Я, живший больно и трудно, пишу эту книгу и верю, что придут дни, когда план ее высокий станет делом человека.
Мучимый бессильными призраками, влекшими меня к глубинам обновленной мудрости, потерял я много дней бесплодно и напрасно.
Я исследовал мысль и познавал, и рождал образы как художник, но не познал жизни, не постиг глубины ее -- и работа моя была созиданием мертвых призраков. И знание жизни было -- неверный призрак.
Не познал я жизнь, но потерял ее; в жажде умножить ум и насытить душу познанием, стоящим над жизнью, -- заблуждался в одиночестве.
Мои странствия тяжелы и долги, но я не мог не искать исхода правды.
Книги, писанные искусными художниками, -- я исследовал: стройные плетеницы слов туманили душу и убивали плоть.
Пьянством называл я пустое художество и в омерзении отвратился от пустоцветных слов. -- "Прекрасней, -- сказал я,-- ветер".
Ничтожное искусство, делание призрака, несовершенно мертвые подобия, -- что мне в них.
"Живя в ложном их царстве, -- сказал я себе, -- ты не будешь живым; что тебе, живому, в низкой работе несовершенства?
Ты хочешь, -- сказал я себе, -- видеть живое".
И возвратился я к жизни с простым сердцем.
Но, открыв глаза, увидел, что несовершенна жизнь: холод, болезни, мор, голод, злые ветры и смерть томят живое; увидел я, что мертвы мертвые и не возвращаются.
И вот, в тоске, остался я там, где был, чтобы работать хлеб в несовершенстве.
Взрыхляя землю моими трудами, земля научила меня больше, чем видения поэтов, -- мудрость земли взывает к труду освобождения.
Я бежал одиночества. Это проклятие я победил. "Не ведет оно к добру, -- сказал я себе, -- уныние и мрак и злоба на брата в обособлении".
Я сказал: "Все живое смотрит твоими глазами, и ты не один в мире, а от Отца и с Отцем, но вытесняешь его и хоронишь в могилу с окаменевшим сердцем. Твоими глазами видишь муки и ущербы живого, боль, уродство и слезы. Что за утеха видеть их?
Проклятие, а не утеха".
Тогда разгорячилось мое сердце к правде и труду Воскрешения Мертвых, ибо я знаю, что есть одна правда -- жить; но неправда -- жить, убивая отцов, вытесняя брата и друга, хороня мертвых в могилы.
"Ищи же правды -- Воскрешения мертвых отцов, -- сказал я себе в сострадании к умершим: -- цветы-мудрецы глотают росы неба и пьют сок земли, но ты больший и сила твоего разума не в пределах.
Ищи же путей освободить могилы, пробудить умерших".
Так, готовясь к высокому труду, узнал я спокойствие и ясность и крепость духа.
Но что за радость в одиночестве, и труд одинокий -- без силы -- несовершенен.
И сказал я себе: "Когда будет много нас, когда мы будем все, мы в единстве воли -- Божественный Мастер, и разум познает власть над элементами.
Наше дело -- чистое воссоздавание совершенными искусствами.
Дело искусств -- построить ясные тела Отцов и создать единый дом в живой архитектуре, не знающей глуби потопляющей, верха и низа.
Истинное дело наше -- построить небо".
* * *
Мертвый не знает тепла, разливающегося в цвете жизни, ведущей к любви, зиждущей мир. Но живой несовершенно поднят на высоту любви и падает, умирая.
Не освященные трудом, тяготеют над ним призраки, и прикосновенье к ним -- боль и самоуслаждающееся томление.
Несовершенное переливается из мига в неполное время, и каждый миг смертен, и в каждом миге умираешь ты и возрождаешься снова. Поднимаясь с трудом и мукой, в тебе сияет и животворит тебя надежда на Великий Исход, дающий силу жить и нести тяжесть мира.
Голос слышишь ты неумирающей жизни и носишь в себе завет Истины -- работником ее призываемый быть.
Но оторваться от сна трудно упившемуся пустым созиданием, -- создавая призраки, грезишь ты наяву, как во сне.
Но грезя, созидая сны, не веришь ты их бытию, а прикрываешься от разверстой страшащей тебя бездны.
Опьяняясь пустой грезой, падаешь ты к низменности тобой пройденных ступеней бытия.
Но время наступает прийти силам и отнять тебя от бескровных, немых наваждений сна.
Страдания будят тебя, приближая тебя к себе же, чувство утраты Отца, давшего жизнь, и друга-брата подымает глаза твои вверх, и видишь ты рассеянный свет небесных земель, возгоревших в таинственном замысле, но падающих, как и ты, в смерти.
И мир, упоивший тебя благоуханиями, тяжелит тебя, лишенного Отца и друга-брата, не видящего радости в одиночестве услаждаться непрочной красотой гаснущего мира.
