Петр отправился за границу весной 1697 года инкогнито в составе великого посольства с двумя целями, из которых первая была узко-практическая, вторая -- более широкая и общая. Во-первых, он стремился выучиться кораблестроительному искусству, во-вторых, ему вообще хотелось взглянуть на западноевропейский мир и воочию непосредственно с ним познакомиться. Курс кораблестроения он, приехавши в Голландию, стал проходить с топором в руке сначала на Саардамских верфях, а потом на верфи Ост-Индской торговой компании в Амстердаме. Но стремление к приобретению знания корабельного дела не вытеснило в нем стремлений к другим разнообразным областям и отраслям знания, и ограда Ост-Индского "двора", где он так прилежно плотничал, не замкнула в себе его интересов и не сузила широты его кругозора. Он сводит личное знакомство с западноевропейскими учеными и любознательно посещает и осматривает научные учреждения. Он очень подружился с знаменитым амстердамским бургомистром Николаем Корнелием Витзеном, побывавшим в Московском государстве в 1664 году, автором обширного географического и этнографического труда "О странах северной и восточной Азии и Европы". Известный в то время анатом, изобретатель метода сохранения анатомических препаратов посредством инъекции, доктор Рюйш показывает ему свой анатомический музей. Особенное впечатление производили на него сохранившиеся трупы и препараты. Как говорит предание, при осмотре музея Рюйша он, "остановившись у трупика ребенка, сохранившегося так хорошо, что, казалось, ребенок еще жив, и на лице его как бы играет еще улыбка, -- не мог удержаться, чтобы не поцеловать малютку"*. Несколько раз затем он посещал музей Рюйша. К науке о строении человеческого тела Петр почувствовал какое-то особое пристрастие; видимо, она его очень сильно поразила. Русскому доктору Петру Посникову, бывшему с ним в Англии, он поручает купить какую-то "анатоменную книгу", вероятно, анатомический атлас, а по возвращении из-за границы домой, он устраивает в Москве курс лекций для московских бояр по анатомии с демонстрациями на трупах. "Медик Цоппот, -- читаем в дневнике секретаря находившегося тогда в Москве цесарского посольства Корба под 28 января 1699 года, -- начал анатомические упражнения в присутствии царя и многих бояр, которых побудил к этому царский приказ, хотя такие упражнения и были им противны". Можно себе представить, с каким удовольствием смотрели московские бояре на эти упражнения на трупах. Когда он летом 1699 года находился в Азове, разразившейся грозой убиты были двое часовых, стоявших неподалеку от его двора. Он не только подверг их трупы тщательному наружному осмотру, наблюдая действие молнии, но и приказал анатомировать их**. По связи, может быть, с влечением к анатомии Петр стал интересоваться хирургией, которая, по определению старых медиков, есть не что иное, как anatomia pathologica in corpore vivo [Патологоанатомия в живом теле (лат.)], -- и хотел брать уроки этого искусства. Позже он считал себя сведущим в хирургии и сам делал, не всегда, впрочем, удачные операции.

______________________

* Scheltema J. Peter de Groote: Keizer van Rusland in Holland en te Zaandam in 1697 en 1717. Amsterdam, Vol. I. S. 160-162.

** Журнал вице-адмирала Крюйса. [Экстракт из Журнала, держанного от господина вице-адмирала Крейса на пути из Москвы на Воронеж, с Воронежа на Азов, на Таганрог и Керчь, а оттуда паки назад к Азову 1699 года // Записки Гидрографического департамента Морского министерства. СПб., 1850. Ч. VIII. С. 378].

В Амстердаме же Петр знакомится с богатыми ботаническими и зоологическими коллекциями, устроенными амстердамским городским управлением. 7 сентября великое посольство и в его составе Петр, по преданию в сопровождении того же профессора Рюйша, посетило амстердамский ботанический сад, где представлены были экземпляры индийской флоры, и состоявший при саде музей с редкостными образцами морской фауны экзотических владений Голландии. "Сентября в 7 день, -- читаем в Статейном списке посольства, -- великие и полномочные послы были в Амстрадаме с приставы своими и гуляли в огороде, которой огород называется Гортус Медикус (Hortus Medicus), или огород лекарственной, тот огород строится всем Амстрадамом. В том огороде зело многое множество древ иностранных, а именно: из Индии -- масличные и коричные, и померанцевые, и кипарисы, и цитроновые и прочие; также многие благоуханные травы и разные видами; и устроены тем древам и травам изрядные места, и вносятся в хладное время в амбары, а травам сделаны места и сысподи печи (оранжереи). В том же садовом дому в амбаре стоят многие скляницы и сулейки, и стаканы, а в них в спиритусе морские дивы, во всяком судне особо -- змии, крокодилы, саламандры и иные многие"*. Предприняв путешествие по Голландии для обзора ее достопримечательностей, Петр посетил знаменитый тогда Лейденский университет, где опять особенное внимание обращено было на анатомический музей: "Были в Академии и в Анатомии", -- как записано в его дневнике (Юрнале). При проезде через город Дельфт Петр знакомится с знаменитым зоологом Левенгуком, впервые начавшим применять микроскоп в исследовании по зоологии. Царь с большим интересом, как говорит местное предание, осмотрел находившиеся в этом городе оружейные заводы. Ему, как и всегда, надоедала неотвязчиво следовавшая за ним толпа любопытных, и вот, чтобы избавиться от нее, он сел в яхту и отплыл на середину реки Ши, на которой расположен Дельфт, пригласив с собою Левенгука.

