Бакунинъ и его агитаторская дѣятельность.
Борьба Маркса съ Бакунинымъ была вполнѣ въ порядкѣ вещей. Методичность Маркса не могла примириться съ безпокойнымъ темпераментомъ его соперника. Кипучая дѣятельность Бакунина претила дипломатической разсчетливости лондонскаго эмигранта. Между ними антипатія была даже племенная. Бакунинъ питалъ ненависть къ нѣмцамъ. Даже сдѣлавшись сторонникомъ интернаціоналя, онъ никогда не отказывался вполнѣ отъ явнаго предпочтенія племени славянскаго и латинскаго. Жизнь Бакунина похожа на романъ. Въ Москвѣ онъ занимался философіей вмѣстѣ съ Бѣлинскимъ, потомъ жилъ въ Берлинѣ, Парижѣ и Цюрихѣ. Въ Парижѣ онъ познакомился съ Жоржъ-Зандъ и Прудономъ, написалъ нѣсколько статей для "Réforme". "Романы Жоржъ-Занда меня совратили", признавался онъ Бенуа Малону. Онъ принималъ дѣятельное участіе въ возстаніяхъ въ Прагѣ, Берлинѣ и Дрезденѣ. Арестованный въ Хемницѣ, заключенный въ тюрьму, переведенный въ Кенигштейнъ, затѣмъ выданный русскому правительству, онъ пробылъ восемь лѣтъ въ Петропавловской крѣпости, сосланъ былъ въ Сибирь и въ 1861 году бѣжалъ оттуда. Дочь тюремщика, впослѣдствіи ставшая его женой, помогала ему въ бѣгствѣ. Коммисія на конгрессѣ въ Гагѣ, открывшая кампанію на Бакунина, старалась снять легендарный ореолъ съ этой геджры русскаго агитатора. Утинъ доставилъ Карлу Марксу данныя для обвинительнаго акта подъ заглавіемъ "L'Alliance de la démocratie socialiste et l'Association internationale des travailleurs". Изъ слѣдствія надъ Бакунинымъ видно, что онъ не останавливался ни предъ какими средствами для своего бѣгства: "онъ не только самъ поддѣлалъ свой паспортъ, въ качествѣ путешественника по Сибири, но онъ получилъ оффиціальное порученіе обревизовать страну вплоть до ея крайнихъ восточныхъ границъ. Доѣхавъ до Николаевска, онъ безъ труда переправился въ Японію, откуда могъ уже спокойно отплыть въ Америку и проѣхать въ Лондонъ въ концѣ 1861 года. Такъ совершилась чудесная геджра этого новаго Магомета".
Идеи гегеліянскія и прудоновскія увлекли его въ анархическія теоріи. На первыхъ порахъ ему трудно было найти себѣ подхощую дорогу. Однимъ изъ главныхъ членовъ "Лиги мира и свободы" сдѣлался онъ лишь послѣ проповѣди въ "Колоколѣ" панславизма и антагонизма между національностями. 15-го февраля 1862 года Бакунинъ написалъ панславистскій манифестъ, въ которомъ говорилъ, что надо всѣхъ татаръ прогнать въ Азію, а нѣмцевъ въ Германію. Тогда же онъ напечаталъ свою брошюру "Народное дѣло". Въ общемъ,изъ всей этой странной и романической жизни видно, что Бакунинъ презиралъ всякія требованія нравственности. На подобіе іезуитовъ онъ признавалъ, что всѣ средства хороши для достиженія цѣди. Онъ -- дѣятеленъ, интриганъ, скептикъ, при этомъ его гложетъ честолюбіе. Онъ говорилъ много и обладалъ всѣми качествами и недостаткмми руководителей надъ людьми.
