Бен молча скользил по льду. Все окружающее так интересовало его, что он забыл о своих спутниках.
Некоторое время следил он с большим любопытством за лодками-санями, которые быстро неслись по замерзшей поверхности Харлемского озера, теперь уже видного с канала. Они были снабжены тормозами для уменьшения хода и остановки и огромными парусами, сравнительно гораздо большими, чем те, какие бывают у обыкновенных судов. Такие лодки-сани укрепляются на деревянной раме, имеющей форму треугольника. Основание его приходится около носа, вершина -- около кормы, а над каждым углом приделаны гладкие железные полосы, заменяющие полозья.
Бен очень заинтересовался ими. Они были всевозможных размеров, начиная с самых маленьких, с которыми легко справлялся ребенок, и кончая великолепными большими лодками, где могло поместиться многочисленное общество. Ими управляли опытные матросы, которые, покуривая свои вечные трубочки, правили рулем и лавировали с таким важным видом, как будто были в открытом море.
Некоторые лодки были окрашены в яркие цвета и сверкали позолотой, на их мачтах развевались разноцветные флаги; другие, совершенно белые, с белоснежными надутыми парусами, походили на лебедей, несущихся вниз по течению.
Эти лодки-сани вообще очень редко показываются на канале, и их появление всегда производит некоторое волнение, в особенности между робкими, неопытными конькобежцами. Но в этот день их тут было очень много.
Любуясь ими, Бен не раз терялся, не зная, куда бежать, когда на него неслась одна из этих быстроногих птиц, поворачивая то в ту, то в другую сторону. Да и недостаточно было только увернуться от них: нужно было заботиться и о том, чтобы не натолкнуться на катающихся. Раз он остановился, заглядевшись на мальчиков, которые пробивали во льду отверстие с намерением заняться рыбной ловлей, и вдруг совершенно неожиданно очутился на коленях у какой-то пожилой дамы. Она пронзительно завизжала; слуга, двигавший ее кресло, отчаянно свистнул, и Бен поспешно отскочил в сторону и начал извиняться. Извинения эти были, впрочем, совершенно излишними: оскорбленная дама уже пронеслась мимо.
Она пронзительно завизжала...
Но эта маленькая неловкость была пустяком сравнительно с тем, что случилось потом. Опомнившись после своего приключения с дамой, Бен оглянулся и увидел прямо перед собой огромную лодку, несущуюся на всех парусах. Сердце его замерло: он понял, что спасения нет. Как сквозь сон видел он промелькнувший мимо него золоченый нос лодки, услышал крик шкипера, почувствовал сильный удар, и затем все исчезло -- он уже не слышал и не сознавал ничего.
Придя в себя, Бен сообразил, что лежит на льду. Гигантский парус задел его и отбросил на несколько шагов в сторону. Глубокая радость охватила мальчика, когда он понял, что спасся от смертельной опасности. Слава Богу! Он остался жив и снова увидит свою милую Англию, обнимет отца, мать, брата и сестру. Их дорогие лица промелькнули перед ним в то короткое мгновение, когда парус налетел на него. Только теперь Бен понял, как горячо любит их всех. Он был так счастлив, что не обратил никакого внимания на недовольные лица окружающих и на их не совсем лестные для себя замечания. Они, кажется, полагали, что за такую неосторожность ему следовало бы хорошенько намылить голову.
Ламберт набросился на него.
-- Я уж думал, что пришел твой конец! -- воскликнул он. -- Да и нет ничего мудреного, что ты добьешься этого! Ты же постоянно зеваешь по сторонам! Мало того, что ты садишься на колени ко всем старухам, ты еще и бросаешься под каждую лодку, несущуюся по каналу! Если ты не будешь осторожнее, нам скоро придется звать глашатая для объявления о твоих похоронах!
-- Можешь избавить себя от этих хлопот, -- сказал Бен, но, взглянув на Ламберта и заметив, что у того даже побелели губы от страха за него, прибавил уже другим тоном:
-- Знаешь что, ван Маунен? Ожидая смерти, я за несколько секунд передумал больше, чем за всю свою жизнь.
Ламберт не ответил, и оба мальчика довольно долго бежали вперед, не говоря ни слова. Петер и остальные товарищи догнали их.
-- Мы заболтались, а потом остановились, чтобы дать Путу отдохнуть.
-- Да, он, кажется, сильно устал, -- тихо проговорил Ламберт.
