Послѣ того утра, въ которое Эстеръ неожиданно покраснѣла и смутилась, намекнувъ на Феликса Гольта, она почувствовала совершенную невозможность говорить о немъ съ Гарольдомъ. Она была увѣрена, что не могла разсуждать объ этомъ предметѣ безъ нѣкотораго волненія, а по многимъ причинамъ она не желала, чтобъ Гарольдъ отгадалъ ея чувства въ этомъ отношеніи. Эти причины состояли не только въ дѣвственной гордости и застѣнчивой скромности въ отношеніи человѣка, который, хотя гораздо старше ея и опытнѣе, начиналъ очевидно разъигрывать роль влюбленнаго въ нее, но и въ другого рода щекотливомъ чувствѣ, которое теперешнія обстоятельства лишь усиливали, хотя она смотрѣла на это чувство не какъ на возвышенное, а скорѣе, какъ на мелочное въ сравненіи съ тѣмъ умомъ, который она привыкла уважать. Она хорошо знала, что для Гарольда Трансома, Феликсъ Гольтъ былъ одинъ изъ тѣхъ простыхъ людей, на которыхъ можно обратить вниманіе исключительно съ общественной точки зрѣнія. Она видѣла, по врожденному чутью, что различіе между классами и степенями возбуждаетъ такія-же враждебныя чувства, какъ различіе расы и цвѣта; и она слишкомъ хорошо вспоминала свои собственныя впечатлѣнія, чтобъ не предчувствовать, какъ сильно поразитъ Гарольда Трансома вѣсть о томъ, что было нѣчто въ родѣ любви между нею и молодымъ человѣкомъ, который въ его глазахъ былъ ничѣмъ не выше другихъ смышленныхъ представителей рабочаго класса;-- "ему такъ покажется, думала Эстеръ, ибо онъ не имѣлъ такихъ сношеній съ Феликсомъ Гольтомъ въ которыхъ развитая натура Феликса могла бы выказать все свое превосходство". Посреди ея колебаній по этому вопросу, умъ ея часто протестовалъ, громко заявляя, что каковы-бы ни были понятія Гарольда, была точка зрѣнія, съ которой онъ казался грубымъ, необразованнымъ въ сравненіи съ Феликсомъ. Феликсъ руководствовался такими мыслями и побужденіями, которыхъ, она была твердо увѣрена, Гарольдъ не могъ даже и постигнуть. Кромѣ всего этого, было еще одно доказательство: находясь въ обществѣ Гарольда Трансома, она нисколько не чувствовала собственнаго ничтожества и необходимости подчиниться ему; у него были даже черты, которыя пробуждали въ ней не гнѣвъ, а улыбку презрѣнія; напротивъ, находясь въ обществѣ Феликса, она всегда ощущала какое-то чувство подчиненія, ощущала какое-то просвѣтленіе въ своихъ мысляхъ. Въ его большихъ, серьезныхъ, сѣрыхъ глазахъ, любовь казалась чѣмъ-то возвышеннымъ, чѣмъ-то восторженнымъ, чѣмъ-то такимъ, которое теперь можетъ быть дли нея на вѣки закрыто.
Между тѣмъ ухаживаніе за ней Гарольда продолжалось; нѣжныя изліянія его, оскорбительныя, еслибъ онѣ явились ранѣе, теперь были только лестны, какъ слѣдствіе болѣе близкаго знакомства и ежедневныхъ столкновеніи. Въ сколькихъ формахъ является въ нашей жизни сознаніе, что есть нѣчто возвышенное, благородное, въ достиженіи котораго мы должны отчаиваться, и нѣчто легко достижимое, предлагающее намъ тотчасъ веселое, беззаботное житье! И какъ ложно притязаніе, что любовь женщины лежитъ внѣ области такихъ соблазновъ.
День за днемъ, Эстеръ опиралась на предлагаемую ей руку, видѣла, какъ пламенные взоры устремлялись на нее, имѣла постоянно случай для легкой свѣтской болтовни, въ которой она вполнѣ сознавала свою очаровательность, и съ удовольствіемъ замѣчала на каждомъ шагу практическій умъ Гарольда, ту удивительную легкость, съ которой онъ управлялъ всѣмъ и всѣми въ домѣ безъ малѣйшей рѣзкости и съ добродушіемъ, не граничившей однако съ слабостью. На заднемъ планѣ также всегда являлось въ ея мысляхъ соображеніе, что если Гарольдъ Трансомъ желалъ бы на ней жениться и она приняла бы его предложеніе, то задача ея жизни была бы всего легче разрѣшена. И однако жизнь въ Трансомъ-Кортѣ не была той жизнью, которую она рисовала себѣ въ своихъ грезахъ; скука уже виднѣлась въ ея роскошной обстановкѣ и невольно чувствовалось отсутствіе всякихъ возвышенныхъ стремленій; она не могла не сознавать, хотя и смутно, что любовь этого человѣка, хотя конечно нелишеннаго привлекательности, придавала всѣмъ ея мыслямъ о будущемъ какую-то нравственную мелочность. Она быть можетъ не была въ состояніи ясно опредѣлить то впечатлѣніе, которое производило на нее все окружающее, но ей невольно казалось, что неожиданное счастье, улыбнувшееся ей, должно было на вѣки уничтожить тѣ высшія стремленія, которыя мало по мало начинали пробуждаться въ ней. Вся жизнь какъ бы размѣнялась на мелкую монету; такъ чувствуетъ себя юный студентъ, который полагая, что для полученія учоной степени необходимо написать диссертацію и выказать всѣ свои способности, вдругъ узнаетъ, что профессоръ ожидаетъ не учоной диссертаціи, а двадцать семь фунтовъ, десять шиллинговъ и шесть пенсовъ на англійскія деньги
Однако, при всемъ этомъ, она была женщина и не могла сама создавать своей судьбы, какъ она однажды сказала Феликсу: "женщина должна избирать болѣе низкое существованіе, ибо таковое ей только и предлагаютъ." Ея судьба создается тою любовью, которую она принимаетъ. И Эстеръ начинала думать, что ея судьба была дѣйствительно создана тою любовью, которая окружала ее, какъ бы благоуханіями великолѣпнаго сада въ свѣтлое лѣтнее утро.