Въ 1867 году, Бакунинъ, поселившись въ Женевѣ, былъ избранъ членомъ постояннаго комитета "Лиги мира и свободы". При имперіи эта лига, въ которую вступали французскіе эмигранты и республиканцы, играла довольно громкую роль. Конгрессы лиги республиканцамъ Франціи доставляли случай собираться съ старѣйшинами эмиграціи. Около того же времени Бакунинъ, съ одобренія лиги, издалъ свой этюдъ о федерализмѣ, соціализмѣ и "антитеологизмѣ". Съ одной стороны, онъ пытался соединить лигу съ интернаціоналемъ, а съ другой -- увлечь ее на путь революціонный. Международный конгрессъ въ Брюсселѣ, однакожъ, отказался обсуждать предложеніе Карла Фогта, президента лиги, о заключеніи обѣими ассоціаціями союза наступательнаго и оборонительнаго. Бакунинъ усмотрѣлъ въ этомъ вліяніе Маркса и открылъ кампанію на него. Между тѣмъ члены лиги мира собрались на конгрессъ въ Бернѣ, подъ предсѣдательствомъ Виктора Гюго. Бакунинъ предложилъ лигѣ присоединиться къ коммунистической программѣ, принявшей въ основу всеобщее равенство экономическое и соціальное. Восемьдесятъ голосовъ высказались противъ такой попытки. Тридцать членовъ меньшинства, во главѣ котораго находился Бакунинъ, собрались потомъ въ Женевѣ. Тутъ были Гамбузи, Фанелли, Жакларъ, Элизе Реклю, Ю. Жуковскій и нѣсколько русскихъ. Жакларъ, одинъ изъ выдающихся послѣдователей Бланки, предложилъ основать новую ассоціацію. Порѣшили соединиться подъ титуломъ "Союза соціалистской демократіи". Впрочемъ, потомъ ни Жакларъ, ни его единомышленники, не принимали никакого участія въ кампаніи, веденной Бакунинымъ.
Соперникъ же Маркса не удовольствовался устройствомъ открытаго "Союза", онъ организовалъ въ тоже время "Союзъ международныхъ братьевъ". Эта организація разоблачена была главнымъ совѣтомъ интернаціоналя. Отчетъ о ней, напечатанный, по распоряженію гагскаго конгресса, познакомилъ съ механизмомъ этого тайнаго общества. Въ составъ его допускались троякого рода члены: вопервыхъ "собратья международные"; потомъ "собратья національные", потомъ -- члены "Союза соціалистской демократіи". Первые, въ числѣ ста человѣкъ, составляли священную коллегію. Они подчинены были центральному комитету, зависѣвшему отъ учредительнаго собранія изъ двухъ третей всего числа собратій международныхъ. Вотъ нѣсколько выдержекъ изъ ихъ статута.
"Собратья международные не знаютъ инаго отечества, помимо всемірной революціи, иной чужбины, иного врага, помимо реакціи. Всѣ международные собратья знакомы между собой. У нихъ не должно быть политической тайны. Ни одинъ изъ нихъ не можетъ принадлежать къ какому-либо тайному обществу безъ разрѣшенія его комитета и, въ случаѣ надобности, если пожелаетъ послѣдній, безъ разрѣшенія центральнаго комитета. И во всякомъ случаѣ онъ допускается въ участію въ тайномъ обществѣ лишь подъ условіемъ открывать своимъ собратьямъ всѣ тайны, какія могутъ интересовать ихъ непосредственно или косвенно". "Личность каждаго должна быть священна для всѣхъ остальныхъ, болѣе священна, чѣмъ личность роднаго брата. Каждому собрату обязаны помогать, каждаго обязаны защищать всѣ остальные, пока не изсякнутъ для нихъ самихъ источники возможнаго".
Организація обнимала собой главный комитетъ или учредительное собраніе, комитетъ центральный, комитеты національные. Статуты со всевозможной точностью регламентировали тайный механизмъ международнаго союза соціалистской демократіи. "Эта организація, читаемъ въ программѣ, исключаетъ всякую мысль о диктатурѣ и управленіи съ титулами. Но, для упроченія этого революціоннаго союза и торжества революціи противъ реакціи, необходимо, чтобъ въ народной анархіи, которая должна составлять самую жизнь и всю энергію революціи, единство мысли и революціонныхъ дѣйствій находили себѣ органъ. Такимъ органомъ должна быть тайная и всемірная ассоціація международныхъ собратьевъ". Это постановленіе обнаруживаетъ большую ловкость Бакунина, съумѣвшаго прикрыть федералистскими интригами диктаторски централизованную организацію.
Первыми членами такого союза были нѣсколько итальянцевъ и русскихъ, проживавшихъ въ Женевѣ. Мало по малу, нѣсколько молодыхъ швейцарцевъ, подчиняясь вліянію Бакунина, вошли въ составъ союза. Бакунинъ располагалъ теперь арміей для борьбы съ Марксомъ. Ему хотѣлось во всеоружіи вступить въ интернаціоналъ и онъ старался придать "союзу" характеръ отдѣла лондонской ассоціаціи. Эта претензія не была принята. Федеральные совѣты бельгійскій и парижскій отказались признать союзъ. Главный совѣтъ объявилъ въ засѣданіи 22-го декабря 1868 года, что нельзя признавать союзъ отдѣломъ интернаціоналя. 9-го марта 1869 года, главный совѣтъ опять повторилъ свой отказъ и въ международныхъ швейцарскихъ группахъ.
