Англійскій остъ-индскій корабль Гальсвель, въ 758 тоновъ, подъ начальствомъ Ричарда Пирса, былъ избранъ директорами для третьяго его путешествія къ берегамъ Бенгальскаго Залива. Въ слѣдствіе сего опредѣленія, 16-го Ноября 1785 года, пришелъ онъ въ Гревзендъ, гдѣ окончивъ нагрузку, и взявъ въ мѣстечкѣ Гопѣ всѣхъ своихъ пассажировъ, прошелъ 1-го Января 1786 года Дуврскимъ Проливомъ, а въ слѣдующее утро, когда онъ находился противъ мыса Доноса, наступило безвѣтріе.
Этотъ корабль былъ одинъ изъ лучшихъ въ компанейской службѣ, и въ такой совершенной исправности и порядкѣ, какихъ только желать можно. Начальствовалъ надъ нимъ человѣкъ въ морскомъ дѣлѣ искусный и съ отличными дарованіями. Офицеры были люди опытные и знающіе свое дѣло. Нижніе чины состояли изъ лучшихъ мореходцевъ, какихъ только можно было набрать, и въ полномъ числѣ по штатному положенію, а сверхъ того на кораблѣ находилось не малое число рекрутъ для войскъ Остъ-Индской Компаніи.
Пассажировъ было много: между прочими находились семь молодыхъ благородныхъ дѣвицъ {Въ подлинникѣ исчислены имена сихъ несчастныхъ.}, изъ коихъ нѣкоторыя, получивъ воспитаніе въ Англіи, возвращались къ родителямъ, а другія съ родственниками своими ѣхали въ Индію; въ числѣ послѣднихъ были двѣ дочери самого капитана.
Въ Понедѣльникъ, 2-го Января, въ три часа пополудни, вѣтеръ подулъ съ юга: тогда корабль подошелъ къ берегу, чтобъ отпустить лоцмана. Къ вечеру погода сдѣлалась пасмурная, съ такими перемѣнными вѣтрами, которые въ девять часовъ ночи заставили капитана положить якорь на осьмнадцати саженяхъ глубины. Экипажъ успѣлъ закрѣпить марсели, но фока и грота не могъ убрать, ибо тогда шелъ большой снѣгъ, который тотчасъ замерзалъ вмѣстѣ съ парусами, коль скоро на нихъ ложился.
Во Вторникъ, 3-го числа, въ четыре часа по полуночи началъ дуть отъ ONO весьма крѣпкій вѣтеръ, которымъ стало корабль дрейфовать. Это заставило капитана отрубить канатъ, и пуститься въ море. Въ полдень попался имъ купеческій бригъ, шедшій въ Дублинъ, на который отправили они лоцмана, а сами пошли въ путь, вдоль Канала. Въ восемь часовъ вечера вѣтеръ сдѣлался еще сильнѣе и отошелъ къ югу: тогда они зарифили марсели. Въ десять часовъ началась отъ S ужасная буря; она принудила экипажъ нести всѣ возможные паруса, чтобъ только не приблизиться къ берегу. Когда корабль находился въ такомъ опасномъ положеніи, волненіемъ выбило хдюсъ-саки, которые, по вновь-введенному обыкновенію {Они и должны быть вставлены изнутри корабля; иначе сильнымъ волненіемъ ихъ такъ крѣпко вобьетъ въ хлюзы, что и вынуть весьма трудно; но на этомъ кораблѣ ихъ выбило вѣрно отъ того, что они не такъ были вставлены, какъ должно. Прим. перев. }, вставлены были изнутри корабля, отчего въ нижнюю палубу влилось чрезвычайное количество воды. *
Въ то же самое время, смѣривъ воду въ льялѣ (пять футъ), нашли, что въ кораблѣ открылась течь; въ слѣдствіе этого капитанъ приказалъ взять гротъ-марсель и гротъ на гитовы; онъ хотѣлъ закрѣпить ихъ, но никакъ не могъ. Между тѣмъ, по открытіи течи, всѣ помпы приведены были въ дѣйствіе.
