8 Августа
1864 г.
Добрые друзья наши
О. Валеріанъ Викторовичъ и Александра Ивановна!
Письмо ваше получено 7-го Августа, и вотъ вамъ немѣдленный на него отвѣтъ. Вы, О. Валеріанъ, говорите, что изъясненіе Евангельскихъ сказаній объ обстоятельствахъ дня воскресенія Христова для васъ важно не само по себѣ, или не въ своей отдѣльной частности, а по вопросу вообще о пониманіи Св. Писанія. На это и я скажу вамъ, что я также не стою за тотъ или другой способъ изъясненія, означенныхъ Евангельскихъ сказаній. Я, разсуждая съ вами объ этомъ изъясненіи, подобно вамъ, занятъ даже не однимъ вопросомъ вообще о пониманіи св. писанія, но еще болѣе общимъ вопросомъ о дѣлѣ нашей мысли и знанія, объ изслѣдованіи истины въ какихъ бы ни было областяхъ знанія. Какъ намъ вести это изслѣдованіе (по вопросамъ ли св. писанія, или физіологическимъ и геологическимъ),-- но-православному или истинно по-христіански? Вотъ мой вопросъ.-- Это и вашъ тоже? Можно и землю пахать и дрова рубить, пріобрѣтая себѣ за этимъ самымъ дѣломъ Христа Господа. Былобы до неизвинительности глупо, если бы мы такое благородное дѣло, какъ изслѣдованіе даже св. писанія, не умѣли вести такъ, да Христа пріобрящемъ. Худа еще пѣть въ томъ, чтобы все изслѣдовать, хотя бы стоя на почвѣ современной антропологіи и точныхъ наукъ; это не значитъ еще быть невѣрующимъ. Худо не любить, не искать истины, не вѣрить, что она есть, быть невѣрнымъ предъ ея требованіями и законами; это значитъ уже быть невѣрующимъ Самому Христу, въ качествѣ истины. Худо вѣрующему колебаться и раздвоиться внутренно. Двоедушіе не годится ни для какого дѣла; въ двоедушіи -- разстройство всякому дѣлу. Дѣло мысли и знанія, дѣло изслѣдованія какого угодно, также никогда не устроится, если будемъ допускать въ это дѣло то двоедушіе, чтобы раздвоились у насъ самыя начала для этаго дѣла. Плохо мое дѣло мысли и знанія, когда это дѣло я поведу такимъ образомъ; вотъ это, молъ, я говорю или думаю, основываясь на началѣ вѣры, а вотъ это толкую и разумѣю, основываясь на началахъ обыкновенной критики, герменевтики, логики, опыта, теоріи вѣроятностей, общаго здраваго смысла и проч. и проч. Такой двоедушный въ дѣлѣ знанія и мысли мужъ не устроенъ будетъ во всѣхъ путехъ своего изслѣдованія. Итакъ я или -- невѣрующій и меня еще надо обращать ко Христу, или вѣрующій, православный безъ двоедушія. И опять; мнѣ, человѣку православному, или надо, истинно въ духѣ и силѣ анонскаго аскетизма, объединить и возглавить въ одномъ Христѣ все дѣло моей мысли, всѣ способы и образы познаванія, все знакомство съ современнымъ знаніемъ, изученіе всѣхъ современныхъ наукъ и чтеніе всякихъ книгъ; или я, не умѣя и не стараясь умѣть этаго сдѣлать въ дѣлѣ своей мысли, долженъ оставить область современнаго знанія, современныя книги, слѣдуя хоть по поверхности дѣла, аоонскимъ подвижникомъ (говорю вашими словами). Сказать тоже въ отношеніи къ частному изслѣдованію, напр., Апокалипсиса, взятому вами самими въ примѣръ: слыша при чтеніи этой книги враждебный лай духа хулы, я долженъ былъ или, не задерживаясь имъ и даже по возможности не обращая и вниманія на хульныя духовный въ себѣ вопли, благоговѣйно вникать въ эту книгу, соображать ея символы и образы съ употребленіемъ тѣхъ же символовъ въ другихъ мѣстахъ св. писанія, выяснять содержаніе книги общимъ новозавѣтнымъ воззрѣніемъ надѣло Церкви и вѣры, на судьбы ихъ и міра и проч. подоб. (что я и дѣлалъ себѣ понемножку, взирая внутренно къ истинѣ всего -- Господу), или вовсе не читать этой книги, но неумѣнью вести это свое дѣло безъ разрушительнаго двоедушія между моею вѣрою и смущеніями отъ духа невѣрія и хулы. Такъ и изъясненіе Евангельскихъ сказаній о днѣ Христова воскресенія мнѣ надо или такъ дѣлать, да и въ этомъ Христа пріобрящу (какой бы способъ изъясненія ни избралъ я, хотя бы я дѣлалъ это дѣло