Разговоръ между миссисъ Стенденъ и ея сыномъ.
Въ половинѣ десятаго гости оставили декановъ домъ, проведя восхитительный вечеръ, какъ о томъ съ увлеченіемъ заявили обѣ миссъ Тойнби. Этотъ вечеръ былъ-- какъ двѣ капли воды похожъ на всѣ восхитительныя вечеринки въ Гедингемѣ. Сначала былъ поданъ хорошій обѣдъ, не имѣвшій ничего общаго съ тѣми баснословными пирами, какими могли угощать своихъ гостей Геліогабадъ или регентъ Филиппъ Орлеанскій. Такіе пиры были немыслимы въ Гедингемѣ, гдѣ всякій зналъ, какими особенными талантами обладала сосѣдняя кухарка, и заранѣе отгадывалъ содержимое каждаго серебрянаго блюда, до снятія съ него крышки. Послѣ обѣда въ сумеркахъ дамы побродили по саду, любуясь грунтовыми растеніями, даже посѣтили теплицы, несмотря на рискъ, которому подвергались ихъ свѣжіе туалеты; между тѣмъ какъ мужская компанія, Эдмондъ Стенденъ, м-ръ Тойнби и м-ръ Гольмсъ, приходскій священникъ, разсуждали о политикѣ, провѣтривая довольно консервативныя мнѣнія, и запивая ихъ клеретомъ и кофе. Потомъ всѣ опять сошлись въ большую, прохладную гостинную, гдѣ ихъ угостили чаемъ и музыкой, причемъ они съ благодушной улыбкой изъявляли свое одобреніе пѣснямъ и мазуркамъ, которыя имъ не впервые приходилось выслушивать съ послѣднихъ святокъ; наконецъ, разошлись, въ восхищеніи другъ отъ друга и отъ такой жизни, въ которой яркими точками выдѣляются подобныя дружескія пирушки.
Если существуютъ удобныя минуты для семейныхъ ссоръ, то, конечно, таковыми можно считать тѣ свободные полчаса, которые наступаютъ вслѣдъ за званымъ обѣдомъ. Гости разъѣхались, общественная маска, хотя подъ-часъ безсознательно надѣваемая, спадаетъ. Чувства, подавляемыя въ промежуткѣ искусственнаго воодушевленія, вступаютъ въ свои права съ большей силой. Мы накладываемъ тяжелые запоры на тотъ темный уголокъ нашей души, въ которомъ гнѣздится наше горе, но страсти разбиваютъ всѣ оковы, какъ только сдерживающее вліяніе общества устраняется.
Эсѳирь Рочдэль, извиняясь усталостью, простилась съ своей пріемной матерью тотчасъ по удаленіи гостей.-- "Доброй ночи, тетушка", сказала она, "надѣюсь, что вы также скоро пойдете спать; вы такъ блѣдны и измучены, мнѣ кажется, сегодняшняя жара слишкомъ утомила васъ."
Издавна было заведено, чтобъ Эсѳирь называла свою благодѣтельницу "тетушкой". Во всемъ рѣшительно м-съ Стенденъ заступила мѣсто матери для сиротки, но она не могла выноситъ, чтобы кто-нибудь, кромѣ ея собственныхъ дѣтей, называлъ ее матерью. Несмотря на всю ея любовь къ замужней дочери, нашедшей себѣ новыя связи и новый очагъ, только голосъ Эдмонда придавалъ этому священному имени особенную прелесть. Въ глубинѣ ея сердца Эдмондъ былъ какъ-бы ея единственнымъ дѣтищемъ. Ни за что въ свѣтѣ она не призналась бы въ этомъ чувствѣ, возставая вообще противъ всякой сентиментальности: однакожъ, именно это чувство руководило ею въ былые дни, когда она учила маленькую сиротку изъ Индіи называть ее "тетушкой".
-- Солнце дѣйствительно ныньче очень пекло, но не меня утомило, сказала м-съ Стенденъ, невольно взглянувъ на сына.
