I.
"Along the crisped shades and bowers
Revels the spruce and jocund Spring".
Такъ же весело, какъ и повсюду, ликовала веселая и радостная весна въ большомъ Дрезденскомъ саду въ майскій день, когда начиналась наша исторія. И хотя, сквозь ея игривость, просвѣчивало порою желаніе ущипнуть, и въ самой улыбкѣ замѣчался какой-то капризъ, однако толпы обрадованныхъ ея подданныхъ явились привѣтствовать возвращеніе своей царицы. Да, толпы; въ такой день дрезденцы, согласно ежегодному обычаю, какъ извѣстно, стремятся, пѣшіе и конные, поклониться веснѣ. Въ честь ея устраивается цвѣточное торжество: всѣ бросаютъ другъ другу букеты. Надъ головами деревья шумятъ новой зеленью; по боковымъ дорожкамъ толпятся пѣшеходы; вдоль широкихъ аллей весело несутся экипажи. Нынѣшній разъ внезапно въ толпѣ произошло какое-то движеніе. Должно быть, король появился съ королевой? Вовсе нѣтъ. Это графъ О. проѣзжаетъ въ большой колымагѣ, заваленной великолѣпными букетами, которую онъ занимаетъ одинъ; колымага запряжена четверкой рыжихъ лошадей, съ форейторомъ въ красной бархатной ливреѣ и выѣзднымъ лакеемъ въ такой же ливреѣ на запяткахъ. Англичанинъ чувствовалъ бы себя неловко на его мѣстѣ, но далеко не таковы ощущенія этого великолѣпнаго и благополучнаго германца.
Вотъ, наконецъ, и самъ король съ королевой, съ кучеромъ и лакеемъ въ ливреѣ мышинаго цвѣта. Они раскланиваются и улыбаются такъ же привѣтливо, какъ еслибы и взаправду были великими вѣнценосцами. Никто не сторонится на ихъ пути; не видно ни одного шуцмана; никто не расчищаетъ имъ дороги, подобно тому, какъ это водится, когда принцесса уэльская выѣзжаетъ на прогулку. Солдатъ кругомъ много; но эти солдаты не думаютъ ни о войнѣ, ни даже о пивѣ; ихъ воинственныя длани полны невинныхъ нарциссовъ и левкоевъ; конные гвардейцы, въ свѣтло-голубыхъ мундирахъ и плоскихъ голубыхъ фуражкахъ, снуютъ взадъ и впередъ на стройныхъ коняхъ, держа въ рукахъ букеты изъ розъ, азалей, гіацинтовъ и розыскивая серьезными, сѣрыми глазами тѣхъ счастливыхъ красавицъ, которымъ предназначаются эти букеты.
Два хора военной музыки весело гремятъ, а большой турецкій барабанъ заставляетъ даже лошадей вздрагивать и гарцовать. Наконецъ появляется, какъ бы для разнообразія, вереница настоящихъ англійскихъ экипажей. Стоитъ только взглянуть на нихъ, чтобы опредѣлить ихъ національность. Чопорные, неподвижные слуги въ темнаго цвѣта ливреяхъ, простая, но блестящая упряжь, гнѣдыя въ яблокахъ лошади, ступающія какъ одна,-- кто можетъ усомниться въ томъ, что это дѣйствительно англичане? Но вотъ появляются и другіе -- въ наемныхъ коляскахъ! Добрые саксонцы! не судите по нимъ о насъ! это далеко не самые блестящіе представители англійской націи!. И однако въ одной изъ этихъ наемныхъ колясокъ сидятъ двѣ молодыхъ женщины, которыхъ Англіи никоимъ образомъ не приходится стыдиться, что, впрочемъ, онѣ сами прекрасно сознаютъ, хотя въ настоящую минуту и являются не въ авантажѣ. Лицо одной сердито, а другой тревожно.
-- Не вернуться ли намъ домой, Белинда?-- спрашиваетъ угрюмо сердитая.
