Превосходно разработанные проекты Уставовъ судоустройства, судопроизводства и о проступкахъ, подвѣдомыхъ мировымъ судьямъ, снабженные обстоятельными замѣчаніями министра юстиціи Замятшша, были разсмотрѣны соединенными департаментами и общимъ собраніемъ государственнаго совѣта меньше чѣмъ въ годъ. Замятнину, при содѣйствіи товарища своего Н. И. Стояновскаго, удалось провести большинство своихъ поправокъ, подчасъ весьма существенно измѣнявшихъ предположенія коммиссіи, ради болѣе строгаго проведенія принциповъ "Основныхъ Положеній".
Судебной реформѣ удалось-таки преодолѣть всѣ многочисленныя препятствія, созданныя своекорыстіемъ, невѣжествомъ и рутиною, и 20 ноября 1864 года вылиться въ тотъ замѣчательный памятникъ нашего законодательнаго творчества, о которомъ въ одномъ изъ недавнихъ оффиціальныхъ актовъ справедливо сказано, "что онъ составляетъ гордость нашу и славу прошлаго царствованія".
Случайность въ исторіи все еще играетъ очень важную роль. У насъ, можетъ-быть, больше, чѣмъ гдѣ-либо, весьма важно умѣть ловить минуту... Не распорядись Ланской напечатать и изготовить въ одну ночь циркуляры губернаторамъ по крестьянской реформѣ, быть-можетъ, реакціи удалось бы, какъ о томъ свидѣтельствуетъ одинъ изъ честныхъ тружениковъ крестьянской реформы, покойный сенаторъ Соловьевъ, надолго задержать реформу. Такъ было и съ судебною реформой. И до и послѣ утвержденія "Судебныхъ Уставовъ" реакціонная клика дѣлала все возможное, чтобъ исказить и затормозить ее. Нужно было торопиться. Это хороша понимали горячіе сторонники судебной реформы, предсѣдатель государственнаго совѣта кн. П. П. Гагаринъ и министръ юстиціи Д. Н. Замятнинъ. "Судебные Уставы" день же утвержденія были препровождены при замѣчательномъ указѣ въ правительствующій сенатъ для обнародованія. Указъ этотъ, который слѣдовало бы заставлять юношей учить наизусть, какъ въ древности заучивали carmina XII таблицъ, въ слѣдующихъ краткихъ, но выразительныхъ выраженіяхъ передаетъ основной смыслъ "этого великаго дѣла" (судебной реформы), долженствовавшаго водворить въ "новой" Россіи первые элементы благоустроеннаго, въ европейскомъ смыслѣ слова, общежитія, точнѣе -- правоваго порядка. "Разсмотрѣвъ сіи проекты, Мы находимъ,-- сказано въ помянутомъ указѣ Царя-Освободителя,-- что они соотвѣтствуютъ желанію Нашему водворить въ Россіи судъ скорый, правый, милостивый и равный для всѣхъ подданныхъ Нашихъ, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и вообще утвердить въ народѣ Нашемъ то уваженіе къ закону, безъ коего невозможно общественное благосостояніе и которое должно быть руководителемъ дѣйствій всѣхъ и каждаго отъ высшаго до низшаго ". Памятныя слова, заслуживающія внесенія въ основные законы!
Партія застоя не унималась и послѣ утвержденія и обнародованія "Судебныхъ Уставовъ". Теперь она перемѣнила тактику. Если уже нельзя было воспрепятствовать изданію "Судебныхъ Уставовъ", то еще можно было попробовать надолго "задержать" введеніе ихъ въ дѣйствіе. Къ этому-то и направились усилія этой партіи. Для ея вліянія особенно пагубенъ былъ принципъ провозглашенія самостоятельности и независимости судебной власти, бывшей дотолѣ игрушкою для вліятельныхъ сферъ. Такъ какъ нельзя было откровенно высказывать свои некрасивыя сѣтованія насчетъ предстоящей утраты вліянія на судебныя мѣста, то старались своимъ эгоистическимъ вожделѣніямъ пріискать гражданскіе мотивы, разсчитывая при этомъ на обычныя всѣмъ смертнымъ слабости. Такъ, напримѣръ, старались нашептывать, что самостоятельность судебныхъ учрежденій есть умаленіе "власти", которая, отказываясь отъ права перевершенія дѣлъ, рѣшенныхъ судами, лишается одной изъ важнѣйшихъ своихъ прерогативъ. Все серьезное значеніе этихъ инсинуацій будетъ понятно, если вспомнить, что къ ихъ содѣйствію даже въ наше время, т.-е. спустя 18 лѣтъ послѣ введенія новыхъ судовъ, сочла удобнымъ прибѣгнуть реакція, кричавшая на всю Россію, что независимость судей означаетъ "самодержавіе" судей... Замятнину и другимъ друзьямъ реформы стоило не малаго труда разсѣять внушенія своекорыстія и очистить путь для введенія реформы. Рѣшено было ввести судебную реформу во всѣхъ частяхъ на первый разъ въ двухъ судебныхъ округахъ-С.-Петербургскомъ и Московскомъ. Послѣ этого Замятнинъ рѣшился во что бы то ни стало устранить всѣ препятствія и открыть своевременно новые суды.