______________________

* Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. СПб., 1867. Т. VIII. С. 925-926.

Здесь на яхте Левенгук показывал ему усовершенствованные им микроскопы и объяснял закон кровообращения, демонстрируя его на препаратах. Царь с большим удовольствием занимался наблюдениями в микроскоп*. Насмотревшись на естественно-научные коллекции в Голландии, Петр там же стал заводить свою естественно-научную коллекцию. Из Амстердама отправлялись в Россию морским путем через Архангельск купленные им зоологические экземпляры: крокодил, рыба "швертфиш" и целый ряд морских редкостей, животных и растений "в скляницах", т.е. в банках со спиртом; для них заказаны были деревянные футляры или ящики "ковчежцы", куда их помещали, перекладывая хлопчатой бумагой**. Эти коллекции послужили впоследствии основанием Кунсткамеры при Академии наук в Петербурге. Вероятно, зная об интересе, проявленном Петром к естественно-историческим коллекциям, некий голландец поднес ему, как записано в расходной книге, "две доски мух", т.е. две доски с наколотыми на них экземплярами насекомых, за что получил очень большое по тому времени вознаграждение: четыре пары соболей в 60 рублей***.

______________________

* * Scheltema J. Peter de Groote. Vol. I. S. 184.

** РГАДА. Ф. 32 (Сношения России с Австрией и Германской империей). Оп. I. No. 47. Л. 231 (расходные книги посольства).

*** Там же. Л. 58 об.

В январе 1698 года Петр из Голландии переехал в Англию. Осмотрев Лондон, он поселился в одном из лондонских предместий, небольшом городке Дептфорде, где под руководством английских инженеров продолжал изучать кораблестроение, проходя теперь его теоретическую часть, которой не нашел в Голландии. И в Англии -- та же научная любознательность и тот же интерес к успехам знания, посещения музеев и научных учреждений и знакомства с учеными, с крупнейшими учеными века. 27 января мы находим Петра в музее Королевского общества -- во дворе Ройяль-Социетет, как записано в его дневнике -- "Юрнале". Под 9 марта в том же "Юрнале" отмечено развлечение, свидетельствующее, может быть, и не об очень высоком развитии его вкусов: смотрели какую-то необыкновенную женщину-великана, у которой царь, человек ростом без двух вершков в сажень, проходил под протянутую руку, не нагибаясь: "Была у нас великая женщина после обеда, которая протянула руки и, не наклонясь, десятник (так Петр именовался в составе посольства, начальствуя "десятком" в отряде волонтеров) под руку прошел". Но под тем же числом там же читаем другую отметку: "Ездил десятник к острономику", т.е. посетил астрономическую обсерваторию, находящуюся в лежащем рядом с Дептфордом ниже его на том же правом берегу Темзы Гринвиче. Директором обсерватории был тогда Фламстид (Flamsteed), известный в истории науки составлением звездных каталогов. 8 апреля Петр был в Оксфорде, осматривал университет. Оксфорд, как записано в распространенной впоследствии редакции "Юрнала", "имеет славный университет, который в 880 или 890 или в 895 году королем Алфредом основан; тут есть славная библиотека, именуемая Бодлеанская; есть там 18 коллегий, в которых студенты живут под жестоким правлением... и имеют для забавы изрядные сады и аллеи; одеяние же их единообразно, но отменно от других". Оксфордский университет произвел на Петра самое благоприятное впечатление: "вернулись домой, -- замечает "Юрнал", -- зело довольны тем путешествием"*. Может быть, в связи с этим посещением и как следствие этого впечатления поручено было находившемуся в Англии при Петре упомянутому выше русскому доктору П.В. Посникову "осмотреть" английские академии и, надо полагать, представить отчет об этом осмотре для устройства чего-нибудь подобного в России. На расходы по этому поручению ему дана была большая сумма -- 30 фунтов стерлингов**.

______________________

* Туманский Ф.О. Собрание разных записок и сочинений, служащих к доставлению полного сведения о жизни и деяниях государя императора Петра Великого ect. СПб., 1787. Ч. III.

** РГАДА. Ф. 32. Оп. 1. No 25 (1698 г.).

Под 5 и 6 апреля 1698 г. в "Юрнале" отмечены поездки "к математику", именно: в "5 день после обеда ездили верхами к математику; в 6 день в вечеру ездили в шлюпке к математику". Пространная редакция "Юрнала" дает здесь иное чтение: под 5 апреля "После обеда ездили верхами к одному славному математику", под 6-м: "В вечеру ездили в шлюпке к другому математику", так что, оказывается, Петр в эти дни посетил не одного, а двух разных математиков. Кого надо разуметь под этими обозначениями? Предание указывает на знаменитого математика и астронома Галлея, члена Королевского общества, автора каталога южных звезд, позже в 1720 году сменившего Фламстида на посту директора Гринвичской обсерватории. Наконец, Петр познакомился и с величайшим математиком своего времени. Неоднократно посещая помещавшийся в Тоуере монетный двор, где производилась тогда перечеканка английской монеты машинным способом, особенно его заинтересовавшим, Петр неизбежно должен был встретиться с директором монетного двора, каковым был тогда Исаак Ньютон, занимавшийся этой должностью так деятельно, что не оставлял себе, по замечанию Маколея, времени на те труды, которыми стал выше Архимеда и Галилея.