безъ всякаго идеальничанія, а просто по суду сухаго разсудка о буквальной разности Евангельскихъ сказаній),-- или ужъ читать Евангельскія сказанія просто, не дозволяя себѣ никакого изслѣдованія. Да не будетъ мнѣ того, чтобы какое бы ни было дѣло, хотя бы самое чернорабочее, а тѣмъ болѣе дѣло изслѣдованія Св. Писанія дѣлать какъ нибудь иначе, а не но тому началу, да Христа пріобрящу. Вѣдь все прочее для меня (какъ и само но себѣ) есть одна тщета; а то я еще не вѣрующій,-- мнѣ еще надо обратиться ко Христу и безъ Него не приниматься за науку только для того, чтобы повторять или продолжать путь заблужденій. Согласны ли вы со мною?-- Вѣдь еще въ крещеніи мы умерли для всякаго другаго начала, чтобы жить только Христу и Христомъ, и это столько же и въ мысли, сколько въ другихъ сторонахъ нашего существа и жизни. Согласны ли?-- Знаю, что согласны. Только требуете, чтобы разъяснено было вамъ, какъ и дѣло изслѣдованія сухимъ разсудкомъ, относящагося къ разностямъ буквы сказаній, дѣлать такъ, да Христа пріибрящемъ.-- Вотъ для этаго самаго я и говорю вамъ въ прошломъ письмѣ, что фактически-точная истина принадлежать тоже къ области Духа истины, къ области Духа Христова. Изъ этаго положенія слѣдуетъ не только то, что Духу, одушевлявшему Евангелистовъ, никакъ не свойственно пренебрегать фактическою точностію, но и то, что, доискиваясь всячески до фактической точности извѣстныхъ Евангельскихъ событій, вы слѣдуете направленію Духа истины, вы ищете Христа пріобрѣсти -- въ Его же духѣ фактической истины. За чѣмъ же двоедушничать. Обыкновенная, какъ вы выражаетесь, критика или герменевтика, или теорія вѣроятностей, общій здравый смыслъ -- всѣ эти способы или пособники къ точному разысканію фактической истины -- суть для васъ, какъ православнаго, покорные слуги и орудія, да пріобрящете Христа въ качествѣ истины, съ фактическою ея точностію. Тоже разумѣйте и относительно всякаго рода изслѣдованія. Вѣдь Христосъ нашъ есть истина не по всевѣденію только, какъ вы сказали, а еще и существенно по тому, что во всемъ, чего бы мы ни изслѣдовали, осуществлены или осуществляются и выражаются Его мысли, положительныя или попустительныя, и самое бремя нашихъ заблужденій и невѣденій подъято и вынесено Имъ на себѣ, какъ Агнцѣ, вземлющемъ, и въ дѣлѣ мысли, грѣхи міра. Въ дѣлѣ мысли все равно, что въ дѣлѣ нравственнаго добра или въ добродѣтели: Христосъ есть правда паша не но своей только всесвятости, но еще и особенно потому, что въ немъ одномъ сущность и сила всего нравственно-добраго, такъ что, при совершеніи добраго дѣла, мы дѣйствительно воспринимаемъ Его къ себѣ, и притомъ Онъ же взялъ на Себя вину самыхъ нашихъ неправдъ. Отношеніе наше къ Нему, какъ къ истинѣ, совершенно такое же, какое отношеніе къ Нему какъ правдѣ. Вотъ Онъ былъ и въ состояніи младенческаго невѣденія и безсознательности, а потомъ, по мѣрѣ физическаго возраста, возрасталъ и въ разумѣ и премудрости, согласно условіямъ усвоенной Имъ себѣ человѣ ческой природы. Не отяготитесь же и вы, а напротивъ вмѣняйте себѣ не только въ сладкій долгъ, по и въ славу воспринимать Его, подчинившаго себя ради тебя условіямъ человѣческаго умственнаго развитія, воспринимать постепеннымъ, согласнымъ съ вашими талантами и условіями умственными, развитіемъ и обогащеніемъ вашей мысли, постояннымъ восхожденіемъ въ какой бы ни было научной области отъ невѣденія и недоразумѣній къ полной отчетливости. Вотъ Господь не стыдился разузнавать съ точностію, кто Его коснулся, принимать и отражать возраженія, или идти къ смоковницѣ для опытнаго, осязательнаго дознанія, нѣтъ ли на ней плодовъ для удовлетворенія Его алканію. Это Онъ даетъ тебѣ воспринимать и пріобрѣтать себѣ Его Самаго въ опытахъ и точныхъ изслѣдованіяхъ, въ кропотливомъ разборѣ свидѣтельствъ, толковъ, перетолковъ, предположительныхъ теорій.
