1. A. Я. Брюсов -- В. Ф. Ходасевичу
15 декабря 1904. Тульская губерния.
15/XII
Дорогой Владислав
Пишу тебе, как обещал. Стихи есть, но мало, только два, оба написаны здесь, в Антоновке, и в один день. Вот они оба.
Воскресенье! Возрожденье в счастьи и любви.
Нет! Былого, прожитого к жизни не зови!
Обновленье! Возрожденье! Новые мечты.
Счастье, счастье, упоенье!
В мире я и ты.
Воскресенье. Возрожденье. В мире только мы
Прочь сомненье, опасенье, слуги черной тьмы!
Мы с тобою, мы с тобою! Все забудь, забудь!
Смейся, смейся над судьбою! Вольно дышит грудь.
Воскресенье! Обновленье. Снова счастлив я.
Опьяненье, упоенье. Ты моя, моя!
А вот второе, совсем в другом роде. Называется оно "Призраки".
Есть духи демоны, созданья впечатленья,
Мгновенные приспешники мечты.
Они куют тревоги и сомненья,
Они плетут невидимые звенья,
И с ними вечно, всюду ты.
Они опутывают ложью;
Они, как марево, горят;
Они пронизывают дрожью,
Они приводят к бездорожью
И в жизнь мешают тонкий яд.
Ты опьянен сплетенным дымом,
Спеши к намеченной мечте,
Но то, что было исполнимым,
То стало призрачным и мнимым,
Его черты -- уже не те.
Напрасно ловишь тень, мелькая,
Она скользит, -- и новый бред!--
Зовет и манит, увлекая,
Казалось, близко счастье рая,
Но миг... И вновь миража нет.
Сам сознаю недостатки и того и другого, но отделывать нехочется 1 (пишу нарочно вместе в параллель глаголу нельзя), да и неудобно: живем мы, -- я и один товарищ,2 -- в сторожке у сторожа, две комнаты и кухня, очевидно никуда деваться нельзя, чтобы работать в одиночестве, но не унываю. Думаю, что в Москве обработаю все, что здесь напишу.
Если будешь писать, -- надеюсь напишешь, хоть несколько строчек, -- то пришли то, что есть новенького, думаю, что написал что-нибудь.
Если будешь писать "хорошему мальчику" (конечно Жоржу),3 то напомни и ему написать мне. Буду очень благодарен.
Сижу здесь без газет, даже в городе не продают! Чорт знает что такое. Как только ты выносишь, не читая газет, не зная, что, где и как?
Сегодня едва не замерз. Мороз свыше 25о, а мне пришлось ехать за 7 верст по полю. Едва оттер лицо.
Прости, что пишу эпизоды из здоровой жизни, но здесь нет ничего под руками; ни книг, ни журналов, ни людей не здоровых. Только и спасаюсь, читая Л. Толстого, -- хорошо, что захватил. Думал заниматься лекциями. Взял Троицкого (Логика), Брандта (старо-церковно-славянский) и Виппера (История Греции), ничего.4 Думал переписать Любавского (записки по рус. Ист.)5 -- ничего! Думал заняться итальянским -- ничего! Думал читать английских поэтов в подлиннике -- ничего! Только и делаю, что шатаюсь по лесу да по Оке (она почти замерзла). Гляжу, как мой спутник бьет уток, сам <ж>е стрелял в цель -- ничего, попадаю редко, хотя к этому ружью и не привык.
Расписался я здорово, да делать по вечерам нечего, вот и пишу. Прости если неразборчиво и скучно.
Как идет альманах Грифа.6 Вышел ли и если вышел, то когда. Если тебе не трудно, то перепиши кстати (прости за слово) твое стихотворение, которое должно было быть в нем.
Если есть еще какие журнальные, газетные или книжные новости, то напиши, пожалуйста.
Может быть знаешь что-нибудь об университетской истории, тоже сообщи.8
Боюсь, что надоел и потому кончаю.
