были присланы в Сенат требуемые списки кандидатов, но только из четырех губерний: Московской, Киевской, Смоленской и Архангелогородской. Притом вполне удовлетворила требованиям только одна Московская: из нее был прислан список действительно с двойным числом кандидатов. Три других прислали списки, но не с двойным числом: Киевская -- 8, Смоленская -- 12 и Архангелого-родская -- 13 имен. Неизвестно, как шло дело в Петербургской губернии, о назначении ландратов в которой пока не найдено известий в бумагах Сената. Остальные три губернии: Сибирская, Казанская и Азовская -- вовсе не прислали никаких списков к сентябрю 1713 года. Сибирская не знала, какою считать себя, -- большою, среднею или малой и какому быть в ней комплекту ландратов, о чем и спрашивала Сенат. Из Казанской и Азовской ответили, что там не могут приступить к назначению кандидатов вследствие отсутствия губернаторов. 25 сентября 1713 года состоялся приговор Сената. Сенат вычеркнул некоторые имена из списка Московской губернии, предписав заменить их другими; Киевской губернии указал дополнить свой список до двойного числа, а трем неприславшим списков губерниям велел избрать кандидатов немедленно же без всякого отлагательства и проволочек*. Ни в этом деле о присылке кандидатских списков из губерний, рассматривавшемся Сенатом в сентябре 1713 года, ни в самом сенатском приговоре нет никакого намека на то, чтобы выбор ландратов был предоставлен местному дворянскому обществу. Из этого дела видно, напротив, что выбор этот поручен был губернаторам и за отсутствием последних в двух губерниях не мог состояться. Видно также ясно, как затягивалось назначение ландратов. Если принять во внимание, что приведенный выше сенатский приговор 25 сентября 1713 года не скоро мог быть сообщен губерниям (рассылка указов по нему состоялась только 5 октября), и что губернии, в свою очередь, не скоро могли его исполнить, то можно заключать, что до конца 1713 года это назначение не могло состояться. Действительно, список кандидатов Московской губернии не был еще выработан в конце ноября 1713 года**.
______________________
* Докл. и приг. III, No 769, 1713 г. 25 сентября.
** Там же. III, No 1093.
______________________
Дело о назначении ландратов таким образом еще тянулось, как вдруг резолюциями 20 января 1714 года способ этого назначения изменяется. В этих резолюциях, "пунктах", содержатся несколько распоряжений преобразователя по самым разнообразным предметам, может быть, данных в ответ на предыдущие запросы Сената: здесь находится запрещение жениться дворянским детям, не обучившимся цифири и геометрии, далее распоряжение о том, чтобы не делать более медных денег, и о том, куда употребить предназначенный для их выделки запас смолы, и, наконец, совершенно без всякой связи с предыдущим коротенькая фраза: " Ландраторов выбирать в каждом городе или провинции всеми дворяны за их руками "*. Это распоряжение действительно предписывало выборы ландратов местными дворянскими обществами и шло совершенно вразрез с порядком, принятым на практике при исполнении указа 24 апреля 1713 года. Само собою разумеется, что это новое распоряжение вызывало большие неудобства. Во-первых, оно было очень неясно, так как очень противоречиво определяло те округа, по которым должны были теперь избираться ландраты, предписывая их выбирать "в каждом городе или провинции". Провинциями назывались тогда группы городов с уездами, приписанных к одному главному для административных целей, и, следовательно, если надо было избирать ландратов по провинциям, то нельзя было говорить в то же самое время об избрании их в каждом городе, т.е. по уездам. Во-вторых, губернии были поставлены в недоумение относительно тех кандидатов, имена которых были уже представлены в Сенат, и московский губернатор тотчас же после распоряжения 20 января обратился в Сенат с запросом: "Ландратам тем ли быть, которых имена поданы в канцелярию правительствующего Сената, или выбирать по провинциям"**. Итак, в первых шагах законодательства об учреждении ландратов надо отметить два акта: указ 24 апреля 1713 года, не говоривший ни слова о выборах в ландраты местными дворянскими обществами, предоставлял этот выбор Сенату из двойного числа кандидатов, намеченных губернаторами; изданный через 9 месяцев указ 20 января 1714 года устанавливал выборы в ландраты дворянством. Дмитриев совершенно верно заметил, что ландраты как выборная должность были установлены только последним указом 20 января 1714 года. Только с этого момента ландратура по закону становится выборной.