Гарольдъ, съ своей стороны, сознавалъ, что его ухаживанье не пропадало даромъ. Онъ начиналъ считать свой успѣхъ побѣдой, которую не одержать было бы горько, даже еслибъ прелестная Нимфа не имѣла никакихъ правь на его родовыя помѣстья. Онъ желалъ и вмѣстѣ не желалъ, чтобъ исчезла послѣдняя слабая тѣнь сомнѣнія, относительно его успѣха. Было что-то въ Эстеръ, чего онъ не могъ совершенно понять. Она ясно была женщина, которою можно было управлять. Она была слишкомъ очаровательна, чтобъ когда нибудь сдѣлаться упрямой, докучливой. И однако, отъ времени до времени, въ ея глазахъ блестѣлъ какой-то опасный свѣтъ.
Въ одинъ прекрасный февральскій день, когда уже на терассу были вынесены золотистые, пурпурные крокусы, изъ Трансомъ-Корта вышло погулять очень разнообразное общество, въ которомъ находились и Эстеръ и Гарольдъ. Они не пошли, какъ всегда, въ садъ, ибо м-ръ Линтонъ, находясь въ числѣ другихъ, направлялся домой, а его дорога лежала чрезъ каменныя ворота, ведущія въ паркъ.
Дядя Линтонъ, не любившій грустныхъ откровенностей и предпочитавшій знать обо всѣхъ одно хорошее, не выразилъ однако никакихъ препятствій, чтобъ его посвятили въ тайну, касавшуюся Эстеръ, и тотчасъ же объявилъ, что, по его мнѣнію, все это дѣло не только не горе, но замѣчательно счастливое обстоятельство. Что касается до него самого, то хотя онъ не имѣетъ притязанія быть судьею женщинъ, но, по его мнѣнію, Эстеръ имѣла всѣ "статьи" и вела себя также хорошо, какъ Арабелла, что было уже много. Первое впечатлѣніе для честнаго Джака Линтона скоро превращалось въ преданіе, которое никакое послѣдующее событіе не могло измѣнить. Онъ очень любилъ свою сестру и повидимому никогда не сознавалъ, чтобъ въ ней произошла какая нибудь перемѣна, съ тѣхъ поръ, какъ онъ ее помнилъ. Онъ считалъ скотиной того человѣка, который говорилъ что нибудь непріятное о людяхъ, дорогихъ для него; но это не значило, чтобъ онъ закрывалъ глаза, нежелая видѣть что нибудь непріятное; нѣтъ, онъ смотрѣлъ всегда прямо на все, но имѣлъ счастливую привычку видѣть только то, что хотѣлъ. Гарольдъ, въ его глазахъ, былъ добрый малый, замѣчательнаго ума и бракъ его съ Эстеръ при настоящихъ обстоятельствахъ былъ удивительно выгоденъ со всѣхъ точекъ зрѣнія; это напоминало ему какую-то исторію изъ классической древности, хотя онъ не могъ припомнить какую именно. Эстеръ всегда была рада, когда, старый ректоръ пріѣзжалъ въ Трансомъ-Кортъ. Съ страннымъ противорѣчіемъ ея прежнимъ утонченнымъ вкусамъ, она любила его грубую одежду и небрежную, откровенную рѣчь; онѣ, казалось, соединили асизнь Трансомъ-Корта съ той болѣе грубой жизнью простаго міра, въ которомъ она жила до сихъ поръ.
Она и Гарольдъ шли нѣсколько впереди другихъ, которые отставали но различнымъ причинамъ. Старый м-ръ Трансомъ, завернувшись въ длинную теплую шинель на собольемъ мѣху и въ мѣховой шапкѣ, ковылялъ нетвердой поступью. Маленькій Гарри тащилъ за собою игрушечный экипажъ, въ которомъ сидѣлъ привязанный Моро, закутанный въ красную драпировку, придававшую ему видъ варвара на колесницѣ. Нимвродъ слѣдовалъ за своимъ старымъ господиномъ: подлѣ нихъ шелъ Доминикъ и одинаково заботился о безопасности, какъ старыхъ, такъ и молодыхъ. М-съ Трансомъ не было въ этомъ обществѣ.
Обернувшись и видя, что они очень далеко ушли впередъ, Эстеръ и Гарольдъ остановились.
-- Какъ вы думаете, не порасчистить-ли немного, вонъ ту рощу, сказалъ Гарольдъ, указывая палкой,-- я полагаю, что еслибъ нѣсколько деревьевъ вырубить, то видъ сталъ бы гораздо лучше и обширнѣе.
-- Я полагаю, что это было бы большимъ улучшеніемъ. Главное для вида ширь, но я никогда не слыхала, чтобъ вы выражались такъ неопредѣленно, прибавила Эстеръ смотря на него съ лукавой улыбкой,-- вы всегда такъ ясно все видите и такъ убѣждены во всемъ, что говорите, что я потеряю всякую тѣнь увѣренности, если и вы станете колебаться. Пожалуйста, не питайте сомнѣнія; это такъ прилипчиво.
-- Вы считаете меня слишкомъ самоувѣреннымъ, сказалъ Гарольдъ?
-- Нисколько. Человѣку очень полезно знать, чего онъ хочетъ, когда онъ рѣшился все сдѣлать по своему.
-- Но положимъ, что я не могу все сдѣлать по своему, не смотря на все мое желаніе? сказалъ Гарольдъ, съ сверкающими глазами.
-- О, тогда, вы перенесли бы эту непріятность также спокойно, какъ перенесли неудачу на выборахъ, отвѣчала Эстеръ, небрежно повертывая голову и устремляя взглядъ на отдаленныя березы,-- вы бы знали, что вы поставите на своемъ въ другой разъ, или получите въ замѣнъ что нибудь не хуже.
-- Дѣло въ томъ, что вы считаете меня за жирнаго, самодовольнаго фата, сказалъ Гарольдъ, прибавляя шагу, точно не желая, чтобъ остальная компанія ихъ нагнала.
