"ПОЗОЛОЧЕННАЯ ГНИЛЬ"
Действие происходит в царской ложе императорского театра во время представления балета. Задняя декорация представляет собой внутреннюю заднюю стену ложи: малинового цвета, собранная в складки, изящная, высокая, раздвижная, состоящая из четырех створок, ширма с изогнутыми краями, отделанными темным золотом, и с небольшими продолговатыми, яйцевидной формы зеркалами, вделанными в верхние части створок. В зеркалах этих отражается спускающаяся с потолка ложи хрустальная небольшая люстра, часть свечей которой затянута темно-малиновым или цвета бордо шелком и проливает несколько зловещий, но нарочито-торжественный и мягкий свет. Вообще у зрителей должно получиться впечатление яркого пятна: малиновый фон, бронза, золото, зеркала, эполеты, звезды и пр. Самая ложа представляет собою обычный барьер, обитый малиновой материей с более темной обивкой наверху барьера. Сверху спускаются портьеры, тяжелые, малинового цвета, с золотыми кистями по обеим сторонам на толстых золотых шнурах, перехватывающих в двух местах верхний ламбрекен. Нал выдвинутой частью ламбрекена укреплена выпуклая золотая корона со скрещенными под ней золотыми регалиями. Действие происходит во время антракта, но музыка, чарующая, отдаленная, немного зловещая, все время доносится сюда. Сидящие в ложе разговаривают в заметно пониженном, диктуемом этикетом, хотя и непринужденном тоне. Все участвующие в этой картине лица портретно схожи с историческими фигурами недавнего прошлого.
УЧАСТВУЮЩИЕ:
Николай II, адмирал Нилов, Протопопов, Фредерике, Воейков, Горемыкин и Щегловитов.
Николай сидит посредине в глубине ложи, чуть-чуть заслоненный окружающими и вообще едва заметный для публики. Лучше, если по сдержанности остальных она будет догадываться, что в ложе находится император. Остальные действующие лица расположились по трое по обеим сторонам его. Справа: у самого барьера -- Горемыкин, сбоку, в глубь ложи -- по некой воображаемой хорде -- Воейков, за ним (возле царя) -- Протопопов; слева, в таком же порядке,-- у самого барьера -- Фредерикс, за ним -- Щегловитов и, наконец, за ним (рядом с царем) -- Нилов.
Занавес раздвигается под звуки доносящейся издалека балетной интермедии.
РЕМАРКИ ДЛЯ ИСПОЛНИТЕЛЕЙ
Николай II -- рыжеватая растительность; постоянный жест -- нервное поглаживание усов, то одной, то другой рукой.
Нилов -- плотная фигура; одутловатое, совершенно бритое лицо, не то рафинированного бонвивана, не то просто забулдыги, 45 лет. Циничен. Светски развязен. Черная морская тужурка. Адмиральские погоны. Один белый эмалированный крест -- у разреза воротника. Плешь. Напоминает распущенного римского претора.
Протопопов -- 45--47 лет. Высокая фигура. Безукоризненные, пушистые и холеные усы; приятные барские манеры, претензии на обаятельность, что ему удается не без явного оттенка подхалимства к окружающим. Мягкий приятный баритон. Камергерский мундир.
Фредерикс -- очень стар. На лбу почти суворовский клок желтовато-седых волос. Лицо худощавое. Со впадинами. Усы совершенно седые, гусарские, немного небрежные. Блестящий адъютантский мундир. Несколько аксельбантов. Ордена. Белые перчатки.
Воейков -- угрюм. Толстые усы. Подстриженные. Волосы бобриком. Во всей фигуре компактность, плотность, упорство. Генеральский мундир, очень скромный.
Горемыкин -- вопиюще стар; классические бакенбарды, припухлости под глазами, чуть синеватый отлив пергаментной кожи. Очень типичен. Черный сюртук. Две звезды.
Щегловитов -- 50 лет. Редеющие и слегка выцветшие в неопределенно мутный цвет, с легкой сединой на висках волосы. Борода и усы совершенно черные (крашеные). Усы небольшие, жестковатые, идущие книзу. Бородка -- буланже, даже чуть-чуть шире. Щеки бритые. Тон энергичный.
Действие балета только что окончилось.
Щегловитов. А Копеллия положительно недурна!
Нилов. Чересчур тонка в бедрах.
Протопопов (приятно улыбаясь). Адмирал явно подражает Нерону...
Общее движение и улыбки.
Нилов. Зато вы, Александр Дмитриевич, совсем уж не похожи на Петрония!..
Протопопов (кокетничая). Помилуйте, адмирал! Куда мне до Петрония!.. Я был и останусь скромным симбирским помещиком.
Фредерикс все время смотрит в бинокль в сторону зрительного зала.
Щегловитов (после короткой паузы, наклоняясь к Фредериксу). Что, ваше сиятельство, Григорий Ефимович так-таки и не будет сегодня?
Фредерикс (опуская бинокль). По всей вероятности, нет. Он сейчас у ее величества на сеансе.
Протопопов (подхватывает новую тему). Григорий Ефимович жаловался мне на плохое самочувствие... (ко всем, с неподдельным огорчением в голосе). Вы знаете, меня серьезно беспокоит его сердце... Рейн находит маленький отек...