Съ этого времени въ самомъ интернаціоналѣ велась кампанія противъ Меркса и главнаго совѣта, противъ диктатуры и централизаціи. Бакунинъ вначалѣ пользовался услугами швейцарскихъ секцій, позже -- итальянскими и испанскими секціями для войны съ Марксомъ. Центромъ пропаганды была вначалѣ Женева, гдѣ Бакунинъ съ Нечаевымъ устроилъ тайный революціонный комитетъ. Почти всѣ русскіе, проживавшіе въ Женевѣ, за исключеніемъ У тина, бывшаго ярымъ противникомъ Бакунина, признали главенство учредителя союза. Прежде всего столкновенія произошли между федеральнымъ комитетомъ интернаціоналя и союзомъ. Возгорѣлась оживленная полемика въ газетахъ. Нѣкоторое время сторонники союза имѣли на своей сторонѣ "Égalité", издававшуюся въ Женевѣ при участіи Элизе Реклю, Пепе, Варване и Малона Вскорѣ они лишились содѣйствія женевской газеты. Сторонники союза нашли себѣ горячихъ пособниковъ въ Невшателѣ и Бернѣ. Гилльомъ изъ Невшателя поддерживалъ въ "Progrès du peuple" дѣло союза. Бакунинъ покинулъ Женеву въ концѣ 1860 г. съ цѣлью основать въ Невшателѣ вмѣстѣ съ Гилльомомъ газету "Solidarité". Швейцарскіе интернаціолисты подѣлились,-- одни съ "Égalité" У тина приняли сторону главнаго совѣта, другіе явились сторонниками возстанія, которое проповѣдывало "Solidarité".
Дѣленія группъ и соперничества личныя въ результатѣ должны были привести къ отступленіямъ отъ программы. Обыкновенно такъ бываетъ, какъ случилось и въ средѣ интернаціоналя, что въ основѣ всѣхъ несогласій въ доктринахъ лежитъ антагонизмъ личностей. По мѣрѣ того, какъ разрывъ, первоначально личный, мотивируется теоретическими разногласіями, вызываемое этимъ столкновеніе идей въ свою очередь воздѣйствуетъ на соперничество группъ. Было, слѣдовательно, вполнѣ въ порядкѣ вещей, что швейцарскіе интернаціоналисты раздѣлились на два противоположныя направленія. Оба эти направленія одинаково держались на дочкѣ личностей и доктринъ. Стычка произошла на съѣздѣ въ Chaux-de Fonds въ апрѣлѣ 1870 г. Женевскіе делегаты, покорные авторитету главнаго совѣта, отказались допустить на съѣздъ двухъ членовъ секціи союза. 22 юрскихъ делегата подали голоса за союзъ, 13 женевскихъ и б сторонниковъ демократа Куллени голосовали противъ. Раздѣлились такимъ образомъ на двѣ группы, оспоривавшія другъ у друга права швейцарской федераціи,-- оффиціальная группа была въ Женевѣ, другая -- въ Chaux-de-Fonds. Главный совѣтъ, приглашенный разсудить обѣ соперничествовавшія федераціи, сталъ на сторону женевскаго федеральнаго комитета Диссиденты изъ Chaux-de-Fonds прекратили оффиціальныя сношенія съ главнымъ совѣтомъ.
Во время этихъ пререканій и столкновеній, началась франко-германская война Бакунинъ между тѣмъ издавна находился въ непрерывныхъ сношеніяхъ съ Альберомъ Ришаромъ и Гаспаромъ Бланомъ, впослѣдствіи авторами бонапартистской брошюры "Empire et la France nouvelle". Учредитель "Союза" 28 сентября пытался произвести инсуррекціонную манифестацію въ ліонской ратушѣ. Эта попытка, какъ извѣстно, потерпѣла фіаско. Дѣятельность русскаго анархиста, помимо этого эпизода, такъ и не нашла себѣ примѣненія на почвѣ Франціи.
