Лорд Фэртайм и Франсуа ошарашенно уставились на инспектора.
Атлей Вуд протянул к ним руку, между пальцами которой был зажат маленький стилет с синеватым лезвием длиной не более пяти сантиметров и ручкой, оригинально украшенной золотом и слоновой костью.
-- Откуда у вас мой кинжал?! -- удивленно воскликнул инженер.
Полицейский напыжился и с торжествующим видом произнес:
-- Вы утверждаете, что этот странный кинжал принадлежит вам?
-- Конечно. Я искал его в течение двух последних недель, меня очень беспокоила пропажа, так как клинок его отравлен.
-- Соком одного деревца, растущего на полуострове Малакка. Что же касается самого яда, используемого туземцами, то, введенный в организм уколом, он вызывает спазм сосудов головного мозга.
-- Верно. Несчастный, которому сделают подобный укол, превращается в идиота.
-- Все проясняется... Некто вас стесняет. Выделаете маленький укол и таким образом избавляетесь от нежелательного партнера. А он, в свою очередь, не может обвинить своего "убийцу"... Возле жертвы находят орудие преступления -- и я, Атлей Вуд, имею полное право прикоснуться к вашему плечу и сказать: "Именем закона вы арестованы".
Рука полицейского тяжело легла на плечо Франсуа. Затем он обратился к лорду Фэртайму -- возмущенному, дрожащему, не смеющему произнести ни слова:
-- Если мистер Франсуа д'Этуаль согласится добровольно последовать за мной, мы сможем избегнуть скандала. В ста метрах отсюда находится мой автомобиль. Мы пройдем к нему, не вызвав ничьего подозрения -- чего я искренне желаю из уважения к почтенному лорду.
-- Инспектор, вы в самом деле арестуете его?
-- Извините, милорд, но пусть сначала мистер Франсуа д'Этуаль ответит на мой вопрос.
-- Поверьте! -- с болью проговорил инженер. -- Я искренне хочу, чтобы это недоразумение не бросило тень на дом, в котором мы находимся.
Выслушав Франсуа, полицейский похоронным тоном заявил:
-- А теперь я хочу оправдать свои действия. Извольте выслушать, на основании каких доказательств я обязан так поступить.
Жестом он пригласил всех занять свои места.
-- Я не судья, -- продолжал полицейский. -- Все, что говорится при мне, -- не имеет никакого значения. Тем не менее я попрошу мистера Франсуа д'Этуаля помолчать. Я предоставляю объяснения лорду Фэртайму, в дом которого меня привел мой профессиональный долг. Мистер д' Этуаль жил в Париже, в пансионе Вильнев. Лизель Мюллер работала там переводчицей. По происхождению она креолка и обладает такой исключительной привлекательностью, что можно было бы удивиться, если бы на нее не обратили внимания.
Полицейский старательно округлял фразы, польщенный трепетным вниманием, с которым его слушали.
-- Мистер д'Этуаль тоже не мог не заметить ее. Она, в свою очередь, ответила на ухаживания инженера, молодого, красивого мужчины с блестящим будущим.
Франсуа наконец овладел собой. Он пожал плечами и пробормотал вполголоса:
-- Сочинен целый роман!
-- Роман из действительности, -- проронил полицейский, -- потрудитесь не прерывать меня. Пришла любовь. Никто об этом в пансионе Вильнев даже не подозревал. Но, тогда как мисс Лизель Мюллер почувствовала к инженеру истинную страсть, для мистера д'Этуаля она была лишь мимолетным увлечением. Тогда-то и произошла катастрофа, к которой -- увы! -- имеете отношение и вы, милорд.
-- Я?! -- закричал Фэртайм, подскочив на месте.
Но молодой инженер жестом попросил его успокоиться. Все, что плел Вуд, было так неправдоподобно глупо и вздорно, что Франсуа теперь слушал уже без всякой тревоги, а только лишь с любопытством. Еще немного, и он бы рассмеялся.
-- Да, вы... Но, конечно, косвенно. Вы познакомились с мистером д'Этуалем, прониклись симпатией к нему. Вам захотелось помочь молодому человеку, подающему большие надежды. Это делает вам честь. Но, к несчастью, у вас есть дочь -- прошу прощения, что вмешиваю имя мисс Фэртайм в это дело...
Рассказчик остановился, чтобы поэффектнее завершить свой рассказ.
-- Я утверждаю, милорд, что из-за мисс Фэртайм разыгралась эта драма. Да, молодая леди не могла и думать, что, давая слово мистеру д'Этуалю, она толкает его на преступный путь.
