Сны на яву.
Послѣ разговора съ матерью, начатаго въ раздраженіи и окончившагося взаимнымъ примиреніемъ, Эдмондъ Стенденъ ощутилъ, наконецъ, душевный миръ, котораго уже такъ давно лишился. По крайней мѣрѣ они вполнѣ поняли другъ друга, я Эдмонда радовало сознаніе, что избравъ свою собственную дорогу, онъ могъ не расходиться съ нѣжно-любимой матерью. Онъ охотно мечталъ теперь, что устроивъ свою новую жизнь въ Монкгемптонѣ, въ нѣсколькихъ лишь миляхъ отъ деканова дома, сможетъ во всякое время видѣться съ матерью. Она не будетъ чувствовать своего одиночества. Онъ же будетъ нѣжно о ней заботиться, и постарается доказать ей на каждомъ шагу, что не смотря на то, что онъ послушался влеченія собственнаго сердца онъ тѣмъ не менѣе остался ея преданнымъ сыномъ.
Онъ не спѣшилъ ложиться спать, хотя пробило уже полночь, когда онъ простился съ м-съ Стенденъ у дверей ея комнаты, это былъ необыкновенно поздній часъ въ декановомъ домѣ. Луна ярко свѣтила сквозь высокія окна его спальни.
Онъ поднялъ шторы и мягкій свѣтъ широко разлился по комнатѣ, по которой онъ принялся шагать въ раздумья, но уже безъ всякой горечи въ мысляхъ. Да, онъ примиритъ свои обязанности къ матери съ чувствомъ всепоглощающей любви. Не было надобности разрывать со старой привязанностью въ виду новыхъ узъ. А со временемъ, когда м-съ Стенденъ примирится съ совершившимся фактомъ, она вѣрно смягчится въ отношеніи Сильвіи. Ей не захочется стать преградой къ дружескимъ отношеніямъ двухъ домовъ, и она не исключить изъ семейнаго круга жену своего сына.
"Время все сглаживаетъ", разсуждалъ онъ самъ съ собой.-- "Впослѣдствіи онѣ даже могутъ полюбить другъ друга. Въ случаѣ же, если моя ненаглядная подаритъ меня ребенкомъ, то эти новыя узы еще тѣснѣе свяжутъ всѣхъ насъ. Нѣтъ, я не страшусь будущаго; что же касается бѣдности..."
Эдмондъ Стенденъ, никогда въ жизни не испытавшій нужды, безпечно улыбнулся при этой мысли и не докончилъ даже фразы.
Онъ набрасывалъ планы своей будущей жизни также тщательно, какъ бы какой-нибудь изящный архитектурный планъ загородной виллы. Безъ всякаго сомнѣнія, онъ получитъ мѣсто въ банкирской конторѣ съ годовымъ жалованьемъ, ну, хоть въ 250 фунтовъ для начала.
Они съ Сильвіей могутъ отлично устроиться съ двумястами пятидесятые фунтами. Они найдутъ себѣ прелестный домикъ, полу-коттеджъ, полу-виллу, въ окрестностяхъ города, на Брумфильдской горѣ, напримѣръ, съ извилистой дорожкой, съ которой черезъ лѣса и луга открывался бы видъ на устье Уэксье, гдѣ она сливается съ моремъ. Жить они будутъ очень тихо, съ тѣмъ скромнымъ изяществомъ, которое Эдмондъ, ничего не смыслившій въ домоводствѣ, воображалъ вполнѣ совмѣстимымъ съ годовымъ доходомъ въ двѣсти-пятьдесятъ фунтовъ. Принимать гостей будутъ они очень рѣдко, такъ какъ имъ всего пріятнѣе будетъ быть вдвоемъ. Они станутъ жить лишь другъ для друга, и тратить деньги только на себя. У Эдмонда уже положено начало порядочной библіотеки, изъ книгъ избранныхъ имъ самимъ и купленныхъ на собственныя карманныя деньги. Онъ будетъ и впередъ заниматься пріятнымъ дѣломъ составленія библіотеки. Доходы его, конечно, ему позволятъ. А какіе прелестные вечера будутъ они проводить вмѣстѣ, по окончаніи дневной работы. Лѣтніе вечера будутъ они видѣть въ своемъ садикѣ, разливающемъ вокругъ благоуханіе цвѣтовъ, и гдѣ будетъ по-крайней мѣрѣ одно старое дерево, широко раскидывающее свою тѣнь: садъ же будетъ расположенъ на склонѣ той крутой горы, съ которой имъ можно будетъ любоваться, какъ пурпурное солнце погружается въ прохладную лазурь моря. Въ зимніе же вечера, скрывшись за ставнями отъ всего внѣшняго міра, пріютятся они у своего веселаго очага, и переговорятъ обо всемъ на свѣтѣ, подъ тихій ропотъ отдаленныхъ волнъ этого вѣчно-бушующаго моря.