______________________
* Докл. и приг. IV, No 66; ПСЗ. No 2762.
** Докл. и приг. IV, No 114.
______________________
Но закона было еще мало для того, чтобы ландраты стали избираться и в действительности. В самом деле, на практике закон 20 января 1714 года о выборах в ландраты никогда не применялся, так что ландраты никогда не были выборной) должностью. Это положение доказывается сохранившимися документами самым строжайшим образом. В назначении ландратов надобно различать два момента: во-первых, общее назначение их при введении этой должности в начале 1714 года и затем последующие частные назначения в отдельных случаях взамен прежних ландратов, выбывавших по тем или иным причинам. Посмотрим теперь, как производились на практике первое и вторые.
При общем введении института ландратов были назначены Сенатом ландраты из тех кандидатов, которые были представлены губерниями по указу 24 апреля 1713 года. Указ же Петра о ландратских выборах дворянством был оставлен Сенатом без исполнения. Весь этот разнообразный по содержанию указ 20 января 1714 года сохранился в делах Сената под заглавием: "Копия с пунктов царского величества", причем за пунктами следуют отметки о том, "что против сих пунктов учинено". И как раз против пункта о ландратских выборах находится отметка, красноречиво гласящая: " Указов о том не послано, а выбраны по разсмотрению сенатскому по присланным из губерний росписям... И о том в губернии при указах имена их посланы и велено тем ландраторам с губернаторами сидеть "*. Это ясное свидетельство не оставляет более никаких сомнений в том, что распоряжение 20 января 1714 года осталось мертвой буквой при общем назначении ландратов.
______________________
* Там же. No 66. К какому времени относится эта отметка? Назначение ландратов, о котором в ней говорится, состоялось 10 -- 23 февраля 1714 года. Но отметка сделана, во всяком случае, после 6 марта: в ней упоминаются отдельные ландраты для Казанской и для Нижегородской губернии. Последняя была выделена из Казанской 26 января 1714 года (Там же. IV, No 87), а часть ландратов из списка Казанской губернии была выделена для Нижегородской 6 марта. (Там же. IV, No 245).
______________________
Так медленно тянувшееся назначение это состоялось, наконец, в феврале 1714 года. Двумя приговорами Сената 10 и 23 февраля были назначены ландраты по губерниям: Московской, Киевской, Смоленской, Архангелогородской, Казанской, Азовской и Сибирской. Сравнивая назначенных ландратов с представленными в сентябре 1713 года кандидатскими списками из губерний, нельзя не заметить, что большинство ландратов было назначено именно из этих кандидатов. Так как Сенат по разным соображениям вычеркивал некоторых лиц из кандидатских списков, то очевидно, что губернии должны были в период времени с сентября 1713 года по февраль 1714 года представить дополнительные списки, из которых и были назначены в ландраты лица, не значащиеся в сентябрьских списках 1713 года*. Притом и числа ландратов по губерниям оказывались не совсем такими, какие были установлены указом 24 апреля 1713 года, предполагавшим для больших губерний 12, для средних 10 и для малых 8 ландратов. Назначено было в действительности в Московскую губернию 13, в Казанскую 14, в Киевскую, Смоленскую, Азовскую и Сибирскую по 8 и в Архангелогородскую 10. Что в двух губерниях число назначенных ландратов превышало установленный законом комплект -- это также служит верным признаком назначения ландратов сверху, а не выбора снизу самим обществом. Тогда всякие выборные должности рассматривались как тяжелая повинность, и всякие выборы имели шансы скорее оканчиваться недобором, а уж никак не перебором излишних кандидатов.
