ТЕОРІЯ ПОЭЗІИ.
§ 1. Въ отличіе отъ прозы, изображающей дѣйствительный міръ, поэзія воспроизводитъ міръ идеальный, существующій только въ фантазіи поэта. Творить то, нею не было, на основаніи тою, что есть или было -- вотъ задача поэзіи. Слѣдовательно во всякомъ поэтическомъ произведеніи непремѣнно заключается вымпелъ, не противорѣчащій ни физической, ни нравственной, ни логической возможности, т. е. вымпелъ правдоподобный.
§ 2. Прекрасное, какъ предметъ поэзіи. Предметъ поэзіи -- прекрасное въ физическомъ и нравственномъ мірѣ. Но что такое прекрасное? Условіе красоты для предметовъ, впечатлѣнія отъ которыхъ воспринимаются нами посредствомъ зрѣнія, есть симметрія, т. е. правильное соотвѣтствіе частей даннаго предмета и соразмѣрное отношеніе ихъ между собою; для тѣхъ-же предметовъ, которые дѣйствуютъ на слухъ, условіе красоты есть гармонія, т. е. стройное сочетаніе звуковъ. Но одной правильности чертъ и симметричнаго соотношенія ихъ между собою еще недостаточно для того, чтобы данное лицо или предметъ могли назваться вполнѣ прекрасными. Трупъ, какъ-бы ни были красивы и правильны черты лица его, не возбуждаетъ ощущенія, производимаго красотою; поэтому второе условіе красоты -- это жизненность и разнообразіе. Поле, засѣянное золотистою рожью, колеблимою вѣтромъ, можетъ произвести на глазъ пріятное впечатлѣніе лишь въ томъ случаѣ, когда наблюдатель такой картины, видитъ, такъ сказать, рамки ея: съ одной стороны, положимъ, бѣлую полосу гречихи; съ другой -- зеленый лѣсъ; съ третьей -- гору, покрытую волнистымъ кустарникомъ, и надъ всѣмъ этимъ -- голубой сводъ неба, Если мы отбросимъ всю обстановку картины и представимъ себѣ цѣлое море ржи, уходящее во всѣ стороны за края горизонта -- картина потеряетъ свою прелесть, глазъ утомится однообразіемъ и явится чувство недовольства отъ недостатка частностей, оттѣняющихъ цѣлое. {"Теорія поэзіи" профес. Колосова.}
§ 3. Два вида проявленія прекраснаго. Есть два вида проявленія прекраснаго: положительно-прекрасное и отрицательно-прекрасное. Если въ произведеніи искусства воспроизводятся возвышенныя и благородныя стороны дѣйствительности,-- такое произведеніе будетъ положительно-прекраснымъ. Безпредѣльность предмета во времени или пространствѣ, неистощимая энергія силъ природы, мощь человѣческаго духа, все трогательное, граціозное, наивно-простодушное -- суть только разнообразные оттѣнки положительно-прекраснаго.
Напротивъ (по выраженію Гоголя) "страшная, потрясающая тина мелочей, опутавшихъ нашу жизнь", воспроизведенная искусствомъ такъ, чтобы взглядъ на пошлую дѣйствительность привелъ читателя къ идеѣ объ истинной жизни, а портреты искаженнаго человѣка напомнили черты, которыми долженъ отличаться тотъ, кто созданъ по образу Божію,-- образуетъ отрицательно-прекрасное, или комическое. Слѣдовательно отъ воли художника зависитъ воспроизвести-ли прекрасное въ жизни положительно или отрицательно; въ обоихъ случаяхъ его цѣль можетъ быть одинаково нравственной: такъ точно телескопъ, озирающій солнце, и микроскопъ, передающій движенія невидимыхъ простымъ глазомъ насѣкомыхъ, равно убѣждаютъ насъ въ премудрости Творца.
Пояснимъ, это на литературномъ примѣрѣ.
Въ стихотвореніи "Власъ" Некрасовъ рисуетъ кулака-міроѣда, въ которомъ "Бога не было"; побоями
Въ гробъ жену свою вогналъ;
Промышляющихъ разбоями,
Конокрадовъ укрывалъ;
У всего сосѣдства бѣднаго
Скупитъ хлѣбъ, а въ черный годъ
Не повѣритъ гроша мѣднаго,
Втрое съ нищаго сдеретъ!
Бралъ съ родного, бралъ съ убогаго,
Слылъ кощеемъ-мужикомъ...