Нилов. Ничего ваш Рейн не понимает... Он у меня каждый год регулярно откапывает новую болезнь... по его словам, кажется, только одной женской мне (сдержанный общий смех) для полного его удовольствия не хватает!
Щегловитов. Вы совершенно не верите в медицину!..
Нилов. Но и медицина платит мне тем же!.. По ее расчетам, я давно должен был умереть... А между тем, как видите, продолжаю благополучно здравствовать... и даже усиленно поглощать... куваку!.. (Общий смех, негромкий, но еще более одобрительный в сторону Воейкова. Только Фредерикс продолжает глядеть в бинокль, да Горемыкин остается почти безучастным. Воейков старается приятно улыбнуться.)
Протопопов (заботливо-деловым тоном, обращаясь к Воейкову). Кстати, генерал, все недоразумения с санитарными поездами мной благополучно улажены... (Приятно улыбаясь.) Ваше детище... будет отправлено в первую очередь...
Воейков. Сердечно благодарю вас... (кивок головой. Ответный кивок Протопопова).
Фредерикс (к Нилову). Вы не знаете, кто эта belle femme [прекрасная женщина (фр.)]? Вон справа... во втором ряду... рядом с гвардейским полковником... (Нилов приставляет бинокль; ищет глазами.)
Нилов. В розовом? (Фредерикс отрицательно машет головой.)
Фредерикс (с легким раздражением). Нет, нет, рядом с ней, адмирал.
Протопопов (стараясь все знать, везде поспеть, приподымаясь, разглядывает в бинокль зрительный зал). Кто эта прекрасная Цирцея, привлекшая внимание его сиятельства?
Нилов (успевший разглядеть). А!.. Это супруга генерала Кунендорфа... Маленькая баронесса, как ее называют в свете... шикарная женщина!..
Фредерикс (соглашаясь). Да... я люблю таких...
Воейков. Граф, несмотря на слабое зрение...
Протопопов (подхватывает). Отлично замечает хорошеньких женщин...
Щегловитов (который тоже в свое время приподнимался и глядел в бинокль). А по-моему, сегодняшняя Копеллия во всех статьях лучше...
Нилов (цинично). Ну, ну... Иван Григорьевич... вам и карты в руки... Расскажите-ка, старый жрец Фемиды, по какой статье вы бы привлекли эту самую Копеллию к себе?
(Общий смех, кроме Горемыкина, который почти все время дремлет.)
Щегловитов (улыбаясь). Вы, как всегда, великолепны, адмирал!..
Протопопов, принимая деловой и озабоченный вид, встает со стула и направляется к ширмам, за которыми предполагается выходная дверь. Его отсутствие длится не больше минуты, в течение которой беседа в ложе не прерывается. Фредерикс продолжает смотреть в бинокль на зрительный зал.
Воейков (мрачно). Говорят, у баронессы, несмотря на молодость ее, было восемнадцать любовников...
Нилов (ухмыляясь). Не отчаивайтесь, генерал. Баронесса -- блондинка, а блондинки не скоро старятся... у вас еще много (как бы утешая его) времени впереди...
Щегловитов. Но генерал, если не ошибаюсь, до сих пор определенно предпочитал брюнеток?..
Воейков (твердо). И никогда в них не ошибался...
Входит Протопопов. Легкое обычное движение в ложе, какое всегда вызывает появление нового или возвращение прежнего партнера.
Щегловитов. Есть какие-нибудь новости? (Царь тоже проявляет некоторые признаки жизни, что можно угадать по еле уловимому движению окружающих и по следующим словам Протопопова.)
Протопопов (почтительно наклонясь к царю, но и не игнорируя присутствия остальных, равно как и вопроса Щегловитова, словно совпадающего со смыслом безмолвного вопроса на лице царя). Ничего особенного... Коротенькое сообщение из ставки... Все то же!.. Продолжается бой под Молодечно... число раненых обычно... (После очень короткой паузы, во время которой последовал, очевидно, либо безмолвный, либо просто не слышный для публики вопрос царя). Да, ваше величество, десять тысяч...
Нужно заметить, что со времени возвращения Протопопова настроение в ложе остается то же, что и прежде. Нилов втихомолку беседует с Фредериксом, продолжающим глядеть в бинокль. Воейков по-прежнему безразличен и угрюм. И только после последних слов "десять тысяч" следует обычный жест царя (поглаживание усов), да на одну секунду--пробуждение почти дремавшего Горемыкина.
Горемыкин (слегка пробуждаясь, старческим, скрипучим голосом). Сколько... вы... сказали?
Протопопов (преувеличенно любезно). Десять тысяч, Иван Логинович!..
Горемыкин (кивнув головой, как бы показывая, что так именно ему и послышалось. А!.. (Вновь склоняет голову вниз и погружается в прежнюю нирвану.)
Фредерикс (отводя бинокль и поворачиваясь внутрь ложи. Смотрит на часы. Обращаясь к Протопопову). Пора начинать... Александр Дмитриевич (очень любезно). Будьте добры... Распорядитесь!.. насчет гимна...
Занавес