Въ Среду, 4-го числа, въ два часа ночи, экипажъ покушался поворотить корабль чрезъ фордевиндъ безъ всякаго успѣха. Это заставило капитана немедленно срубить бизань-мачту, и опять попытаться, но и вторичное покушеніе было не лучше перваго, а въ кораблѣ уже было семь футъ воды, и помпы ни мало не уменьшали количества ея. Въ такомъ опасномъ положеніи корабля, готоваго погрузиться на дно, сочтено было за необходимое, для спасенія его, срубить гротъ-мачту: при паденіи ея сброшены были въ воду и утонули квартирмейстеръ и четыре матроса. Къ осьми часамъ мачту совсѣмъ очистили, и поворотили корабль на другой галсъ, на которомъ въ теченіе двухъ часовъ посредствомъ помпъ уменьшили воду въ трюмѣ на два фута.
Въ десять часовъ утра вѣтеръ замѣтно смягчился, но волненіемъ качало корабль страшнымъ образомъ, и качкою сломило форъ-стеньгу, которая паденіемъ своимъ фокъ изорвала въ куски. Въ одиннадцать часовъ вѣтеръ перешелъ къ W, и погода прочистилась: тогда показался мысъ Берригедъ, въ разстояніи четырехъ или пяти миль. Между тѣмъ экипажъ, поставивъ фальшивую гротъ-мачту, и поднявъ брамсель вмѣсто грота, спустился къ Портсмуту; остальное время этого дня употреблено было на постановленіе фальшивой бизань-мачты.
Въ Четвертокъ, 5-го числа, въ два часа по полуночи, вѣтеръ отошелъ къ S, опять сталъ дуть крѣпко и наступила мрачная погода. Въ полдень Портландъ былъ видѣнъ на NtO, въ разстояніи двухъ или трехъ лигъ. Въ восемь часовъ вечера, при крѣпкомъ вѣтрѣ отъ юга, съ корабля видѣли портландскій маякъ на NW, въ разстояніи четырехъ или пяти лигъ; тогда капитанъ поворотилъ на другой галсъ къ западу. Но увидѣвъ, что на семъ галсѣ корабль много валило подъ вѣтеръ и прижимало къ берегу, опять поворотилъ на прежній галсъ, и сталъ держать къ осту, въ надеждѣ пройти на вѣтрѣ мыса Певереля. Если бъ ему удалось это сдѣлать, то намѣреніе его было стать на якорь въ заливѣ Стадландѣ. Въ одиннадцать часовъ ночи, усмотрѣвъ Мысъ С. Албанъ подъ вѣтромъ, только въ полуторѣ миляхъ разстоянія, экипажъ тотчасъ убралъ паруса, и положилъ дагликсъ, отдавъ до цѣлаго каната. Корабль, простоявъ на семъ якорѣ около получаса, сталъ дрейфовать. Тогда немедленно былъ отданъ запасный якорь также съ цѣлымъ канатомъ. Послѣ сего корабль еще стоялъ около двухъ часовъ, а потомъ опять начало его дрейфовать.
Находясь въ такихъ затруднительныхъ обстоятельствахъ, капитанъ послалъ за первымъ своимъ офицеромъ, Г. Меритономъ, и спрашивалъ его совѣта, какими бы средствами лучше спасти экипажъ. Сей отвѣчалъ равнодушно и откровенно, что онъ не надѣется имѣть въ этомъ предпріятіи ни какого успѣха, ибо корабль быстро несло къ берегу, и они должны ожидать каждую минуту, что онъ станетъ на мель. Капитанъ и Г. Меритонъ были оба того мнѣнія, что въ теперешнемъ положеніи корабля гребныя суда будутъ безполезны; однако жъ они согласились, на случай, когда обстоятельства позволятъ употребить ихъ, сообщить тайнымъ образомъ офицерамъ, чтобъ сберегли барказъ для нихъ самихъ и для дамъ. Согласно съ симъ намѣреніемъ и были приняты всѣ нужныя мѣры.
Въ Пятницу, 6-го числа, около двухъ часовъ ночи, корабль продолжало дрейфовать, и онъ весьма скоро приближался къ берегу. Г. Меритонъ въ это время пошелъ въ каюту, гдѣ находился тогда капитанъ. Послѣдній чрезвычайно безпокоился на счетъ положенія несчастныхъ своихъ дочерей, и въ превеликой заботѣ упрашивалъ его придумать какое нибудь средство для ихъ спасенія. Г. Меритонъ чистосердечно признавался, что онъ не находилъ къ тому ни какой возможности, и что развѣ по наступленіи дневнаго свѣта можетъ представиться имъ какой либо благопріятный для сего случай. Отвѣтъ этотъ повергъ Капитана Пирса въ крайнее отчаяніе: вздохнувъ и поднявъ въ молчаніи руки къ небу, онъ залился слезами!