В эту минуту показалась великолепная лодка с развевающимся флагом, тихо и плавно скользившая по льду. В ней сидело множество закутанных детей; розовые, улыбающиеся личики их весело выглядывали из разноцветных капоров и теплых платков. Они пели гимн в честь святого Николаса. Стройный хор чистых детских голосов зазвучал около наших путешественников и, мало-помалу слабея, замер вдали.
-- Какая прелесть! -- сказал Ламберт.
-- Точно сон! -- прибавил Людвиг.
-- Вот бы и нам доехать до Лейдена в такой лодке! -- со вздохом сказал Якоб.
-- В лодке?! -- с негодованием воскликнул Бен. -- Ведь мы же договорились проделать весь путь на коньках, а не в лодке, как маленькие дети!
-- И взрослые люди ездят в лодках, не одни дети.
Мальчики переглянулись. Конечно, было бы очень приятно прокатиться на лодке, и говорить нечего; но никто не согласится опозорить себя, отказавшись от прежнего грандиозного плана путешествия на коньках!
Поднялся горячий спор.
-- Послушайте, братцы! -- сказал Петер. -- По-моему, этот вопрос должен решить Якоб. Он первый задумал прогулку.
Мальчики не возражали, но с тоскливым чувством взглянули на Пута, ожидая его решения.
Бедный Якоб! Он страшно устал, но, видя, что никто не сочувствует ему, не захотел идти против товарищей.
-- Нет-нет, я пошутил, -- сказал он. -- Побежим на коньках.
В ответ раздались восторженные крики, и все весело понеслись вперед.
Невесел был только один Якоб. Он употреблял все силы, чтобы скрыть свою усталость, и старался не отставать от других. Тщетные усилия! Тело его становилось как будто все тяжелее, а ноги с каждой минутой слабели. Кровь приливала к его толстым щекам, а между тем он дрожал от холода. Наконец в ушах у него зашумело, все завертелось и закружилось у него в глазах, и он, потеряв сознание, упал на лед.
-- Якоб! Якоб! -- воскликнул Бен, бросившись к нему. -- Ты ушибся?
Петер и Карл подняли Якоба. Он был бледен, как смерть, и казался мертвым. Вокруг них собралась толпа. Петер развязал шарф Якоба и расстегнул ему куртку, чтобы облегчить дыхание.
-- Отойдите подальше, господа! -- сказал он. -- Ему нужен воздух!
-- Положите его! -- крикнула какая-то женщина.
-- Поднимите его и поставьте на ноги! -- закричала другая.
-- Дайте ему вина! -- проворчал какой-то дюжий молодец, правивший тяжело нагруженными санями.
-- Да-да, дайте ему вина! -- подхватили все.
-- У кого есть вино? -- закричали Людвиг и Ламберт.
Какой-то сонный голландец расстегнул шубу и с таинственным видом запустил под нее руку.
-- Скорее! Скорее! -- обратился к нему Петер, растиравший вместе с Беном несчастного Якоба.
-- Потише, молодые господа, -- сказал голландец, все еще шаря под шубой, -- ни к чему так шуметь!.. Ну, и осрамился же этот парень! Шутка сказать, этакий молодец -- и упал в обморок, как девчонка!
Людвиг с мольбой протянул к нему руки.
-- Ради Бога, поскорее! Он умрет! Нет ли вина у кого-нибудь другого?
-- Он умер! -- с ужасом воскликнул кто-то.
Этот возглас подействовал на голландца.
-- Ну, вот возьмите! -- сказал он, вытащив, наконец, бутылку. -- Это шнапс. Не давайте ему много, и одного глотка будет достаточно.
И в самом деле его оказалось достаточно. Слабый румянец выступил на щеках Якоба. Он открыл глаза, сконфуженно огляделся по сторонам, машинально отвел державшие его руки и встал.
О том, чтобы продолжать путь на коньках, нечего было и думать: Якоб не вынес бы этого. А потому друзья наши решили доехать до Лейдена в лодке. К счастью, дул южный попутный ветер; оставалось только найти сговорчивого лодочника, который согласился бы довезти их.
Петер окликнул первую проезжавшую мимо лодку; но матросы даже и не взглянули на него. За ней проехали еще три, на них и без того было слишком много народу. Потом пронеслась, как стрела, маленькая, хорошенькая лодочка и исчезла вдали прежде, чем Петер успел открыть рот. Что тут делать? Не лучше ли довести Якоба до ближайшего селения?
В эту минуту довольно невзрачная лодка показалась вдали. Петер, почти не надеясь на успех, окликнул ее и, сняв шапку, начал махать ею.
Парус уже спустили, и послышался скрип тормоза по льду.
