В главных проходах шахты установлена врубовая машина. Толкачем пробивает она щели и уж после нее рабочие орудуют киркой. Электричество двигает машину. Надавит кнопку рабочий, и тысячи ударов затараторят в минуту. Киркой столько не сделаешь. Десятки рабочих не могут щели кирками пробить. А машиной -- в минуту. Пробило щель, а там и киркой отбивать не трудно.
Какая жизнь под землей, какое движение! Шипит, стучит, повсюду бродят рабочие, мелькают огоньки фонарей. Углекопы грызут землю. Вагонетки полные угля идут к стволу... То их на себе тащут рабочие, то на конях подвозят или канатом тащут. Подходят ко дну колодца, вставляют в подъемную машину. Машина выхаркивает наверх. Наверху уголь сортируют, насыпают в вагоны, развозят по всем городам.
Тут же, под землей, для лошадей конюшни построены. Стоят в конюшнях кони чистенькие, справные. Тепло, светло и сухо, свежий воздух подается сверху. Зато работать коням здесь очень трудно. По грязи, в темноте бродят. Привыкли.
Кончился осмотр, поедем на "гора".
Вот и снова ствол. Черный сигнальщик в капюшоне безмолвно открыл дверь клети и впустил меня. Вода сверху хлещет, сердце бьется. Дзинь, дзинь, дзинь, и клеть пошла наверх. Невидимые щупальцы потянули ее из нутра земли, из подземной обители. С половины подъема так же, как и при спуске, создается обратное ощущение, будто клеть оборвалась и стремглав полетела в объятия бездны. Кажется, еще минута и клеть вдребезги разобьется на дне шахты. Но это ощущение ошибочное. Вот снова свет, клеть наверху.
Здравствуй, яркое солнышко!