Были препятствія довольно серьезныя для скораго введенія судебной реформы: это -- недостатокъ матеріальныхъ и интеллектуальныхъ средствъ для ея осуществленія. На устраненіе этихъ препятствій употребилъ Замятнинъ весь 1865 и часть 1866 года. Когда финансовая сторона дѣла была улажена, пришлось подумать о пріисканіи приличнаго и удобнаго помѣщенія для новыхъ судебныхъ мѣстъ. Вопросъ этотъ не такъ ничтоженъ, какъ это можетъ показаться съ перваго взгляда. Лучшимъ доказательствомъ его важности служитъ то обстоятельство, что враги судебной реформы разсчитывали, какъ это ни покажется страннымъ, что дѣло реформы отложено будетъ въ долгій ящикъ за невозможностью пріискать и приспособить для новыхъ судовъ въ ближайшемъ будущемъ приличное помѣщеніе. Нечего было и думать строить новый донъ, во-первыхъ, потому, что это стоило бы порядочныхъ денегъ, на ассигновку которыхъ трудно было разсчитывать, и, во-вторыхъ, это значило бы откладывать дѣло на нѣсколько лѣтъ и стало-быть рисковать судьбою самой судебной реформы. Надлежало во что бы то ни стало пріискать нужное зданіе. Замятнинъ такъ и смотрѣлъ на дѣло. Онъ объѣздилъ почти весь Петербургъ, осмотрѣлъ всѣ зданія, которыя могли сколько-нибудь пригодиться для этой цѣли, но ни одно изъ нихъ не подходило. Замятнинъ сталъ уже отчаяваться и скорбѣть, что дѣло можетъ разстроиться изъ-за того, что не оказывается въ Петербургѣ приличнаго зданія для суда, какъ вдругъ выручилъ его архитекторъ Шмидтъ.
Повидимому, для хорошаго дѣла всегда найдутся друзья; Шмидтъ, видѣвшій за границей судъ присяжныхъ и хорошо понимавшій значеніе судебной реформы, неожиданно оказался ея преданнымъ другомъ и сослужилъ ей хорошую службу. Онъ предложилъ министру юстиціи Замятнину приспособить для петербургскихъ судебныхъ установленій зданіе арсенала, на Литейномъ проспектѣ. На первый взглядъ планъ Шмидта показался черезчуръ фантастичнымъ. Въ самомъ дѣлѣ, зданіе безъ лѣстницъ, съ большими воротами, чрезъ которыя ввозили и вывозили пушки,-- какъ изъ него сдѣлать, и то въ короткое время, залы для публичныхъ засѣданій, многочисленные кабинеты для должностныхъ лицъ, залы для обширной канцеляріи семи отдѣленій окружнаго суда, трехъ департаментовъ судебной палаты, нотаріата и прокурорскаго надзора? Но усердіе и любовь къ дѣлу все преодолѣваютъ.