-- Во всемъ есть степени, отвѣчала Эстеръ съ серебристымъ смѣхомъ,-- вы владѣете этими качествами на столько, на сколько они придаютъ интереса человѣку. Есть различные роды людей. Вы совершенство въ своемъ родѣ.
-- Но я подозрѣваю, что вы предпочитаете другой родъ людей, которые поклонялись бы вамъ съ большимъ смиреніемъ, съ религіознымъ страхомъ и со слезами на глазахъ.
-- Вы совершенно ошибаетесь, произнесла Эстеръ, такимъ же шутливымъ тономъ,-- я нахожу, что я очень легкомысленна и упряма. Когда мнѣ что нибудь предлагаютъ, хотя бы пасть ницъ предо мною, мнѣ кажется, что я это менѣе цѣню и тотчасъ отвергаю.
Этотъ отвѣтъ былъ весьма колкій, но Гарольдъ все же былъ убѣжденъ, что Эстеръ не находила противнымъ то поклоненіе, которымъ онъ ее окружалъ.
-- Я часто читала, что это основное качество въ человѣческой природѣ, продолжала она,-- но я удивляюсь встрѣчая его въ себѣ. Это вѣроятно оттого, прибавила она съ улыбкой -- что я не думаю о себѣ, какъ о человѣческой природѣ.
-- Нѣтъ, я невиновенъ въ такихъ капризахъ, сказалъ Гарольдъ,-- я очень люблю то, что могу достать, и никогда не желалъ очень пламенно того, что внѣ моей власти. Когда я увѣренъ, что могу достичь до чего нибудь, то этотъ предметъ дѣлается для меня тѣмъ болѣе дорогимъ. Есть различныя человѣческія природы. Одни питаютъ постоянно недовольство и стремятся къ чему-то недостижимому, другія стараются удержать то, что возмоікно и наслаждаться. Позвольте мнѣ вамъ замѣтить, что ничѣмъ недовольное стремленіе къ чему-то несуществующему дѣлаетъ жизнь очень непріятной.
Говоря это Гарольдъ взглянулъ на Эстеръ съ знаменательной улыбкой.
-- О повѣрьте мнѣ, я давно отказалась отъ этихъ теорій, отвѣчала она съ такой же улыбкой.
Она невольно вспомнила, какъ бранилъ ее Феликсъ за пристрастіе къ байроновскимъ героямъ и внутренно прибавляла третій родъ человѣческой природы, къ двумъ видамъ, которые поименовалъ Гарольдъ. Онъ же между тѣмъ очень естественно предположилъ, что Эстеръ отреклась отъ своихъ прежнихъ понятій ради него, и лицо его просіяло. Дѣйствительно это лицо было очень пріятное, вообще Гарольдъ не могъ не нравиться молодой дѣвушкѣ, хотя слишкомъ много заботился о винахъ, кушаньяхъ, соусахъ, и имѣлъ привычку оцѣнивать каждый предметъ согласно тому удовольствію, которое онъ ему приносилъ. Самая его доброта не была симпатична, онъ всегда устроивалъ счастье людей по своему собственному произволу не испрашивая на то ихъ согласія и совѣта. Невольно сравнивая его съ другимъ человѣкомъ, вѣчно присущимъ въ ея мысляхъ, Эстеръ находила тоже самое качество и въ политическихъ мнѣніяхъ Гарольда; правило всегда пользоваться, какъ можно болѣе личными преимуществами, было амальгамой спаявшей его родовою гордость, съ преданностью къ реформамъ, которыя должны были уничтожить всѣ преданія и превратить золотыя графскія короны въ позолоченныя ложки для народа. Страшенъ проницательный взглядъ блестящихъ женскихъ глазъ, если они когда нибудь останавливались съ восторгомъ на строгой истинѣ; но строгая истина конечно рѣдко является передъ глазами женщины. Эстеръ однако дѣйствительно видала лицомъ къ лицу истину, и Гарольдъ, хотя не совершенно ясно постигая, въ чемъ дѣло, видѣлъ слѣдствіе такого удивительнаго просвѣтленія и былъ осторожнѣе, чѣмъ когда либо въ своей жизни. Эта осторожность помѣшала бы ему продолжать разговоръ и спросить Эстеръ съ какимъ человѣкомъ, изъ двухъ приведенныхъ видовъ, было бы пріятнѣе жить, по ея мнѣнію, даже еслибъ дядя Линтонъ не присоединился къ нимъ въ эту минуту и не сталъ говорить о хозяйственныхъ распоряженіяхъ. Онъ объявилъ, что тотчасъ свернетъ въ сторону и пойдетъ черезъ траву на ферму, чтобъ посмотрѣть на тѣ улучшенія, которыя Гарольдъ производилъ съ такою невиданною поспѣшностью.
-- Но знаешь, Гарольдъ, сказалъ ректоръ, когда они остановились передъ разставаньемъ, всего нельзя дѣлать наскоро. Пшеница требуетъ времени, чтобъ вырости, хотя бы ваши реформы и изжили съ лица земли насъ всѣхъ, старыхъ тори. Теперь, выборы кончились, и я снова старый тори. Ты видишь, Гарольдъ, что радикалъ не годится для нашего графства. На слѣдующихъ выборахъ ты долженъ искать себѣ округа, гдѣ ищутъ аристократической крови. Я бы очень желалъ, чтобъ ты былъ представителемъ нашего графства, а радикалъ изъ хорошаго семейства какъ разъ будетъ подъ пару новомодному тори, въ родѣ молодого Дебари; но эти безпорядки -- дѣло скверное. Мнѣ за это по крайней мѣрѣ съ годъ будутъ голову мыть на сессіяхъ. Но что это за женщина съ ребенкомъ? Это не изъ моихъ прихожанъ.
