Старый, сѣдой, величественный съ внѣшностью гранда эпохи Фердинанда-Католдка, графъ Аррагуа и Альварецъ считался большимъ знатномъ и любителемъ тауромахіи. (Тауромахія, это -- бой быковъ въ широкомъ понятіи, включая сюда и закулисную подготовку всѣхъ торерро).
Этотъ самый графъ Аррагуа "вывелъ въ люди" молодого Лагартило и благословилъ его овальной миніатюрою кисти божественнаго Мурильо съ вдохновеннымъ ликомъ, томной молитвенно-мечтательной Пречистой Дѣвы.
-- Эта жемчужина была около трехсотъ лѣтъ въ нашей семьѣ, отнынѣ пусть она тебя хранить отъ всѣхъ быковъ, даже отъ "проклятыхъ", видящихъ гдѣ человѣкъ и гдѣ мулета,-- молвилъ графъ.
Старикъ былъ религіозенъ и суевѣренъ, потому что предки его вмѣстѣ съ Фердинандомъ Католикомъ жгли еретиковъ на кострахъ. Луисъ былъ религіозенъ и суевѣренъ, потому что онъ былъ матадоръ и жизнь его всегда висѣла на волоскѣ.
Луисъ берегъ изображеніе Пречистой Дѣвы на слоновой кости, какъ святыню берегъ. Да оно и было святынею.
И вотъ, послѣ того, какъ банкиръ Мекси украдкою пошептался съ бритымъ камарреро гостиницы, гдѣ остановился Луисъ, послѣ того, какъ банкиръ сунулъ пачку хрустящихъ бумажекъ лакею,-- миніатюрка исчезла.
Луисъ занялся обычнымъ, долгимъ и сложнымъ туалетомъ передъ корридой. Пришелъ парикмахеръ, тщательно выбрилъ красивое "четкое" лицо, густо напудрилъ. Затѣмъ Луисъ перешелъ въ искусные руки вѣрнаго слуги своего Инглезіаса, сопровождавшаго матадора повсюду въ его гастроляхъ.
Вотъ и все!.. Готово... Кружевная шляпа на головѣ, къ своей, Господомъ Богомъ отпущенной колетѣ (косичкѣ) пришпилена, искусственная, и шелковая фаха (поясъ) десять ралъ охватила тонкую, гибкую талію матадора.
Уже внизу подана коляска подъ балдахиномъ, въ видѣ нарядной линейки, и другіе торреро, менѣе знаменитые и блестящіе, нежели великій Лагартильо, ждутъ его.
Пора. Остается взять съ собою Мадонну-Покровительницу, чтобъ тамъ, въ часовенкѣ пляццы-де-торросъ, въ послѣдній разъ помолиться, распростершись крестомъ на каменныхъ плитахъ.
Нѣтъ! Лежала, хранилась въ особенномъ ларцѣ и -- нѣтъ! Исчезла. Инглизіасъ перерылъ все, но не могъ нигдѣ найти драгоцѣнной миніатюры.
Напудренное, нѣсколько минутъ наладь такое самодовольное лицо Луиса, неузнаваемо стало. Вдругъ подурнѣлъ, осунулся, углы губъ опустились...
-- Я сегодня не буду "работать" и, вообще, до тѣхъ поръ не буду...
Товарищи умоляли его чуть не на колѣнахъ, просили не губить этой корриды. Циркъ ждетъ, волнуется... уже безъ десяти пять, а въ пять, какъ всегда, начало...
Луисъ поѣхалъ. Когда онъ вышелъ съ куадрильей на арену, его привѣтствовали, какъ полубога. Но это не тѣшило бѣднаго Луиса, потерявшаго всякую почву. Онъ твердилъ себѣ, что сегодня съ нимъ приключится недоброе.
Выпущенъ первый быкъ, "его" быкъ. Цвѣтные человѣчки разлетѣлись, кто куда, съ цвѣтными плащами наготовѣ.
Вотъ быкъ загнанъ измученъ, уже досталось ему и отъ пикадоровъ и торчитъ въ его спинѣ шесть паръ бандерилій.
Лагартильо съ мулетой и шпагой подходитъ къ нему.
Циркъ затаился, замеръ, ждетъ "профессорскаго" удара... Но лишь искушенные въ туамарахіи любители замѣчаютъ, что Луисъ не тотъ, какъ всегда.
Онъ гипнотизируетъ быка алой мулетой, и судорожной рукой направляетъ ударъ... Шпага, всегда разившая въ самое сердце, измѣнила на этотъ разъ Луису, застрявъ неглубоко въ мощной шеѣ животнаго... Быкъ рванулся впередъ и высоко подбросилъ на рога человѣка, сверкающаго золотымъ шитьемъ сиреневой куртки. Другіе торреро бросились оттаскивать быка за хвостъ, но было уже поздно... Луисъ лежалъ весь въ крови, слабо, вздрагивая...
Толпа хлынула на арену... Впереди всѣхъ Антонія... Она рыдала на груди Луиса, царапая себѣ лицо до крови и прядями вырывая свои дивные волосы.
-- Луисъ, это я, проклятая, погубила тебя!.. Луисъ...
Но Луисъ не откликался... Онъ былъ мертвъ.
Когда вечеромъ пришелъ къ ней Мекси, она съ воплемъ бросилась на него, чуть не задушила...
Въ смертельномъ перепугѣ, съ растрепаннымъ галстукомъ, онъ еле вырвался изъ ея цѣпкихъ, сильныхъ пальцевъ и безъ шляпы, крича, близкій къ потерѣ разсудка, бѣжалъ черезъ площадь Санъ-Фернандо,-- такъ бѣжалъ, словно за нимъ гнались тысячи демоновъ.
"Огонекъ", No 10 , 1916