Существует еще одна система права, не имевшая туземного характера, которая широко восполнила источники английского права. Это купеческое право, т. е. комплекс обыкновений, которые создались среди лиц, занятых в европейской торговле как на море, так и на суше, и которые служили для разрешения конфликтов и столкновений между ними. В основе этих обыкновений лежало несомненно право древней Римской империи, падение которой вызвало смятение в Западной Европе. Именно вследствие падения империи ее разработанный кодекс норм, т. е. Corpus Juris Civilis утратил свою законную силу даже в тех странах, которые раньше входили в состав Римской империи; влияние его стало уподобляться влиянию тех местных обычаев, которые он ранее заменил. Содержавшееся в нем право стало теперь известно под названием общего права Западной Европы, так как в большей ее части население когда-то подчинялось ему, и теперь оно было для него традиционным. Однако, в то время, как настоящее обычное право есть право неписанное, римское право было известно в воспринявших его странах как «droit ecrit» или писанное право.
Хотя римское право служило основанием купеческого права, но благодаря постепенной ликвидации старых караванных путей раннего средневековья, развитию средиземноморских и атлантических прибрежных путей, росту мореплавания в Балтийском море и, наконец, открытию великих океанских путей в пятнадцатом и шестнадцатом веках, создавалась все более широкая возможность для возникновения нового обычного права, соответствующего новым условиям торговли. Новые кодексы, как Consolato del Mare для средиземноморской прибрежной торговли, Законы Висби для балтийской и Законы Олерона для атлантической – показывают, как сильно влияли интересы морской торговли на новое купеческое право. Купцам был жизненно необходим такой свод повсеместно применяемых норм, который предохранял бы их от произвола и недружелюбного отношения судов разных стран, к которым они обращались по своим делам.
Проводя большую часть своей жизни в чужих странах, они хорошо были знакомы с теми опасностями, которые создавались для них вследствие зависти и вражды к иностранцам, и потому понимали, какую пользу принесла бы им возможность обращаться к собственным специальным судам, применяющим известные и повсеместно признанные правила торговли. Поэтому они стали отказываться посещать чужой город до тех пор, пока горожане не учредят там коммерческий суд, который, согласно акту английского парламента, принятому в 1353 г., применял бы ко «всем делам, относящимся к их промыслу, купеческое, а не общее право». Эти суды часто устраивались специально в связи с ярмарками и рынками; их кратковременность и неизбежная спешка в рассмотрении ими дел отразилась в названии, которое они обычно носили в Англии, а именно «суды запыленных ног», что намекает на чужеземцев, обращавшихся к ним. В 1471 г. тем же английским парламентом было установлено, что все лица, связанные с ярмарками, имеют право требовать устройства суда «запыленных ног».
Суды, действовавшие на основе общего права, в течение ряда столетий терпели существование в своей среде этих иностранных судов; право, применявшееся последними, едва ли может быть названо частью английского права. Однако, возрастающее стремление государства присвоить себе всю функцию вершить правосудие в стране (что ясно обнаружилось в уничтожении феодальных судов и в ослаблении церковных судов) в конце концов распространилось также и на суды купеческого права. Путь к присвоению их юрисдикции был открыт в начале XVII века после опубликования большого труда Малейнса (Malynes) «Lex Mercatoria», который сделал понятным для всех юристов такие до того глубокие тайны, как переводный вексель, коносамент, аккредитив, чартер, страховой полис, правила об убытках от аварии, сделки подобные ссуде под залог груза, бодмерея, товарищество, фабричные знаки, призовые претензии и т. п. Политические волнения XVII века и последовавшая за ними консервативная реакция отсрочили на несколько поколений мероприятия, предзнаменованием которых был труд Малейнса. Но в конце концов, королевские суды нашли в лице знаменитого лорда Мансфильда (Mansfield) судью настолько воодушевленного своей задачей и наделенного такой способностью к отвлеченному суждению, чтобы суметь осуществить трудное дело передачи общему праву тех норм купеческого права, которые соответствовали основным принципам английского права. Здесь невозможно входить в рассмотрение тех технических обстоятельств, благодаря которым лорд Мансфильд оказался в состоянии совершить то, что его предшественники в том числе такие крупные лица как сэр Матью Хейл (Matthew Hale) и сэр Джон Холт (John Holt) не могли сделать, а также тех методов, которыми он пользовался. Достаточно сказать, что к концу XVIII века (лорд Мансфильд умер в 1793 г.) коммерческие сделки были введены в круг дел, рассматриваемых королевскими судами, а старые, ставшие теперь необычными, местные суды, которые вели эти дела в течение веков, в большинстве своем исчезли, за небольшим исключением, как например такие суды ограниченной юрисдикции, как Ливерпульский «пропускной суд» («Court of Passage») и Бристольский суд («Tolzey Court»). Правда, юрисдикция по морским делам была и до сих пор остается разделенной между судами общего права и судом адмиралтейства. Но последний также является королевским судом, т. е. входит в национальную систему судоустройства и нормы, применяемые им, хотя и имеют в значительной степени иностранное происхождение, но теперь бесспорно составляют часть английского права.