Какъ пріятно ему будетъ читать вслухъ молодой женѣ, которая будетъ сидѣть за работой. Она, разумѣется, любитъ рукодѣлія. Всѣ нѣжныя, домовитыя женщины охотницы до нихъ. Онъ могъ вызвать въ своемъ воображеніи образъ ея прелестнаго личика, наклоненнаго съ пристальнымъ взглядомъ надъ рабочихъ ящикомъ, эмблемой доброй семьянинки. Онъ представлялъ себѣ, какъ ея нетронутый молодой умъ разовьется подъ его вліяніемъ. Безъ сомнѣнія, въ двадцать-четыре года, онъ считалъ себя вполнѣ зрѣлымъ на то, чтобы руководить и воспитать ее. Недостатки ея образованія, пріобрѣтеннаго ею по большей части самоучкой и придававшаго ей внѣшній лоскъ образованности, будутъ пополненіи его заботливыми и раціональными стараніями. Онъ самъ образуетъ умъ жены своей, запечатлѣвъ на его чистыхъ страницахъ изреченія древнихъ мудрецовъ, мечтанія геніальныхъ поэтовъ; онъ сдѣлаетъ ее своимъ товарищемъ, своимъ двойникомъ.
Какія сладкія мечты! Онъ взглянулъ на садъ, залитый луннымъ свѣтомъ. На ровной, гладкой лужайкѣ ложились черныя тѣни старыхъ деревьевъ, словно отражаясь на гладкой поверхности тихаго пруда. Онъ разсѣянно взглянулъ на эту знакомую, спокойную картину, и съ радостнымъ замираніемъ сердца подумалъ о другомъ жилищѣ, которое будетъ лучше уже потому, что онъ поселится въ немъ вмѣстѣ съ Сильвіей.
-- Завтра, тотчасъ послѣ завтрака, я съѣзжу въ Монкгемптонъ, чтобъ повидаться съ директоромъ банка, сказалъ онъ себѣ, а вечеромъ побываю у м-ра Керью. Теперь все разъяснилось для меня, и пусть весь Гедингемъ узнаетъ, что я женюсь на Сильвія Керью. И, совершенно довольный своими планами, м-ръ Стенденъ легъ спать.
-- Между прочимъ, хотѣлось бы мнѣ знать, знаетъ-ли Эсѳирь Рочдель о моемъ сватовствѣ, подумалъ онъ, засыпая.
Какъ прекрасенъ казался міръ Эдмонду Стендену, когда на слѣдующее утро онъ сошелъ внизъ, чтобъ присоединиться въ общей молитвѣ, предшествовавшей первому завтраку, подаваемому въ восемь часовъ, въ декановомъ долгѣ. Филёнчатая столовая, темныя дубовыя панели которой были раскрашены бѣлой краской какимъ-то удалымъ вандаломъ, представляла въ это ясное, солнечное утро, чрезвычайно уютный видъ. Тщательно сервированный столъ, накрытый бѣлоснѣжною скатертью, съ вазою цвѣтовъ посерединѣ и стариннымъ серебрянымъ самоваромъ, возбуждалъ аппетитъ. Буфетъ, съ своимъ резервомъ ветчины и холоднаго филея, дополнялъ картину. Отворявшіяся до полу окна дѣлали изъ цвѣтника какъ-бы часть этой комнаты. Птички распѣвали свои привѣтственные утренніе гимны солнцу и земли. Лѣтній туманъ легкою дымкой носился еще надъ росистою травой.