А. Брюсов
Год проставлен по контексту.
2. А. Я. Брюсов -- В. Ф. Ходасевичу
Конец декабря 1904-начало января 1905. Москва.
Вот я и в Москве. Приехал 25-го и тотчас узнал самые неутешительные новости. Говорят, что университет будет закрыт все второе полугодие. Удружили! Этого я никак не ожидал.9
Вести с дальнего востока еще неутешительнее, но ты, кажется, ими не интересуешься вовсе. Однако есть и такие, которые будут любопытны для тебя.
Немецкие газеты пишут, что Вильгельм предлагал Николаю взорвать П. Артур до основания, когда еще был цел флот, посадить на него всех жителей и прорваться через японскую эскадру, если будет это возможно; во всяком случае хуже того, что произошло, не было бы. Николай отказался. Куропаткин просил Стесселя продержаться всего месяц, после которого он обещал освободить П. Артур, но...10
Еще менее утешительно в литературе. Пшибышевский прислал в Скорпион письмо (по русски! ), где он сообщает, что сам по русски ничего не понимает (!), а письмо (первое, помещенное в печати) написано Высоцким, что слов "разбой на большой дороге" он не говорил, что исключительного права на перевод никому не давал, что все зависит от платы, а плата зависит от честности издателей. Хорошо?11
Скорпионы хотят перевести это письмо на польский язык и послать его назад Пш<ибышевскому> спросить то ли он теперь сообщил, что хотел, или опять будет отговариваться незнанием русского яз<ыка>.
"Руси" запрещена розничная продажа издания.12
Видишь какие новости.
Даже погода была отчаянная. В Тульской губ., где мы были, доходило до 37 ниже нуля. Дыханье перехватывало с первых шагов на воздухе.
Как то у вас в Петербурге было. Что нового. Да... Изадора (а не Айседора) Дункан (Isadora Dunkan) приезжает в Москву в январе и мы тоже увидим ее...13
У меня есть много нового, но лень писать; приедешь -- покажу.
Хотя ты и обещал написать мне, но так и не сдержал слова. Может быть найдешь время и напишешь хоть в Москву.
Поклон Марине Эрастовне14.
А. Брюсов
Датируется по содержанию.
3. А. Я. Брюсов -- В. Ф. Ходасевичу
Середина июня 1905. Акулово.
Ну, Владислав, переехал я на дачу в Акулово,15 поэтому не успел за хлопотами по перевозке написать тебе раньше. Теперь уже пишу обстоятельнее (прости, что на такой бумаге, почтовую забыл в Москве). Приехав, набросился я на книги, признаюсь, удивлен: Нижегородский сборник -- плох,16 газеты (оставшиеся в живых) -- ниже критики, хорошие газеты -- поголовно запрещены.17 Перечел Альманах (Сев<ерные> цв<еты>)18 -- Иванова совсем не могу понять. Валерий понравился меньше, чем до отъезда, или, вернее, совсем не понравился. Проза -- ни к чорту. Бог знает что. Прочел в первый раз "Пана" -- не вполне хорошо.19 Вопросы жизни (июнь) -- гадость.20 Вообще от литературы прихожу в отчаяние, с отчаяния и принялся за Эдгара По в подлиннике.
Посылаю тебе стихи. Знаю, что плохи, но не могу собраться отделать (там такое, кое-где слова вставлены наспех, какие придется, вообще писал я это в дороге и начисто). Спасибо за приглашение. Приеду я только не ранее 15. Во всяком случае еще спишемся.
Письма твои оба получил и третье в Москве.
Поклон М. Э.
А. Брюсов
P.S. Прости за воровство солнца -- знакомца.21
Как кольца цепи бесконечной,
Как ряд испуганных теней,
Идут, дрожа, в тревоге вечной
Войска невольные людей.
Им не дано успокоенья:
Безмерно длинною толпой
Влачатся в смене поколений
За ускользающей мечтой
Играя в царства, мир и войны,
Они не видят -- замкнут круг,
И лишь часами беспокойно
В них просыпается испуг.