Гарольдъ и Эстеръ обернулись и увидѣли подходившую къ нимъ пожилую женщину, съ худенькимъ, рыженькимъ мальчикомъ, плохо прикрытымъ курткой, не достигавшей тальи; но за то шея его была очень тепло закутана въ синій, шерстяной шарфъ. Эстеръ тотчасъ узнала обоихъ и почувствовала себя какъ-то неловко. Мы всѣ такія жалкія существа, такъ падки подчиняться всякаго рода гордости, даже тѣмъ самымъ суетнымъ чувствамъ, отъ которыхъ мы практически отрѣшаемся! Поэтому, не смотря на почти священныя воспоминанія, соединенныя въ умѣ Эстеръ съ образомъ м-съ Гольтъ, она невольно вздрогнула при одной мысли о тѣхъ глупостяхъ, которыя наговоритъ эта женщина; ей прискорбно было, что Феликсъ въ какомъ бы то ни было отношеніи будетъ имѣть своимъ представителемъ эту старуху.
Когда м-съ Гольтъ подошла достаточно близко, чтобы ее можно было подробно разсмотрѣть, то оказалось, что она не была одѣта, съ цѣлью прельстить глаза суетнаго человѣка, но скорѣе поразить его выраженіемъ скорби, на сколько можно выразить ее измятымъ платьемъ и торчащими во всѣ стороны фальшивыми волосами. Все же она не могла потерять сознаніе собственнаго достоинства, какъ бы ея положеніе не было несчастно; напротивъ, въ настоящемъ случаѣ, во всей ея фигурѣ выражалась полная увѣренность въ силѣ своей репутаціи и ума, чтобы тамъ не говорили м-ръ Лайонъ или упрямый Феликсъ. Она присѣла всей компаніи, потомъ подошла къ Эстеръ, которая, не смотря на все свое нежеланіе, выдернула свою руку изъ руки Гарольда и, погладивъ по головкѣ маленькаго Джоба, сказала очень любезно: "здравствуйте м-съ Гольтъ."
-- Да, вы его знаете миссъ Лайонъ, сказала м-съ Гольтъ такимъ тономъ, который подразумѣвалъ, что ея слова должны быть назидательными для всей компаніи,-- вы знаете маленькаго сиротку, котораго сынъ мои Феликсъ принесъ домой, чтобъ я о немъ пеклась. Я это и дѣлала, и никто бы не поступилъ такъ, какъ я, хотя одно горе -- моя награда.
Эстеръ молча стояла передъ говорливой старухой, въ безпомощной рѣшимости перенесть все, что могло случиться. Между тѣмъ, маленькій Гарри, пораженный появленіемъ Джобби Теджа подошелъ съ своею тѣлежкой къ мальчику, котораго онъ превосходилъ ростомъ, толщиной и здоровымъ, смуглымъ цвѣтомъ лица. Онъ посмотрѣлъ прямо въ глаза Джобу, потомъ повернулъ его, дернулъ за кончикъ куртки и наконецъ, снявъ его маленькую суконную фуражку, сталъ разглядывать съ любопытствомъ его рыжія кудри. Джобъ вытаращилъ свои глаза, съ удивленіемъ, при этомъ осмотрѣ; наконецъ Гарри, чисто въ видѣ опыта, вынулъ конфекту изъ сумки, висѣвшей у него черезъ плечо и приложилъ ее къ губамъ Джоба. Результатъ испытанія оказался удовлетворительнымъ для обоихъ. Всѣ присутствующіе слѣдили съ любопытствомъ за этой маленькой комедіей, а когда Джобъ сталъ сосать конфекту, и Гарри, посмотрѣвъ на него вопросительно, погладилъ его по спинѣ, всѣ громко разсмѣялись, конечно исключая м-съ Гольтъ, которая, тихо качая головой, ударяла одной рукой по ладони другой, съ мрачнымъ терпѣніемъ трагика, который обязанъ вынести юмористическій эпизодъ вставленный въ трагедію для развлеченія публики.
-- Я надѣюсь, что кашель Джоба гораздо лучше, произнесла наконецъ Эстеръ, не зная хорошенько, что сказать.
-- Вѣроятно вы питаете эту надежду, миссъ Лайонъ, сказала м-съ Гольтъ устремляя глаза въ пространство,-- я не имѣю никакой причины сомнѣваться въ вашемъ участіи къ этому сироткѣ, Феликсу и мнѣ. Конечно, никто не имѣлъ никогда причины желать мнѣ зла. Моя репутація выдержитъ всякіе распросы. Вотъ что я сказала сама себѣ, когда рѣшилась придти сюда повидаться съ вами и просить, чтобъ вы дали мнѣ случай переговорить съ м-ромъ Трансомомъ. Я сказала себѣ, что какова бы не сдѣлалась теперь миссъ Лайонъ отъ своего неожиданнаго возвышенія, она все же дочь нашего проповѣдника, все же приходила ко мнѣ въ домъ и гуляла съ моимъ Феликсомъ...
Тутъ м-съ Гольтъ остановилась на минуту, какъ бы поражеиная воспоминаніями.
Гарольдъ взглянулъ на Эстеръ и видя, что лицо ея вспыхнуло, былъ достаточно любезенъ, чтобъ обратиться къ м-съ Гольтъ вмѣсто нея.
-- Такъ вы мать этого несчастнаго человѣка, заключеннаго въ тюрьму?
-- Да, сэръ, произнесла м-съ Гольтъ, чувствуя, что сосредоточила теперь на себѣ общее вниманіе,-- я бы не стала говорить, что онъ мой сынъ, еслибъ онъ дѣйствительно не былъ моимъ; хотя онъ никогда не дѣйствовалъ, сэръ, но моей волѣ, или но моему совѣту. Еслибъ всѣ сыновья слушались своихъ матерей, то свѣтъ былъ бы совершенно иной. Мой сынъ не хуже сыновей другихъ женщинъ въ Треби, какъ онѣ не хвались, что ихъ дѣти не сидятъ въ тюрьмѣ; что же касается до того, что онъ не захотѣлъ быть докторомъ и остановилъ продажу отцовскихъ лекарствъ, то я знаю, что это дурно,-- я это знаю, но я одна отъ этого страдала, и потому король и парламентъ должны взять это въ соображеніе, если они хотятъ поступить справедливо. Относительно же бунта и убійства полицейскаго,-- мой сынъ сказалъ мнѣ прямо, что онъ никогда не имѣлъ намѣренія сдѣлать ни то, ни другое; и во все время безпорядковъ его кусокъ пирога стоялъ на огнѣ и я его дожидалась ни мало неподозрѣвая, что случится. Я полагаю, что если знатные люди дѣлаютъ выборы, чтобъ попасть въ парламентъ, и отъ этого происходитъ бунтъ и убійство, то они должны позаботиться, чтобъ вдова и сынъ вдовы не пострадали отъ этого. Я хорошо знаю свой долгъ и читала Библію и знаю, что тамъ, въ посланіяхъ Іуды, сказано: не возставай противъ выше тебя поставленныхъ; я и не намѣрена возставать; но я только говорю, что если трое м-ровъ Трансомовъ слушаютъ меня вмѣсто одного, то они должны идти къ королю и побудить его дать свободу моему Феликсу.