______________________
* Докл. и приг. Ill, No 769, 1093; IV, No 140, 184. Так, в Московскую губернию были назначены ландраты М.П. Измайлов, СИ. Лихарев и Г.П. Зиновьев, не значащиеся в сентябрьском списке (Там же. III, No 769).
______________________
Наконец, среди распоряжений, которые находятся в приговоре Сената 23 февраля 1714 года о назначении ландратов, есть распоряжение о приводе их к присяге и о присылке присяжных листов в канцелярию Сената, но нет ни слова о высылке в Сенат "выборов за руками", т.е. протоколов об избрании. А между тем присылка таких протоколов в центральные учреждения была обязательной в случае каких бы то ни было общественных выборов -- лишний знак, что ландраты не были избраны местным обществом*. Итак, во-первых, приведенная выше канцелярская отметка о том, что указ 20 января 1714 года оставлен был Сенатом без изменения, а затем и самая практика дела: совпадение имен назначенных ландратов с именами представленных кандидатов, назначение их в числе, превышавшем установленную указом норму, отсутствие присылки "выборов за руками" -- все эти обстоятельства ведут к тому заключению, что при общем заполнении ландратских должностей в 1714 году -- выборы их не имели места на практике, что первоначальный состав ландратов, так сказать ландратов первого призыва, не был избирательным.
______________________
* Разница в цифрах ландратов по губерниям в приговорах 10 -- 23 февраля (Докл. и приг. IV, No 140, 184 и припиской там же. IV, No 66) объясняется переменами, происшедшими в этих цифрах за время, протекшее между 23 февраля и моментом, когда была сделана приписка. Так, для Казанской губернии приговор 23 февраля дает 14 ландратов, а приписка -- 8: это потому, что 6 марта из 14 казанских ландратов 8 назначены в Нижегородскую, которую приговор не имел еще в виду. Из прежнего состава для Казанской губернии оставлено 5 ландратов, но число их дополнено тремя новыми назначениями до 8, как и показано в приписке. В Нижегородской губернии приговор 6 марта перечисляет 8 ландратов, а приписка показывает их там -- 9. Действительно, девятый ландрат был назначен в Нижегородскую губернию 17 июня 1714 года. (Докл. и приг. IV, No 657). Это показывает, что приписка сделана после 17 июня 1714 года. Есть разница в цифрах для Сибирской губернии: приговор 23 февраля говорит о 8 ландратах, приписка считает их -- 10. Некоторое недоумение возбуждают заключительные слова приговора 23 февраля "и писаться им товарищами, а не ландраторами", тогда как в начале приговора читаем: "Оных чинов людем быть в ландраторах по-прежнему его в. государя указу с губернаторами в товарищах". Во всяком случае, перечисленные в Докл. и приг. IV, No 1 84 ландраты все время на практике носили название ландратов, а не товарищей.
______________________
За все время существования института этот состав не был, однако, постоянным и не оставался без перемен. Как ни короток был период этого существования, в личном составе ландратов, назначенных в 1714 году, происходили изменения. Выбывшие из ландратов по тем или иным обстоятельствам, хотя таких случаев и не могло быть особенно много, именно благодаря краткости срока, заменялись другими. Затем в некоторых губерниях первоначально установленное число ландратов было увеличено, благодаря чему состоялся целый ряд замещений вновь открывшихся ландратских вакансий. Переберем теперь эти частные ландратские назначения после февраля 1714 года и посмотрим, не было ли когда-нибудь выборов в этих отдельных случаях. Быть может, повеление 20 января 1714 года, которое было сочтено неудобным применять при общем назначении ландратов, стало исполняться впоследствии в отдельных частных случаях?