-- Что же васъ такъ обезпокоило сегодня, кромѣ жары, матушка? спросилъ Эдмондъ, когда Эсѳирь вышла изъ комнаты.
Онъ не въ силахъ былъ долѣе сдерживать свое душевное волненіе. Скучный, длинный вечеръ, казавшійся еще безконечнѣе вдали отъ Сильвіи, прозаическое переливаніе изъ пустого въ порожнее м-ра Тойнби и священника, привели его въ раздраженіе. Онъ чувствовалъ, что ссора съ кѣмъ бы то ни было, будь то даже съ матерью, облегчитъ его. Никакой нѣжности не звучало въ этомъ священномъ имени, когда его уста произносили его въ тотъ вечеръ.
-- Я страдала за тебя, Эдмондъ, отвѣчала и-съ Стенденъ, съ печалью во взорѣ.
-- Я не вижу причины, почему вы безпокоитесь о мнѣ, матушка, холодно оказалъ молодой человѣкъ.-- Я всегда былъ покорнымъ для васъ сыномъ.
-- Такимъ ты былъ, дѣйствительно, отвѣчала мать, украдкой нѣжно поглядѣвъ на своего любимца, въ нетерпѣніи шагавшаго взадъ и впередъ по комнатѣ.
-- И впередъ буду такимъ. Если же я не смогу покориться, то по крайней мѣрѣ буду знать, какъ подчиняться обстоятельствамъ. Изъ-за чего же вамъ-то тревожиться, матушка? Вы приняли твердое рѣшеніе, и я готовъ ему подчиниться. Мы можемъ все-таки оставаться друзьями.
-- Нѣтъ, наши отношенія не тѣ, что были прежде -- мы другъ для друга не то, чѣмъ были мѣсяцъ тому назадъ.
-- Пожалуй, есть маленькая разница въ обоюдномъ настроеніи, отвѣчалъ Эдмондъ съ горькой усмѣшкой: не такъ-то легко человѣку привыкать въ мысли, что его родная мать хочетъ лишить его наслѣдства. Я не говорю о перемѣнѣ его матеріальнаго положенія. Это бездѣлица. Но ему приходится свыкаться съ мыслью, что нѣжно-любимая имъ мать можетъ такъ жестоко поступить съ нимъ.
-- А ты думаешь, Эдмондъ, мнѣ легко жестоко поступать съ тобой?
-- Если бы вамъ было тяжело, едва-ли, вы бы такъ поступили.
-- Я поступаю такъ для твоего же блага, Эдмондъ. Такъ какъ я не могу повліять на тебя моей любовью, то я должна употребить власть, предоставленную мнѣ послѣдней волей твоего отца. Я сдѣлаю все, что могу, чтобъ помѣшать этому несчастному браку.
-- Этого вы никогда не сдѣлаете. Вы можете повергнуть меня въ нищету, но не можете отнять любимой женщины. Никто, кромѣ судьбы, не разлучитъ меня съ нею.
-- Итакъ, ты рѣшился жениться на Сильвіи Керью? спросила мать, съ отчаяніемъ.
Она никакъ не могла повѣрить, чтобъ боготворимой ею сынъ могъ упорствовать въ своемъ рѣшеніи, вопреки ея волѣ. Она со слезами убѣждала его; она готова была броситься передъ нимъ на колѣни, будь у нея малѣйшая надежда на успѣхъ.
-- Я вамъ сказалъ объ этомъ еще третьяго дня, отвѣчалъ онъ сурово.
-- Да. Но могло же какое-нибудь благодѣтельное вліяніе смягчить твое сердце съ тѣхъ поръ?
-- Я не чувствую жестокости въ своемъ сердцѣ. Я только твердо рѣшился жениться на женщинѣ, которую могу искренно любить. Неужели это не въ порядкѣ вещей, чтобъ человѣкъ самъ выбралъ себѣ жену? Мнѣ кажется, матушка, что вы иногда забываете, что я уже взрослый. Вы все еще воображаете, что я тотъ малый ребенокъ, котораго нужно было, ограждать отъ опасности свалиться съ лѣстницы, запирая дверь изъ дѣтской, какъ это дѣлалось лѣтъ двадцать тому назадъ.