Замятинъ остановился на арсеналѣ. Неизмѣнный поборникъ реформъ, военный министръ Д. Н. Милютинъ, которому подвѣдомо было это зданіе, охотно согласился уступить его подъ новый судъ; министръ финансовъ М. X. Рейтернъ также безъ затрудненія отпустилъ нужную сумму. Вскорѣ закипѣло дѣло. Всю зиму 1865 года работали, иногда ночью, при электрическомъ освѣщеніи, надъ приспособленіемъ зданія арсенала. Замятинъ почти ежедневно посѣщалъ работы, подгоняя ихъ къ окончанію въ назначенный срокъ. Усталый отъ дневнаго труда, измученный назойливымъ противодѣйствіемъ реакціонеровъ, Замятинъ тѣмъ не менѣе поддерживалъ бодрость духа въ своихъ сотрудникахъ, неустанно твердя свое ceterum censeo: "а все-таки новые суды будутъ открыты въ назначенное время".
Относительно будущихъ московскихъ судебныхъ установленій Замятинъ, во время своего пребыванія въ Москвѣ, изъ личнаго осмотра сенатскаго зданія убѣдился, что часть этого зданія, занятаго тогда архивомъ военнаго вѣдомства и другими учрежденіями, можетъ быть весьма удобно приспособлена для новыхъ судебныхъ установленій { Журн. Мин. Юстиціи 1864 г., No 4, стр. 32.}. Заинтересованныя вѣдомства уступили и это зданіе. Такимъ образомъ, благодаря энергіи Замятина, вопросъ о зданіяхъ столичныхъ судебныхъ установленій былъ разрѣшенъ благополучно.
Вопросъ о раздѣленіи на судебные округи и размѣщеніи окружныхъ судовъ представлялъ также не мало затрудненій. Почти всѣ болѣе или менѣе значительные города заявляли претензію имѣть у себя окружные суды и вызывались на денежныя и иныя пожертвованія. Отчаянная борьба завязалась, напримѣръ, между Бѣжецкомъ и Кашиномъ изъ-за мѣста будущаго окружнаго суда. "Enfin la question а provoqué dans les éspritsune activité générale,-- писалъ тверской губернаторъ, князь Багратіонъ, Замятнину,-- ce qui vaut toujours mieux,-- спѣшилъ онъ, впрочемъ, присовокупить,-- que le silence et l'indifference". По этому поводу кстати будетъ припомнить слова одного изъ сенаторовъ, довольно сочувственно относившагося къ судебной реформѣ, но смущеннаго шумнымъ общественнымъ воодушевленіемъ, ее сопровождавшимъ: "Присяжныхъ, присяжныхъ и присяжныхъ!-- писалъ онъ,-- вотъ крики, съ нѣкотораго времени летящіе со всѣхъ сторонъ нашего дорогого отечества. Во всѣхъ крикахъ мало смысла, хотя много увлеченія и еще болѣе подражанія. Закричалъ одинъ,-- какъ не заревѣть другому" и т. д.
Замятнинъ не принадлежалъ къ числу этихъ робкихъ людей, которые до такой степени акклиматизировались въ спертой кабинетной атмосферѣ, что они уже не выносятъ вольнаго воздуха свободной жизни. Замятнинъ понималъ, что общественное воодушевленіе -- великая сила и при умѣломъ пользованіи ею можно совершить много хорошаго. Онъ пошелъ, такъ-сказать, на площадь, въ самую толпу, будучи убѣжденъ, что только ближе къ мѣсту и въ средѣ лицъ, вполнѣ знакомыхъ съ внутреннею жизнью провинціи, можно правильно рѣшить и вопросъ о мѣстѣ нахожденія окружныхъ судовъ, и о пріисканіи удобныхъ помѣщеній для нихъ. Съ этою цѣлью онъ совершилъ поѣздку въ Новгородъ, Тверь, Рязань, Владиміръ и другіе города. При немъ не было пышнаго штата походной канцеляріи. Всею перепиской завѣдывалъ Б. Н. Хвостовъ, вице-директоръ департамента министерства юстиціи; ихъ сопровождалъ только одинъ курьеръ. При этихъ поѣздкахъ не было никакихъ торжественныхъ встрѣчъ. Ни прокуроры, ни члены судебныхъ мѣстъ не выходили на встрѣчу. Встрѣчалъ обыкновенно мѣстный полицеймейстеръ, указывавшій приготовленную квартиру (двѣ или три комнаты) въ частномъ домѣ или гостиницѣ. Вообще Дмитрій Николаевичъ былъ врагъ пышности и богатой внѣшней декоративности, которыя такъ тѣшатъ тщеславіе мелкихъ натуръ. Благодаря своей скромности, Дмитрій Николаевичъ иногда натыкался на курьезныя