Эсѳирь Рочдель была одна въ комнатѣ, когда вошелъ въ нее Эдмондъ. Она стояла у одного изъ открытыхъ оконъ, задумчиво глядя въ садъ тѣмъ неподвижнымъ взглядомъ, который ничего не видитъ, и была погружена въ свои думы. Тѣмъ не менѣе, она привѣтствовала Эдмонда дружеской улыбкой, когда онъ, здороваясь, пожалъ ей руку. До поѣздки его въ Германію они попросту цѣловались, здороваясь по утрамъ и вечерамъ. Но по возвращеніи изъ путешествія м-ръ Стенденъ не обрѣлъ уже поцѣлуя на устахъ своей пріемной сестры, хотя встрѣча была изъ самыхъ задушевныхъ, и онъ безсознательно почувствовалъ, что пора этихъ ребяческихъ привѣтствій миновала.
Эсѳирь была моложе его пятью годами, но казалась еще моложе, такъ тонка и стройна была вся ея фигура, такая юность дышала въ ея тонкихъ чертахъ, въ невинномъ выраженіи ея смуглаго овальнаго личика.
То было одно изъ тѣхъ лицъ, отличительная прелесть которыхъ заключается въ нѣжности, спокойной, задумчивой, подъ-часъ даже до меланхоліи. Въ миссъ Рочдель незнакомецъ никогда бы не заподозрилъ дѣвушку съ независимымъ состояніемъ. Дѣйствительно, ея обращеніе было такое скромное, всѣ ея мысли такъ не самоувѣренны, что ее часто принимали за особу, облагодѣтельствованную м-съ Стенденъ.-- "Какъ это хорошо со стороны м-съ Стенденъ держать у себя эту бѣдняжку миссъ Рочдель", говаривали добрые люди, и не вѣрили своимъ ушамъ, когда узнавали что у этой "бѣдняжки" есть несомнѣнный доходъ въ шестьсотъ фунтовъ стерлинговъ въ годъ.
Однакожъ, не слѣдуетъ предполагать, что миссъ Рочдель была изъ числа тѣхъ застѣнчивыхъ и глуповатыхъ дѣвушекъ, которыя не умѣютъ рта раскрыть въ присутствіи своихъ знакомыхъ. Подъ этой спокойной и кроткой наружностью билось сердце, способное на геройскіе подвиги; ея высокій лобъ указывалъ на умъ, могущій возвыситься до высокихъ помысловъ. Въ девятнадцать лѣтъ у Эсѳирь Рочдель было свое собственное мнѣніе о людяхъ и книгахъ. Она перечла и передумала уже очень многое, благодаря мирной жизни въ декановомъ домѣ, представлявшей большой просторъ для занятій, равно какъ и для всякихъ самоотверженныхъ поступковъ. Миссъ Рочдель была правой рукой м-ра Ванкортъ въ отношеніи бѣдныхъ, и дѣлала одна гораздо болѣе, чѣмъ всѣ три его дочери вмѣстѣ, хотя едва-ли имя ея было извѣстно въ Доркасскомъ клубѣ, или фигурировало на какомъ-либо подписномъ листѣ. Ея лѣвая рука никогда не вѣдала о томъ, что удѣляла бѣднымъ ея правая изъ ея значительныхъ доходовъ.
-- Какой у васъ радостный видъ сегодня, Эдмондъ, сказала она, пока они стояли у окна въ ожиданіи прихода м-съ Стенденъ и звона колокола, каждое утро созывавшаго аккуратную прислугу въ тотъ моментъ, когда на часахъ било восемь. Часы въ залѣ не успѣвали пробить восемь, какъ уже раздавался пронзительный звонъ колокола.-- Мрачный взглядъ, который я такъ часто замѣчала за послѣднее время, разсѣялся безслѣдно.
-- Моя милая Эсѳирь, радостно отвѣтилъ Эдмондъ,-- при моемъ характерѣ, секреты просто невыносимы, а я за послѣднее время именно находился подъ тяжелымъ гнетомъ глубокой тайны.
-- Вы, Эдмондъ, воскликнула Эсѳирь, съ недовѣрчивымъ взглядомъ,-- я никогда не предполагала чтобъ какая-нибудь тайна могла найти доступъ въ декановъ домъ. Даже сама прислуга сообщаетъ тетушкѣ или мнѣ все, что съ нею случается.-- А у васъ есть секретъ? неужели же у васъ есть какая-либо тайна отъ матери?