Вдыхая земные дыхания: цветущих яблонь, цветов и трав, омоченных росой, слушая ночные звуки льющейся тишины, -- ты постигаешь час еще стоящего мира Отцов; тьма ночи, сокрывающая землю, тревожит и страшит твою душу.
Но возгорающее утро, нежный свет солнца учит тебя завету неослабной, неустанной работы.
Непрочность света зовет тебя к деятельному труду -- строить небо.
Поедая рассеянную плоть мертвых отцов -- кормишь себя не для сна, рождающего призраки, а питаешь силы для мощного созидания.
* * *
Пусть слушает сердце твое, о чем томится живое, -- о любви и вечности, о полноте их ныне в гаснущем мире.
Созидая призраки полноты любви, не есть ты жив, убегая трудящейся любви -- стать совершенной любовью, себя губишь и падаешь. И разрушается вселенная, ибо далек от себя самого.
Бедный сын двойни небес, о совершенстве грезишь ты живой гармонии, но лишь в одиночестве слабой мысли предвосхищаешь венец, который после потного труда над созиданием вселенной ознаменует тебя.
Но когда отблески ее посещают твое сердце, дивно встревожен ты, темнеют и ширятся твои очи и дух твой охвачен счастьем, но счастье твое близко к скорби, ибо не совершен мир, а в гибели, и разрушается жизнь и тобою созидаемые призраки полноты.
Жизнь земли у половины срока, а ты спишь, опьяненный, тешась игрой сонных наваждений блудящего духа. Противоречивый -- враг уладу, который ни установить, ни принять ты не можешь.
Преходящее и неверное принимаешь за Сущее и спишь тяжелым сном в крови и блевотине.
Но время приходит пробудиться тебе к трезвенной работе, строить трезвой памятью об умерших откровение любви.
Не трудом полученное легко и чуждо, время тебе -- не искать полноты, а строить ее.
Овладеть вселенной -- дело твое -- силой чистых искусств. Дело твое -- построить мир в міре1.
Ищи же путей высокому созиданию объединить небо. В любви к Отцам предотвратишь ты падение мира, близясь к самому себе, равный восставшим Ангелам силой любви.
* * *
Посмотри: закачался лист от ветра -- это живая мудрость; упало налившееся яблоко, и пролетела пчела за медом -- это течет река-жизни, это -- творчество неустанного становления.
На труд же иди и ты, полный разума, Сыно-человек, чтущий Отцов, Тебе дано быть причиной самого себя и тем быть свободным и освобождающим, подобным Начальной Причине -- Отцу Отцов. Тебе дано не в сонном мечтании, а в труде восстановления гибнущей вселенной осознать себя и мир. Помогай же Отцу в работе, ибо ты помощник Его Отцовской воли.
Посмотри, как чудные руки Отца ничего не оставили забытым. Он родил тебя на радость очам своим в любви и для любви, -- не отвращай от Отца Отцов своего лица и люби, ибо без любви нет жизни.
Отвращаясь от завета Его, ты не в силах, безумье и смерть -- твой удел, в блужданьях -- безысходное отчаянье.
Не познав любви, прахом Отцов ты питаешься, и дом твой стоит недостроенным.
Но и в блужданиях окружен ты незримыми заботами, неведомыми слугами, обращающими злое в благо, определиться к жизни.
Ты знаешь завет Отца, Он дал тебе все, что нужно для полноты силы, вернись в Дом к делу Его, полюби жизнь и трудись, лелея память об умерших Отцах, трудись над Воскрешением, и Отец Отцов возьмет тебя на плечи и понесет тебя, ибо Он -- совершенная любовь.
Завет Его в тебе, тобою -- Сыном, Отец твой ходил по земле так, как ты ходишь, был тобой, чтобы научить тебя свободе. Он был ты и Отцом твоим, научая ходить тебя, как любящий Отец учит ходить Сына, чтобы спасти его от смерти. Падая и вновь подымаясь, Он указал тебе путь, дал образ тебе, жил твоей жизнью и многому научил тебя, и уши твои слышали слова Его.
Разве не совершенна мысль -- тобою же искупить тебя. Сыну раскрыл Он величественный замысел Свой и взрастил тебя, ты возрос от Него и мудр делами Его.
И если ты раньше был подверженным смерти по неразумию, то после слов Завета -- по нерадению, как ленивый раб, вытесняющий Отцов, убивающий живое, чтобы есть неверный хлеб.
Встряхнись же от онемения, оставь созидание призраков несовершенными искусствами.
Ты полон сил -- хлебами -- плотью умерших Отцов, поедая же тела их, помни Мертвых, чающих Воскрешения твоей любовью, и борись со смертью.
Ты внесешь гармонию и обессмертишь живое.
Не ослепленными призраками и борьбой, -- глазами закона посмотри на гибнущий мир от твоего бездействия и слушай правду голоса мира.
Кормися же, исполняя завет.