Тогда душе ожившей внятен
Гул набегающих часов.
Но смысл пророчеств непонятен
Для долго скованных рабов.
Им что-то шепчет близко, близко
Конец томительных времен,
Но светом огненного диска
Глаз непривычно ослеплен.
"Идти навстречу? Страшен, страшен
Гигант-Сварожич впереди.
Туда, туда, где свет погашен
Скорей туда! иди! иди!
Мы не привыкли к свету солнца,
Оно сожжет, испепелит!
Пойдемте к старому знакомцу
В прохладу серых, скользких плит.
Пойдемте к старой жизни в кручах,
К холодным ласкам одалиск...
Из-за горы, прорезав тучи,
Горит громадный красный диск!"
* * *
Неумолимый рок влечет к желанной цели
Но рушатся мечты о ряд немых преград.
И каждый миг и час от самой колыбели
Вдыхаю я в себя щемящий сердце яд.
И каждый новый час и каждое мгновенье
Дороги спутников расходятся с моей.
И вновь растет в душе былое убежденье
Что скоро я один пойду среди степей.
И жду теперь, когда приду на берег крайний
И встречу солнца луч в начальной чистоте,
И, скрытые теперь, мне явны будут тайны
И подойду в упор я к избранной мечте.
4. В. Ф. Ходасевич -- А. Я. Брюсову
26 июня 1905. Лидино.
Лидино, 26.VI.05
Дорогой Саша!
Не знаю твоего акуловского адреса. Пишу в Москву. Думаю, -- перешлют. Очень рад буду видеть тебя. Сообщи только тогда заранее точно день и поезд.
Напрасно ты так огорчаешься о литературе. Газеты -- не искусство, Нижегор<одский> сборник -- хуже всякой газеты.22 Относительно В. Иванова для меня давно решен вопрос о его праве на существование. Терпению и труду не всегда удается перетереть искусство.23 Что же касается твоего брата, как он представлен в Сев. Цв., -- мне кажется, -- ты не прав. Стихи его очень хороши, как всегда. Драма -- изумительна. Впрочем, я с ним (пока -- между нами) -- затеваю полемику, вне чистой литературы. Как и что -- объяснять долго, но советую тебе прочесть в No 4 Весов его заметку о Литургии Красоты,24 а после, когда выйдет No 5 Искусства -- в нем мою заметку о том же.25 Но пока -- прошу никому ничего об этом не говорить. На тебя полагаюсь.
Посылаю некоторые стихи. Не все, написанные за это время. Впрочем, последние дни я их не пишу, ибо начал еретическую драму, которая должна быть закончена, не в пример другим моим начинаниям.26 Надеюсь прочесть тебе ее в необработанном виде, когда приедешь.
I. У людей.
О, как мне скучно, скучно, скучно!
Как неустанна суета!
Как всё вокруг спешит докучно
И бредит сонная мечта.
Как будто кто-то, грозный темный,
Крылами навевает жар...
В провалах мысли исступленной
Горит невидимый пожар.
Я не хочу сгорать незримо!
Незримый жар стократ страшней,
Чем тот, что мчит неугасимо
Безумства блещущих огней...
О нет, спасите! К краю кубка
Припасть устами... Пью! Мое!..
Опять измена!.. Уксус, губка --
И ненавистное копье!..
15 мая.
II. Deo Ignoto
& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp;& nbsp; О mon Dieu, votre crainte m'a frapp é.
P. Verlaine
О, Творец ослепшей жизни,
Погрузивший нас во мглу,
В пир рожденья и на тризне
Я пою Тебе хвалу.
Неизведанный губитель
Вечно трепетных сердец,
Добрый пастырь, правый мститель,
Ты -- убийца, Ты -- отец.
Если правда станет ложью,
Бог, тебя я восхвалю
И молитвы смутной дрожью
Жажду сердца утолю.
