Я -- старшая горничная въ семействѣ, живущемъ въ домѣ подъ No 27, Лимгоузъ-родъ, Польтнейвили. Меня просилъ м-ръ Вильки Коллинзъ, о которомъ я осмѣливаюсь упомянуть здѣсь, какъ о джентльменѣ воспитанномъ и хорошаго происхожденія, уважающемъ чувства служанокъ и награждающемъ ихъ услуги,-- болѣе этого нечего сказать о томъ, кто предлагаетъ вопросы и получаетъ достаточно краткіе отвѣты, чтобы объяснить въ нихъ то, о чемъ меня спрашиваютъ. Онъ просилъ меня разсказать мою исторію своими словами, хотя я и не ученая и не могу всего обдумать. Я считаю своего господина животнымъ. Я не слыхала, чтобы онъ намѣревался отравить мою госпожу,-- она слишкомъ хороша для него, и какъ она могла выйти за него замужъ, ужъ право не знаю,-- но я считаю его способнымъ на всякое звѣрство. Слышала, какъ онъ страшно ругался, если ровно въ девять часовъ ему не подавали воду для бритья. Не знаю, поддѣлывалъ ли онъ завѣщаніе или старался забрать имѣніе моей госпожи, но не имѣя никакой къ нему довѣренности, не удивлюсь, если онъ такъ поступилъ. Думаю, что въ его поведеніи было всегда что-то неискреннее. Помню отлично, какъ все семейство уѣхало за границу. Я причесывала себѣ голову въ послѣднее воскресенье утромъ, когда услыхала звонокъ. Кухарка говоритъ мнѣ: "это звонокъ барыни, смотрите, торопитесь, а то барыня задастъ". Я говорю: "покорнѣйше васъ благодарю, но принимая совѣтъ отъ того, кто его даетъ, я еще поспѣю". Я пошла, барыня еще одѣвалась, а баринъ по обыкновенію ругался. Барыня говоритъ мнѣ совершенно спокойно и свободно: "Мери, сегодня мы начнемъ укладываться". "Зачѣмъ сударыня?" спрашиваю я, очень удивленная. "Что это за допросы?" говоритъ баринъ изъ-подъ одѣяла, имѣя видъ сущаго дикаря. "Мы ѣдемъ на континентъ -- въ Италію,-- говоритъ барыня:-- можете ли вы ѣхать съ нами, Мери?" Голосъ ея былъ такой добрый, точно у святой, но я знала, чего ей это стоитъ, и сказала: "Съ вами, сударыня, въ жаркій климатъ Индіи готова слѣдовать, если нужно, но съ африканскими гориллами,-- продолжаю я, глядя въ сторону постели,-- никогда". "Убирайтесь изъ этой комнаты", кричитъ баринъ, вскакивая и бросая въ меня машинкою для сниманья сапоговъ. "Что такое, Чарльсъ! какъ ты обращаешься!" сказала барыня, дѣлая удивленный видъ. "Поѣдемте, Мери", продолжаетъ она и суетъ мнѣ въ руку полъ-кроны. Я вышла изъ комнаты, не обративъ никакого вниманія на подлое поведеніе этого негодяя.
Не могу сказать, благословляли ли законнымъ образомъ бракъ моихъ господъ. Что касается ужаснаго положенія нравственности и книгъ, получаемыхъ изъ летучихъ библіотекъ, то невинныя дѣвушки не знаютъ, въ какомъ обществѣ имъ придется поступить на мѣсто. Никогда не видала брачнаго свидѣтельства моей госпожи, хотя я совершенно случайно заглянула въ ея бюро, когда оно было открыто, и конечно увидала бы его. Не слыхала, чтобы у моей барыни были любовники. Мнѣ кажется, она любила Джона Томаса, лакея; она всегда сердилась, бѣдная барыня, когда заставала насъ вмѣстѣ, хотя между нами ничего не было; это отлично знаетъ кухарка и не можетъ отрицать -- барынѣ не было повода ревновать. Никогда не видала въ ящикахъ мышьяку или синильной кислоты, но попадались усыпляющія средства и камфора. Одинъ изъ пріятелей моего господина былъ графъ Московъ, русскій папистъ -- я его ненавидѣла.