Поставивъ это странное заглавіе, находку для нашихъ сатириковъ, я положилъ перо и, признаюсь, растерялся среди множества сценъ и лицъ столпившихся въ моемъ воображеніи. Вотъ мастерская живописца; музыкантская въ помѣщичьемъ домѣ; это оттуда долетаютъ до меня то звуки скрипки, плачущей "лучинушку", то громъ симфоніи. Нянька поэта въ шушунѣ и русской повязкѣ. Самоучка механикъ, съ огаркомъ, до-свѣту сидящій надъ вычисленіемъ. Вдали толпа сермяжниковъ въ лаптяхъ; это простой народъ, смиренный труженикъ, великій пѣстунъ міровыхъ поэтовъ. Фигура матроса, съ пальникомъ въ рукѣ, на яркомъ заревѣ пылающей твердыни. Адвокатъ-богачъ, а рядомъ съ нимъ чиновникъ, вертящій за копѣечную плату чуть-чуть не милліонами. Юноша со смертельною раною у сердца, несомый съ битвы боевымъ конемъ. Тѣнь женщины, давно покинувшей этотъ міръ, но неотлучно живущей, между тѣмъ, въ душѣ моей. А тамъ вдали? Да это музы!... "Какъ и вы, богини?" спросилъ я мысленно. "Были богинями", грустно улыбнувшись, отвѣчала мнѣ одна изъ античныхъ женщинъ. Да; это силы, думалъ я, все силы, зиждущія неустанно, иногда, помимо глубочайшихъ соображеній современныхъ мудрецовъ, измѣняющія самое русло текущей жизни. Если сравнимъ мы жизнь хоть съ вистомъ (сравненіе, надѣюсь, удачное, буде принять въ соображеніе сколько народу проводитъ свою жизнь за преферансомъ), а силы сравнимъ съ картами, указанныя нами будутъ не козыри и не тузы, не короли, а много, много дамы; большею же частію пятерки, двойки, или не нужная, какъ будто, масть. Припомните, однако, сколько разъ какая-нибудь двойка измѣняла ходъ игры; сколько разъ, благодаря некозырной пиковкѣ, уѣзжали вы съ пустымъ бумажникомъ изъ клуба?

На ряду съ этими образами, въ душѣ каждаго изъ насъ есть тоже не козырныя, какъ бы заснувшія отъ невниманія къ нимъ, силы. Будятъ ихъ звонкія лиры поэтовъ, наука, церковь будятъ, будитъ жизнь, угощая ихъ обладателей по временамъ изрядными толчками. Изрѣдка пробудившись, вылетаютъ онѣ не надолго изъ-подъ спуда, то въ высокомъ движеніи души отдѣльнаго человѣка, то въ подвигѣ единодушія цѣлаго племени, народа, въ годину бѣдствія. Прошла бѣда, и снова позабыты онѣ нами, снова заброшены. А гдѣ же темныя силы? спроситъ читатель. Здѣсь, здѣсь. Ихъ будить нечего. Эти, безсонныя, ведутъ свою вѣковую борьбу со свѣтомъ. Тутъ онѣ. Но странно; присмотритесь, самый мракъ, дѣлая свое дѣло, часто работаетъ не на себя, а въ пользу того же свѣта. Кроткое теченье правды опутываетъ незамѣтно самое зло. Такъ тонкая нитка на пеленѣ, заказанной нѣкогда язычникомъ двумъ дѣвамъ полонянкамъ для того чтобы наругаться надъ святыней, опутавъ языческія чудища, преобразила ихъ въ хвалебный ликъ, въ сонмъ твари поклоняющійся истинѣ.