-- Что нужно? -- спросил хозяин лодки.
-- Не согласитесь ли вы довезти нас? -- крикнул Петер, подбегая к нему.
-- Мы заплатим за провоз, -- прибавил Карл.
Это обещание, кажется, не особенно соблазнило владельца лодки, потому что он довольно угрюмо проворчал, что у него не трешкот.
-- Сколько вас? -- спросил он, обращаясь к Петеру.
-- Шестеро.
-- Ну, так и быть, я возьму вас: ведь сегодня День святого Николаса. А молодой господин болен?
-- Он очень утомился. Мы от самого Брука бежали на коньках... Вы едете в Лейден?
-- Все зависит от ветра. Пока он дует в ту сторону... Ну, залезайте!
Бедный Якоб! Как жаль, что он был еще не женат и около него не было самоотверженной госпожи Пут! Ее услуги пришлись бы как нельзя более кстати. С неимоверными усилиями мальчикам наконец удалось втащить Пута в лодку. Хозяин, не выпуская изо рта трубки, поднял парус, отпустил тормоз и, скрестив руки на груди, уселся на корме.
-- Ах, как быстро несется наша лодка! -- воскликнул Бен. -- Лучше тебе, Якоб?
-- Да, гораздо лучше.
-- Минут через десять ты совсем оправишься: эта быстрая езда оживит тебя.
Якоб кивнул головой и закрыл глаза.
-- Не вздумай спать, Якоб. В такой мороз это очень опасно.
-- Я не засну, -- уверенно сказал Якоб.
Но не прошло и двух минут, как он захрапел. Карл и Людвиг расхохотались.
-- Нужно разбудить его! -- воскликнул Бен. -- Он может замерзнуть. Якоб! Якоб!
Некоторые из мальчиков тоже принялись будить и тормошить Пута.
-- Оставьте его, -- вмешался Петер. -- Никакой опасности нет. Если бы он замерзал, то не мог бы так храпеть. Нужно только накрыть его чем-нибудь теплым. А вот и плащ... Эй, капитан! Можно взять ваш плащ?
Тот молча кивнул.
-- Пусть выспится хорошенько, -- продолжал Петер. -- Далеко ли до Лейдена, капитан?
-- Не больше пары трубок. Пф-пф-пф! А может быть, и полторы... Пф-пф, если продержится ветер. Пф-пф!
-- Что такое он говорит? -- спросил Бен, обращаясь к Ламберту.
-- Он говорит, что до Лейдена не больше двух трубок. Наш народ часто измеряет расстояние временем, которое нужно, чтобы выкурить трубку.
-- Ну, смешной же у вас народ!
-- А у вас в Англии нет ничего смешного? -- воскликнул Ламберт, обиженный замечанием Бена. -- Советую тебе почаще вспоминать о вашем лондонском лорд-мэре, который, вступая в должность, должен сосчитать гвозди на лошадином копыте, чтобы доказать, что он человек образованный.
-- Кто рассказывал тебе это?
-- Кто бы ни рассказывал, а это правда. Странно, что ты обращаешь такое внимание на все, что тебе кажется смешным у нас, а своих английских обычаев даже не знаешь.
-- Когда вернусь домой, непременно узнаю все подробности относительно лорд-мэра, -- сказал, сдерживая улыбку, Бен. -- А как быстро мы несемся! Что за прелесть эти лодки на полозьях!
Лодка, действительно, летела как птица, и не успели наши путешественники опомниться, как остроконечные крыши Лейдена показались вдали.
Пора было будить Пута. Когда его наконец растолкали, оказалось, что он совсем здоров и чувствует себя превосходно.
Мальчики горячо поблагодарили лодочника, а Петер протянул ему несколько серебряных монет.
-- Нет, я не возьму ничего, -- сказал лодочник. -- Одно дело плата за проезд, а другое дело дружеская услуга.
-- Конечно, так. Но у вас, наверное, есть дети. Купите им на эти деньги каких-нибудь лакомств в День святого Николаса.
-- Ловко же вы отгадали, -- улыбаясь сказал лодочник. -- У меня, действительно, куча ребят -- их наберется с целую лодку.
И он без дальнейших отговорок взял деньги.
Через несколько минут парус опустился и тормоз зацарапал по льду.
-- Прощайте, капитан! -- крикнули мальчики, схватив свои коньки и выскакивая из лодки. -- Благодарим вас!
-- Прощайте!
-- Ну, теперь пойдем искать гостиницу! -- скомандовал Петер. -- Да двигайтесь поживее, братцы!