Въ этомъ изображеніи Власъ, конечно, внушаетъ къ себѣ отвращеніе и ужасъ, какъ личность, уклонившаяся отъ высокаго при званія человѣка къ совершенству и, слѣдовательно, отрицательно-прекрасная. Но вотъ надъ нимъ "грянулъ громъ": онъ опасно занемогъ; въ бреду горячки ему все мерещились картины адскихъ мученій, уготованныхъ грѣшникамъ; онъ даетъ обѣщаніе построить церковь Божію, если убѣжитъ смерти, и, выздоровѣвъ, нерушимо сдерживаетъ клятву:
Роздалъ Власъ свое имѣніе,
Самъ остался босъ и голъ,
И сбирать на построеніе
Храма Божьяго пошелъ...
Сила вся души великая
Въ дѣло Божіе ушла:
Словно съ роду жадность дикая
Непричастна ей была...
Теперь, когда у Власа "великая сила души" направилась безповоротно на новую, лучшую дорогу, когда онъ, увлеченный сознаніемъ долга и преисполненный раскаянія я неутѣшной скорби,--
Ходитъ въ зимушку студеную,
Ходитъ въ лѣтніе жары,
Вызывая Русь крещеную
На носильные дары,--
Онъ уже является личностью нравственно-возвышенной и, слѣдовательно, положительно-прекрасной.
§ 4. Совершенно точное подражаніе природѣ не есть цѣль поэзіи. Цѣль поэзіи -- идеальное воспроизведеніе природы и жизни, но не фотографическое подражаніе. Поэтъ стремится обнаружить какой-либо существенный или наиболѣе выдающійся характеръ (стало быть какую-нибудь преобладающую идею) яснѣе и полнѣе, чѣмъ онъ проявляется въ дѣйствительныхъ предметахъ. Для этого художникъ устраняетъ всѣ черты, закрывающія этотъ характеръ, избираетъ между остальными тѣ, которыя лучше обнаруживаютъ его, выправляетъ тѣ, въ которыхъ характеръ этотъ извращенъ, и возстановляетъ тѣ, въ которыхъ онъ почти уничтоженъ.
§ 5. Типизмъ въ поэзіи. Что цѣль поэзіи -- идеальное воспроизведеніе природы и жизни, это всего нагляднѣе доказывается, такъ называемымъ, типизмомъ поэтическихъ сочиненій.
Типъ въ поэзіи -- то-же, что родъ и видъ въ природѣ, что герой въ исторіи. Типическое лицо есть собирательная единица, вобравшая въ себя самыя характеристическія черты цѣлой группы людей и облеченная собственнымъ именемъ; напр., Плюшкинъ -- собственное имя, принадлежащее только одному лицу, изображенному Гоголемъ въ "Мертвыхъ душахъ", равно какъ Гарпогонъ Моллъера ("L'avare"); тѣмъ не менѣе, видя мелочного скрягу, мы называемъ его Плюшкинымъ или Гарпоговомъ, хотя-бы этотъ человѣкъ назывался Иваномъ или Петромъ, и былъ нѣмецъ или турокъ, а не русскій и французъ. Это потому, что въ ихъ лицѣ, вполнѣ выразившемъ собою идею скупости, которая является въ дѣйствительности въ безконечномъ разнообразіи, видится множество лицъ, зараженныхъ скупостью.
§ 6. Поэтическій типъ можетъ превратиться въ олицетвореніе, если отнять у него условія времени и мѣста. Лишимъ Евгенія Онѣгина, этотъ типъ " москвича въ Гарольдовомъ плащъ", тѣхъ условій, которыя обличаютъ въ немъ русскаго великосвѣтскаго барича 20-хъ -- 30-хъ годовъ,-- эпохи крѣпостного права,-- останется олицетвореніе скучающей праздности.
§ 7. Опредѣленіе поэзіи. Поэзія есть искусство, которое идеально возсоздаетъ, положительно или отрицательно, прекрасное въ мірѣ физическомъ и нравственномъ.
§ 8. О личности поэта. Недостаточно изучить правила стихосложенія да умѣть правильно писать и выражаться, чтобы сдѣлаться поэтомъ; для этого нуженъ еще врожденный талантъ, живая фантазія и необыкновенное чутье на все прекрасное.
"Только пчела узнаётъ въ цвѣткѣ затаенную сладость,
Только художникъ во всемъ чуетъ прекраснаго слѣдъ"...