сцены. Вотъ одна изъ нихъ. Дмитрій Николаевичъ сидѣлъ въ вагонѣ II класса, переполненномъ народомъ. Подсаживается къ нему молодой человѣкъ и, видя его въ форменной фуражкѣ съ зеленымъ бархатнымъ околышемъ и одѣтымъ въ старое платье, принялъ за какого-нибудь экзекутора или незначительнаго чиновника. Молодой человѣкъ нѣсколько издалека началъ разговоръ о службѣ по вѣдомству министерства юстиціи, о томъ, что служба эта, въ особенности для правовѣдовъ, плохо вознаграждается, но что онъ надѣется вскорѣ получить хорошее назначеніе. Затѣмъ, обратясь къ старику Замятнину, спросилъ: "Вы сколько лѣтъ на службѣ?... Служите давно, а въ сравненіи съ правовѣдами вѣроятно не далеко уѣхали?" Замятнинъ скромно отвѣчалъ на вопросы. Когда молодой человѣкъ узналъ, что говоритъ съ министромъ юстиціи, сильно переконфузился, сталъ извиняться и перешелъ въ другой вагонъ. Впослѣдствіи Замятнинъ встрѣтился съ молодымъ человѣкомъ, занимавшимъ въ Москвѣ должность стряпчаго, обласкалъ его и съ обычнымъ своимъ добродушіемъ напомнилъ сцену въ вагонѣ.
Для лучшаго ознакомленія съ характеромъ путешествія Замятнина, приведемъ нѣкоторыя свѣдѣнія изъ газетъ того времени. Въ Новгородскихъ Губернскихъ Вѣдомостяхъ читаемъ: "На другой день пріѣзда въ Новгородъ (23 августа 1865 г.) министръ юстиціи Замятнинъ принималъ депутаціи отъ городовъ, явившіяся съ ходатайствомъ объ открытіи у нихъ окружныхъ судовъ. Вечеръ 23 августа былъ проведенъ министромъ юстиціи Замятнинымъ, на квартирѣ начальника губерніи, въ разсужденіи о размѣщеніи въ Новгородской губерніи окружныхъ судовъ. По приказанію губернатора были приготовлены къ этому совѣщанію всѣ средства мѣстнаго статистическаго комитета: разнообразныя географическія карты губерніи, ея пространства, размѣщенія лѣсовъ, населенности и судебно-статистическія таблицы. Разсужденія шли непринужденно, оживляемыя даже нѣкоторою горячностью, которую невольно вызываетъ въ каждомъ рѣчь о своей родной мѣстности, по вопросу, который имѣетъ прямое вліяніе на ея благосостояніе. Особенно интересенъ былъ споръ двухъ должностныхъ лицъ, бывшихъ предводителей дворянства, бѣлозерскаго и череповецкаго, въ отношеніи помѣщенія окружнаго суда. Ни одинъ городъ не остался безъ защитника. Эти разсужденія и проведенныя въ нихъ данныя послужили полнымъ и надежнымъ матеріаломъ для составленія окончательнаго убѣжденія но этому предмету. Затѣмъ министръ осмотрѣлъ зданія, относительно которыхъ имѣлись предположенія о помѣщеніи въ нихъ новгородскаго окружнаго суда. Свободное отъ занятій время министръ проводилъ въ кругу лицъ административнаго и судебнаго вѣдомствъ, знакомясь съ подробностями ихъ быта и губернской жизни. Такія бесѣды могли только довершить самое пріятное впечатлѣніе, произведенное имъ на все новгородское общество, и проявили во всѣхъ отношеніяхъ его къ окружающимъ тѣ добросердечіе и гуманность, которыя въ отношеніи въ подчиненнымъ образуютъ связь взаимнаго довѣрія и сочувствія. Въ день отъѣзда новгородское городское общество изъявило министру желаніе принять на счетъ города полную меблировку окружнаго суда" { Новгорода Губерн. Вѣдомости 1865 года, No 38.}. То же самое дѣлалось и въ другихъ городахъ. Обаятельнымъ воздѣйствіемъ своей личности Замятнинъ вездѣ успѣлъ вызвать сочувствіе къ судебной реформѣ и значительныя пожертвованія для ея осуществленія. Благодаря этимъ пожертвованіямъ, издержки казны на устройство зданій каждаго изъ четырнадцати провинціальныхъ окружныхъ судовъ не превышали 7.000 руб. { Журн.Министер. Юстиціи 1866 года, No 4.}. Замѣчательно, что псковской губернаторъ графъ Паленъ, и вице-губернаторъ, подъ предлогомъ объѣзда губерніи, оставили Псковъ именно въ то время, когда туда долженъ былъ пріѣхать Замятнинъ.