-- Но вѣдь мы только-что пріѣхали,-- замѣчаетъ Белинда.
Проѣзжаетъ русскій экипажъ съ кучеромъ въ шляпѣ, напоминающей какую-то птицу, и въ длинномъ кафтанѣ со сборами у таліи. Затѣмъ проѣзжаютъ снова германцы съ букетами нарцисовъ, украшающими уши ихъ лошадей и приколотыми къ груди ихъ кучеровъ и лакеевъ. Вотъ конногвардеецъ, усѣвшійся на козлахъ мальпоста, запряженнаго шестеркой лошадей, катаетъ довѣрчивую даму въ розовой шляпкѣ, спокойно возсѣдающую съ нимъ рядомъ и наслаждающуюся своимъ положеніемъ, не смотря на отчаянную путаницу, воцарившуюся въ безчисленныхъ возжахъ ея автомедона. Другой конногвардеецъ бросаетъ ей букетъ, но онъ плохо прицѣлился: букетъ падаетъ на дорогу и колеса переѣзжаюіъ его. Это зрѣлище окончательно выводитъ изъ себя сестру Белинды.
-- Я должна прибѣгнуть къ какому-нибудь отчаянному дѣйствію, чтобы привлечь на себя вниманіе,-- сердито говоритъ она не безъ примѣси однако юмора, смягчающаго ея досаду;-- что ты посовѣтуешь мнѣ? Не испугаться ли мнѣ турецкаго барабана и не закричать ли во все горло? Или можетъ быть ты закричишь?
-- Разумѣется, не я!
-- Не могу понять, что съ ними сдѣлалось! Они должно быть помѣшались! Вѣдь никто изъ нихъ не бросилъ намъ ни одного букета!
-- Зачѣмъ они станутъ бросать намъ букеты?-- отвѣчаетъ Белинда.-- Мы никого изъ нихъ не знаемъ.
-- Хотя бы даже они и не знали насъ, они могли бы бросить намъ нѣсколько цвѣтковъ,-- ворчитъ Сара. Я увѣрена, что они видятъ, какъ вамъ этого хочется, и для этого вовсе не нужно особенно долгаго знакомства.
-- Я бы сочла крайне дерзкимъ съ ихъ стороны, если бы они это сдѣлали,-- отвѣчаетъ холодно Белинда.
Другая надула губы.
-- Съ своей стороны, я бы желала, чтобы они немедленно проявили хоть столько дерзости!
Но очевидно, что саксонская армія не расположена къ такой дерзости. Забытыя всѣми дѣвушки молча ѣдутъ далѣе. Солнце ярко свѣтитъ, восточный вѣтеръ дуетъ, турецкій барабанъ гремитъ, и большіе мѣдные инструменты грохочутъ, а онѣ объѣзжаютъ медленно вокругъ пруда, вдоль прямыхъ аллей мимо античнаго музея. Кругомъ нихъ сыплется дождь букетовъ, но ни одинъ изъ нихъ не предназначается для ихъ ландо; ни одинъ даже случайно не попадаетъ къ нимъ.
Лицо Сара омрачается еще больше, а въ глазахъ Белинды тревога свѣтится еще сильнѣе. Но если она никого здѣсь не знаетъ, то кого же она ждетъ?
-- Впрочемъ,-- заговорила Белинда,-- ты вѣдь знала, Сара, когда, захотѣла сюда ѣхать, что мы не встрѣтимъ здѣсь знакомыхъ, кромѣ профессора Форта и...
-- Прекрасно, а почему его здѣсь нѣтъ?-- закричала Сара со взрывомъ искренней досады, который какъ будто ее облегчилъ.-- Вѣдь я приказала ему непремѣнно придти сюда? Даже и онъ былъ бы хорошъ за неимѣніемъ другого!
Белинда иронически улыбается.
-- Какой восторженный панегирикъ человѣку, за котораго ты собираешься выдти замужъ.
Но Сара не слушаетъ ее. Глаза ея устремлены на боковую дорожку, гдѣ толпятся пѣшеходы.
