Настоящая автобіографія разсказана мнѣ человѣкомъ, по имени Эванъ Вильямсъ. Записывая ее, я принуждёнъ былъ выпустить чисто мѣстныя валійскія выраженія и немного исправить его грубый языкъ. Но во всѣхъ другихъ отношеніяхъ разсказъ этотъ представляется публикѣ въ томъ самомъ видѣ, въ какомъ я его слышалъ.
Morganveg.
* Представляемый читателямъ романъ новаго автора, миссъ Дильвинъ, встрѣченъ всей англійской печатью очень сочувственно. По словамъ "Atheneums'а", это глубоко интересное во всѣхъ отношеніяхъ произведеніе. Одинъ изъ критиковъ въ "Daily News" идетъ далѣе: "Авторъ, говоритъ онъ:-- подарилъ свѣту могучій и любопытный разсказъ, обратившись къ природѣ за своимъ сюжетомъ и взявъ на себя трудъ глубоко его изучить и представить безъ малѣйшей натяжки или искуственной сентиментальности. Миссъ Дильвинъ не старается смягчить грубую натуру описываемыхъ ею валійскихъ поселянъ и въ ея разсказѣ нѣтъ и тѣни той сентиментальности, которая такъ часто проглядывала у Диккенса, когда онъ брался описывать смиренную жизнь низшихъ классовъ. Причина этого явленія лежитъ глубже, нежели въ простомъ артистическомъ чутьѣ. Диккенсъ недостаточно питалъ уваженія и сочувствія къ бѣднымъ людямъ, чтобъ описывать ихъ вполнѣ правдиво. Онъ полагалъ необходимымъ прибавлять къ подобнымъ описаніямъ такія деликатныя черты, которыя онъ явно сочинялъ. Онъ недостаточно вѣрилъ въ выводимыя имъ личности, чтобъ предоставить ихъ самимъ себѣ. Конечно, его нѣсколько оправдываетъ то, что бѣдные обитатели большихъ городовъ, съ которыхъ онъ списывалъ большинство своихъ типовъ, не отличаются простотою сельскаго населенія. Добро и зло одинаково растутъ и тамъ и тутъ, но сельскіе всходы душистѣе. Миссъ Дильвинъ, въ изученіи сельскаго работника Южнаго Валлиса, выказала полное, осмысленное къ нему сочувствіе и всестороннее сознаніе нетолько заключающихся въ немъ добра и зла, но и причинъ, дѣлающихъ его именно такимъ, какимъ онъ представляется въ дѣйствительной жизни. Рѣдкіе авторы приступаютъ къ своему сюжету съ такимъ безпристрастіемъ и такой туманностью. Исторія Эвана Вильямса, разсказанная отъ его имени въ видѣ автобіографіи, дышетъ юморомъ, простотой, естественностью, въ нѣкоторыхъ мѣстахъ неподдѣльнымъ паѳосомъ, и всякій читающій ее, испытывая сначала боязнь, чтобы она не кончилась сентиментальной развязкой, убѣждается, чѣмъ ближе подходитъ къ концу, что онъ находится въ рукахъ автора, хорошо понимающаго что онъ пишетъ и основательно знающаго описываемый имъ міръ".
Что касается до сюжета романа миссъ Дильвинъ, такъ называемаго возстанія Ревекки и ея дочерей въ Южномъ Валлисѣ въ 1843 году, то вотъ какъ описываетъ этотъ любопытный и малоизвѣстный эпизодъ современной англійской исторіи Мак-Карти въ его "Исторіи нашего времени" ("А history of our own times", by Justin M'Carthy, Vol. I, p. 312--313): "Странной чертой времени было возстаніе Ревекки въ Валлисѣ. Возбуждено оно было нетерпѣніемъ и негодованіемъ народа на чрезмѣрные сборы на безчисленныхъ заставахъ по дорогамъ. Кто-то нашелъ въ Библіи текстъ, говорившій ясно объ этихъ претерпѣваемыхъ бѣдными несправедливостяхъ: "И они благословили Ревекку и сказали ей: пусть твое сѣмя обладаетъ вратами тѣхъ, которые его ненавидятъ", Согласно этому тексту, народъ и началъ брать въ свое владѣніе ворота или заставы тѣхъ, которые ихъ ненавидѣли. Каждую ночь, толпа уничтожала ту или другую заставу. Въ продолженіи нѣкотораго времени имъ не выказывали почти никакого сопротивленія. Во главѣ толпы обыкновенно являлся человѣкъ, переодѣтый женщиной, изображая собою Ревекку, но потомъ, и большинство лицъ, принимавшихъ участіе въ возстаніи, прибѣгало къ этому маскараду. Мѣсяцы за мѣсяцами продолжались эти волненія во всемъ Южномъ Валлисѣ, кромѣ графства Брекнокъ; восемьдесятъ заставъ были уничтожены въ Кармартенѣ и ни одна застава не осталась на мѣстѣ въ Пемброкѣ и Кардиганѣ. Ревекка и ея дочери сдѣлались грозой всей страны. Вмѣстѣ съ успѣхомъ начала рости ихъ смѣлость и пошли кровавыя столкновенія съ полиціей и солдатами, въ которыхъ мужчины и женщины платили жизнью за свою преданность Ревеккѣ. Наконецъ, правительство положило конецъ безпорядкамъ и было достаточно мудро, чтобъ назначить для изслѣдованія ихъ причинъ особую комиссію, которая нашла, что въ основѣ народнаго волненія лежали невыносимыя и несправедливыя тяготы. Правительство обошлось довольно милостиво съ арестованными бунтовщиками и приняло мѣры къ уничтоженію зла, которое возбуждало народное волпеніе. Ревекка и ея дочери исчезли. Нѣсколько лѣтъ передъ тѣмъ, бунтовщиковъ разстрѣляли бы, а зло, угнетавпіее бѣдный народъ, осталось бы неизмѣненнымъ. Исторія Ревекки и ея дочерей ясно обнаруживаетъ громадный шагъ впередъ въ политическомъ и общественномъ развитіи Англіи". Переводчикъ.