Вечер 50.
Продолжение сказки о тафтяной мушке.
" Государыня моя! Такой худой поступок мой ничем извинён быть не может, как врождённым снисхождением, свойственным вашему полу, я не сомневаюсь, что сколь вы прелестны, то столь же сердце ваше нежно и снисходительно, припишите промах мой, сударыня, моему удивлению, а не знаемой мною неучтивости. Я как скоро вас увидел, то сделался неподвижен, ежели бы вы не столько были прелестны, то первое сие свидание не сделало бы так великой во мне перемены. Признаюсь вам, что красота ваша и моё удивление сделали меня бессловесным", - говорил он.
Известно, что такие приветствия женщины принимают с превеликим удовольствием и радостью и что они для них приятнее, нежели тот, кто их выговаривает. Кто в нынешнем веке имеет этот дар, что б угодить модной щеголихе, тому без сомнения отворены все бесчисленные двери Венериного храма, и он всякое в свете благополучие получить может, чему ясное доказательство увидим мы и в Неоховом похождении.
Владимира, - так назвалась пришедшая госпожа, - слушая его слова, позабыла совсем маленькое неудовольствие, оказанное ей Неохом, и при сём первом случае оказала ему столь великую благосклонность, которая ни с чем сравниться не может. В чём же оная состояла, то сие ведаю я один, да сочинитель, и не только всем но и вам того не откроет, ибо его дело не богатое, так, живя в свете, надобно быть сколь-нибудь поскромнее. Что ж Владимира поступила так ретиво в любовных упражнениях, то это произошло от того, что она была девушкой светской и знала больше, нежели ей надобно было, читала романы и из них научилась презирать людей и перед всеми гордиться, узнала почитать за безделицу нужные вещи и пользоваться тем, что запрещает стыд и благопристойность, уразумела, как пересмехать своих сестёр, да только тех, которые её умнее, поняла, каким образом презирать свою веру и отечество, а любить чужестранных обманщиков, словом, всё то, что принадлежит развратной щеголихе. Сверх же того Неох был как разумом, так и лицом недурен, а против такого предмета нынешняя женская добродетель, как малая трость против ветра, шатается. Много бы мы теряли, ежели бы все девушки и женщины были так застенчивы, как бывали они в старину. Стыд и благопристойность, сии два несносные варвара, хотя и не всеми, однако многими совсем уже истреблены, и мы уже ныне редко имеем это несчастие, что б увидеть у девушки в лице краску в то время, когда мужчина изъявляет ей своё желание. Кажется мне, что природа по временам переменяется, это тягостное бремя ложится на нас потому, что мы начинаем быть стыдливее женщин. Знакомство у ретивой в любви девушки с отважным студентом в одну минуту взошло на высокую степень, и начали они столь дружно друг друга осязать, как будто бы старинный супруг с древней сожительницей, а нынешние люди, которые обязуются браком совсем не с теми мыслями, гораздо к тому не способны и для того примером я их здесь не поставил. Что ж они в сие время говорили, того поставить здесь не рассудилось мне за благо, это бы одно составило ужасной величины книгу, которую бы за огромностью, я чаю, никто читать не стал. Сверх же того любовницы в таком случае говорят коротко, но приятно, смутно, но чувствительно, тихо, но голос сих сирен проходит во внутренность нашу и касается сердца, непонятно, но разум наш скорее всего понимает их загадки, они речей не начинают и о конце оных никогда не думают, а мы догадываемся, начинаем и оканчиваем и с таким успехом, что всегда попадаем на их мысли, чему в доказательство служит это, что между множества наук не видим мы науки любовных дел, но в оных учитель наш - сама природа, разум - переводчик сердца нашего, а глаза - истолкователи нашего желания. Следовательно, описание их разговора мало бы принесло увеселения, а может быть, подало бы случай к соблазну, чего весьма опасаюсь, оставляю оное без всякого изъяснения.
Потом вошла к ним Навера, надзирательница Владимирина, и сказала ей, что отец её спит уже в свою волю.
" Ну, так мы теперь безопасны, - говорила Владимира, - и можем целую ночь наслаждаться приятностями без всякого вмешательства. Время уже нам уведомить Неоха, - продолжала она и, оборотившись к нему, говорила, - я дочь известного в городе магната, и это его дом, в котором ты находишься теперь".
Сие говорила она уже без маски, а когда её скинула, того я не видал, ибо не всё в свете усмотреть можно. Неох, услышав её слова, задрожал, сердце его окаменело, кровь застыла, и он не знал, что и отвечать. Ибо магнат был в то время страшнее и самого ужасного тирана, и ежели, не льстя господам, выговорить саму правду, то они, вельможные, так и поступали с народом для того, что правление оным было в раках магната, который всегда казался благополучным и набожным, однако проливал столько человеческой крови, сколько Неман приносит прибыли в то место. В которое он впадает, и можно было припомнить тут пословицу: " в тихом омуте черти водятся". Владимира, приметив необычайную перемену в Неохе, узнала тотчас, сколько отец её мил и приятен народу, и для того старалась как возможно ободрить унылого любовника. Она изъявляла то знаками, что сердечное чувствовала отвращение к своему отцу и желала освободиться от него каким-нибудь лёгким и неподозрительным случаем. Она уже начинала презирать его и искала всегда своей воли, а что б сделаться госпожою над своими поступками, то готова была на всё согласиться, ибо нет ничего приятнее женщине, как господствовать над другими, а самой ни от кого не зависеть, и от сего произошло, что, не желая от своих прав отказываться, противный пол изобрёл поговорку: " у бабы волос долог, да ум короток". В нынешнем веке нередко видим мы такие примеры, так, вы, слушатели, должны освободиться от удивления, ежели вы до него охотники. Неох, уразумев её желание, в пущее пришёл от того помешательство, такое усердие к родителю вселило в него совсем противные прежним мысли, а Владимира подумала, что сие его смущение значит согласие, обрадовалась весьма тому и предлагала все свои сокровища к услугам своего заблуждения, а как дело пришло к тому, что бы принимать ему довольно оных из рук Владимириных, тогда уже находился он в полном и совершенном разуме, чему в доказательство служит это, что он не ошибся и положил их в тот карман, который свободен был от книг и от бумаги. Первое сие свидание имело у них двойной успех: возвысили они свою любовь до такого градуса, что застенчивые и робкие любовники не могли бы и в 3 года сего исполнить. Другое - что сделали некоторый изрядный заговор, о котором я умолчу, что б не осрамить жадного к деньгам студента и малоумную красавицу. В сём согласии надзирательница была главной особою, и она давала все подобные к тому наставления двум нашим глупым любовникам, и всё сие предприятие делалось по её научению. Наконец, начал уже показываться день и прекращать их увеселение и согласие. Время перестало плакать над сими неистовыми воздыхателями, и Неоха отвезли домой по обыкновению, а Владимира и Навера заплатили поутру, чем должны были они ночи.
Заглянем теперь в университет. Что делает наш новомодный любовник? Он опять пустился опорожнять бутылки: по этому видно, что его никакая мораль удержать от вина не может. Его окружают все те же приятели, которые и первому его подарку оказали честь с почтением. Он, как надобно думать, из того числа людей, которые вместо Сомна и Морфея употребляют Бахуса, ибо он один увеселяет лучше наши мысли, нежели те двое, студент не спал всю ночь, только и утро не принудило его успокоить свою природу. Он жертвовал равно как Афродите, так и Минерве, однако все сии божества, собравшись вместе, успокоили наконец усердного Бахуса в объятиях сладкого и крепкого сна.