-- Вонъ онъ!-- кричитъ она съ отвращеніемъ въ голосѣ;-- его нельзя проглядѣть! видѣла ли ты когда въ жизни такую походку? Погляди, какъ онъ волочитъ свои большія плоскія ноги!
Белинда глядитъ въ указанномъ направленіи, и въ толпѣ высокихъ, стройныхъ воиновъ безъ труда различаетъ неряшливую, пожилую фигуру, клерикальнаго вида, если судить по костюму; ученаго,-- если принять во вниманіе очки. Заложивъ руки за спину, сдвинувъ шляпу на затылокъ, онъ разсѣянно плетется по дорожкѣ.
-- Возможно ли?-- кричитъ Сара, полуприподнимаясь съ мѣста, голосомъ, почти задыхающимся отъ гнѣва. Да! чудовищно! невѣроятно! но тѣмъ не менѣе вѣрно, вѣрно: онъ не принесъ мнѣ букета!
-- Нѣтъ, онъ принесъ,-- спокойно отвѣчаетъ Белинда,-- но онъ такъ малъ, что его трудно сразу замѣтить.
Въ то время, какъ онѣ это говорятъ, предметъ ихъ наблюденій замѣчаетъ ихъ присутствіе и, оборотивъ къ нимъ свои близорукіе, ученые глаза, неловко бросаетъ въ ихъ сторону маленькій букетикъ не особенно свѣжихъ фіалокъ. Онъ падаетъ на колѣни его невѣсты, но не долго тамъ остается. Гнѣвнымъ жестомъ, и прежде, нежели Белиндѣ удается удержать ее, она стряхиваетъ его на дорогу, и конногвардеецъ, правящій шестеркой, и его довѣрчивая спутница, снова проѣзжающіе мимо нихъ какъ-разъ въ эту самую минуту, переѣзжаютъ черезъ него. Благодаря своей близорукости, владѣлецъ букета не замѣтилъ, однако, этого печальнаго зрѣлища.
-- Я боюсь, что промахнулся,-- невинно объясняетъ онъ, въ то время, какъ коляска останавливается около него, и говоря это, ищетъ глазами сквозь очки отсутствующій букетъ въ коляскѣ.-- Я боюсь, что букетъ, который я вамъ кинулъ, упалъ мимо и не попалъ къ вамъ.
-- О, нѣтъ, онъ попалъ,-- отвѣчаетъ Сара съ свирѣпой шутливостью,-- но такъ какъ онъ былъ слишкомъ великъ для меня, то я его выкинула.
-- Какъ вы запоздали!-- торопливо перебиваетъ Белинда, стараясь замять этотъ разговоръ и доброй, ласковой улыбкой загладить рѣзкія слова сестры. Мы такъ васъ заждались, что невольно пришли въ дурное расположеніе духа.
-- Я былъ случайно задержанъ,-- отвѣчаетъ раздражительно поклонникъ ея сестры;-- я нашелъ, что вѣтеръ гораздо рѣзче, чѣмъ я ожидалъ,-- прибавляетъ онъ съ дрожью, плотнѣе застегивая пальто на своей узкой груди;-- а такъ какъ я легко простужаюсь, то и вынужденъ былъ вернуться на квартиру и надѣть теплое пальто. Сара знаетъ,-- сердито взглянулъ онъ на невѣсту,-- что я очень легко простужаюсь.
Но Сара обращаетъ столько же вниманія на него, какъ и на вѣтеръ, на который онъ жалуется.
-- Ахъ! браво!-- весело кричитъ она, въ то время, какъ другой букетъ, на этотъ разъ настоящій, величиной съ большой кругъ сыра и составленный изъ рѣдкихъ оранжерейныхъ цвѣтовъ, какъ настоящая дань любви, влетаетъ въ коляску.