Замятнину слѣдовало заняться еще другимъ, кардинальнымъ для успѣха судебной реформы, вопросомъ -- о пріисканіи добропорядочнаго, честнаго и развитаго персонала для новыхъ судебныхъ мѣстъ. Назначить безъ разбора на новыя судебныя должности старыхъ чиновниковъ -- это значило вливать новое вино въ старые мѣхи и испортить сразу дѣло реформы. Съ другой стороны, поручать неиспытанное на опытѣ дѣло пылкой, увлекающейся молодежи -- значило также скомпрометировать его. Между этими двумя дилеммами пришлось бороться Замятнину, который вышелъ изъ борьбы самымъ счастливымъ образомъ, благодаря своей честной натурѣ, умѣнью привлекать и распознавать людей. Не забудемъ, что Замятнинъ не могъ пользоваться такимъ прекраснымъ средствомъ, какъ избраніе на судебныя должности самими судебными мѣстами, которое установлено "Судебными Уставами" и которымъ такъ пренебрегалъ систематически его преемникъ, графъ Паленъ. Припомнимъ еще, что слѣдовало въ двухъ обширныхъ округахъ, въ которыхъ вводилась судебная реформа, назначить сразу огромное количество должностныхъ лицъ, начиная отъ сенаторовъ кассаціонныхъ департаментовъ и кончая судебными слѣдователями и чинами прокурорскаго надзора. Нужно было назначить: 8 сенаторовъ, 50 предсѣдателей судебныхъ мѣстъ и ихъ товарищей, 144 члена судебныхъ палатъ и окружныхъ судовъ, 192 судебныхъ слѣдователя, 123 чина прокурорскаго надзора. Невольно возникаетъ вопросъ, какъ и откуда взялъ Замятнинъ такое количество должностныхъ лицъ, и притомъ такихъ, память о которыхъ живетъ доселѣ въ обществѣ, какъ отрадное воспоминаніе о безкорыстной и мужественной службѣ родинѣ, которыя создали достойный подражанія типъ беззавѣтныхъ служителей правосудія!?...
Это вопросъ интересный не только для біографіи Замятнина, но и для нашихъ судебныхъ порядковъ вообще. Чтобъ отвѣтить на него, нужно припомнить личныя свойства Замятнина. Прямой, откровенный, простой и честный по натурѣ, онъ умѣлъ проникать въ душу людей, расшевелить лучшія стороны ея, привязывать ихъ къ себѣ, а черезъ себя и въ дѣлу, которому онъ служилъ. Не всякій атому повѣритъ, но бывали случаи, когда Замятнинъ, узнавъ о несчастій, постигшемъ его подчиненныхъ, старался горячимъ сочувствіемъ своимъ утѣшить ихъ, плакалъ съ ними... Рязанскія Губернскія Вѣдомости слѣдующимъ образомъ описываютъ впечатлѣніе, произведенное Замятнинымъ: "въ короткое пребываніе его въ Рязани всѣ здѣсь успѣли полюбить его, такъ какъ онъ своимъ непринужденнымъ и ласковымъ со всѣми обхожденіемъ являлъ собою не столько высокое начальственное лицо, сколько почтеннаго отца большой семьи, служащей въ храмѣ Ѳемиды" (1865 года, No 38). Чуждый узкимъ школьнымъ традиціямъ и esprit de corps, онъ далекъ былъ отъ исключительной симпатіи къ своимъ товарищамъ по лицею, онъ искалъ людей талантливыхъ и честныхъ всюду, гдѣ можно было ихъ найти. Онъ лично знакомился съ кандидатами на судебныя должности, ѣздилъ на мѣста, былъ въ Москвѣ, во Владимірѣ, Новгородѣ, Твери, лично распрашивалъ товарищей, представителей мѣстнаго общества, и, наконецъ, лично наблюдалъ судоговореніе и такимъ образомъ создавалъ себѣ живое и вѣрное представленіе