Из первоначального состава ландраты выбывали, и состав их обновлялся по различным причинам. Несколько из назначенных в 1714 году ландратов умерли. В Казанской губернии в том же самом 1714 году умер ландрат Ф. Есипов; в следующем, 1715 году умер ландрат Нижегородской губернии Ив. Молоствов; в 1716 году умерло двое ландратов в Архангелогородской губернии; в 1717 году -- один в Петербургской*. Несколько принуждено было выйти в отставку по болезни, между прочими один из ландратов Московской губернии потому, что оказался "в исступлении ума"**. Иных увольняли от ландратской должности потому, что они получали другие назначения, бывали "отлучены к другим делам"***. Наконец, состав ландратов обновлялся не только потому, что из него выбывали отдельные лица, но также и потому, что в некоторых губерниях увеличивались штаты ландратуры. Так, в 1715 году число ландратов Петербургской губернии было увеличено одним, которому притом предписывалось "быть особливо в ландратах в с.-петербургской губернской канцелярии". В 1714 году вскоре после учреждения Нижегородской губернии скончался только что назначенный в нее губернатор А.П. Измайлов. Тогда к прежним ландратам был присоединен еще один, кн. Ст.И. Путятин, который и был сделан председателем ландратского совета. Реформа ландратуры в 1715 году, о которой будет речь ниже, создавшая отдельные ландратскиё доли, вызвала в некоторых губерниях необходимость увеличить число ландратов, так как это последнее превышалось там числом вновь организованных долей, и состоявших по штату 1714 года ландратов не хватало на все доли. Так, в Нижегородскую губернию было первоначально назначено 8 ландратов; девятый, назначенный летом 1714 года, исполнял обязанности губернатора. Между тем в 1715 году губерния была разделена на 12 долей, так что пришлось добавить четырех ландратов. В Московскую губернию, где первоначальный комплект ландратов был 13, пришлось их прибавить еще 31, так как эта огромная и густо населенная губерния разделилась на 44 доли*.
______________________
* РГАДА. Ф. 248. Кн. 106. Л. 36; кн. 81. Л. 946;кн. 78. Л. 731 исл.;кн. 191. Л. 261-265; кн. 131. Л. 686.
** Докл. и приг. IV, No 303; РГАДА. Ф. 248. Кн. 106. Л. 36; кн. 81. Л. 720.
*** Докл. и приг. IV, No 1190; РГАДА. Ф. 248. Кн. 81. Л. 942; кн. 111. Л. 94.
**** Докл. и приг. V, No 361; IV, No 657; РГАДА. Ф. 248. Кн. 131. Л. 686; кн. 122. Л. 184; кн. 122. Л. 212; кн. 126. Л. 289.
______________________
Каким же образом совершались назначения ландратов во всех этих случаях? Можно положительно сказать, что ни в одном из них не было никаких дворянских выборов, и все ландраты, занявшие эту должность после февраля 1714 года, были назначаемы правительственною властью, а не избраны местным обществом. В одном случае это назначение состоялось по именному высочайшему указу, объявленному Сенату доношением одного из его членов, кн. Долгорукого, это именно назначение ландрата Каблукова в Петербургскую губернию в 1715 году*. В большинстве случаев ландраты назначались приговорами Сената**; такой порядок и следует считать нормальным. Но нередко встречаются случаи назначения в ландраты самим же губернатором, представлявшим затем такое назначенное им лицо на утверждение Сената, которое всегда и давалось. Так бывало обыкновенно в случае освобождения ландратского места вследствие болезни или смерти ландрата, и такой порядок мотивировался неудобством прерывать течение дел долговременной перепиской с Сенатом о назначении нового ландрата. Так, в 1714 году казанский губернатор доносил Сенату, что "из определенных ландратов из указного числа из восьми человек стольники: Леонтий Хрущов за старостью и за ножною болезнью лежит болен в Свияжске и в канцелярию ходить ему немочно; Федор Есипов в том 714 г. умре". На их места он и назначил сам двух ландратов впредь до сенатского указа***. Точно так же архангелогородский вице-губернатор доносил Сенату в 1717 году, что ландрат А.Ф. Уваров "за болезнью по осмотру лекарскому учинен свободен", а до указа на его, Уварова, место определен из подполковников П.Ф. Лыков. Лыков вскоре после назначения, так и не дождавшись утверждения Сената, умер. "И на его, умершого ландрата Лыкова, место, -- продолжает вице-губернатор, -- определил я, нижайший, с товарищи до присланного из канцелярии правительствующего Сената указа быть ландратом же князю П.