ОБЪЯСНЕНИЕ
Добрая хорошенькая мисс Кармикел рассеяла недоумение Сары. За ней тотчас же послали, и она, обняв Сару, рассказала ей все. Неожиданное открытие так взволновало больного, что им вдруг овладела страшная слабость. Решили, что Саре следует уйти на время в другую комнату.
-- Я боюсь потерять ее из виду даже на минуту, Кармикел, -- чуть слышно проговорил м-р Кэррисфард.
-- Я побуду с нею, -- сказала Дженет, -- а потом придет мама.
И Дженет увела Сару.
-- Мы так рады, что вы нашлись! -- сказала она. -- Вы не можете себе представить, как мы рады!
Дональд стоял, засунув руки в карманы, и несколько сконфуженно смотрел на Сару.
-- Если бы я спросил ваше имя, когда давал вам мой сикспенс, -- сказал он, -- вы ответили бы мне, что вас зовут Сара Кру, и вас тотчас бы нашли.
Затем пришла м-с Кармикел, радостная и взволнованная. Она обняла Сару и поцеловала ее.
-- Вы, конечно, очень удивлены, мое бедное дитя? -- начала она. -- Я сейчас объясню вам все.
-- Скажите мне сначала, -- прошептала Сара, показывая на затворенную дверь библиотеки, -- неужели бесчестным другом моего папы был он? Неужели он?
М-с Кармикел заплакала и снова поцеловала ее. Ей казалось, что Сару нужно целовать почаще, потому что ее очень давно не целовал никто.
-- М-р Кэррисфард не был бесчестным, моя дорогая, -- ответила она. -- И деньги вашего папы остались целы. М-р Кэррисфард только думал, что они пропали. А так как он очень любил вашего папу, то мысль, что он довел его до разорения, очень сильно подействовала на него. Он заболел воспалением мозга, на время потерял рассудок и чуть не умер. А когда он немножко поправился, ваш папа уж умер.
-- И м-р Кэррисфард не знал, где я, -- прошептала Сара, -- а я была так близко.
Ее особенно поражало то, что она была так близко.
-- М-р Кэррисфард думал, что папа отвез вас в Париж и отдал в одну из тамошних школ, -- пояснила м-с Кармикел, -- и все время искал вас там. Много раз видел он, как вы проходили мимо его дома, такая грустная и измученная, но ему и в голову не приходило, что вы дочь его друга. Ваше положение тронуло его, и он захотел сделать вас счастливее. Рам Дасс по его поручению влезал к вам в окно и приносил вам разные вещи.
Сара вздрогнула от радости, и лицо ее просияло.
-- Так, значит, их приносил Рам Дасс? -- воскликнула она. -- М-р Кэррисфард поручил это Рам Дассу и изменил все кругом меня, как по волшебству?
-- Да, моя дорогая. Он очень добр и принял в вас участие ради пропавшей дочери его друга.
Дверь отворилась, и вошел м-р Кармикел.
-- М-р Кэррисфард оправился и желает видеть вас, -- сказал он Саре.
Сара с сияющим лицом вошла в библиотеку и остановилась около кресла м-ра Кэррисфарда, прижав руки к груди.
-- Это вы заботились обо мне, -- взволнованно проговорила она, -- и присылали мне разные хорошенькие вещи?
-- Да, мое бедное дитя, -- ответил м-р Кэррисфард.
Он смотрел на нее с такою же любовью, как когда-то смотрел отец. И Сара опустилась перед ним на колени, как часто становилась перед отцом, когда они жили вместе и горячо любили друг друга.
-- Значит мой друг -- это вы! -- воскликнула она и, прижав губы к его руке, несколько раз поцеловала ее.
-- Недели через три или через месяц м-р Кэррисфард выздоровеет и будет совсем другим человеком, -- шепнул м-р Кармикел своей жене. -- Посмотри на него!
И на самом деле м-р Кэррисфард казался уже не таким слабым и больным, как прежде. Теперь у него была "маленькая хозяюшка", и ему приходилось о многом подумать и позаботиться. Прежде всего нужно было покончить с мисс Минчин. С ней нужно повидаться и уведомить ее о перемене, происшедшей в судьбе ее воспитанницы.