Эта рѣчь въ главныхъ своихъ чертахъ была задолго подготовлена. М-съ Гольтъ, зная свой долгъ, рѣшилась указать знатнымъ людямъ, въ чемъ состояли ихъ обязанности; ея смѣлый, вызывающій тонъ происходилъ отъ сознанія, что она не только говорила при знатныхъ людяхъ, но что на основаніи своего собственнаго мнѣнія, она шла прямо противъ желаній своего сына. Ея предложеніе ходатайствовать за него, было отклонено Феликсомъ и м-ромъ Лайономъ; но она была убѣждена, что если ей удастся поговорить съ кѣмъ слѣдуетъ, то дѣла совершенно измѣнятся. Выходка ея на счетъ трехъ м-ровъ Трансомовъ была возбуждена движеніемъ стараго м-ра Трансома, выдвинувшагося на первый планъ, наравнѣ съ Линтономъ и Гарольдомъ; его необыкновенная мѣховая одежда казалось выражала какое-то таинственное достоинство и потому она не могла не обратиться къ нему наравнѣ съ другими.
По причинамъ, которыхъ никто но могъ предвидѣть, внушеніе м-съ Гольтъ возъимѣло тотчасъ свое дѣйствіе. Пока м-ръ Трансомъ смотрѣлъ въ пространство безчувственно, словно восковая кукла, а Линтонъ, привыкшій къ жалобамъ своихъ прихожанокъ, добродушно улыбался, Гарольдъ произнесъ очень любезно:
-- Я полагаю, вы совершенно правы, м-съ Гольтъ,-- и, съ моей стороны, я сдѣлаю все, что только могу для вашего сына, какъ на скамьѣ свидѣтелей, такъ и вездѣ. Успокойтесь, если нужно будетъ мы подадимъ апеляцію королю. Будьте увѣрены, что я всегда буду объ васъ помнить, какъ о матери Феликса Гольта.
Гарольдъ быстро сообразилъ, что подобнымъ поведеніемъ онъ лучше всего могъ заслужить расположеніе Эстеръ.
-- Хорошо сэръ, отвѣчала м-съ Гольтъ, которая нисколько не была склонна къ выраженію излишней благодарности,--я рада слышать, что вы говорите такъ достойно; и если бы вы были самъ король, то я все же бы сказала вамъ прямо свое мнѣніе; ибо Библія говоритъ, что милость царя награждаетъ мудраго слугу; а слѣдуетъ думать, что онъ болѣе обратитъ вниманіе на тѣхъ, которые никогда ему не служили и никогда не брали жалованья, какъ я напримѣръ, и мой сынъ; его отецъ оставилъ довольно денегъ, и еслибъ не его упрямство онъ непремѣнно былъ бы докторомъ и имѣлъ бы свою лошадь и не сидѣлъ бы въ тюрьмѣ.
-- Какъ, развѣ онъ учился и приготовлялся быть докторомъ? спросилъ м-ръ Ллигонъ.
-- Да, сэръ, онъ отлично учился, какъ и его отецъ, но потомъ сбился съ толку. Однако могу васъ завѣрить, что Феликсъ никогда не желалъ зла никому, кромѣ себѣ и своей матери; конечно, большое зло было, что онъ сдѣлалъ изъ себя низкаго работника, сталъ носить грубую одежду и помѣшалъ мнѣ жить джентльменскимъ образомъ, на вырученныя деньги отъ пилюль, которыя, вы можете быть увѣрены, помогали всѣмъ принимавшимъ ихъ. А то, что люди просятъ, вы имѣете полное право продавать. Есть много текстовъ, подтверждающихъ это; если справедливо: "просите и дасться вамъ", и то, я полагаю еще справедливѣе продавать то, что охотно покупаютъ.
Тутъ м-ръ Линтонъ не выдержалъ и разсмѣялся, Гарольдъ послѣдовалъ его примѣру. М-съ Гольтъ еще пристальнѣе устремила глаза въ пространство и снова стала бить одной рукою по ладони другой; быть можетъ, думала она, истина производила именно такое странное, смѣхотворное дѣйствіе на людей знатныхъ и свѣтскихъ, которые не принадлежали ни къ индепендентамъ, ни къ баптистамъ.
-- Я увѣрена, вы устали отъ длинной прогулки и маленькій Джобъ также, сказала Эстеръ, стараясь прекратить неловкую сцену,-- не правда-ли Джобъ, сказала она, нагибаясь, чтобъ приласкать ребенка, который застѣнчиво отказывался отъ предложеній Гарри повозить его тележку; Гарри при этомъ полагалъ, что Джобъ будетъ для него отличною лошадью и будетъ гораздо скорѣе бѣгать, чѣмъ дѣдка.
-- Очень похвально, что вы чувствуете за маленькаго сиротку, миссъ Лайонъ, сказала м-съ Гольтъ, предпочитая уклончивый отвѣтъ признанію въ усталости передъ джентльменами, которые, казалось, обходились съ нею слишкомъ слегка,-- я была увѣрена, что вы поступите со мною любезно, какъ всегда, хотя всѣ говорятъ, что вы очень горды. Но я знаю, вы никогда не вели себя гордо съ Феликсомъ, ибо вы позволяли ему сидѣть рядомъ съ собою передъ всѣмъ городомъ въ школѣ, а у него на шеѣ никогда и галстуха не бывало. Это доказываетъ, что вы видѣли въ немъ то, что дѣйствительно стоитъ вниманія -- и было бы вполнѣ справедливо, если бы вы, зная, что все сказанное мною -- истина, замолвили бы за него слово этимъ джентльменамъ.