М. Вадбольскому. А ежель до присланного указу и без приказу вас, сиятельных господ, ландрата в галицкую долю не определить, то во всяких настоящих и в переписных делах будет остановка" -- так заканчивает вице-губернатор доношение, оправдывая свой образ действий****. Таким же губернаторским распоряжением были в 1716 году определены в Архангелогородской губернии ландраты А.К. Курбатов и кн. М.Ст. Вадбольский на место умерших кн. Н.И. Дябринского и Д.Ф. Черевина, а в 1717 году в Петербургской Н.Т. Квашнин-Самарин на место умершего Рудина*****. В одном случае Сенат, даже как бы отрекаясь от принадлежавшего ему права, предоставил губернатору самому избрать и назначить ландратов. В марте 1717 года, когда Киевская губерния довела до сведения Сената, что в ней недостает до положенного комплекта ландратов трех человек, Сенат приказал: "В Киевской губернии в ландраты и в комиссары выбрать людей добрых киевскому губернатору по своему рассмотрению", сообщив затем Сенату имена назначенных******. Итак, и после общего назначения ландратов в 1714 году в отдельных случаях никогда мы не встречаем никаких выборов ландратов местным дворянством. Они назначаются или верховной властью, или приговором Сената, или губернатором с утверждения Сената.
______________________
* Докл. и приг. V, No 361.
** Докл. и приг. IV, No 303, 657, 1190; V, No 648; РГАДА. Ф. 248. Кн. 122. Л. 184; кн. 641. Л. 697; кн. 81. Л. 942; кн. 122. Л. 204; кн. 131. Л. 686; кн. 191. Л. 103. Выражаясь о своем назначении в ландраты, эти последние везде употребляют слово "определен", а не "выбран".
*** РГАДА. Ф. 248. Кн. 106. Л. 36.
*** * РГАДА. Ф. 248. Кн. 81. Л. 720.
***** Там же. Кн. 81. Л. 946; кн. 191. Л. 261 -- 265: "А в ландраты он определен по указу, каков прислан к нему из С.-Петербургской губернской канцелярии за рукою вице-губернатора Клокачева".
****** Там же. Кн. 111. Л. 94.
______________________
Решение вопроса о том, из какого общественного класса назначались ландраты, также подтверждает нам, что ни о каких ландратских выборах не могло быть и речи. Первый указ 24 апреля 1713 года умалчивает о том, кого именно надо в губерниях "учинить" ландратами. Из повеления 20 января 1714 года, предписывавшего избирать ландратов "всеми дворяны", можно было бы заключить, что и избираемые будут также из "всех дворян", т.е. вообще из уездного дворянства, подобно тому как это было с прежними губными старостами и должно было быть с выборными воеводскими товарищами 1702 года. На практике, однако, вышло иначе. Уже в первые кандидатские списки, представленные губернаторами в течение 1713 года, были внесены служилые люди тех чинов, которые и прежде играли большую роль в центральной и местной администрации, управляя приказами и сидя воеводами в городах, и которые в XVIII веке получили общее название "царедворцев". То был контингент высшего дворянства, дробившийся на четыре "московских" чина: стольников, стряпчих, дворян московских и жильцов*. Со времени введения регулярных полков и разделения России на губернии эта старинная московская дворянская гвардия также испытала на себе перемены. Часть ее вошла в качестве офицеров в регулярные полки, другая часть, благодаря усложнению местной администрации, вызвавшему потребность в гораздо большем персонале в области, чем было прежде, была распределена по губерниям и отдана в распоряжение губернских начальств. Таким образом, восемь губерний Петра не только оттянули от центральной кассы стекавшиеся туда денежные ресурсы, распределяя их между восемью областными кассами, но точно так же отвлекали от Москвы и распределяли по восьми губернским центрам и высший класс дворянства, представлявший из себя личный запас для административной машины. При распределении всего группировавшегося прежде в Москве состава царедворцев по губерниям принималась во внимание связь их с губерниями по землевладению. Царедворец посылался именно в ту губернию, в которой находились его поместья и вотчины. По крайней мере, один документ перечисляет в виде исключения царедворцев, написанных по списку Московской губернии, за которыми, однако, поместий и вотчин в