Сара не вернется в семинарию. М-р Кэррисфард твердо решил это. Она останется у него в доме. М-р Кармикел сходит к мисс Минчин и объяснится с ней.
-- Я рада, что мне не нужно возвращаться к мисс Минчин, -- сказала Сара. -- Она очень рассердится. Она не любит меня, хотя, может быть, виновата в этом я сама, потому что тоже не люблю ее.
Но мисс Минчин избавила м-ра Кармикела от труда и пришла сама за своей воспитанницей. Ей зачем-то понадобилась Сара, но, когда она велела позвать ее, ей сказали, что той нет дома. Одна из служанок видела, как Сара, держа что-то под кофточкой, вышла из дому и отправилась к индийскому джентльмену.
-- Что это значит? -- воскликнула мисс Минчин, обращаясь к сестре.
-- Не знаю, сестра, -- ответила Амелия. -- Может быть, она познакомилась с ним потому, что он тоже жил в Индии.
-- От нее можно ожидать этого! -- сказала мисс Минчин. -- Должно быть, она постаралась добиться его сочувствия каким-нибудь неприличным образом и втерлась к нему в дом. Она вошла к нему уже часа два тому назад. Я не могу допустить такой вольности. Я пойду сама, разузнаю все и извинюсь за ее вторжение.
Сара сидела на скамеечке около кресла м-ра Кэррисфарда, когда Рам Дасс вошел и доложил о приходе мисс Минчин.
Сара невольно встала и побледнела. Но м-р Кэррисфард заметил, что она была спокойна и не казалась испуганной.
Мисс Минчин со строгим, величественным видом вошла в комнату.
-- Мне очень жаль, что я принуждена беспокоить вас, м-р Кэррисфард, -- вежливо, хоть и довольно сурово сказала она, -- но я должна объясниться с вами. Я -- мисс Минчин, содержательница женской семинарии и живу рядом с вами.
М-р Кэррисфард молча смотрел на нее с минуту.
-- Итак, вы мисс Минчин? -- сказал он.
-- Да, сэр.
-- Вы пришли как раз вовремя, -- продолжал м-р Кэррисфард. -- Мой поверенный, м-р Кармикел, только что собирался идти к вам.
М-р Кармикел поклонился, а мисс Минчин, взглянув на него, с изумлением посмотрела на м-ра Кэррисфарда.
--- Ваш поверенный? -- сказала она. -- Зачем же? Я пришла к вам потому, что это предписывал мой долг. Сейчас только узнала я, что одна из моих воспитанниц, живущая у меня из милости, осмелилась явиться к вам. И я сочла нужным объяснить вам, что это было сделано без моего ведома. Идите сию же минуту домой! -- с негодованием сказала она, обратившись к Саре. -- Вы будете строго наказаны. Ступайте домой.
М-р Кэррисфард притянул Сару поближе к себе и погладил ее руку.
-- Она не пойдет, -- сказал он.
Мисс Минчин была так поражена, что едва устояла на ногах.
-- Не пойдет? -- повторила она.
-- Да, -- сказал м-р Кэррисфард. -- Она не пойдет домой, если вы так называете вашу школу. Теперь ее дом будет у меня.
-- У вас, сэр? -- с изумлением проговорила мисс Минчин. -- У вас?
-- Кармикел, -- оказал м-р Кэррисфард, -- будьте добры, объясните все мисс Минчин, и, по возможности, покороче.
Он заставил Сару снова сесть на скамеечку и взял ее руки в свои -- так всегда делал ее папа.
Попросив мисс Минчин садиться, м-р Кармикел приступил к объяснению и заговорил спокойным, уверенным тоном человека, основательно знающего дело и убежденного в его законности. Мисс Минчин, как женщина практичная, тоже, к своему величайшему сожалению, убедилась в этом.
-- М-р Кэррисфард, сударыня, -- сказал м-р Кармикел, -- был близким другом покойного капитана Кру. Они были партнерами в одном громадном предприятии. Состояние капитана Кру, которое считали погибшим, не только не погибло, но еще увеличилось и находится в настоящее время у м-ра Кэррисфарда.