-- Увѣряю васъ, м-съ Гольтъ, сказалъ Гарольдъ, спѣша на помощь къ Эстеръ -- увѣряю васъ, что сказаннаго совершенно довольно, я сдѣлаю все, что только будетъ возможно для вашего сына. А теперь, сдѣлайте одолженіе, пойдите въ домъ съ вашимъ мальчикомъ и отдохните немножко. Доминикъ, проводите м-съ Гольтъ, и скажите м-съ Гипсъ, чтобъ она хорошенько ее угостила и потомъ отправила обратно въ Треби, въ экипажѣ.
-- Я пойду съ м-съ Гольтъ, сказала Эстеръ, дѣлая надъ собою усиліе.
-- Нѣтъ, пожалуйста, возразилъ Гарольдъ, тѣмъ тономъ мольбы, который въ сущности почти приказаніе,-- дайте м-съ Гольтъ время отдохнуть, а вы всегда успѣете ее увидѣть передъ отъѣздомъ. И такъ, до свиданія, м-съ Гольтъ.
Бѣдная женщина была очень рада предложенію отдохнуть и поѣсть, особливо для маленькаго сиротки, о которомъ она дѣйствительно нѣжно пеклась. Когда она увидѣла, что Доминикъ взялъ на руки Джоба, чтобъ поближе съ нимъ познакомиться, она взглянула на него съ такимъ одобреніемъ, какого, она полагала, никогда не можетъ удостоиться иностранецъ. Такъ какъ Доминикъ уходилъ, то Гарри и старый м-ръ Трансомъ захотѣли слѣдовать за нимъ. Дядя же Линтонъ пожалъ всѣмъ руку и пошелъ, какъ сказалъ, черезъ поля; такимъ образомъ Эстеръ осталась одна съ Гарольдомъ.
Быстрый на соображеніе, Гарольдъ не могъ тотчасъ не замѣтить всего, что только могло вліять на его отношенія къ Эстеръ. Нѣсколько времени передъ тѣмъ въ немъ пробудилась ревность при мысли, что она могла, прежде чѣмъ узнала ого, серьезно интересоваться кѣмъ нибудь другимъ. Ревность всякаго рода, возбужденная любовью или честолюбіемъ, всегда падка на различныя комбинаціи, которыя часто идутъ гораздо далѣе самаго факта. А смущеніе Эстеръ, вмѣстѣ съ ея прежнимъ постояннымъ молчаніемъ о Феликсѣ, теперь впервые бросившееся ему въ глаза,-- были Гарольду достаточной причиной не только для подозрѣнія, но и для окончательнаго заключенія.
Вліяніе на него этого открытія было однако совершенно иное, чѣмъ ожидала Эстеръ. Феликсъ казался ему самымъ неопаснымъ человѣкомъ, на которомъ могло бы сосредоточиваться вниманіе Эстеръ до ея знакомства съ нимъ. Молодой работникъ, посаженный въ тюрьму за уличную драку, какую бы прелесть онъ не имѣлъ для молодой дѣвушки въ романтичную эпоху и посреди грустнаго, скучнаго общества требійскихъ диссентеровъ,-- едва ли могъ казаться Гарольду серьезнымъ соперникамъ. Эстеръ была слишкомъ умной женщиной, вкусъ у ней былъ слишкомъ развитъ, чтобъ сдѣлать себя героиней баллады и бросить свою красоту, и свое состояніе къ ногамъ такого человѣка. Къ тому же Гарольдъ питалъ надежду, что въ настоящее время Эстеръ благоразумно склонялась къ тому, чтобы наградить этими сокровищами человѣка во всѣхъ отношеніяхъ достойнаго. Но его любопытство были затронуто, и онъ пожелалъ узнать въ какихъ отношеніяхъ находилась Эстеръ съ Феликсомъ. Въ то же время ему не хотѣлось дать какой бы то ни было поводъ предположить, что онъ считаетъ Феликса своимъ соперникомъ.
Естественно, когда они остались одни, Гарольдъ первый заговорилъ:-- я полагаю, что въ этомъ молодомъ человѣкѣ, въ этомъ Гольтѣ, есть много хорошаго, не смотря на его ошибки. Онъ пожалуй немножко страненъ и слишкомъ много думаетъ о себѣ, но вѣдь это всегда бываетъ съ людьми его класса, когда они сознаютъ свое превосходство надъ всѣми ихъ окружающими.
-- Феликсъ Гольтъ высоко образованный человѣкъ, сказала Эстеръ,-- но онъ вовсе не высокомѣренъ.
Совершенно противуположныя чувства гордости теперь боролись въ ея умѣ. Она сознавала, что выдала себя.
-- А, отвѣчалъ Гарольдъ, которому не очень понравился тонъ Эстеръ,-- такъ эта странность, эта эксцентричность нѣкотораго рода. Фанатизмъ? Такъ онъ отказался отъ докторства и взялся за... за часовое дѣло, если не ошибаюсь, изъ фанатизма?
-- Если быть выше другихъ, значитъ быть эксцентричнымъ, то конечно онъ эксцентриченъ, отвѣчала Эстеръ и также фанатикъ, если фанатизмъ заключается въ томъ, чтобъ отказаться отъ всѣхъ мелкихъ цѣлей, ради одной великой, безкорыстной цѣли. Прежде чѣмъ я узнала Феликса Гольта, я не знала, что такое настоящее благородство.
Эстеръ казалось, что въ порывѣ энтузіазма, ея собственныя слова были ей какимъ-то высшимъ откровеніемъ.
-- Боже мой! сказалъ Гарольдъ тономъ удивленія, но въ которомъ слышалось полное довѣріе къ словамъ Эстеръ.-- Отчего вы мнѣ этого не говорили прежде?
Эстеръ въ эту минуту была по истинѣ великолѣпна, и красота еи дышала какимъ-то особымъ выраженіемъ, котораго Гарольдъ никогда еще не видывалъ. Все ея смущеніе, происходившее отъ личныхъ чувствъ, уступило теперь мѣсто сознанію, что она должна говорить истину о человѣкѣ, котораго она чистосердечно считала совершенствомъ.