Швейцарскій раздоръ между тѣмъ не стихалъ. Послѣ войны и особенно послѣ коммуны, прибытіе въ Швейцарію французскихъ эмигрантовъ усилило этотъ раздоръ. Нѣкоторые изъ нихъ, вмѣстѣ съ Ю. Жуковскимъ, однимъ изъ дѣятельнѣйшихъ пособниковъ Бакунина, основали секцію для революціонно-соціалистической пропаганды и дѣятельности, имѣвшую своимъ органомъ "Révolution sociale". Спустя нѣсколько мѣсяцевъ возстаніе нашло себѣ двухъ сильныхъ сторонниковъ въ Малонѣ и Лефрансѣ, бывшихъ членахъ коммуны. Юрскій инсуррекціонный элементъ проникъ и въ Лондонъ, благодаря сотрудничеству извѣстнаго числа эмигрантовъ. Французская вѣтвь интернаціоналя въ Лондонѣ, гдѣ уже давно господствовало недовольство на главный совѣтъ, преобразовалась въ "Section franèaise de 1871". Два члена совѣта присоединились къ диссидентской группѣ. Эта секція даже открыто протестовала противъ "пангерманской идеи" главнаго совѣта.
Такое критическое положеніе продолжалось, однакожь, недолго, не смотря на всѣ старанія Бакунина. Французская секція не замедлила сама себя уничтожить своими внутренними раздорами. Вторичный расколъ образовался въ диссидентской группѣ Тейза. Аврилъ и Камелина благоразумно удалялись подъ ея покровъ: составились двѣ новыхъ группы, одна съ Везинье, другая съ Ландеккомъ во главѣ Но Карлъ Марксъ въ то же время далеко не терялъ почвы. Онъ. располагалъ двумя сотрудниками въ лицѣ Шарля Лонге, бывшаго прудоніанца, и Поля Лафара, весьма дѣятельнаго пропагандиста. Нѣсколько членовъ коммуны, Антуанъ Арно, Курне, Шоаннаръ, Ранвье, Валльянъ, Франкель иСераллье, сдѣлались членами главнаго совѣта. Также и полемъ дѣятельности Бакунина былъ этотъ небольшой уголокъ романской Швейцаріи, гдѣ интернаціоналъ проявлялъ особенную жизненность. Въ сентябрѣ 1871 г., частная конференція интернаціоналя, бывшая въ Лондонѣ, подтвердила прежнее рѣшеніе относительно юрскихъ диссидентовъ. Юрскія секціи, которыхъ постигло запрещеніе, собрались на конгрессъ 12-го ноября въ Сонвилльѣ. Швейцарская федерація была объявлена распущенной. Съ своей стороны эта федерація произнесла veto противъ автономистовъ. Съ тѣхъ поръ юрская федерація имѣла своимъ назначеньемъ быть представительницей доктринъ политической анархіи и враждебныхъ дѣйствій противъ главнаго совѣта. Бакунисты и анархисты вступили въ отчаянный бой съ Карломъ Марксомъ.
Происходилъ конгрессъ въ Гагѣ (2--7 сентября 1872 г.). Гилльомъ безпощадно нападалъ на Маркса. "Мы не хотимъ, говорилъ онъ,-- такого предводителя, который проповѣдуетъ ереси". Анархистское меньшинство протестовало противъ подачи голосовъ, признавшей за главнымъ совѣтомъ право распускать секціи и федераціи, безъ согласія конгресса. Многіе изъ членовъ меньшинства, Курне, Ранвье, Валльянъ, съ шумомъ оставили валу засѣданій. Конгрессъ, большинствомъ голосовъ стоявшій за главный совѣтъ, рѣшилъ исключить изъ интернаціоналя Гилльома и Бакунина. Резиденціей главнаго совѣта назначенъ былъ Нью-Іоркъ. Юрская федерація, не соблюдая уже мѣры, собралась на конгрессъ въ Сентъ-Эмили. Всѣ рѣшенія гагскаго конгресса объявлены были не стоющими вниманія. Четырнадцать делегатовъ меньшинства гагскаго конгресса, 4 испанца, 5 бельгійцевъ, 2 швейцарца, 2 голландца, 1 американецъ, заключили "дружественный договоръ для солидарности и взаимной обороны". Этотъ договоръ направленъ былъ на борьбу съ диктатурой главнаго совѣта и гагскаго конгресса. Юрская федерація, гдѣ властвовалъ "Союзъ" Бакунина, была центромъ автономистскаго противодѣйствія. Другой конгрессъ антицентрализаторскій происходилъ въ Кордовѣ, въ Испаніи.