-- Состояние? -- воскликнула мисс Минчин, побледнев. -- Состояние Сары?
-- Да, состояние Сары, -- холодно сказал м-р Кармикел. -- Благодаря некоторым обстоятельствам оно значительно увеличилось. Алмазные россыпи вполне оправдали возлагавшиеся на них надежды.
-- Алмазные россыпи! -- задыхаясь, проговорила мисс Минчин.
Какая неожиданность! Какой страшный удар! Никогда в жизни не случалось с ней ничего подобного.
-- Совершенно верно, алмазные россыпи, -- подтвердил м-р Кармикел и прибавил с легкой, неделовой усмешкой: -- Немногие принцессы обладают таким состоянием, какое будет принадлежать воспитаннице, живущей у вас из милости, мисс Минчин. М-р Кэррисфард искал ее около двух лет; наконец ему удалось найти ее, и она останется у него.
Но мисс Минчин не хотела сдаваться и попробовала вернуть то, чего лишилась по своей же вине.
-- Я приютила Сару после смерти ее отца, -- сказала она. -- Без меня она умерла бы с голоду на улице.
Слова ее возмутили м-ра Кэррисфарда.
-- Она умерла бы там с большим комфортом, чем у вас на чердаке, -- сказал он.
-- Капитан Кру оставил ее на моем попечении, -- настаивала мисс Минчин. -- Она должна вернуться ко мне, чтобы докончить свое образование. Закон будет за меня.
-- Полноте, полноте, мисс Минчин, -- вмешался м-р Кармикел. -- Закон никогда не будет на вашей стороне. Но если сама Сара пожелает вернуться к вам, то м-р Кэррисфард, наверное, не будет противиться этому. Все зависит от Сары.
-- В таком случае я обращусь к Саре! -- воскликнула мисс Минчин. -- Я, конечно, не баловала вас, -- сказала она ей, -- но вы знаете, что ваш папа был очень доволен вашими успехами. И... гм... я всегда любила вас.
Сара спокойно взглянула на нее.
-- Неужели, мисс Минчин? -- сказала она. -- Я не знала этого.
Мисс Минчин слегка покраснела и выпрямилась.
-- А вам следовало бы знать, -- сказала она. -- Впрочем, дети, к сожалению, никогда не понимают своей пользы. Я и Амелия всегда считали вас самой умной и способной из всех наших воспитанниц. Неужели вы поступите против желания вашего покойного папы и не вернетесь со мной домой?
Сара сделала шаг вперед и остановилась, молча смотря на мисс Минчин. Она вспомнила тот день, когда ей объявили, что она осталась одна на свете и некому позаботиться о ней, что у нее нет ни дома, ни близких, она вспомнила, как сидела по вечерам у себя на чердаке, озябшая и голодная, -- сидела одна, если не считать Эмили и Мельхиседека.
-- Вы знаете, почему я не пойду с вами, мисс Минчин, -- ответила она, пристально смотря на нее. -- Вы сами хорошо знаете это.
Суровое лицо мисс Минчин вспыхнуло, как огонь.
-- Не забудьте, что в таком случае вы никогда не увидитесь со своими подругами, -- сказала она. -- Я позабочусь, чтобы Эрменгарда и Лотти...
М-р Кармикел вежливо, но решительно прервал ее.
-- Прошу извинения, -- сказал он, -- вы ошибаетесь. Сара будет видаться со всеми, с кем пожелает. Родные подруг мисс Кру, без сомнения, позволят им навещать ее в доме ее опекуна. М-р Кэррисфард устроит это.
Мисс Минчин пришлось уступить: другого выхода у нее не было. Она поняла это и встала. Уж лучше бы у Сары был вспыльчивый дядя-холостяк, который мог обидеться за то, что с его племянницей обращались дурно. Да, подруги будут, конечно, приходить к Саре. А если м-р Кэррисфард станет рассказывать их родным, как плохо жилось у нее Саре, то ей самой грозит много неприятного.
-- Вы берете на себя нелегкую задачу, м-р Кэррисфард, -- сказала мисс Минчин, идя к двери. -- Вы сами скоро убедитесь в этом. Сара Кру неправдивая и неблагодарная девочка... Теперь вы, наверное, опять воображаете себя принцессой? -- обратилась она к ней.