этой губернии не было "сыскано"**. Таким образом, в каждом губернском центре образовался известный запас царедворцев, которым губернатор постоянно и пользовался, частью для замещения открывающихся должностей в губернской администрации, частью для отдельных поручений. Из них обыкновенно назначались обер-коменданты и коменданты в городах; они отправлялись комиссарами в те полки, содержание которых было возложено на губернию. Им давались также и временные поручения: одного посылали наблюдать за доставкой "тялочных (лодочных) припасов", другому поручалось произвести какую-нибудь понадобившуюся перепись, на третьего возлагался разбор недоразумений между "большеплатежными и малоплатежными" членами купечества в каком-либо городе и т.п. Из этих-то царедворцев и брались ландраты, как при общем их назначении, так и затем при дополнительных. Так, из 13 ландратов, назначенных в 1714 году в Московскую губернию, 12 имели чин стольника и 1 был жилец; из 8 ландратов Киевской губернии один был комнатным стольником, остальные стольниками; из 10 ландратов Архангелогородской -- было 2 стольника, 4 стряпчих и 4 жильца***. Назначать царедворцев в ландраты было, очевидно, обязательно: Казанская губерния потому именно не представила к сентябрю 1713 года кандидатских списков и доносила о невозможности выбрать ландратов, что, как писали оттуда, "царедворцы той губернии были на службе в походе с губернатором"****. Назначенные в 1714 году ландраты были люди уже немолодого возраста, по большей части прошедшие очень разнообразную карьеру "царедворца", побывавшие в придворной, военной и гражданской службе. Вот несколько примеров ландратских биографий. Ландрат Мякинин начал службу в 1688 году, когда он 15-ти лет от роду был написан в царицыны стольники. Придя в возраст, он из ведомства Мастерской палаты, управлявшей придворным штатом царицы, был передан в Разряд, откуда посылался в походы под Азов и под Нарву, переменив, таким образом, спокойную придворную должность на тяжелую службу боевого офицера. Возвратясь благополучно из нарвского похода, он получил поручение по дипломатической части и был из Посольского приказа назначен провожать до границы уезжавшего польского посла. Затем его не раз командировали по различным делам гражданского управления: поручали произвести перепись постоялых дворов в Москве и уезде, назначали неоднократно членом учреждавшихся по разным отдельным случаям специальных комиссий. По учреждении Петербургской губернии губернская канцелярия послала его сначала к приему "работных людей", т.е. поручила ему заведовать набором работников, поставка которых лежала на населении особою повинностью, а затем, когда он это поручение исполнил, назначила его "к управлению подвод" для шествия царевны Наталии Алексеевны. Прослужив некоторое время опять в военной службе, он попал в морское ведомство и был определен к "корабельному строению" в качестве надзирателя за рабочими и заведующего раздачей провианта. С этой последней должности он получил назначение в ландраты*****. Другой ландрат Н.Т. Квашнин-Самарин начал службу жильцом в 1700 году в адъютантах при боярине князе И.Ю. Трубецком, с которым участвовал в нарвском сражении. Он побывал затем во многих битвах, между прочим при взятии Канцев, и с кратковременными отпусками домой служил попеременно в нескольких полках до тех пор, пока в 1708 году "за переломкою ноги" не был отставлен от полковой службы. Года три его не беспокоили, он сидел дома, леча свою ногу, но уже в 1711 году он назначен был "к делам", т.е. в штатскую службу, а именно: был определен "к пропуску дубовых лесов и тялок, и буеров" из Вышнего Волочка в Новгород и Ладогу. Потом он получал какие-то командировки из петербургской губернской канцелярии в Смоленск и, наконец, был назначен ландратом Петербургской губернии******. Карьера третьего ландрата Чирикова была несколько проще. Пройдя обычным порядком все чины с жильца до стольника, он затем был послан воеводою в захолустное местечко Каменный Затон, после чего и назначен старооскольским ландратом*******. Большая половина царедворцев, назначенных в ландраты в Московскую губернию при увеличении штата ее ландратов в 1715 году, были ранее обер-комендантами в той же губернии********.
