Отъ Любосердова къ Елизаветѣ.
И такъ, все свершилось! я изгнанъ отъ лица той, которая была предметомъ страсти моей, цѣлію всѣхъ моихъ поступковъ! Но что я говорю?-- О, нѣтъ, Елизавета! одинъ взоръ, одна улыбка, одно одобреніе твое -- вотъ все, чего я искалъ въ награду лучшихъ дѣлъ моихъ!-- И ты, ты изгоняешь меня? Правда, я самъ чувствовалъ необходимость оставить тебя, бѣжать отъ тебя, не мучить долѣе вздохами, слезами; но приговоръ, написанный рукою твоею, слишкомъ, слишкомъ для меня жестокъ!
И ты велишь мнѣ жить!-- и еще для славы!-- Но вся моя слава состояла только въ томъ, чтобъ быть тобой замѣчену!-- Какой же славы мнѣ теперь искать? чего могу еще хотѣть? -- Но нѣтъ, могу еще повиноваться тебѣ, служить тебѣ, служа другимъ: вотъ воля моя! вотъ слава моя!
Но найду ли я еще въ унылой душѣ моей какую нибудь способность, кромѣ способности любить? найду ли въ сердцѣ какое нибудь желаніе, кромѣ тѣхъ, которыя запрещено мнѣ питать?-- Но ты велишь, и я иду -- иду, чтобы повиноваться тебѣ, а не служить людямъ, потому что я уже умеръ для людей!
И такъ прости, навѣкъ!-- И ты, жестокая, не устрашилась начертать сіи ужасныя слова? и ты не содрогнулась, когда навѣкъ изгнала отъ себя ь и жить еще велѣла!
Прости, прости до лучшаго міра! Если не здѣсь, то тамъ увидимся съ тобою!
А. Любосердовъ.