о нравственныхъ и интеллектуальныхъ качествахъ своихъ кандидатовъ. И ужь сдѣлавъ, послѣ тщательнаго разслѣдованія, выборъ, Замятнинъ держался за своего избранника, защищая его отъ всякаго рода навѣтовъ, которые нерѣдко навлекаютъ на себя люди честные и талантливые. Сенаторъ Д. Б. Беръ передаетъ слѣдующій характерный случай избранія на предсѣдателя окружнаго суда: "При замѣщеніи новыхъ должностей,-- говоритъ сенаторъ, очевидецъ событій того времени,-- особенно затруднителенъ былъ выборъ кандидатовъ на предсѣдателей окружныхъ судовъ. Кандидатовъ было много, весьма и вполнѣ, казалось, достойныхъ, но Дмитрій Николаевичъ все не былъ спокоенъ и не могъ рѣшиться: видимо, имѣвшіеся въ виду кандидаты не осуществляли его идеала; онъ неоднократно посѣщалъ засѣданія прежнихъ судебныхъ установленій и однажды возвратился изъ засѣданія с.-петербургской гражданской палаты видимо счастливый, спокойный и довольный. Онъ нашелъ кандидата: выборъ его остановился на Г. Н. Мотовиловѣ. Достаточно назвать это всѣми достойно чтимое имя, чтобы понять, насколько вѣрно угаданъ былъ будущій первый предсѣдатель с.-петербургскаго окружнаго суда" { Журн. Гражд. и Угол. Права 188 года, No 6.}. Слѣдуетъ еще замѣтить, что Замятнинъ впервые выдвинулъ при назначеніи на судебныя должности принципъ личныхъ способностей и нравственныхъ достоинствъ на мѣсто стараго принципа -- "сидѣнья" на одномъ мѣстѣ. Замятнинъ не справлялся о родствѣ кандидата, происхожденіи, его связяхъ въ великосвѣтскихъ салонахъ, а о томъ, получилъ ли онъ юридическое образованіе, о нравственныхъ качествахъ его и способностяхъ, обнаруженныхъ на службѣ. Не только хорошіе отзывы, но и дурные старался онъ провѣрить лично или черезъ довѣренныхъ лицъ, чтобы никто не пострадалъ изъ-за клеветы, и ужь убѣдившись въ достоинствахъ кандидата, онъ выдвигалъ его впередъ.
Но для цѣлесообразнаго примѣненія этого порядка необходимо чувство мѣры и умѣнье распознавать душевный обликъ человѣка, а иначе легко попасть въ-просакъ. Но почти всѣ, безъ исключенія, избранныя Замятнинымъ лица съ избыткомъ оправдали его довѣріе. Вотъ какъ наглядно доказалъ Замятнинъ несправедливость увѣренія представителей застоя, что у насъ нѣтъ людей,-- увѣреніе, изъ-за котораго затормозилось не мало добрыхъ начинаній и чуть было не затормозилась и судебная реформа. Замятнинъ доказалъ, что если не довольствоваться одними петербургскими салонами и департаментами и найти болѣе надежное средство распознанія людей, нежели рекомендаціи великосвѣтскихъ покровителей,-- честные и знающіе труженики найдутся всегда.
Относительно назначенія персонала новыхъ судебныхъ учрежденій сначала возникло было недоразумѣніе довольно щекотливаго свойства между коммиссіей, начертавшей проекты "Судебныхъ Уставовъ", и министромъ юстиціи Замятинымъ. Соревнуя съ послѣднимъ въ дѣлѣ реформы, предсѣдатель коммиссіи, В. П. Бутковъ, предлагалъ окончательное назначеніе лицъ на судебныя должности предоставить коммиссіи; но Замятину удалось убѣдить коммиссію въ неудобствахъ такого порядка назначенія, которое и было поручено министру юстиціи и выполнено имъ столь блистательно.