За чѣмже, спрашиваю снова, двоедушничать и отступать въ дѣлѣ мысли отъ духовнаго 157 направленія и единства? И предложилъ вамъ одинъ изъ многихъ возможныхъ способовъ объясненія Евангельскихъ сказаній о женахъ мѵроносицахъ, не трудясь надъ этимъ нарочито, хотя и держась, по своему началу и направленію, Христа -- истины въ изъясненіи. Вашихъ требованій но отношенію къ истинѣ, какъ видно, не удовлетворилъ мой способъ изъясненія. Чтожь? Изъ любви къ истинѣ, къ Христу же, работайте въ изысканіи болѣе удовлетворительнаго способа изъясненія. За чѣмъ вамъ противополагать свои изысканія моему изъясненію, какъ дѣло невѣрующей мысли разсужденію по Христу? Зачѣмъ вамъ раздвоятъ себя, по этому дѣлу, на два человѣка -- одного вѣрующаго во Христа, а другаго, не вѣрующаго Ему? Ради благодати крещенія помышляйте себе мертвыхъ быти грѣху, всякой тщетѣ внѣ Христа, живыхъ же Боговы во Христѣ Іисусѣ. Зачѣмъ еще оживлять умершаго уже въ васъ человѣка, человѣка не по Христу, и тѣмъ попирать и раззорять благодать крещенія? Вы ищете истины, вы не соглашаетесь со мною во имя дѣла истины, а истина Господь. Работайте же въ Немъ, съ Нимъ и Ему въ дѣлѣ истины, не судясь чужою совѣстію, а своею предъ Господомъ. Сравните, для ясности дѣла, настоящій случай съ разностями въ нравственныхъ дѣлахъ. Одинъ пріобрѣтаетъ Господа такимъ путемъ Богоугожденія, котораго другій находитъ не подходящимъ къ себѣ и подвизается надъ тѣмже, въ существѣ) дѣла, но только своимъ путемъ. Зачѣмъ было бы этому другому двоедушничать отъ того, что онъ не послѣдуетъ первому? Вѣдь эдакъ, кромѣ разстройства нашихъ путей и дѣлъ, можно стѣснять самаго Христа и Его Духа: въ Его тѣлѣ каждый членъ пусть исполняетъ свою работу и по своему раскрываетъ въ себѣ Его же духъ,-- ухо, какъ ухо, а не какъ глазъ, а глазъ, какъ глазъ, рука, какъ рука, и т. дал. Только каждый держись въ своемъ дѣлѣ Христа, и Его старайся пріобрѣтать. И въ отношеніи къ дѣлу истины, знай, что здѣсь также, какъ и въ дѣлѣ правды, надо трудиться и подвизаться, проходить путь бореній, внутреннихъ и внѣшнихъ препятствій и затрудненій выяснить истину, которыя не должны тебя останавливать, а должны быть преодолѣны тобою скоро ли, долго ли. Это путь креста, на основаніи и по первообразу и въ силѣ спасительнаго крестнаго пути Самаго Господа. Христу, въ качествѣ истины, измѣняешь не только -- когда отступаешь отъ Его имени, но и когда легковѣрно, не серьезно, не точно, не добросовѣстно предъ логикою и опытомъ, разбираешь дѣло истины и на этомъ однако успокоиваешься.