Сара опустила глаза и слегка покраснела. Это была ее любимая фантазия, и ей казалось, что чужим, хотя и очень хорошим людям будет трудно понять ее сразу.
-- Я старалась держать себя так, -- тихо проговорила она, -- даже когда зябла и голодала.
-- Ну теперь вам уже не придется стараться, -- с кислой усмешкой сказала мисс Минчин и вышла из комнаты.
Вернувшись домой, мисс Минчин пошла в свою гостиную и послала за мисс Амелией. Она сидела, запершись с ней, довольно долго, и бедной мисс Амелии пришлось вынести в это время много тяжелого. Она несколько раз проливала слезы и терла глаза платком. А одно ее замечание так рассердило мисс Минчин, что она чуть не ударила ее. Но закончилось это таинственное совещание неожиданным образом.
-- Я не так умна, как ты, сестра, -- сказала мисс Амелия, -- и никогда не решалась вмешиваться в твои распоряжения, боясь рассердить тебя. Но если бы я была посмелее, то это, пожалуй, было бы лучше и для школы, и для нас обеих. Много раз приходило мне в голову, что ты слишком строга с Сарой Кру и что тебе следовало бы позаботиться о более удобном помещении и более приличном костюме для нее. Я знаю, что она работала слишком много, и знаю, что она голодала...
-- Как смеешь ты говорить подобные вещи? -- воскликнула мисс Минчин.
-- Не знаю, как я смею, -- ответила мисс Амелия, -- но раз уж я начала, то хочу кончить, что бы после этого ни случилось со мною. Сара Кру умная и хорошая девочка; она отплатила бы тебе за малейшее внимание и заботу о ней. Но ты обращалась с ней жестоко. Она была слишком умна для тебя, и потому ты не любила ее. Сара Кру видела нас обеих насквозь...
-- Амелия! -- задыхаясь от гнева, воскликнула мисс Минчин. Она с такой злобой глядела на сестру, как будто собиралась дать ей пощечину и сорвать с нее чепец, как не раз проделывала с Бекки.
Но мисс Амелия была слишком возбуждена, чтобы думать о последствиях.
-- Да, видела! Видела! -- крикнула она. -- Сара Кру видела нас обеих насквозь. Она знала, что ты злая, жестокая женщина, а я слабохарактерная дура, и понимала, насколько низки и корыстолюбивы мы обе: мы ползали перед ней на коленях, когда она была богата, и сделали из нее служанку, когда она потеряла состояние. А сама она держала себя как принцесса, хоть и была нищая. Да, как принцесса, как принцесса!
И мисс Амелия, истерически захохотав, начала качаться из стороны в сторону и плакать и смеяться в одно и то же время. Мисс Минчин с ужасом глядела на нее.
-- А теперь ты лишилась своей лучшей воспитанницы! -- дико крикнула мисс Амелия. -- Она со своими деньгами поступит в другую школу. И если она станет рассказывать, как дурно обращались с нею у нас, то всех наших воспитанниц возьмут и мы разоримся. Да и поделом! В особенности стоила бы этого ты, потому что ты бессердечная женщина, Мария Минчин, ты злая, жестокая, себялюбивая женщина!
И она начала так взвизгивать, кричать и задыхаться, что мисс Минчин принуждена была отпаивать ее водой и давать ей нюхать спирт, оставив безнаказанной ее неслыханную дерзость.
С этих пор мисс Минчин стала немножко побаиваться своей сестры. Мисс Амелия казалась глупой, но была, очевидно, не настолько глупа, как казалась. И она могла при случае высказывать истины, которые было очень неприятно выслушивать.
Вечером, после ужина, когда все воспитанницы сидели, как всегда, около камина в классе, вошла Эрменгарда с письмом в руке. На ее круглом лице было какое-то странное выражение. Видно было, что она очень рада чему-то, но, кажется, еще больше удивлена.
-- Что такое случилось? -- закричало сразу несколько голосов.
-- Не узнала ли ты чего-нибудь о суматохе, которая была у мисс Минчин? -- с любопытством спросила Лавиния. -- С мисс Амелией было что-то вроде истерики, и она должна была лечь в постель.