-- Я бы не рѣшилась вмѣшаться въ твой выборъ, еслибъ онъ былъ разумнымъ, обдуманнымъ результатомъ трезваго разсудка -- привязанность, испытанная временемъ; но, видѣть, что ты рѣшился жениться на дѣвушкѣ, съ которой познакомился лишь въ маѣ мѣсяцѣ, и про которую положительно ничего не знаешь, кромѣ того, что у нея хорошенькое личико...
-- И того, что это -- единственное личико для меня во всей вселенной, что я любимъ ею, и самъ люблю ее. Таково начало, середина и конецъ всякой любовной пѣсни, матушка. Ничего вы въ ней не измѣните, ничего не прибавите, ничего не убавите. Ни одинъ бракъ по любви, со временъ Париса и Елены, не имѣлъ болѣе пространной исторіи. Слушая ваши разсужденія о трезвомъ разсудкѣ и раціональныхъ привязанностяхъ, можно вообразитъ, что вы сами, матушка, никогда не были влюблены.
Эта стрѣла попала въ цѣль. М-съ Стенденъ тоже пережила свою мечту о чистой любви за семь лѣтъ до замужства съ солиднымъ банкиромъ, наступившаго уже въ зрѣлый періодъ двадцати-шести лѣтъ. Она любила и была любима, и принесла въ жертву на алтарь семейныхъ соображеній сладчайшія надежды своего дѣвичьяго сердца. Не лишнимъ было бы воздвигать въ залѣ каждаго дома небольшой каменный жертвенникъ, какъ символъ того незримаго алтаря, на которомъ постоянно подвергаются закланію такое множество нѣжныхъ чувствъ, приносимыхъ въ жертву неумолимому домашнему богу, Нуждѣ!
М-съ Стенденъ не хотѣла открывать Эдмонду, что и на ея долю выпало не мало страданій. Это было бы неделикатно по отношенію къ ея благородному супругу, который такъ искренно любилъ и уважалъ ее. Но она подошла къ сыну, нѣжно взяла его за руку, и сказала:
-- Я тоже знаю, Эдмондъ, что такое страдать и обмануться въ ожиданіяхъ; но знаю также, что затѣмъ приходитъ сознаніе, что эта неудача повела къ спасенію.
-- Я нисколько не желаю такого сомнительнаго благополучія, сказалъ нетерпѣливо Эдмондъ, къ тому же я, матушка, не вижу пользы обсуждать этотъ вопросъ. Я всегда останусь преданнымъ сыномъ. Ничто не измѣнить моей привязанности къ вамъ. Но я не измѣню и намѣренія жениться на любимой мною дѣвушкѣ.
Заявивъ категорически о своемъ рѣшеніи съ видомъ полнѣйшаго спокойствія, м-ръ Стенденъ почувствовалъ, что тотъ бурный демонъ, который терзалъ его въ теченіе всего вечера, снова взволновалъ всѣ его страсти, и онъ сердито воскликнулъ:
-- Право, я не понимаю, какія могутъ быть у васъ существенныя причины противиться этому браку. Какое имѣемъ мы право ставить себя на ряду съ древними фамиліями графства?
-- Съ моей стороны, по крайней мѣрѣ, мы имѣемъ право гордиться хорошимъ происхожденіемъ, сказала м-съ Стенденъ съ достоинствомъ. Фамилія Боссини одна изъ древнѣйшихъ въ восточной Англіи.
М-съ Стенденъ была урожденная миссъ Боссини. Подъ развалинами поросшаго плющемъ склепа на кладбищѣ покойся прахъ ея предковъ. Уорстерскій обѣденный сервизъ и дербійскій дессертный она получила въ наслѣдство отъ Боссини.