О, поставь слепую душу
На таинственный рубеж!
Я смиренья не нарушу,
Погуби -- или утешь.
Был я робок и опаслив,
Но на радостной заре
Буду светел, буду счастлив
Жертвой пасть на алтаре!
17 мая
III. Диск
Чело в лучах и члены гибки...
Бросаю в воздух звонкий диск.
Кружась, летит, и блески зыбки.
В струях зефира -- свист и визг.
Смотрю: взметнулись в синем небе
Два солнца: диск и Аполлон.
Я посвящаю юной Гебе
Размах руки и меди звон.
Взлетел. Дрожит. Сейчас сорвется.
И вот -- упал к моим ногам.
Еще удар -- опять взовьется
Навстречу блещущим лучам.
23 мая
IV * * *
Ухожу. На сердце -- холод млеющий;
Высохла последняя слеза. Дверь закрылась.
Злобен ветер веющий,
Смотрит ночь беззвездная в глаза.
Ухожу. Пойду немыми странами.
Знаю: на пути -- не обернусь.
Жизнь зовет последними обманами.
Больше нет соблазнов. -- Не вернусь.
23 мая
V. Жизнь -- полководец
Marche fun è bre
Тяжки шаги моих солдат.
Мерно идет за рядом ряд.
Едкая пыль... "Вперед! Вперед!"
Каждый из вас убьет, умрет.
Гром барабанов. Стук костей.
Жизнь неустанна... "Марш, смелей!"
Пройдены версты. Смерть не ждет.
Призрак возник... "Вперед! Вперед!"
Верны шаги слепых солдат.
К смерти идет за рядом ряд.
24 мая
Все; извиняюсь за рифму: темный -- исступленной. Вольность. Из твоих стихов мне больше нравится 2. Пока -- прощай.
М. Э. благодарит за память и шлет привет с приглашением.
Сообщи свой дачный адрес.
Твой В. Ходасевич.
P.S. Что скажешь о стихах.
5. А. Я. Брюсов -- В. Ф. Ходасевичу
20 июня 1907. Симбирск.
Волга 20.VI. 1907
Дорогой Владислав, ты наверное изумишься получив мою телеграмму раньше этого письма.
Убедительно прошу тебя (думаю это возможно) выслать мне в Астрахань рублей 300 из долга.27 Если не сможешь, то телеграфируй: может бы<ть> успеешь к 27 июня выслать в Новороссийск (почтамт до востреб<ования>) или к 29 в Севастополь (тоже почт, до вост.). А то я сяду на мели без денег. Привет всем. Alexander
Открытка. П.ш. Симбирск (20.6.07), Бологое (25.6.07).
Адрес: Николаевская ж.д. Ст. Бологое. Имение Лидино.
6. А. Я. Брюсов -- В. Ф. Ходасевичу
7 февраля 1908. Батуми.
7/20 февр. 1908
Привет Владиславу, живущему в "Новом Париже"28 от Alexander'a, живущего в старой "Франции".29
Совершенно незаметно прошло уже более недели, как я выехал из Москвы. Время года перемещалось мало по малу и дошло до весны; теперь остается ждать Марта, когда для меня наступит лето.
"Так день за днем по бездорожью,
В мгновенной смене стран и лиц",30
двигаюсь я по меридианам и параллелям.
Странное чувство является в дороге. Кажется, что все оставшееся позади было только длинной лентой Кинтопа (перемена еженедельно).31 Не знаю, как другие, а я в дороге всегда испытываю ощущение слитости с окружающим, действительно живу, а сидя в Москве, чувствую себя зрителем в гигантском кинематографе. Правда, изредка видишь в числе посетителей знакомого, здороваешься, обмениваешься несколькими фразами, но вот снова звонок, лампочки гаснут, новое неустанное слежение за картиной, и часто в новом антракте уже не видишь случайно встретившегося знакомого "скопофонщика";32 он вышел из залы.