-- Я только что получила письмо от Сары, -- объявила Эрменгарда, протягивая руку с письмом, чтобы показать, какое оно длинное.
Она говорила медленно, как будто еще не успела опомниться от изумления.
-- От Сары! -- воскликнули все.
-- Где она? -- спросила Джесси.
-- Рядом с нами, у индийского джентльмена, -- все так же медленно проговорила Эрменгарда.
-- Где?.. Где?.. Ее прогнали?.. Мисс Минчин знает об этом?.. Оттого-то и была суматоха?.. Что она пишет?.. Рассказывай скорее!..
Вопросы так и сыпались со всех сторон, а Лотти заплакала.
-- Алмазные россыпи были, -- ответила Эрменгарда. -- Они были. -- И, заметив, что все смотрят на нее с недоумением, широко открыв глаза и разинув рты, прибавила в пояснение: -- Они были настоящие. Тут вышла ошибка. Что-то такое случилось, почему м-р Кэррисфард подумал, что он сам и капитан Кру разорились...
-- Кто такой м-р Кэррисфард? -- спросила Джесси.
-- Индийский джентльмен. Капитан Кру думал то же и из-за этого умер. А у м-ра Кэррисфарда сделалось воспаление мозга; он в бреду убежал из дому и чуть не умер. Он не знал, где Сара, и все время искал ее. А в россыпях оказались миллионы миллионов алмазов, и половина их принадлежит Саре. Они принадлежали ей и в то время, как она жила на чердаке, исполняла приказания кухарки, а Мельхиседек был ее единственным другом. М-р Кэррисфард узнал сегодня, что Сара -- дочь его друга, и оставил ее у себя в доме. Она не вернется в школу и будет теперь еще больше, чем прежде, похожа на принцессу -- в сто пятьдесят тысяч раз больше! А сегодня я пойду к ней в гости. Вот!
Даже самой мисс Минчин едва ли удалось бы прекратить поднявшийся затем шум и гам. Она и не пробовала, несмотря на то, что слышала шум. Мисс Минчин знала, что новость какими-то таинственными путями уже успела проникнуть сквозь стены и что все воспитанницы и все служанки будут толковать о ней, ложась в постель.
Девочки, поняв, что в этот вечер можно нарушать безнаказанно все школьные правила, сидели около камина чуть не до полуночи, оживленно болтая и обсуждая во всех подробностях неожиданное событие.
Эрменгарде пришлось несколько раз читать вслух полученное письмо, в котором рассказывалась такая же удивительная история, как те, которые придумывала Сара. А то, что действующими лицами в ней была сама Сара и таинственный индийский джентльмен, делало ее еще интереснее.
Бекки, тоже узнавшая поразительную новость, ускользнула к себе на чердак раньше обыкновенного. Ей хотелось уйти от служанок и взглянуть в последний раз на волшебную комнату. Не может быть, чтобы все хорошенькие вещи, которые были в ней, оставили мисс Минчин. Их, наверное, унесут, и чердак станет опять таким же безобразным, как прежде. Несмотря на то, что Бекки была рада за Сару, у нее навернулись слезы на глаза и поднялся какой-то клубок в горле, когда она взошла на лестницу. Не будет ни ужина, ни принцессы, которая сидела каждый вечер у пылающего камина и читала или рассказывала что-нибудь.
Сдерживая рыдания, Бекки отворила дверь в комнату Сары и вскрикнула от удивления.
На столе горела лампа, камин был затоплен, ужин стоял на столе. А около него стоял Рам Дасс и с улыбкой смотрел на изумленное лицо Бекки.
-- Мисс саиб позаботилась о вас, -- сказал он. -- Она рассказала саибу все. На подносе лежит письмо, которое она написала вам; из него вы узнаете все, что случилось с нею. Ей не хотелось, чтобы вы легли спать с горем на душе. Саиб зовет вас к себе; приходите к нему завтра утром. Вы будете горничной мисси саиб. Ночью я унесу все из этой комнаты.
Сказав это, Рам Дасс простился с Бекки и проскользнул в окно так ловко и неслышно, что Бекки поняла, как легко ему было приносить вещи в комнату Сары.