-- Мнѣ кажется, я не понимала ничего хорошаго, я не знала даже цѣны моему отцу, до тѣхъ поръ, пока не научилась немного добру слушая Феликса, и видя, что его жизнь вполнѣ согласовалась съ его словами.
Гарольдъ смотрѣлъ на нее и слушалъ; онъ чувствовалъ, что ея слова не усиливали, а напротивъ уменьшали недавно возродившееся въ немъ чувство ревности. "Это не похоже на любовь," сказалъ онъ самъ себѣ съ самодовольствомъ.
-- Такъ онъ просто святой, сказалъ онъ наконецъ вслухъ совершенно спокойнымъ тономъ,-- хотя наружность его не показываетъ этого, но я очень мало его знаю, а въ тюрьмѣ онъ не захотѣлъ меня видѣть. Я полагаю, что онъ не очень ко мнѣ расположенъ. Но вы вѣроятно его видали часто и много; а вашего свидѣтельства для меня совершенно достаточно, прибавллъ Гарольдъ, придавая своему голосу нѣкоторую нѣжность,-- теперь, зная наше мнѣніе о немъ, я конечно не пожалѣю никакихъ усилій, чтобъ помочь этому молодому человѣку. Въ сущности, я уже и прежде рѣшился на это, но наше желаніе сдѣлаетъ легкимъ всякую трудность.
Послѣ энергичной рѣчи Эстеръ, какъ часто случается, слезы выступили на ея глазахъ. Тутъ не было ничего удивительнаго; этого можно было ожидать отъ всякой женщины съ нѣжнымъ сердцемъ, и слезы только сдѣлали еще прелестнѣе ея взглядъ, устремленный на Гарольда. Она была довольна имъ, довольна тѣмъ, что онъ говорилъ о Феликсѣ съ такой добротой; ее радовала также мысль, что она имѣла такую власть надъ нимъ, что могла заставить его сдѣлать все, что хотѣла.
Послѣ непродолжительнаго молчанія, Гарольдъ снова началъ нѣжнымъ тономъ:
-- А чтобы мы могли сдѣлать для этого молодаго человѣка, если его выпустятъ? Я завтра пошлю старухѣ пятьдесятъ фунтовъ; мнѣ бы слѣдовало сдѣлать это уже давно; но право, все позабывалъ, такъ страшно я былъ занятъ въ послѣднее время. Но какъ вы думаете, чтобы намъ сдѣлать для него? Его надо поставить въ такое положеніе, въ которомъ онъ могъ бы вполнѣ высказать свои достоинства.
Веселость Эстеръ возвращалась къ ней мало по малу; ее забавляло заблужденіе Гарольда на счетъ Феликса, которому онъ думалъ покровительствовать.
-- Вы очень ошибаетесь, сказала она съ легкимъ смѣхомъ и качая головой,-- что можете вы предложить Феликсу Гольту? Мѣсто акцизнаго чиновника? Или что другое? Но Феликсъ уже избралъ себѣ долю. Онъ намѣренъ всегда быть бѣднымъ человѣкомъ.
-- Намѣренъ? сказалъ Гарольдъ, нѣсколько обиженнымъ тономъ,-- но намѣреніе человѣка зависитъ отъ обстоятельствъ. Вотъ я намѣренъ быть депутатомъ; но вѣдь можетъ же представиться мѣсто въ верхней палатѣ, при такихъ обстоятельствахъ, что я его приму.
-- О! Феликсъ совсѣмъ иное дѣло, замѣтила Эстеръ тѣмъ же веселымъ тономъ,-- онъ никогда не принялъ бы мѣсто, какое бы вы ему по предложили.
-- Вы вѣрно предполагаете, что онъ достоинъ всякаго мѣста, даже перваго въ графствѣ.
-- Нѣтъ, отвѣчала Эстерь, качая головой,-- я полагаю, что онъ слишкомъ высокъ для этого.
-- Однако я вижу, вы очень пламенны въ своемъ энтузіазмѣ.
-- Да, это мое шампанское, вы знаете, что я другого не люблю.
-- Въ такомъ случаѣ очень пріятно сдѣлаться предметомъ вашего энтузіазма, сказалъ Гарольдъ, помогая ей взойдти на террасу, съ которой открывался великолѣпный видъ на паркъ и рѣку.
-- А не все-ли равно было бы восхищаться вами, вмѣсто того, чтобъ быть предметомъ вашего восхищенія, сказалъ Гарольдъ, переводя свой взглядъ съ пейзажа на лицо Эстеръ.
-- Чтожь, съ этимъ можно было бы помириться, сказала Эстеръ плутовски улыбаясь,-- но вы не находитесь въ такомъ отчаянномъ положеніи.
-- Я сознаюсь, что не имѣю тѣхъ строгихъ добродѣтелей, которыя вы только что расхваливали.
-- Это правда, вы совершенно въ другомъ жанрѣ.
-- Никакая женщина ни сочла бы меня за трагическаго героя.
-- О! нѣтъ, они должны приготовиться къ приличной комедіи, гдѣ самая патетическая сцена состояла бы въ учетѣ большаго векселя.
-- Ахъ, вы не хорошая волшебница, сказалъ Гарольдъ, крѣпче сжимая ея руки и увлекая внизъ по лѣстницѣ на лужокъ,-- сознайтесь, что я вамъ противенъ отъ недостатка романтичности.
-- Я не могу въ этомъ сознаться, но что вы не романтичная фигура, это правда.
-- Я слишкомъ толстъ.
-- Для героя, да. Во всякомъ случаѣ, вамъ надо такъ устроить, чтобъ вы болѣе не толстѣли.
-- И у меня не довольно томный видъ.
-- О! нѣтъ, слишкомъ томный, когда у васъ во рту хорошая сигара.
-- И нѣтъ опасности, чтобъ я совершилъ самоубійство?
-- Нѣтъ, вы вдовецъ.