Поэтъ творитъ во вдохновеньи, т. е. въ такомъ душевномъ состояніи, при которомъ чувствуется и потребность къ творчеству (паѳосъ), и возможность творить. Пушкинъ, вдохновеннѣйшій изъ русскихъ поэтовъ, такъ описываетъ вдохновенныя минуты художника:
....Лишь божественный глаголъ
До слуха чуткаго коснется,
Душа поэта встрепенется,
Какъ пробудившійся орелъ...
Бѣжитъ онъ, дикій и суровый,
И звуковъ, и смятенья полнъ,
На берега пустынныхъ волнъ,
Въ широкошумныя дубровы...
Нечего и прибавлять, что научное образованіе, знаніе людей и жизни поэту необходимы такъ-же (если не болѣе), какъ и всякому другому мыслящему человѣку.
§ 9. Виды поэтическаго творчества. Поэтическое творчество можетъ быть объективнымъ и субъективнымъ.
Объективное творчество заключается въ способности поэта отрѣшаться отъ своей личности и ея обстановки, чтобы жить въ произведеніи чужою жизнію съ иною обстановкой. Идеальное представленіе такой объективности въ художникѣ превосходно выражено въ слѣдующихъ стихахъ Баратынскаго о Гэте:
"Съ природой одною онъ жизнью дышалъ,
Ручья разумѣлъ лепетанье,
И говоръ древесныхъ листовъ понималъ,
И чувствовалъ травъ прозябанье;
Была ему звѣздная книга ясна,
И съ нимъ говорила морская волна" и т. д.
Субъективное творчество заключается въ томъ, что личность поэта главнымъ образомъ отражается въ его произведеніи, потому-что онъ изображаетъ здѣсь свои собственныя мысли и чувствованія.
§ 10. Роды поэтическихъ произведеній. Поэзія или объективно воспроизводитъ окружающій насъ внѣшній міръ, и тогда она называется эпической, или изображаетъ душевный міръ поэта, его мысли и чувствованія,-- въ такомъ случаѣ она субъективна и называется лирической. Если-же поэзія возсоздаетъ жизнь въ дѣйствія вымышленныхъ художникомъ лицъ, то называется драматической.
Эпическое творчество въ его первобытной чистотѣ сохранилось лишь въ безыскусственной поэзіи народной.
§ 11. Отличіе устной или безыскусственной народной поэзіи отъ письменной или искусственной. Въ старину преданіе замѣняло и школу, и науку. Подъ его вліяніемъ протекала вся жизнь человѣка, отъ колыбели до могилы. Младенецъ, у груди своей матери, уже прислушивался и привыкалъ къ колыбельной пѣснѣ, которую, въ свою очередь, будетъ онъ пѣть и своимъ дѣтямъ. Провожая усопшаго, сродники оплакивали его въ обычныхъ старинныхъ причитаніяхъ и знали навѣрно, что когда-нибудь и ихъ тѣми-же словами и тѣмъ-же напѣвомъ станутъ провожать тѣ, которые переживутъ ихъ. Два крайніе возраста человѣческой жизни, старость и дѣтство, дружно встрѣчались на сказкѣ: поколѣніе отживающее передавало преданіе поколѣнію народившемуся. Старый разсказываетъ сказку и поучаетъ; малый слушаетъ и поучается. Одинъ припоминаетъ въ сказкѣ прошедшее, другой гадаетъ о будущемъ. Оттого-то въ старину поэзія и поэтъ стояли въ иномъ отношенія къ жизни, нежели теперь. Тогда исключительно никто не былъ творцомъ ни сказанія, ни пѣсни.
Поэтомъ былъ цѣлый народъ; отдѣльныя-же лица являлись не поэтами, а лишь пѣвцами и разсказчиками. Они умѣли только вѣрнѣе и ловчѣе разсказывать или пѣть то, что извѣстно было всякому.
По мѣрѣ распространенія въ народѣ письменности, а за ней -- и образованія, собирательное творчество народной фантазіи уступаетъ мѣсто личному творчеству, и мало-по-малу письменная искусственная поэзія беретъ перевѣсъ надъ устной безыскусственной поэзіей народа.-- Являются поэты, уже какъ отдѣльныя личности, съ опредѣленнымъ характеромъ выступающіе изъ толпы. {Ѳ. Буслаевъ. "Русская народная поэзія".}