Въ эту минуту корабль былъ брошенъ на мель съ такою силою, что тѣ изъ находившихся въ каютѣ, которые стояли, ударились головою въ палубу. При семъ случаѣ корабль затрещалъ страшнымъ образомъ, и въ то же время по всѣмъ каютамъ и декамъ раздались пронзительный вопль и громкій крикъ отчаянія!
Многіе изъ матросовъ, въ продолженіе бури, были весьма нерадивы въ исполненіи своихъ должностей, и даже уходили съ опредѣленныхъ имъ мѣстъ, и прятались въ койкахъ, оставляя работать наверху и дѣйствовать помпами однихъ офицеровъ и малое число нижнихъ чиновъ, не потерявшихъ еще стыда, и сохранившихъ присутствіе духа. Но когда корабль ударился о каменья, всѣ подлые трусы, которыхъ прежде офицеры ни ласками, ни угрозами {На остъ-индскихъ корабляхъ подчиненность наблюдается строже, нежели на обыкновенныхъ купеческихъ, но совсѣмъ не такъ и не по тѣмъ законамъ, какъ на военныхъ: за многія преступленія на сихъ послѣднихъ полагается смертная казнь, а на остъ-индскихъ корабляхъ, за то же, только тѣлесное наказаніе; отчего на нихъ весьма часто нижніе чины оказываютъ неповиновеніе своимъ офицерамъ. Прим. перев. } не могли заставить помогать имъ, когда еще ихъ пособіе могло быть нужно, теперь въ одну минуту выскочили наверхъ; но уже было поздно. Корабль сильно било на каменьяхъ; онъ вскорѣ наполнился водою, и повалился на бокъ къ сторонѣ берега. Когда онъ въ первый разъ ударился, многіе изъ служителей, полагая, что онъ немедленно разобьется на части, схватились за кормовой флагштокъ!
Увидѣвъ гибельное положеніе экипажа, Г. Меритонъ предложилъ несчастнымъ своимъ товарищамъ единственное средство къ спасенію: онъ совѣтовалъ имъ спуститься на ту часть корабля, которая ниже всѣхъ лежала на каменьяхъ, и выбирая время, стараться достичь берега поодиначкѣ. Давъ сей совѣтъ, пошелъ онъ въ верхнюю каюту, гдѣ находились всѣ пассажиры и большая часть офицеровъ; послѣдніе, пренебрегая опасностью и не взирая на угрожавшую имъ гибель, старалось казаться равнодушными, утѣшать и успокоивать дамъ! Что должны были чувствовать родители сихъ несчастныхъ въ эту минуту? Что чувствовалъ Капитанъ Пирсъ?
Корабль сталъ на каменья близъ мѣстечка Сикомба, на островѣ Пурбекѣ, который лежитъ между мысами Певерель и С. Албанъ. Въ этой части берега утесы чрезвычайной высоты, и поднимаются почти перпендикулярно, а въ томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ сталъ корабль, есть пещера, вдавшаяся въ утесъ на десять или на двѣнадцать ярдовъ (пять саженъ), въ отверзтіи же шириною въ 70 ярдовъ. Стороны пещеры такъ отвѣсны, что почти невозможно подняться по нимъ наверхъ, а по низу ея разбросаны острые неровной величины каменья, повидимому, оторванные отъ стѣнъ ея какимъ нибудь необыкновеннымъ дѣйствіемъ природы. При самомъ отверзтіи сей-то пещеры лежалъ корабль Гальсвель, занимая своею длиною почти всю ея ширину, и повалившись декомъ въ страшной пропасти, находящейся въ пещерѣ; но когда корабль принесло къ берегу, тогда темнота не позволила экипажу видѣть весь ужасъ своего положенія.
Число людей, находившихся въ верхней каютѣ, простиралось до пятидесяти, включая трехъ негритянокъ и двухъ солдатскихъ женъ, одной изъ которыхъ о мужъ тутъ же находился, по матросамъ Офицеры не позволили войти, хотя нѣкоторые изъ.нихъ просили позволенія только взять огня. Капитанъ Пирсъ сидѣлъ на диванѣ между двумя своими дочерьми, которыхъ поперемѣнно прижималъ къ сердцу. Всѣ же другія лица этого печальнаго собранія сидѣли на полу, по которому были разбросаны музыкальные инструменты, ноты, дамскіе рабочіе ящички, и проч.