______________________
* Там же. Кн. 114. Л. 491: "Служил де он в царедворцах: в житье и в стряпчих, и в стольниках".
** Там же. Кн. 122. Л. 204.
***Докл. и приг. IV, No 140, 245.
**** Там же. III, No 769.
***** РГАДА. Ф. 248. Кн. 191. Л. 103.
****** Там же. Кн. 191. Л. 261-265.
******* Там же. Кн. 114. Л. 491. Ср. также: РГАДА. Ф. 248. Кн. 78. Л. 757-766; кн. 1339. Л. 816.
******** Там же. Кн. 122. Л. 184.
______________________
Итак, бесспорным можно считать тот факт, что в ландраты назначались обыкновенно царедворцы из того запаса их, который состоял в каждой губернии. А раз это так, не могло быть никаких ландратских выборов. Какой смысл, в самом деле, могли бы иметь эти последние, если круг кандидатов для избрания был так мал и ограничен, что его едва могло хватать для замещения определенного на губернию комплекта ландратов? Действительно, царедворцев не хватало при той напряженной деятельности, которую задавала губерниям реформа, и нередко можно встретить жалобы губерний на "умаление царедворцев" и неисполнение той или другой возложенной на губернию обязанности вследствие того, что "от дел свободных царедворцев в губернии нет". Этот недостаток служебного персонала -- одна из характерных сторон петровской реформы, и благодаря ему при назначении ландратов устранялась совершенно возможность выборов: выбирать было не из кого, когда приходилось довольствоваться скудным запасом, имевшимся в наличности. С трудом находили губернаторы то количество царедворцев, которое требовалось для ландратских должностей, отвлекая их от разных других порученных им дел. В некоторых губерниях их все-таки недостало, и пришлось прибегнуть к назначению ландратов из городового дворянства. Это было в двух: в Смоленской, где из восьми ландратов четверо были стольники, а другие четверо принадлежали к простой "смоленской шляхте", как тогда называлось дворянство областей, присоединенных от Польши при царе Алексее; и в Казанской, где из 14 ландратов 1714 года шестеро были "казанцы", т.е. служили по городу Казани*. Отдельные случаи назначения не из царедворцев встречаются и потом при частных назначениях опять-таки по недостатку царедворцев. Так, на место казанского ландрата Л. Хрущова, отставленного по болезни, был назначен губернатором до указа подполковник Федор Нармацкий, которого, как оказалось, "по справке с разрядным столом в московских чинех с царедворцы не написано"**. Встречается даже случай назначения в ландраты из простых дьяков губернской канцелярии. В Нижегородской губернии четырьмя дворцовыми волостями: Толоконцевской, Дрюковской, Керженской и Хохломской управлял дьяк С. Нестеров. В 1715 году, когда губерния делилась на доли, старосты и крестьяне этих волостей подали в Сенат челобитную, в которой просили не назначать к ним другого правителя, кроме Нестерова, который пришелся им по душе, потому что оказался человек добрый и не чинил, как свидетельствовали челобитчики, никаких обид и разорения. Ходатайство это было уважено: из четырех волостей было предписано составить особую долю, и С. Нестеров был назначен в нее ландратом***. Это был, кажется, единственный случай назначения ландрата по ходатайству местного общества, притом общества крестьянского. Приведенные случаи показывают, что и при замещении ландратских должностей лицами не из московских чинов выборы точно так же не имели места.
______________________
* Докл. и приг. IV, No 140.