На этотъ разъ интернаціональная ассоціація раздѣлилась на двое. Старались потомъ неоднократно сблизить обѣ вѣтви, но разрывъ, вызванный гагскимъ конгрессомъ, оказался рѣшительнымъ. Интернаціоналъ лишь формально могъ пережить гагскій расколъ на пять или шесть лѣтъ.
Что касается доктринъ интернаціоналя, то очень трудно доискаться ихъ основной идеи. Три элемента встрѣтились на общей мысли: члены англійскихъ trade's unions, французскіе соціалисты и Карлъ Марксъ. Эккарій, бывшій адъютантъ Маркса, на автономистскомъ конгрессѣ въ Женевѣ (2 сентября 1873 г.) такъ очертилъ исторію ассоціаціи, учрежденію которой онъ самъ способствовалъ: "починъ принадлежалъ ремесленнымъ союзамъ Лондона, пожелавшимъ заниматься политическими вопросами, и прудоніанцамъ, не желавшимъ этого. Первые добивались примѣненія принциповъ уніонизма, т. е. увеличенія заработной платы скопомъ и стачками; вторые думали осуществить свои теоріи соціальнаго переустройства. Въ Базелѣ прудоніанцы потерпѣли фіаско, но въ тоже время уніонистскій элементъ былъ приниженъ личными соперничествами въ главномъ совѣтѣ. Въ Парижѣ, напротивъ, уніонисты безусловно взяли верхъ надъ прудоніанцами. Въ 1870 г., быть можетъ, удалось бы возстановить согласіе; но тутъ помѣшала война". Эккарій, вблизи смотрѣвшій на то, что происходило кругомъ, обобщаетъ болѣе, чѣмъ слѣдуетъ. Не только два противоположныя направленія сталкивались въ интернаціоналѣ. Партія trade's unions весьма отличалась отъ группы Маркса, а французскіе соціалисты не всѣ были прудоніанцами. Даже прудоніанцы, гораздо болѣе теоретики, чѣмъ практики, не преслѣдовали цѣли соціальнаго переустройства. Рабочіе изъ прудоніанцевъ, составлявшіе манифестъ шестидесяти, большею частью были сторонниками взаимнопомощи и взаимодѣйствія. Нѣмецкіе соціалисты, группировавшіеся вокругъ Маркса, были коммунистами. Англійскіе рабочіе имѣли въ виду только повышеніе заработной платы. Карлъ Марксъ былъ слишкомъ искусенъ, чтобъ компрометировать успѣхъ предпріятія черезчуръ точнымъ ограниченіемъ почвы, на которой предстояло подвизаться новой ассоціаціи. Растяжимой формулой "нѣтъ обязанностей безъ правъ, нѣтъ правъ безъ обязанностей" учредители интернаціоналя покрыли свое дѣло. До 1868 г., когда начались гоненія на парижскихъ интернаціоналистовъ, ассоціація была сравнительно умѣренной. Революціонеры и особенно бланкисты упрекали членовъ интернаціоналя за ихъ экономическую умѣренность и за ихъ политическую осторожность.
Различныя побужденія, увлекавшія ассоціацію на путь систематическаго соціализма, не имѣли никакого успѣха на конгрессахъ въ Женевѣ (1866 г.) и въ Лозаннѣ (1867 г.). Лишь съ брюссельскаго конгресса (1868 г.) интернаціонала принялъ новое направленіе. Этотъ конгрессъ особенно важенъ не только потому, что на немъ интернаціоналъ подвергся значительному преобразованію, но и потому, что онъ былъ исходнымъ пунктомъ непечатной пропаганды. Послѣ Прудона никто уже не рѣшался открыто высказывать свое сочувствіе коммунизму. Даже Марксъ не водрузилъ въ своемъ "Капиталѣ" коммунистическаго знамени. Надо было подыскать формулу, которая не стращала бы ни буржуа, ни рабочаго. Бакунинъ первый на конгрессѣ "Лиги Мира" въ Лозаннѣ (1867 г.) нашелъ такую кличку, подъ именемъ коллективизма. Въ слѣдующемъ году тотъ, кого называли "сѣвернымъ варваромъ", пытался, какъ выше замѣчено, во всеоружіи явиться въ средѣ интернаціонала. Французскіе интернаціоналисты впервые услыхали имя Бакунина на брюссельскомъ конгрессѣ, гдѣ читалось письмо съ такой подписью: "Бакунинъ, русскій крестьянинъ". Бывшій сотрудникъ Герцена, подобно Прудону, хотя и въ меньшей степени, оказывалъ вліяніе на другихъ во время своего пребыванія въ Брюсселѣ, и первыми сотрудниками будущаго коллективизма были бельгійцы, Цеварь Пепе, Брисме, Стенсъ и Гинсъ.
