И у ручья, и на лугу, и на дороге воцарилась тишина.
Смеющиеся, болтающие девушки вместе с повозкой скрылись в широких воротах амбара, стоявшего возле дворца, на вершине возвышенности.
Ильдихо с обеими подругами прогуливалась по опушке букового леса, окаймлявшего луг с востока. Солнце стояло уже высоко. Девушки охотно прятались в тени.
Золотистые солнечные лучи, просвечивая сквозь светло-зеленые купы буков, трепетали на темном бархатистом мху, образуя на нем золотисто-желтые пятна, сменявшиеся причудливыми, колеблющимися тенями.
Царевна срывала с деревьев тонкие ветви, обрывала листья и, связывая их жесткими стеблями, плела красивую гирлянду.
Из глубины леса, с невысокого холма пробирался по лугу к речке с тихим, мелодическим журчаньем прозрачный ручеек.
Быстрые гольцы, испуганные шагами приближающихся девушек, как темные стрелы, летали по его каменистому дну.
Красивая стрекоза с длинными, узкими темно-голубыми сетчатыми крыльями доверчиво опустилась на блестящие волосы Ильдихо, впивая в себя нежный аромат. Она долго не улетала, хотя девушка, не останавливаясь, шла далее.
- Посланница Фригги! - воскликнула Альбрун.
- С приветом от богини, - прибавила Ганна.
Но Ильдихо вдруг остановилась и молча показала пальцем на верхушку одного из высоких буков. Там кто-то нежно ворковал.
- Дикий голубь! - прошептала Альбрун. Глаза ее радостно заблистали.
- Ты, госпожа, первая услыхала, сказала Ганна.
- Это обозначает...
- Свадьбу, - улыбнулась Ганна, прижимаясь к руке госпожи. - Слушай, как он нежно воркует. Видно, и Фрейя тебя любит: ведь это - птица богини любви.
Ильдихо покраснела до корней волос. Она опустила длинные ресницы и еще быстрее пошла вперед.
- Слушайте, - воскликнула она немного погодя, как бы стараясь заставить подруг думать о другом. - Это - другой звук. Издалека, издалека, из самой глубины леса! Слушайте же! Вот опять! Короткий, но очаровательно сладкий, таинственный звук.
- Это желтогрудый черный дрозд, - объяснила Альбрун.
- Та самая птица, которая может сделать невидимой себя вместе с гнездом.
- Да! да! Ведь это заколдованный королевич! Заколдован он за то, что подсмотрел, как прекрасная богиня Остара купалась в глубине леса.
- Он не должен был разбалтывать того, что видел.
- Невольный восторг звучит еще в его голосе.
- Впрочем, девушка, родившаяся в день Водана, может освободить его...
- Если только поцелует с любовью в золотистую головку...
- Трижды!
- Птицу! Да ведь это могла бы сделать даже самая строгая девушка не правда ли, Ильдихо? - спросила Альбрун.
- Да, но если бы ты была на месте этой девушки, то думала бы не о птице, - заметила со смехом Ганна - Когда он стряхнул бы с себя перья и клюв...
- Ну, тогда наступила бы его очередь целовать.
- Вы болтливые дети, - строго остановила их Ильдихо. - Что это вы говорите так громко о поцелуях! Удивляюсь, как это вам только не стыдно!..
- Ну, пока говорят о поцелуях в шутку...
- Так еще не думают серьезно о поцелуе одного...
- О котором не говорят ни слова!
Ильдихо немного нахмурилась и сжала губы. Ганна это заметила. Она предостерегла подругу, дернув ее за черный локон.
- Подождите здесь, - сказала Ильдихо, - вот на этой моховой скамье. Моя гирлянда готова. Пойду, возложу ее на то место, где берет начало источник. Я дала обет.
- Источник посвящен Фригге и обладает даром глубоких прорицаний, - сказала Ганна серьезно. - Пусть идет одна... Не станем подсматривать! - Она схватила за плащ Альбрун, которая собиралась было наблюдать за госпожой, и усадила рядом с собой на скамью.