Въ этой каютѣ Г. Меритонъ зажегъ нѣсколько восковыхъ свѣчъ и всѣ стекляные фонари, какіе только могъ найти, а потомъ сѣлъ въ намѣреніи дожидаться разсвѣта, чтобъ тогда попытаться какимъ нибудь способомъ спасти себя и несчастныхъ своихъ сострадальцевъ. Но замѣтивъ, что дамы были весьма утомлены и охрипли, онъ сыскалъ гдѣ-то корзинку апельсиновъ, и уговорилъ ихъ освѣжиться ими.
Вышедъ опять на декъ, онъ нашелъ въ кораблѣ большую перемѣну: стѣны примѣтнымъ образомъ раздались, падуба опустилась и многіе другіе признаки показывали, что корабль скоро долженъ развалиться. Покушаясь пробраться на бакъ, онъ тотчасъ увидѣлъ, что корабль въ срединѣ переломился, и передняя его половина перемѣнила свое положеніе, увалившись нѣсколько далѣе отъ берега. Въ этой крайности онъ рѣшился въ ту же минуту искать своего спасенія, ибо слѣдующая уже могла быть для него пагубна: онъ принялъ намѣреніе послѣдовать примѣру матросовъ и солдатъ, изъ коихъ" многіе оставили корабль и покушались добраться до берега, ужасное положеніе котораго они еще не знали.
Для лучшаго успѣха въ своемъ предпріятіи, Г. Меритонъ, съ нѣкоторыми другими, хотѣлъ положить кормовой флагштокъ съ корабельнаго борда на каменья; но лишь только они успѣли спустить его внизъ, какъ его тотчасъ изломало волненіемъ. Однако жъ, съ помощью фонаря, Г. Меритонъ усмотрѣлъ какое-то дерево запаснаго рангоута, которое, повидимому, доставало съ корабля до каменьевъ. Посредствомъ этого дерева онъ рѣшился искать своего спасенія, но когда легъ на оное и нѣсколько проползъ впередъ, то увидѣлъ, что оно недостаетъ до каменьевъ, однако жъ онъ добрался до конца дерева, на которомъ, скользнувъ, упалъ на каменья и больно ушибся; но прежде нежели успѣлъ онъ стать на ноги, бурунъ сдернулъ его съ каменьевъ въ море, и онъ нѣсколько секундъ плавалъ, пока сильнымъ прибоемъ не ударило его объ стѣну внутрь пещеры, гдѣ ему удалось схватиться за небольшой высунувшійся изъ стѣны камень; только, по причинѣ онѣмѣлости членовъ, онъ хотѣлъ было опуститься, но одинъ изъ матросовъ, стоявшій уже весьма твердо, протянулъ къ нему руку и пособилъ ему подняться на небольшой уступъ стѣны, откуда онъ взлѣзъ еще выше, такъ что прибой не могъ уже доставать до него.
Третій по командѣ Офицеръ, Г. Роджерсъ, находился съ капитаномъ и съ дамами минутъ около двадцати послѣ того, какъ Г. Меритонъ оставиль корабль, но чрезъ нѣсколько времени какъ послѣдній вышелъ изъ каюты, капитанъ спросилъ объ немъ. Г. Роджерсъ отвѣчалъ, что онъ пошелъ на декъ посмотрѣть нельзя ли чего предпринять для ихъ спасенія. Въ это время большой валъ, ударивъ въ корабль, перелился чрезъ него; тогда дамы боялись, не погибъ ли при этомъ Г. Меритонъ. Г. Роджерсъ хотѣлъ выйти посмотрѣть, что съ нимъ дѣлается, но онѣ его не пустили, опасаясь, чтобъ и его не лишиться.
Валы ударяли въ носовую часть корабля, и доставали до самой гротъ-мачты. Капитанъ Пирсъ и Г. Роджерсъ вышли съ фонаремъ на кормовую галерею, чтобъ яснѣе осмотрѣть каменья. Обозрѣвъ ихъ, капитанъ спросилъ Роджерса, какъ онъ думаетъ, можно ли спасти дочерей его; на это Роджерсъ отвѣчалъ, что, по его мнѣнію, нѣтъ ни какой возможности, ибо они кромѣ чернаго перпендикулярнаго каменнаго утеса ничего не могли видѣть, и не примѣтили пещеры, въ которой оставившіе корабль нашли убѣжище. Послѣ сего они возвратились въ каюту, гдѣ Капитанъ Пирсъ сѣлъ опять между своими дочерьми, стараясь скрыть выступившія на глазахъ его слезы.