-- Точно такъ же, какъ фамиліи Капильстоновъ и Трелони, я полагаю, возразилъ презрительно Эдмондъ.-- Но если дѣло вашло объ именахъ, то имя Керью нисколько не хуже.
-- Очень хорошее имя для тѣхъ, кто его носитъ; но я бы желала узнать, какое право на него имѣетъ приходскій школьный учитель.
-- Какъ! вамъ никогда не случалось слышать, чтобъ джентльменъ попадалъ въ стѣсненныя обстоятельства?
-- Очень рѣдкій джентльменъ согласится вести такую темную жизнь, какъ м-ръ Керью, не имѣя особенныхъ причинъ довольствоваться такой безвѣстностью, отвѣчала м-съ Стенденъ.
-- Вы полны предразсудковъ, матушка, воскликнулъ Эдмондъ, зашагавъ еще быстрѣе.
-- Это не предразсудки, Эдмондъ, но инстинктъ. Повѣрь предчувсгвію матери въ подобномъ случаѣ. Если это вопросъ жизни и смерти для тебя, то вѣдь и для меня также. Погубивъ свое счастіе, ты погубишь и мое. Я изучила эту дѣвочку съ тѣхъ поръ, какъ я узнала, что ты увлекся ею.
-- Въ продолжительный періодъ трехъ или четырехъ недѣль! возразилъ сынъ, съ пренебреженіемъ.
-- Достаточный для меня, чтобъ увидать многое. Я разспрашивала людей, знающихъ Сильвію Керью. Я была въ школѣ раза три или четыре, чтобы наблюдать за ней собственными глазами.
-- Ея характеръ не выставленъ на показъ въ стеклянной коробкѣ, какъ брелоки за витриной ювелира, замѣтилъ сынъ.
-- Для меня она достаточна ясна и я вижу ее насквозь, проникаю въ самые сокровенные тайники ея души, отвѣчала м-съ Стенденъ.-- Пустота, надменность, тщеславіе -- вотъ отличительныя свойства ея характера, какъ мнѣ говорили, и то, что я видѣла, вполнѣ подтверждаетъ это мнѣніе.
-- Я удивляюсь, какъ вы можете унижать себя, выслушивая презрѣнныя деревенскія сплетни, злостныя нареканія женщинъ, завидующихъ красотѣ моей Сильвіи.
-- Я говорила съ лицами, чуждыми зависти. М-съ Ванкортъ коротко знаетъ миссъ Керью, и ея мнѣніе крайне осторожное,-- потому что она слишкомъ добрая женщина, чтобъ осуждать легкомысленно,-- совпадаетъ съ моимъ собственнымъ инстинктомъ. Эта дѣвочка не стоитъ жертвы, которую ты хочешь принести ради нея.
-- Жертвы? повторилъ Эдмондъ.-- Будь я императоромъ, я бы гордился побѣдой надъ ней.
-- Еслибъ тутъ дѣло шло только о нарушеніи свѣтскихъ приличій, или о разницѣ въ вашемъ общественномъ положеніи, я бы не стала прекословить тебѣ, сказала мать, стараясь примириться съ обожаемымъ сыномъ, чувствуя, какъ широко зіяла пропасть, открывшаяся между ними. Я бы даже умолчала о таинственности, окружающей жизнь м-ра Керью; несообразность его положенія бросается въ глаза каждому. Если бы только она то сама была хорошей дѣвушкой.
-- Какъ вы можете говорить, что она нехорошая дѣвушка? вскрикнулъ Эдмондъ, и долго-сдерживаемое пламя прорвалось, наконецъ, наружу. Какъ смѣете вы судить ее,-- вы, которые руководитесь въ жизни Евангеліемъ?
Это было не въ бровь, а прямо въ глазъ.
Чѣмъ можетъ женщина объяснить тотъ смутный страхъ, внушаемый предчувствіемъ, которое она называетъ инстинктомъ?
-- Я желаю, чтобъ ты былъ счастливъ, Эдмондъ, грустно проговорила мать.