Она протягиваетъ обѣ руки, чтобы поймать его; никакое сомнѣніе на счетъ его предназначенія не смущаетъ ея торжества, хотя посторонній зритель и подумалъ бы, что онъ скорѣе предназначается ея сестрѣ, Белиндѣ, которая тоже протянула-было руки, но поспѣшно отвела ихъ и съ терпѣливой внимательностью, хотя и съ разсѣяннымъ немного взглядомъ стала выслушивать сердитые сарказмы профессора на счетъ нелѣпости устраивать гулянье въ такую холодную погоду. Но хотя она и слушала профессора, хотя лицо ея обращено къ нему и отвернуто отъ сестры, однако она не проронила ни одного слова изъ восторженныхъ благодарностей, которыми осыпала ея сестра виновника торжества.
-- Подойдите ближе, я хочу поблагодарить васъ!-- слышитъ она кокетливый возгласъ. Я не могу протянуть вамъ руки, потому что обѣ заняты; но это по вашей собственной винѣ. Какой колоссальный букетъ! какой прелестный и свѣжій... Онъ примиряетъ меня съ этой скучной прогулкой. Увѣряю васъ, что я никогда въ жизни такъ не скучала! Какіе они всѣ несносные! какая была бы разница, будь это французы! и пр. и пр.
Быть можетъ, ея словоохотливость не позволяетъ отвѣчать тому лицу, къ которому она обращается. Но несомнѣнно, что онъ удивительно молчаливъ. Не странно ли такое полное безмолвіе, въ виду такой восторженной благодарности. Углубленная въ разрѣшеніе этой задачи, Белинда теряетъ нить профессорскихъ жалобъ; когда она вышла изъ задумчивости, то увидѣла, что онъ глядитъ на нее съ оскорбленнымъ удивленіемъ, затѣмъ отходитъ, и его мѣсто у дверцы экипажа занимаетъ кто-то другой, кто не носитъ очковъ, не боится простуды и не ёжится отъ восточнаго вѣтра, словомъ, кто-то такой, кто молодъ, молодъ! великое слово! Да. Онъ молодъ; не той условной молодостью, какая признается обществомъ за каждымъ неженатымъ мужчиной, моложе восьмидесяти лѣтъ, но дѣйствительно молодъ; короче сказать, этого человѣка еще не было на свѣтѣ двадцать три года тому назадъ.
Кто, какъ не молокососъ, сталъ бы такъ въ упоръ глядѣть на нее, обидчиво укоряя:
-- Зачѣмъ вы его не поймали? Вѣдь вы знаете, что онъ предназначался вамъ?
Она взглянула на него: счастливая, радостная улыбка согрѣла лицо, которое мужчины часто находили холоднымъ и надменнымъ.
-- Я пробовала!
-- О чемъ вы тамъ толкуете?-- безпечно закричала Сара, безцеремонно перебивая на полусловѣ своего жениха.-- Вы прохаживаетесь на мой счетъ? Ага! у васъ у обоихъ виноватыя лица.
Ни тотъ, ни другая не опровергаютъ ее.
Четверть часа спустя обѣ дѣвушки направляются домой къ бабушкѣ, въ свою квартиру на Lüttichau Strasse, оставляя позади себя короля, королеву, графа С. въ колымагѣ и храбрыхъ воиновъ въ голубыхъ и зеленыхъ мундирахъ. Белинда наклонила голову и нѣжно прикоснулась щечкой къ цвѣтамъ, покоившимся на колѣняхъ сестры.
-- Пожалуйста не мни ихъ,-- нетерпѣливо кричитъ Сара, заслоняя ихъ.-- Ты всегда какъ будто воображаешь, что цвѣты созданы на то, чтобы ихъ ѣсть.
И увидя, что въ глазахъ сестры промелькнуло неудовольствіе, великодушно прибавила:
-- Еслибы онѣ не были на проволокѣ, то я бы пожертвовала тебѣ одну или двѣ орхидеи.
-- Неужели?-- иронически вопрошаетъ Белинда.
Но дальше этого, не пошло ея великодушное разоблаченіе своихъ и сестриныхъ правъ на букетъ.