Валы продолжали бить въ корабль очень сильно и часто. Это заставило Гг. Роджерса, Шутца и Макмануса попытаться достигнуть берега. Съ этою цѣлью вышли они на ютъ; но едва успѣли добраться до него, какъ вдругъ перекатился чрезъ корабль преужасный валъ, которымъ залило и изломало верхнюю каюту; въ ту же секунду услышали они вопль и крикъ женскихъ голосовъ, которые временно были заглушаемы шумомъ волнъ.
Г. Браймеръ пошелъ вмѣстѣ съ Роджерсомъ на ютъ, гдѣ, при нашествіи роковаго вала, оба они ухватились за курятникъ, на которомъ тотъ же валъ, погубившій всѣхъ внизу находившихся, вынесъ ихъ на камень; при семъ случаѣ они получили, опасныя раны и ушибы.
На камнѣ находились уже 27 человѣкъ, но тогда была малая вода; и какъ они были увѣрены, что приливомъ снесетъ ихъ съ камня, то и старались добраться до пещеры, въ которой могли бы на стѣнахъ ея укрыться отъ морскаго прибоя. Но изъ всѣхъ ихъ только восемь человѣкъ, въ томъ числѣ Гг. Роджерсъ и Браймеръ спаслись, а изъ прочихъ нѣкоторые утонули, другіе же погибли уже въ пещерѣ. Эти два офицера, достигнувъ пещеры, взлѣзли по стѣнамъ ея на небольшіе каменные уступы. Роджерсъ былъ такъ близко къ Меритону, что они могли разговаривать и поздравить другъ друга съ избавленіемъ. Но между ими было человѣкъ двадцать, которые находились въ такомъ положеніи, что ни одинъ изъ нихъ не могъ пошевелиться, не подвергая жизни своей величайшей опасности. Когда Г. Роджерсъ добрался до удобнаго мѣста, то силы его такъ ослабѣли, что онъ погибъ бы непремѣнно, если бъ нужно ему было еще нѣсколько минутъ лѣзть на утесъ.
Хотя весьма многіе достигли каменьевъ, находившихся внизу, но большая часть изъ нихъ погибли, покушаясь подняться на верхъ пещеры, а нѣкоторымъ удалось взлѣсть по утесамъ на самую высоту, такъ, что они были безопасны отъ прилива. Впрочемъ настоящаго положенія своего они не знали, и ни мало не помышляли, что, избавившись немедленной смерти, должны были еще встрѣтить множество препятствій и перенести великія затрудненія для своего спасенія. Они могли только видѣть одну часть корабля, и утѣшались мыслію, что онъ до разсвѣта не развалится; ибо, надобно отдать имъ справедливость, не взирая на собственное ихъ бѣдствіе, участь погибающихъ женщинъ трогала ихъ до глубины сердца; они желали имѣть случай спасти сихъ несчастныхъ; но каждый валъ, ударяя въ корабль, грозилъ ему совершеннымъ разрушеніемъ, и устрашалъ ихъ.
Къ несчастію, страхъ ихъ оказался основательнымъ! Едва Г. Роджерсъ успѣлъ добраться до безопаснаго мѣста, какъ вдругъ услышали они на кораблѣ страшный крикъ и вопль отчаянія; женскіе голоса пронзительностью своею навели на нихъ необыкновенный ужасъ, но въ одну минуту все замолкло; лишь были слышны свистъ вѣтра и шумъ буруновъ. Что же касается до корабля, то и признаковъ его не осталось: все поглотила морская бездна! Такимъ образомъ погибъ корабль Гальсвель а на немъ достояніе, честь, искусство, мужество, красота и дарованія!
Этотъ ударъ поразилъ, какъ громомъ, дрожащихъ, полумертвыхъ мореплавателей, такъ сказать прильнувшихъ къ стѣнамъ пещеры! Они, бѣдствуя сами, должны были въ то же время оплакивать своихъ женъ, родителей, братьевъ, сестеръ, можетъ быть, и любовницъ! Почти всякій изъ нихъ лишился какой нибудь дражайшей ему особы!