Вопросъ о собственности на брюссельскомъ конгрессѣ служилъ предметомъ продолжительныхъ дебатовъ. Толэнъ краснорѣчиво защищалъ индивидуальную собственность земли, какъ условіе индивидуальной свободы. Типографщикъ Цеварь Пепе, студентъ медицины, нападалъ на личную собственность. "Мы хотимъ, говорилъ этотъ ораторъ, чтобы земля уступалась большимъ земледѣльческимъ компаніямъ, какъ копи, желѣзныя дороги и пр.-- большимъ рабочимъ компаніямъ". Отсюда видно различіе, отдѣляющее такой коллективизмъ, иногда именовавшійся "постыднымъ коммунизмомъ", отъ настоящаго коммунизма. Сторонники новой доктрины требовали только эксплоатаціи земли ассоціаціями. Французскій делегатъ Мюратъ отъ имени особой коммиссіи представилъ заключенія, которыя и были приняты 30 голосами изъ 49 наличныхъ. 4 голоса были противъ и 15 делегатовъ воздержались отъ подачи голоса, въ томъ числѣ Толэнъ и его друзья. Относительно угольныхъ копій, рудниковъ и желѣзныхъ дорогъ конгрессъ объявилъ, что эти великія орудія труда, какъ собственность государства, должны быть уступлены рабочимъ компаніямъ, что возвышеніе экономическаго уровня сдѣлаетъ соціальной необходимостью обращеніе пахатной земли въ коллективную собственность, что каналы, дороги и пути сообщенія должны остаться коллективной собственностью общества и что лѣса должны принадлежать соціальной коллективности. По вопросу о машинахъ, который обсуждался довольно долго, конгрессъ объявилъ, что "только при помощи кооперативныхъ ассоціацій и организаціи взаимнаго кредита производство можетъ получить въ собственность машины". Теоріи коллективистскія или неокоммунистскія раздѣлялись далеко не всѣми членами интернаціоналъ Система кооперацій и взаимодѣйствія находила еще не мало сторонниковъ.
Конгрессъ въ Базелѣ только подтвердилъ, несмотря на весьма сильную оппозицію Толэна и Ланглуа, рѣшеніе брюссельскаго конгресса о собственности. Принята была слѣдующая резолюція: "конгрессъ объявляетъ, что общество имѣетъ право установить промышленную собственность земли и передать эту землю въ общее владѣніе". Но уничтоженіе наслѣдства, предложенное коммунистами, было отвергнуто 68-ю голосами противъ 32. Коллективисты высказались въ защиту правъ наслѣдства для всѣхъ имуществъ, не принадлежащихъ государству.
И такъ, соціализмъ постепенно прокладываетъ себѣ дорогу. Если въ интернаціоналѣ встрѣчаемъ послѣдователей Прудона рядомъ съ сторонниками Маркса, коопераціонистовъ вмѣстѣ съ коммунарами, то, съ другой стороны, движеніе не замедлило проявиться въ пользу умѣреннаго коммунизма. Коллективистская тенденція, выражаемая робко, проглядываетъ уже на различныхъ конгрессахъ и на собраніяхъ секцій. Тѣмъ не менѣе въ средѣ интернаціонала не перестаетъ преобладать критика. Члены этой ассоціаціи, особенно во Франціи, вообще не отличались революціонернымъ темпераментомъ. Они не вѣрили въ всеобщую панацею, они не ждали съ наивностью соціальной ликвидаціи раньше разрѣшенія всякихъ проблемъ. Весьма любопытно, что большинство членовъ парижскихъ секцій старались уклоняться отъ политическихъ дебатовъ и занимались преимущественно вопросами экономическими. Парижская осада и послѣдовавшія за ней событія разстроили парижскую федерацію. Большинство членовъ прежняго интернаціоналя были заняты прежде всего изученіемъ и обсужденіемъ различныхъ соціальныхъ проблемъ. Нѣкоторые изъ нихъ, напримѣръ, Варлэнъ, рабочій -- переплетчикъ, столь трагически умершій, питали горячую вѣру въ свое дѣло. Исторія, однако, докажетъ, что революціонный соціализмъ произошелъ не отъ интернаціоналъ