Прости за лирические излияния. С утра занимался долбежкой арабского склонения и теперь в ожидании обеда чувствую желудочную потребность поговорить "хорошими словами".
Как дела московских "пассажиров" (объяснения слова требуй у Муни)?33 Зашел сегодня на почту, но не нашел ни одного письма, а хотелось бы знать, что происходит с моей "распутицей", по которой я семь верст киселя хлебал.34 Напиши хоть ты (Батум, гостиница "Франция", мне).
Когда выйдет "Юность", то есть "Молодость". Ей-Богу, перемени название,35 уж очень неприлично выходит, хуже курьей тропы.36
Пока всего лучшего, приветствую всех.
Alexander
Батум
7. А. Я. Брюсов -- В. Ф. Ходасевичу
12-14 февраля 1908. Батуми.
12/25 II 1908 Батум
Владислав,
посылаю тебе два стих<отворения>; если будет у тебя время, напиши, что ты о них мыслишь.
I.
Еще один отвержен день,
Еще один -- бесследно минут.
Часы бегут. Мой жребий вынут,
И жизнь мою в глухую тень,
Как хлам ненужный, боги кинут.
Как страшен сон небытия!
Единый раз, лишь на мгновенье.
О темный призрак откровенья
Коснулся смерти острия
И с криком снова встретил день я
Порвалось тесное кольцо.
О нет, то не было ошибкой!
Я встретил смерть на грани зыбкой;
Она впилась лицом в лицо
И подмигнула мне с улыбкой.
II.
В сердце мучительность пытки
Прежней тоскою зажглась.
Жду я тебя у калитки,
Жду я в назначенный час.
Скрипнули тихо ступени,
Дрогнул проснувшийся гад.
Тени! Вечерние тени!
Темные дали оград!
Сон убегающей ночи.
"О, говори, говори!
Бледные тени короче,
Вестники близкой зари!"
Пишите почаще из Москвы. А то ни один тип ни звука. Просто досадно становится.
Пока что практикуюсь здесь на биллиарде. Здесь недурной биллиард в общественном собрании.37 Надеюсь по приезде обыгрывать и тебя и Ефимка,38 ибо играю каждый день, и уже нередки случаи, когда кладу от двух бортов.
Приветствую всех.
Жду писем.
Alexander
Адр. Батум. Гостин. "Франция". А. Брюсову
14/27 ф. 1908
Так как еще не отослал письма, то приписываю еще 3-е стих.
Далекий призрак минарета.
И силуэты тополей.
В окно вплывают волны света,
Зеленый отблеск фонарей.
И в этот вечер, грусти вторя,
Ты снова ждешь. О, верь же, верь!
Шаги услышишь в корридоре
И тихо, тихо скрипнет дверь.
Любовь раскинет длинный свиток
Ненужных, милых, быстрых слов;
И будешь жадно пить напиток
Любовных тихих, тихих снов.
А утром, приподнявши штору,
Лучами комнату зажги.
И прозвучат по коридору
Стихая медленно, шаги.
Alexander
8. А. Я. Брюсов -- В. Ф. Ходасевичу
9/22 ноября 1910. Берлин.
22 ноября 1910 г. Берлин.
"Noi siamo seduti"39 и ждем поезда. Сегодня вечером "в порядке исключительной скорости"40 будем в Париже. Делать до поезда нечего, поэтому пишу тебе малороссийское письмо. Извиняюсь за это письмо и подписуюсь
Алекс. Брюсов
Открытка. Berlin. Palais Kaiser Wilhelm I.
П.ш. Берлин <нрзб>; Москва (30.11.10).
Адрес: Москва. Балчуг. Ново-Моск. Подворье. В. Ф. Ходасевичу.
9. А. Я. Брюсов -- В. Ф. Ходасевичу
14/29 декабря 1910. Каир.
29 декабря 1910
Пан Владислав!
Только что исполнил я твой совет и послал Муни "цвет дальней пустыни".41 Теперь исполняю свою вторую обязанность и пишу тебе двустишие из "Г. от У.":
"Муж мальчик, муж слуга из жениных пажей --
Высокий идеал московских всех мужей".