Но бѣдствія ихъ не кончились еще симъ ужаснымъ происшествіемъ: разныя другія суждено было имъ испытать въ эту роковую ночь. Многіе, занимавшіе нетвердыя мѣста по утесамъ, отъ усталости, изнеможенія или отъ онѣмѣнія членовъ, не могли долѣе держаться, и падали стремглавъ на каменья или въ морской прибой, и погибая у ногъ своихъ товарищей, громкими воззваніями къ небу и послѣдними своими вздохами наводили на нихъ страхъ, такъ сказать, предрекая и имъ подробную участь.
Наконецъ несчастные, испытавъ въ продолженіе трехъ часовъ крайнюю степень человѣческихъ бѣдствій, увидѣли дневной свѣтъ, который, вмѣсто облегченія ихъ участи, показалъ имъ вполнѣ весь ужасъ ихъ состоянія. Они знали, что жестокая буря, въ продолженіе ночи свирѣпствовавшая, и морской прибой препятствовали жителямъ слышать сигнальные выстрѣлы, которые они дѣлали до нашествія корабля на мель; но если бъ ими былъ встревоженъ весь округъ и собрался на берегъ, то они теперь увѣрились, что ни одинъ человѣкъ не могъ бы ихъ увидѣть въ томъ подземельѣ, въ которомъ они находились; отъ корабля же не осталось наружѣ ни одного члена, который могъ бы показать мѣсто его сокрушенія. Съ моря же ни какое судно не дерзнуло бы приблизиться къ грозному берегу. Да если бъ жители какъ нибудь и узнали о мѣстѣ ихъ пребыванія, то они не находили ни какихъ способовъ, посредствомъ коихъ было бы можно съ верху утесовъ спустить веревку къ нимъ въ пещеру.
Придумывая всѣ возможные способы для своего спасенія, они находили только одинъ, обѣщавшій нѣкоторый успѣхъ. Онъ состоялъ въ томъ, чтобъ стороною пещеры выползть къ отверзтію ея, изъ коего, посредствомъ высунувшагося камня, величиною съ ладонь, выбраться на утесъ, стоявшій почти отвѣсно, и по сему утесу взбираться на вершину его, имѣвшую около двухъ сотъ футовъ высоты. Сколь отчаянно ни было это предпріятіе, но нѣкоторые покусились привести его въ дѣйство, и были столь счастливы, что достигли желаемой цѣли. Другіе же напротивъ, отважась на это, оробѣли; страхъ произвелъ дрожаніе членовъ и безпамятство, въ которомъ они падали и погибали.
Квартирмейстеръ Томсонъ и корабельный поваръ, помогая и поддерживая другъ друга, первые поднялись на вершину утеса, и тотчасъ поспѣшили извѣстить жителей ближняго селенія о бѣдственномъ положеніи своихъ товарищей. Прежде всѣхъ узналъ объ нихъ Г. Гарландъ, правитель здѣшнихъ каменоломней; онъ тотчасъ собралъ мастеровыхъ своего вѣдѣнія, и, распоряжая ими, употребилъ всѣ зависѣвшіе отъ него способы, чтобъ спасти несчастныхъ мореходцевъ.
Когда Г. Гарландъ съ своими людьми прибылъ къ утесу, Г. Меритонъ былъ уже близъ вершины его Впереди его лѣзъ солдатъ, который стоялъ на небольшомъ высунувшемся изъ утеса камнѣ, а Г. Меритонъ за тотъ же самый камень держался руками. Каменоломщикъ, увидѣвъ солдата, бросилъ ему веревку и сталъ его тащить. Солдатъ же, чтобъ скорѣе подняться, сильно уперся ногами въ камень и отломилъ его. Г. Меритонъ навѣрное погибъ бы, если бъ въ самую эту секунду не успѣлъ ухватиться за веревку, къ нему брошенную: спасеніе его было чудесно.
Но участь Г. Браймера заслуживаетъ особеннаго сожалѣнія: она ужасна. Только за девять дней до отправленія корабля въ походъ, онъ женился. При кораблекрушеніи онъ добрался до пещеры вмѣстѣ съ Г. Роджерсомъ; поутру въ свою очередь изъ нея выползъ; но когда къ нему спустили веревку, то или отъ холода руки у него такъ онѣмѣли, что онъ не могъ ее завязать какъ должно, или въ-торопяхъ вовсе не завязалъ, только послѣдствія были для него пагубны: онъ сорвался съ утеса, и въ одинъ мигъ лишился жизни въ глазахъ своихъ сослуживцевъ, которые оплакали въ немъ пріятнаго товарища и весьма искуснаго морскаго офицера.