-- Но как?! -- восклицал лорд хриплым голосом.
-- Вызвав ревность мисс Лизель Мюллер.
-- Ох-ох-ох! Так она, значит, и ревнива, -- пошутил Франсуа, -- какая честь для меня быть объектом ее ревности!
Вуд бросил на него сердитый взгляд, но сделал вид, что обращается к одному лорду.
-- Лизель пришла в бешенство, узнав, что тот, кого она любит, собирается жениться на другой. Идиллия превратилась в ад. И несчастная девушка заявила, что станет защищать свое счастье, что в случае необходимости она явится к вам и заставит признать ее права. Мы подходим к трагическому пункту, милорд. Вчера вечером мистер д'Этуаль сел на судно в Сен-Мало. Несчастная Лизель его опередила. Она заняла одну из кают, которая оказалась случайно недалеко от каюты инженера. Что произошло потом? Мистер д'Этуаль знает, что на судне находится также и мисс Лизель. Он знает, что она решила защищать свою любовь. Он приходит в ужас, что ее вмешательство изменит ваши намерения и сделает невозможным его брак с особой, обладающей и красотой, и богатством. Он решается на последнее объяснение с той, которая занимала в его жизни незначительное место скромного цветка, который выбрасывают, как только насладятся его ароматом. И вот мистер Франсуа незаметно проскальзывает в каюту мисс Лизель. Об остальном нетрудно догадаться. Он умоляет, угрожает. Молодая девушка остается непоколебимой в своем решении... Тогда он теряет над собой контроль... Под рукой у него оказывается его индокитайский кинжал. Этот яд не убивает: он только делает мозг бессильным. Молчание мисс Лизель будет поэтому обеспечено. Он колет жертву в затылок, около шейных позвонков. Затем удаляется, уверенный, что его никто не заподозрит. Однако это не профессиональный преступник. Он забывает оружие около своей жертвы.
И, торжественно подняв указательный палец к потолку, инспектор полиции с важностью заявил:
-- Как все преступники, он забыл о предостережении, данном Святой Библией: "Око Всевышнего не закрывается никогда".
-- Но на каких доказательствах строите вы все эти предположения? -- спросил инженер.
Физиономия полицейского расплылась в улыбке.
-- В добрый час. Вы хотите узнать о доказательствах? Очень буду рад вам услужить!
И при полнейшем изумлении слушателей он приступил к изложению обстоятельств дела, говоря подробно и, видимо, с возрастающим удовольствием:
-- Мисс Лизель родилась в Южной Америке. Она немецкая подданная. Очень естественно, что, отправляясь в Англию, она попросила принять участие в ее судьбе мистера Трейдинга, немецкого вице-консула в Нью-хейвене. Этот господин и явился на пристань, чтобы встретить мисс Лизель. Не увидев в числе пассажиров своей соотечественницы, он очень удивился. Навел справки: в списке она значилась. Стали искать, и нашли несчастную женщину в ее каюте -- с бессмысленным взглядом, однообразно повторяющую: "Франсуа, Франсуа... Я тебя люблю... Нет, нет... Ты не женишься на другой!"
-- Она это говорит? -- воскликнул молодой инженер, совершенно ошеломленный.
-- Да, и повторяет это без умолку... При ней нашли ее визитные карточки с парижским адресом. По делам службы я находился на пристани. Началось расследование, я телеграфировал немедленно в парижскую полицию. Французские сыщики оказали содействие, произвели обыск в пансионе и наткнулись на одно письмо, написанное обвиняемым.
-- Мое письмо? -- воскликнул Франсуа. -- Да как можете говорить такое!
-- Во-первых, это письмо подписано вами, помечено последним месяцем, и на нем печать почтовой конторы в Мурмелоне...
-- Но я же никогда не писал этой особе...
-- Однако, -- иронически произнес полицейский, -- мои парижские коллеги утверждают, что это именно ваш почерк.
С этими словами он вынул из портфеля фотографический снимок, воспроизводящий письмо.
-- Что это?
Вопрос вырвался у молодого инженера и у лорда Фэртайма одновременно.
-- Это?.. Это телеграфный оттиск... Вы ведь знаете, конечно, что Скотленд-Ярд и парижская префектура соединены телеграфной связью. Там сфотографировали письменную улику и передали это факсимиле в Лондон часом позже... Впрочем, в настоящий момент один из агентов уже в дороге, чтобы доставить нам оригинал.