А исполнив обе свои обязанности могу почить от трудов своих.
Скажи Жене Муратовой, что перо ей купили и привезем, а кстати кланяйся ей.42
Нюра просит написать, что она целует тебя и жаждет сыграть в "препиранец"43 (о Малороссия!).
Узнай, как идет "Сема"44 и если были (вещь это невероятная!) рецензии, то набери и для меня коллекцию <?>.
В Москву мы приедем перед Татьяниным днем, числа 8-9, и пойдем справлять Татьяну;45 надеюсь, что ты присоединишься и следовательно пусть этот день будет у тебя занят нами; тащи и Муни.
Если не лень, напиши письмецо в Константинополь, адресуя его на пароход русского Общества Пароходства и торговли.
Прощай
Alexander
На бланке: The National Hôtel. Cairo.
10. A. Я. Брюсов -- В. Ф. Ходасевичу
24 июня/7 июля 1911. Париж.
7/VII 1911 Paris
Приветствую переселенца в Италию! Вот уже три дня, как мы находимся в Париже. Никакой разницы с Москвой не замечаю -- те же лица (Чулковы, Савиничи46 и пр., и пр.), вместо Грека47 -- кафе Паскаль,48 вместо русского биллиарда -- карамболь. Последнее время даже погода стала московской --40о.
Никаких новостей нет, -- у нас, по крайней мере. Главная новость (если <это> можно назвать новостью) то, что я осенью буду отбывать воинскую повинность в Серпухове, а Нюра по делам (не наверное, а только вероятно) останется в Париже до Рождества. Однако сообщать еще что-либо не намерен, пока ты сам не напишешь чего-нибудь. Теперь мы с тобой в одинаковых положениях, за границей, и ты не можешь ссылаться на то, что уехавшему труднее писать, чем оставшемуся дома.
Пиши Paris. Rue M-eur le Prince. 63
Привет твоей спутнице.
А. Брюсов
11. В. Ф. Ходасевич -- А. Я. Брюсову, А. И. Брюсовой
29 июня/12 июля 1911. Флоренция.
Дети! Я во Флоренции, один, к<а>к перст. Женя вам кланяется.49 Она уехала в Россию, танцовать. Завтра утром буду в Венеции, где проживу целых 3 недели, не меньше. Если Нюра останется в Париже -- Алдр, приезжай за мной: вместе поедем в третий Рим. Ну-ка, покажи прыть! А то приезжайте оба: возле Риальто есть чудесные кабачки, где можно играть в преферанс. Кроме того -- я вас люблю, вы меня: почему же нам не быть счастливыми? Пришлю вам Венец<ианский> свой адрес, а пока пишите poste restante.
Целую вас нежно. Сколько я стихов написал! Боже мой!
Владислав.
Флоренция, 12, 7, 911
Открытка (Firenze. Palazzo Reale (Pitti)). Адрес: Francia. Parigi. France. Paris. Rue Meur le Prince, 63. A Mr. George Tchoulcoff pour Mr. A. Brussoff П.ш. нет.50
12. В. Ф. Ходасевич -- А. Я. Брюсову, А. И. Брюсовой
9/22 июля 1911. Венеция.
Venezia, 22/7 911
Бесстыдники!
Что же вы ничего не пишете? Алдр, это не благородно! Нюрка, ты мне изменяешь? Я пробуду здесь до 13 августа по новому стилю. Пишите, телеграфируйте, приезжайте, -- все что хотите, -- но не исчезайте с горизонта. Мой адрес: V., Rio Terra degli Assassini, No 3692A.
Владислав.
Открытка (Venezia. Ponte di Rialto). Адрес: Francia. Parigi. France. Paris. Rue Meur le Prince, 63. A Mr. George Tchoulcoff pour Mr. Alexander Brussoff. П.ш. Венеция (23.7.1911)