Признавая, что для содѣйствія успѣшному осуществленію судебной реформы необходимо заблаговременно озаботиться о возможномъ ускореніи движенія и окончанія дѣлъ, производившихся въ старыхъ судебныхъ мѣстахъ, Замятнинъ принялъ дѣятельныя мѣры къ достиженію такого ускоренія, и такъ какъ эти мѣры должны были заключаться не только въ усиленіи средствъ судебныхъ мѣстъ, но и въ упрощеніи порядка существовавшаго тогда дѣлопроизводства и судоустройства,-- министръ юстиціи, независимо отъ ходатайства объ увеличеніи матеріальныхъ средствъ нѣкоторыхъ судовъ 1-й и 2-й степени, входилъ съ представленіемъ объ измѣненіи правилъ, которыя, не принося никакой существенной пользы для частныхъ лицъ и не обезпечивая вѣрнѣйшаго достиженія истины, замедляли только движеніе дѣлъ и затрудняли тяжущихся, подсудимыхъ и судебныя мѣста { Жур. Министер. Юстиціи 1866 г., No 4.}.
Независимо отъ этого, въ виду того, что рѣшено было судебную реформу вводить постепенно, слѣдовало предпринять что-нибудь для прикрытія язвъ стараго судебнаго устройства и производства, которыя съ открытіемъ новыхъ судовъ должны были обнаружиться съ ужасающею наготою. Этой цѣли должны были служить составленныя Д. Н. Замятинымъ и проведенныя черезъ государственный совѣтъ правила объ измѣненіи и дополненіи Свода Законовъ, касающихся судопроизводства въ старыхъ судебныхъ мѣстахъ. Правила были Высочайше утверждены 11 октября 1865 года и внесли въ старыя судебныя учрежденія нѣкоторый лучъ свѣта въ видѣ гласности, сокращенія письменности, устности и т. д.
Начало 1866 года министерство юстиціи также провело въ энергичной работѣ по подготовительнымъ распоряженіямъ по введенію реформы. Министерство, руководимое Замятинымъ, имѣло неослабное наблюденіе за изготовленіемъ списковъ лицъ, имѣющихъ право быть избранными въ мировые судьи, за составленіемъ списковъ присяжныхъ засѣдателей и за своевременнымъ выборомъ и утвержденіемъ мировыхъ судей. По новости дѣла встрѣчалось не мало недоразумѣній, которыя Замятнинъ разъяснялъ по возможности личнымъ объясненіемъ съ представителями администраціи и земства или путемъ телеграммъ и письменныхъ предписаній. Всѣ остальныя затѣмъ постановленія "Судебныхъ Уставовъ", исполненіе коихъ было необходимо для безпрепятственнаго введенія судебнаго преобразованія, исполнены до срока открытія судебныхъ мѣстъ или самимъ министромъ юстиціи, или при его участіи, или же подъ его непосредственнымъ надзоромъ. Равнымъ образомъ министромъ юстиціи проведены были въ законодательномъ порядкѣ проекты -- общаго наказа судебнымъ мѣстамъ, объ охранительномъ судопроизводствѣ, о таксѣ вознагражденія судебнымъ приставамъ и присяжнымъ повѣреннымъ. Сверхъ того министерство юстиціи участвовало въ разсморѣнія и составленіи прочихъ законодательныхъ работъ, имѣющихъ соотношеніе къ судебной реформѣ: такъ, наприм., о соглашеніи Уложенія о наказ. съ Уставомъ о наказ., налаг. мировыми судьями, о помѣщеніяхъ для подвергаемыхъ аресту по приговору мировыхъ судей, объ устройствѣ пріютовъ для несовершеннолѣтнихъ преступниковъ и т. п. { Жур. Минист. Юстиціи 1867 г., No 2, стр. 142.}.
Теперь не подлежитъ ни малѣйшему сомнѣнію, что только непреклонной настойчивости Замятнина, этого на видъ очень мягкаго и слабаго старца, обязаны мы тѣмъ, что судебная реформа, несмотря на все противодѣйствіе ей вліятельныхъ сферъ, была осуществлена. Кому памятны событія послѣдующаго времени, тотъ пойметъ все важное значеніе этого историческаго fait accompli, съ которымъ волею-неволею должны считаться представители реакціонной партіи. Въ этомъ неустанномъ стремленіи провести во что бы то ни стало въ дѣйствительность судебную реформу заключается громадная заслуга Замятнина предъ потомствомъ. Проявляя такую необычайную энергію, Замятнинъ очень, хорошо понималъ, что тутъ каждая минута дорога.