-- Для моей матери это не было тайной за эти послѣдніе три дня. Я ей обо всемъ разсказалъ во вторникъ.
-- Неужели это было причиной ея печали? третьяго дня она плакала въ своей комнатѣ, и вчера тоже передъ тѣмъ, чтобъ одѣваться для выѣзда. Я видѣла слѣды слезъ на лицѣ ея оба раза. О, Эдмондъ, что могли вы сдѣлать такого, чтобъ такъ сильно огорчить ее? Случилось ли это еще въ Германіи? Если вся тревога вышла изъ-за денегъ, то не забудьте, что мои средства къ вашимъ услугамъ.
У нея было смутное понятіе о томъ, что Германія наводнена игроками, и что Эдмондъ могъ сдѣлаться жертвой этихъ кровопійцъ.
-- Ахъ вы милая, невинная Эсѳирь, воскликнулъ Эдмондъ, глубоко тронутый ея добротой.-- Дѣло не въ деньгахъ, а если бы оно было и такъ, то неужели вы думаете, что я такая низкая тварь, что буду эксплуатировать вашу дружбу ко мнѣ. Тайна моя касается гораздо ближе моего сердца, чѣмъ моего кардана которымъ, вы знаете, я не слишкомъ-то дорожу, прибавилъ молодой человѣкъ съ горделивымъ видомъ.
-- Но какъ же вамъ не стыдно было такъ опечалить тетушку?
-- Вольно же ей было такъ принять мое сообщеніе, Эсѳирь. Это была не моя вина. Но мы теперь съ матерью совсѣмъ помирились. Облачко недоразумѣнія разсѣялось навсегда, и мнѣ кажется она начинаетъ понимать, что бываютъ кризисы въ жизни мужчины, когда онъ имѣетъ право распоряжаться своей судьбой.
Дѣвушка взглянула на него съ удивленіемъ, даже, вѣрнѣе сказать, нѣсколько оторопѣла.
-- Какой же это кризисъ, Эдмондъ? спросила она спокойно. Смущеніе такъ же быстро исчезло съ ея лица, какъ скользитъ лучъ солнца по цвѣтку.
-- Когда человѣкъ въ первый, разъ въ жизни полюбитъ честно, глубоко и неизмѣнно.
Наступило минутное молчаніе. Въ этотъ моментъ Эсѳирь слегка поблѣднѣла, губы ея вздрогнули и въ ея глубокихъ, задумчивыхъ глазахъ отразилась печаль. Но выраженіе это было мимолетно, а влюбленные -- такіе эгоисты, что Эдмондъ ничего не замѣтилъ. Наконецъ, нѣжныя губки подарили его ласковой улыбкой, а маленькая ручка съ довѣріемъ сжала его руку.
-- Я радуюсь всему, что можетъ васъ сдѣлать счастливымъ, Эдмондъ,-- сказала она съ нѣжностью. Но надѣюсь, что эта любовь разумная. Впрочемъ, еслибы это было такъ, то вѣроятно ваша мать не была бы такъ огорчена.
-- О! у моей матушки, безъ сомнѣнія, свои планы на счетъ моей жизни и она вѣрно желала бы, чтобъ я влюбился по ея назначенію.
Выраженіе боли гораздо яснѣе, чѣмъ передъ тѣмъ, отразилось на лицѣ Эсѳири; но она глядѣла внизъ, а Эдмондъ не слѣдилъ за выраженіемъ ея лица. Онъ припоминалъ свои собственныя страданія. Не взирая на примиреніе съ матерью, чувство горечи еще не вполнѣ изгладилось изъ его души. Рана заживлялась, но еще не зажила совсѣмъ.
-- Что касается до разумности моего выбора, продолжалъ онъ, то это языкъ постороннихъ наблюдателей, который немыслимо примѣнить къ истинной любви. Человѣкъ не разуменъ въ этихъ дѣлахъ. Онъ повинуется своей судьбѣ, не останавливаясь для соображенія, есть ли у любимой имъ женщины деньги въ вѣрныхъ фондахъ или связи, могущія составить его карьеру. Онъ любитъ потому, что ему любится. Я не предполагаю, чтобъ Гедингемская буржуазія, съ ея узкими понятіями и мелочными правилами, одобрила мой выборъ. Но мой выборъ внушенъ мнѣ моимъ сердцемъ, и я ни на волосъ не забочусь о мнѣніи тѣхъ мудрецовъ, которые обзовутъ меня безумцемъ.