-- Я могу быть счастливъ только въ одномъ случаѣ,-- если я женюсь на единственной женщинѣ, которую полюбилъ.
-- Развѣ ты можешь отвѣчать за свое сердце? Вѣдь ты недавно еще былъ мальчишкой.
-- Хорошо вамъ, матушка, считать меня мальчишкой, но предоставьте мнѣ право въ двадцать-четыре года считать себя взрослымъ мужчиной.
-- И ты готовъ стать лицомъ въ лицу съ нищетой, ради этой дѣвочки?
-- Я согласенъ отказаться отъ наслѣдства.
-- Какъ Исавъ, сказала мать съ горечью.
-- Если хотите, какъ Исавъ. Впослѣдствіи дѣла Исава пошли не совсѣмъ дурно, у него были свои стада, равно какъ у его болѣе ловкаго брата. Нѣтъ, матушка, я не страшусь нищеты; я буду работать изъ-за куска хлѣба, какъ многіе лучшіе люди дѣлали это до меня. Я надѣюсь на успѣхъ, съ Божьей помощью и любовью моей молодой жены.-- Въ голосѣ его внезапно зазвучала нѣжность.-- Я съ упованіемъ предвижу тотъ день, когда вы примиритесь съ моимъ выборомъ, и скажете мнѣ: "Да, Эдмондъ, преданное сердце самый вѣрный совѣтникъ!" -- Взглядъ честныхъ глазъ молодого человѣка, взглядъ полный любви, нѣжность, звучавшая въ его голосѣ, глубоко тронули мать.
Обыкновенно сдержанная въ проявленіи своихъ ощущеній, она не выдержала въ этотъ вечеръ, и положивъ голову на плечо сына, громко зарыдала.
-- Сынъ мой, произнесла она, на видъ я поступаю съ тобою жестоко, между тѣмъ, какъ люблю тебя болѣе всего на свѣтѣ.
-- Ахъ, вы!-- неразумная мать, весело сказалъ Эдмондъ,-- всякое чувство горечи исчезло при видѣ слезъ матери,-- неужели вы думали, что кто-нибудь, или что-нибудь можетъ измѣнить нашу привязанность? Могли ли вы допустить мысль, что пустой, денежный вопросъ разъединитъ насъ? Неужели я меньше люблю васъ, потому что настаиваю на собственномъ выборѣ жены? Узкое должно быть сердце у человѣка, если оно не можетъ совмѣстить любовь въ женѣ съ любовью матери.
-- Дорогой сынъ! промолвила м-съ Стенденъ.-- Тотъ, кто управляетъ міромъ, видитъ въ сердцѣ моемъ, что никакое эгоистическое чувство не руководитъ мною относительно тебя. Не личное предубѣжденіе, не материнская ревность побуждаютъ меня противиться этому браку. Но ты уже на него рѣшился -- мнѣ нечего болѣе говорить объ этомъ. Пусть исчезнетъ всякая горечь между нами. Мнѣ ничего болѣе не остается, какъ молиться о твоемъ счастіи.
М-съ Стенденъ, отыгравъ своего козырнаго туза, бросила карты. Она думала, что положивъ на вѣсы утрату отцовскаго наслѣдства и исполненіе собственнаго каприза, Эдмондъ поколеблется купить свою мечту такой дорогой цѣной. Она увидала его твердую рѣшимость, непоколебимую въ виду даже такой громадной жертвы; она увидала, что онъ готовъ отказаться отъ наслѣдства такъ легко, какъ если бы дѣло шло объ одной изъ серебряныхъ табакерокъ покойнаго банкира, этой святыни, хранимой подъ стекляннымъ колпакомъ на одной изъ шифоньерокъ. Она увидала, что тактика ея потерпѣла полное фіаско. Она вовсе и не располагала лишать Эдмонда наслѣдства, принадлежащаго ежу по праву и обогатить дочь въ ущербъ сыну. Она только пыталась стать между Эдмондомъ и его страстью, которая, какъ ей подсказывалъ вѣрный инстинктъ материнской любви, должна была погубить его.