И ПОСЛѢДНЯЯ.
Не прошло и трехъ мѣсяцевъ, какъ уже Роза Флемингъ и Генрихъ Мели были обвѣнчаны въ деревенской церкви, которая съ этой минуты сдѣлалась принадлежностію молодаго пастора -- Генриха. Въ тотъ же самый день они поселились въ своемъ новомъ домикѣ.
Мистриссъ Мели хотѣла провести вмѣстѣ съ сыномъ и невѣсткою остатокъ дней своихъ, чтобъ наслаждаться наилучшимъ счастіемъ, которое можно знать въ эти лѣта -- счастіемъ дѣтей своихъ"
При раздѣлѣ имѣніи Монкса между имъ и Оливеромъ, каждому изъ нихъ досталось болѣе трехъ тысячъ фунтовъ стерлинговъ. По завѣщанію, Оливеръ долженъ былъ наслѣдовать все; но мистеръ Броунло, не желая лишить старшаго сына своего друга случая исправиться, предложилъ имъ этотъ раздѣлъ, на который Оливеръ въ радостію согласился.
Монксъ, все еще не перемѣняя своего имени, скрылся въ отдаленнѣйшей части Новаго Свѣта, гдѣ, промотавъ наслѣдство, обратился къ прежней жизни, и наконецъ умеръ въ тюрьмѣ.
Мистеръ Броунло усыновилъ Оливера и, поселясь вмѣстѣ съ нимъ и старою ключницею недалеко отъ того мѣста, гдѣ жили маленькіе, прежніе товарищи несчастій Оливера, такимъ образомъ составилъ небольшое общество, въ которомъ всѣ были такъ счастливы, какъ только можно быть счастливымъ человѣку въ этомъ мірѣ.
Вскорѣ послѣ свадьбы молодыхъ людей, достойный докторъ возвратился въ Чертзей, и, не нашедъ тамъ своихъ старыхъ друзей, хотѣлъ сердиться; но потомъ, купивъ себѣ маленькій домикъ въ той деревнѣ, гдѣ молодой другъ его былъ пасторомъ, сталъ разводить садъ, ловить рыбу, по-прежнему сохраняя свой вспыльчивый характеръ.
Передъ отъѣздомъ, онъ почувствовалъ сильную дружбу къ мистеру Гримвигу, на которую вполнѣ отвѣчалъ этотъ странный джентльменъ. Докторъ часто ѣздитъ къ нему въ гости, и во всѣхъ этихъ случаяхъ мистеръ Гримвигъ занимается хозяйствомъ, ловитъ рыбу и дѣлаетъ все съ большимъ стараніемъ, не оставляя своихъ странностей и своей любимой привычки,-- утверждать, что онъ всегда правъ. По воскресеньямъ, онъ никогда не пропускаетъ случая критиковать проповѣди молодаго пастора, всегда говоря мистеру Лосберну, что онъ находитъ ихъ превосходными, но не хочетъ въ этомъ признаться. Мистеръ Броунло очень любитъ дразнить его предсказаніемъ его объ Оливерѣ и напоминаетъ о томъ вечеръ, когда они сидѣли, положивъ передъ собою часы, въ ожиданіи его возвращенія. Но мистеръ Гримвигъ утверждаетъ, что онъ былъ правъ, и въ доказательство говоритъ, что Оливеръ не воротился.
Ноа Клейполь, получивъ прощеніе за обвиненіе Жида, съ помощію Шарлотты сталъ пользоваться простотою добрыхъ прихожанъ, заставляя ее падать передъ ними въ обморокъ, а иногда падая и самъ вмѣсто ея.
Мистеръ и мистриссъ Бомбль, лишенные своихъ мѣстъ, постепенно дошли до нищеты, и наконецъ поступили въ тотъ же самый Домъ-Призрѣнія, гдѣ прежде господствовали. Говорятъ, мастеръ Бомбль утверждаетъ, что, въ такомъ несчастіи и униженіи, онъ не имѣетъ даже силы благодарить за то, что его разлучили съ женою.
Что касается до Джильса и Бритльза, то они остаются на своихъ прежнихъ мѣстахъ, раздѣляя свои попеченія между своими господами, Оливеромъ, мистеромъ Броунло и докторомъ, такъ-что крестьяне до-сихъ-поръ не знаютъ, кому собственно принадлежатъ эти люди.
Чарльсъ Бэтсъ, устрашенный преступленіемъ Сайкса, разсудилъ, что лучше всего вести честную жизнь. Онъ долго боролся, но наконецъ успѣлъ въ своемъ намѣреніи; теперь онъ живетъ у богатаго фермера и считается самымъ веселымъ молодцомъ въ околодкѣ.
Мнѣ хотѣлось бы пробыть долѣе съ тѣми, съ которыми такъ долго не разставался я, и раздѣлить ихъ счастіе, усиливаясь описать его. Я хотѣлъ бы представить Розу Мели во всемъ цвѣтѣ женской красоты, всѣми обожаемою, составляющею жизнь и радость своего семейства; хотѣлъ бы слѣдовать въ полдень по полямъ и слышать тихіе напѣвы ея голоса при свѣтѣ луны, во время вечерней прогулки; хотѣлъ бы видѣть ея любезность и доброту ко всѣмъ; ея домашніе, веселые хлопоты; хотѣлъ бы описать ее и сына ея сестры, счастливыхъ взаимною любовью, проводящихъ цѣлые часы въ воспоминаніи о друзьяхъ, которыхъ они потеряли; я опять собралъ бы вокругъ себя этихъ малютокъ съ веселыми лицами, которыя рѣзвились вокругъ нея, и сталъ бы слушать ихъ шумный лепетъ; мнѣ хотѣлось бы еще разъ услышать этотъ смѣхъ, и взглянуть на свѣтлую слезу, катившуюся изъ прекрасныхъ голубыхъ глазъ...
Не стану разсказывать, какъ мистеръ Броунло постепенно образовалъ Оливера, привязываясь къ нему болѣе-и-болѣе,-- какъ въ немъ рождались воспоминанія о его прежнемъ другѣ,-- какъ сироты возсылали пламенныя молитвы къ Тому, Кто хранитъ ихъ... Не стану говорить ни о чемъ этомъ: я сказалъ уже, что сироты были истинно счастливы, а безъ привязанности и благодарности къ Существу, Котораго законъ -- милосердіе, невозможно на землѣ истинное счастіе.
У алтаря старой деревенской церкви стоить бѣлый мраморный памятникъ, на которомъ вырѣзано одно только слово: " Агнеса ". Въ этой могилѣ нѣтъ гроба, и да пройдетъ много, много лѣтъ прежде, нежели внизу явится другое имя. Но если когда-нибудь духъ усопшихъ слетаетъ на землю, въ мѣста, освящаемыя любовью тѣхъ, кого они знали при жизни,-- то вѣрю, тѣнь несчастной дѣвушки витаетъ надъ этимъ священнымъ пристанищемъ,-- потому-что это успокоительное пристанище -- церковь, а она была страдалица...
"Отечественныя Записки", NoNo 9--12, 1841