-- Даже о мнѣніи вашей матери, Эдмондъ? спросила Эсѳирь; а я полагала, что не можетъ быть такихъ случаевъ въ вашей жизни, когда бы это мнѣніе не принималось въ разсчетъ.
-- Развѣ я не говорилъ вамъ, что въ сердечныхъ дѣлалъ человѣкъ самъ рѣшаетъ за себя? Полноте, дитя, что вы въ этомъ понимаете? Подождите, пока вы по-уши не влюбитесь въ какого-нибудь дэнди изъ Оксфорда или Сандгерста, и тогда посмотримъ, насколько тетушкины разумные совѣты возьмутъ верхъ надъ обаяніемъ вашего поклонника. Вы не должны становиться на сторону свѣтской мудрости, Эсѳирь. Я разсчитывалъ на ваше вліяніе, чтобъ смягчить сердце моей матери въ отношеніи Сильвіи.
-- Сильвіи! воскликнула Эсѳирь, съ выраженіемъ ужаса, Сильвіи Керью!
-- Я не знаю никакой другой Сильвіи въ нашей мѣстности, отвѣчалъ хладнокровно Эдмондъ,-- имя это не совсѣмъ обыкновенно.
-- Вы влюблены въ Сильвію Керью, въ хорошенькую дочку школьнаго учителя!
-- И мою будущую жену, отвѣчалъ Эдмондъ съ достоинствомъ.-- Надѣюсь, вы ничего не можете сказать противъ нея.
-- О, Эдмондъ, какъ могли вы сдѣлать такой роковой выборъ?
-- Роковой! Вы и матушка, наконецъ, меня съ ума сведете. Роковой! При имени Сильвіи вы обѣ впадаете въ преувеличенія и вздыхаете, и разскрываете глаза, толкуете о рокѣ, будто я членъ семьи Эдипа, осужденный на разрѣшеніе труднѣйшихъ задачъ. Въ сущности, Эсѳирь, что вы имѣете противъ миссъ Керью?
-- Конечно не многое, отвѣчала Эсѳирь съ своей обычной кротостью. Она мнѣ казалась тщеславной -- и злой; но быть можетъ я ошибалась.
-- Тщеславна -- пожалуй: она знаетъ, что она самая хорошенькая дѣвушка во всемъ околоткѣ, на пятьдесятъ миль въ окружности Гедингена. Зла -- тутъ я увѣренъ, вы ошибаетесь.
Онгъ вспомнилъ кроткую улыбку Сильвіи -- и обращенный къ нему взоръ этихъ чудныхъ карихъ глазъ. Зла -- съ такимъ взглядомъ, съ такою улыбкой! Какъ эти женщины клевещутъ другъ на друга.
-- Можетъ быть, я необдуманно осудила ее, Эдмондъ. Однакожъ, сколько мнѣ помнится, я не ошибаюсь, отвѣчала Эсѳирь мягко.-- Я видѣла, какъ она била бѣдныхъ ребятишекъ.
-- Вы видѣли, какъ она била бѣдныхъ ребятишекъ, повторилъ Эдмондъ презрительно.-- Еслибы вамъ приходилось столько же возиться съ этими жалкими ребятишками, сколько Сильвіи, то я сомнѣваюсь, чтобъ вы могли удержаться, чтобы случайно какъ-нибудь не вспылить. Вы посѣщаете школу разъ или два въ недѣлю, какъ дилеттантка, когда вамъ заблагоразсудится, и ставите себя судьею, произносящимъ приговоръ надъ Сильвіей, которая должна выносить эту пытку возни съ ребятишками каждый Божій день.
Эсѳирь не напомнила ему, что она аккуратно исполняла свои обязанности въ воскресной школѣ, и ходила изъ деканова дома въ Гедингемъ, во всякую погоду, въ дождь или зной, въ вѣтеръ или грозу, весь круглый годъ, не справляясь съ расположеніемъ своего духа -- не взирая, ни на головную боль, ни на невралгію, ни на какія страданія, которымъ подвержено человѣчество, когда долгъ призывалъ ее. Она отвѣтила ему лишь едва слышнымъ вздохомъ.