Способъ, употребленный Г. Гарландомъ для извлеченія бѣдствовавшихъ изъ пещеры, дѣлаетъ большую честь ему И его рабочимъ, и заслуживаетъ особеннаго вниманія. Надобно знать, что отъ вершины утеса до пещеры, надъ которою онъ нависъ, было, по крайней мѣрѣ, сто футъ, изъ коихъ только на десять съ самаго верха утесъ имѣлъ небольшую отлогость, а впрочемъ былъ почти перпендикулярный. На самомъ краю этой пропасти стояли двое отважныхъ каменоломовъ, привязавшись къ веревкамъ, кои были закрѣплены за толстый желѣзный ломъ, утвержденный на вершинѣ утеса; нѣсколько ниже ихъ стояли еще два человѣка, также привязаные, потомъ еще два, и такъ далѣе. Между ими была спущена толстая веревка, хорошо наверху закрѣпленная, за которую они держались, а другая съ петлею, сдѣланною удавкой, опускалась до самаго отверзтія пещеры. Такъ какъ вѣтеръ дулъ весьма крѣпко, то силою его конецъ сей послѣдней веревки вносило въ пещеру, и находившіеся тамъ могли иногда достать оную, не выползая изъ отверзтія. Такимъ образомъ, тотъ, кому удавалось поймать веревку, накладывалъ петлю себѣ по поясу, и неустрашимые каменоломы вытаскивали его наверхъ съ величайшею осторожностью.
Не взирая однако жъ на все.это, многіе изъ нихъ имѣли одинакую участь съ несчастнымъ Г. Браймеромъ. По причинѣ холода, слабости, необыкновеннаго волненія въ крови или отъ неудобности положенія тѣла, они не въ силахъ были пользоваться предлагаемымъ имъ пособіемъ, срывались съ утеса и разбивались въ пропасти о каменья, или, бывъ унесены буруномъ, поглощаемы волнами!
Изъ числа несчастныхъ сихъ страдальцевъ смерть барабанщика была особенно трогательна. Онъ упалъ въ воду и прибоемъ отнесло его отъ берега, къ которому онъ никакъ не могъ приблизиться, а напротивъ бурунами несло его далѣе; но какъ онъ умѣлъ отмѣнно хорошо плавать, то весьма долго боролся съ волнами въ виду своихъ товарищей; наконецъ, въ совершенномъ изнеможеніи, предъ ихъ же глазами погрузился на дно!
Уже поздно вечеромъ всѣ изъ пещеры были подняты въ безопасное мѣсто, кромѣ одного солдата, Вилліама Трейтона, который въ опасномъ своемъ положеніи оставался до слѣдующаго утра, и во все это время находился въ чрезвычайномъ страхѣ.
Г. Гарландъ всѣхъ спасенныхъ имъ принялъ въ свои домъ, гдѣ по счету нашлось, что изъ двухъ сотъ сорока человѣкъ остались только семьдесятъ четыре. Полагаютъ, что болѣе пятидесяти человѣкъ погибло въ каютѣ вмѣстѣ съ капитаномъ и дамами, около осьмидесяти человѣкъ достигли до каменьевъ, но были снесены съ нихъ буруномъ или попадали съ утеса. "Но всѣ тѣ, которые были вытащены на верхъ утеса, остались живы, кромѣ троихъ, умершихъ въ самое то время, когда ихъ тащили, и одного негра, который умеръ чрезъ нѣсколько часовъ по прибытіи въ домъ Г. Гарланда. Очень многіе однако жъ были весьма больно ушибены, даже такъ, что нѣкоторыхъ изъ нихъ жизнь находилась въ опасности.
При семъ случаѣ не должно умолчать о благородномъ поступкѣ содержателя гостиницы въ Бландфордѣ, именуемой Корона. Когда спасенные матросы прибыли въ этотъ городъ, онъ всѣхъ ихъ принялъ въ свой домъ, накормилъ хорошимъ обѣдомъ, и далъ каждому изъ нихъ по полукронѣ {72 копѣйки серебромъ.} на дорогу.