Что касается въ особенности до изслѣдованія Писаній, буква убивающая здѣсь для васъ есть не какая-нибудь кажущаяся мѣлочною и сухою работа, а работа не съ усвоеніемъ Христа, какъ самой истины. Всякое понятіе даже объ истинѣ, наприм. о Богодухновенности писанія, если васъ оно парализуетъ и останавливаетъ въ дѣлѣ живаго и отчетливаго усвоенія истины (которая вѣдь -- Христосъ), ужъ обращается для васъ въ мертвую и мертвящую букву. Надо и въ разъясненіи Боговдохновенности достигнуть живой истины -- самаго Христа. (Сказать кстати: изъ живой Божественной истины, во всѣхъ ея сторонахъ, не смотря на явленіе ея своимъ существомъ въ живой личности -- Христа Господа, мы успѣли сдѣлать мертвый, неподвижный абсолютизмъ). Ботъ вы указываете на мѣсто изъ 1-го посл. къ Коринѳянамъ: "Я никого изъ васъ не крестилъ, кромѣ Криспа и Гаія... крестилъ я также Стефановъ домъ, а крестилъ ли еще кого, не знаю". И заключаете изъ этаго мѣста съ торжествомъ полной увѣренности, что состояніе Боговдохновенности не уничтожало въ Павлѣ естественнаго забвенія. Вамъ и хотѣлось бы выяснить эту, какъ вы выражаетесь, границу между тѣмъ, что въ писаніяхъ составляетъ слѣдъ властительнаго водительства Духа, и тѣмъ, что въ нихъ составляетъ слѣдъ орудія -- человѣка.-- Что сказать на это?-- Если Духъ, вдохновлявшій и ветхозавѣтныхъ Св. Писателей, названъ въ словѣ Божіемъ Христовымъ (1 Петр. 1, 11); то на этомъ основаніи вы, надѣюсь, безъ труда согласитесь съ тою мыслью, что въ Боговдохновенности Св. Писателей Св. Духъ, ихъ вдохновляющій, раскрываетъ многочастно и многообразно благодать именно того, что и какъ совершалъ и проявлялъ Самъ Господь Іисусъ въ Своемъ Богочеловѣческомъ лицѣ. Въ лицѣ и служеніи Христовомъ можно и должно различать, что свойственно и принадлежало Его человѣчеству и въ чемъ проявлялось величіе Его Божества; но и то, въ чемъ являлась даже одна немощь Христова человѣчества, совершалось тѣмъ не менѣе въ общеніи Его человѣчества съ Божествомъ и потому совершалось непремѣнно въ силѣ Св. Духа. Такъ Христосъ страдалъ на крестѣ человѣчествомъ, а не безстрастнымъ Божествомъ, и умеръ Своею плотію человѣческою; но чѣмъ не менѣе Онъ именно "Духомъ Святымъ принесъ Себя непорочнаго Богу", какъ говоритъ Апостолъ (Евр. IX, 14). Такъ истощался Онъ до человѣческаго невѣденія и разузнаванія тоже не иначе, какъ движась къ такому спасительному для насъ истощанію Духомъ Святымъ. Благодать этаго раскрывалась и въ Боговдохновенности Св. Писателей. Такъ Апостолъ, въ выше приводимомъ мѣстѣ, показываетъ въ себѣ человѣческое припоминаніе, борющееся съ забвеніемъ; въ этомъ самомъ Онъ управлялся и движимъ былъ Духомъ Святымъ, раскрывавшимъ и въ Павлѣ благодать того, какъ Самъ Христосъ истощался до немощей человѣческаго познаванія. Такимъ образомъ вы никогда въ Св. Писателяхъ и Писаніяхъ не услѣдите никакой черты и слѣда, которые выходили бы изъ подъ вдохновляющаго дѣйствія Св. Духа и къ которымъ, потому, вы могли бы отнестися запросто, безъ подобающаго предъ Божести. Духомъ благоговѣнія, съ недостойными Духа и оскорбительными для Него гипотезами. Не то, чтобы вамъ не дозволялось или было бы не свободно доискиваться до истины, изслѣдовать ее простыми человѣческими способами. Нѣтъ! Въ отраженіе этой односторонности, наша истина -- Господь готовъ дать осязать себя любящимъ Его, ѣсть и пить съ ними для ихъ удостовѣренія въ истинѣ; но и при этомъ мы должны относиться къ Нему все же не иначе, какъ къ нашему Господу, хотя и удободоступному для насъ столь благостно.
Довольно сказано по вопросу: какъ по православному вести дѣло изслѣдованій?-- Анна Сергѣевна и я желаемъ вамъ обоимъ и съ дитятемъ вашимъ добраго здоровья.
Вашъ А. Бухаревъ.
Конецъ слова: смѣло выходите на почву антропологіи и точныхъ наукъ, но ни шагу безъ Господа, съ которымъ однимъ и на этой почвѣ не дадите мѣста лжи.