** РГАДА. Ф. 248. Кн. 106. Л. 36.
*** Там же. Кн. 129. Л. 160.
______________________
Впрочем, вскоре после 1714 года ландратская должность перестала быть выборною и по закону. В 1716 году Петр предписал Сенату назначать в ландраты офицеров, получивших отставку за старостью или за ранами, особенно тех из них, которые не имеют за собою никаких населенных земель. Такое назначение получало, следовательно, характер пенсии в награду за военную службу, "ибо не без греха есть в том, -- признавался царь, -- что такие, которые много служили, те забыты и скитаются, а которые нигде не служили -- тунеядцы -- те многие по прихотям губернаторским в губерниях взысканы чинами и получают жалованье довольное". По этому указу ландраты уже не только не должны были избираться местным дворянством, но даже могли совсем не принадлежать к местному землевладельческому классу, так как указ рекомендовал преимущественно назначать в ландраты таких офицеров, у которых не было земельной собственности*. В нем совершенно игнорировалось таким образом предыдущее, не исполнявшееся на практике повеление 20 января 1714 года о выборах в ландраты местными дворянскими обществами. В свою очередь, указ 1716 года находил себе практическое осуществление, и мы встречаем несколько назначений ландратов из отставных офицеров по челобитным, подававшимся этими последними. В 1717 году в Сенат подал челобитную капитан Лукьян Мясоедов, который, объяснив, что он за старостью от полковой службы отставлен, указывал, что в Азовской губернии сидит другой год в Шацке ландратом неслужащий (т.е. не бывший в военной службе) Ив. К. Мякинин, просился на его место в ландраты. В том же году по такому же челобитью был назначен ландратом в Московскую губернию из отставных офицеров майор кн. Вяземский. В следующем году кроме двух случаев, указанных уже г. Мрочек-Дроздовским, в Сенат поступило еще два ходатайства в таком же роде. Майор ярославского полка кн. М. Мещерский, перечислив свои прежние службы с 1700 года, указывал, что ему за ранами и за увечьем ехать в Сибирскую губернию, куда его было назначали, за дальностью пути невозможно, и просил назначить его ландратом в Симбирск на место Д.М. Татищева, который "нигде не служивал в нынешних походах". Князь ссылался на то, что за ним ни поместий, ни вотчин ни в которых городах нет, так как он был "кадет", и все отцовские именья по указу о единонаследии перешли к старшему брату. Другой претендент на ландратство был отставной капитан псковского драгунского полка К.Е. Чернышев, участвовавший "во многих свейских походах" и потерявший левую ногу при осаде Дерпта. Он просился на место мещовского ландрата И.А. Яковлева на том основании, что он, Яковлев, в армии нигде не бывал. Замечательно, что все эти просьбы Сенатом были уважены, и прежние ландраты, места которых стремились занять просители, были смещены, хотя ни из чего не видно, чтобы Сенат мог быть недоволен их деятельностью в качестве ландратов.**
______________________
* ПСЗ. No 3003, 22 марта 1716 г.
** РГАДА. Ф. 248. Кн. 641. Л. 980; кн. 105. Л. 307; кн. 641. Л. 1029.
______________________
Итак, если до указа 1716 года, как мы видели, не было ни одного случая ландратских выборов, то еще менее можно говорить о них после этого указа. Вся эта легенда о ландратах, как выборной должности, сложилась благодаря, с одной стороны, излишней доверчивости к законодательным актам Петра, а с другой -- недостаточно полному изучению памятников практического делопроизводства учреждений той эпохи. Нам кажется, что всех приведенных аргументов вполне довольно, чтобы показать несоответствие легенды с действительностью. Жизнь дала совсем иные результаты, чем замышлял законодатель, и дворянское общество, самодеятельности которого он ожидал, оказалось не в силах удовлетворить этим ожиданиям: ни в 1714 году, при общем назначении, ни позже при дополнительных -- ландраты не были избираемы обществом. Они постоянно назначались правительственною властью.