Гарольдъ не тотчасъ отвѣчалъ на послѣднее замѣчаніе Эстеръ. Она произнесла эти слова совершенно легкомысленно, безъ всякой цѣли, но тотъ фактъ, что Гарольдъ былъ нѣкогда женатъ, сильно вліялъ на впечатлѣніе, которое онъ производилъ на нее. Присутствіе Гарри постоянно ей напоминало объ этомъ фактѣ. Гарольдъ принялъ намекъ Эстеръ, какъ ясное доказательство, что его положеніе вдовца говорило противъ него въ ея глазахъ; и послѣ короткаго молчанія онъ сказалъ, совершенно другимъ серьезнымъ тономъ.
-- Вы не предполагаете, я надѣюсь, чтобъ какая нибудь женщина могла занимать когда либо въ моей жизни то мѣсто, которое вы могли бы занять.
Эстеръ вздрогнула, какъ всегда съ ней бывало, когда ихъ разговоръ серьезно касался любви.
-- Какъ такъ? спросила она рѣзко.
-- Мать Гарри была невольница, я ее купилъ.
Гарольдъ никакъ не могъ предчувствовать какое вліяніе произведутъ его слова на Эстеръ. Его вѣчное неумѣнье угадывать чувства молодой дѣвушки, теперь еще увеличивалось отъ исключительнаго стремленія къ одной цѣли -- именно доказать, что мѣсто Эстеръ въ его сердцѣ, никогда, никѣмъ не было занято и принадлежало ей одной. До сихъ поръ все знакомство Эстеръ съ восточной любовью было исключительно заимствовано изъ байроновскихъ поэмъ, и этого было недостаточно, чтобъ создать въ ея воображеніи новую поэму, въ которой Гяуръ велъ бы ее подъ руку Она не могла произнесть ни слова, а онъ продолжалъ:
-- Хотя мнѣ скоро минетъ тридцать-пять лѣтъ, и никогда не встрѣчалъ такой женщины, какъ вы. Въ жизни есть новыя эры, которыя равняются юности. Я никогда не любилъ прежде, чѣмъ увидѣлъ васъ.
Эстеръ все продолжала молчать.
-- Я не смѣю даже въ этомъ признаться, ибо я не такой самодовольный человѣкъ, какъ вы думаете. Я нахожусь въ самомъ горькомъ положеніи для человѣка, который умѣетъ чувствовать.
Тутъ наконецъ Гарольдъ коснулся слабой струны молодой дѣвушки. Ея благородное сердце тотчасъ поняло, что онъ подразумѣвалъ подъ послѣдними словами. Она имѣла тонкое чутье угадывать, гдѣ слѣдовало остановить ухаживаніе мужчины; она теперь смотрѣла на него, блѣдная, обуреваемая чувствами, и которыхъ она не могла себѣ дать опредѣленнаго отчета.
-- Не будемъ говорить о такихъ вещахъ, сказала она серьезно,-- я въ послѣднее время перенеслась въ новый міръ, должна переучивать жизнь за-ново. Пойдемте домой. Мнѣ надо еще повидать м-съ Гольтъ и моего маленькаго друга Джоба.
Она остановилась у стеклянной двери, выходившей на террасу, и вошла въ комнату, а Гарольдъ пошелъ кругомъ въ конюшни.
Взойдя на верхъ, и потомъ снова сойдя внизъ, въ парадныя сѣни, она увидѣла тамъ не одни статуи, а цѣлое собраніе живыхъ людей. Такъ какъ Гарри настаивалъ непремѣнно еще разъ поиграть съ Джобомъ, то м-съ Гольтъ и сиротка, послѣ обѣда, явились въ сѣни, гдѣ и происходила теперь слѣдующая сцена:-- м-съ Гольтъ сидѣла на стулѣ, Доминикъ и Доннеръ помѣщались подлѣ нея и старались ее занять. Гарри, же въ своей блестящей, красной курткѣ, игралъ въ прятки съ Джобомъ, который очень ловко прятался за колонами и пьедесталами; какъ бы въ перегонку съ ними, двѣ ученыя бѣлки лазили по статуямъ и карнизамъ. М-съ Гольтъ держала въ рукахъ корзинку полную лакомствъ для Джоба; она казалось была очень довольна пріятнымъ обществомъ и роскошнымъ угощеніемъ. Эстеръ, сойдя тихонько и незамѣтно съ лѣстницы, остановилась и, опершись на каменную балюстраду, смотрѣла на эту сцену въ продолженіи нѣсколькихъ минутъ.
Въ это же время въ сѣняхъ появился старый м-ръ Трансомъ, который, выспавшись въ кабинетѣ послѣ прогулки, вышелъ теперь поискать Гарри. На немъ былъ тиковой халатъ и такая же шапка. Ложась спать онъ снялъ мѣховое пальто и шапку и набросилъ на плечи длинный шарфъ, привезенный ему Гарольдомъ съ востока; этотъ шарфъ и теперь красовался на немъ, ниспадая до колѣнъ.
Это странное появленіе пришлось какъ нельзя болѣе кстати для м-съ Гольтъ. По ея понятіямъ было очень естественно, что умы джентльменовъ нѣсколько странны; такъ какъ имъ ненужно было наживать себѣ хлѣбъ, то милосердый Господь изъ экономіи и не далъ имъ того здраваго смысла, въ которомъ работящіе люди такъ нуждаются. М-съ Гольтъ тотчасъ встала и присѣла съ такимъ уваженіемъ, какъ еслибъ м-ръ Трансомъ казался такимъ же мудрецомъ, какъ лордъ Берлей.
-- Я надѣюсь, сэръ, что вы это не сочтете съ моей стороны за вольность, сказала она, пока старикъ смотрѣлъ на нее какимъ-то слабымъ, безчувственнымъ взглядомъ,-- я не такая женщина, чтобы сѣла въ чужомъ домѣ безъ приглашенія. Но меня люди сюда привели, потому что молодой джентльменъ желалъ поиграть съ сироткой.
-- Очень радъ, любезная... садитесь... садитесь... сказалъ м-ръ Трансомъ улыбаясь и кивая головой,-- славный мальчикъ вашъ внукъ?
-- Нѣтъ сэръ, отвѣчала м-съ Гольтъ, продолжая стоять столько же изъ страха къ м-ру Трансому, сколько и отъ сознанія, что неприлично сѣсть въ такую патетическую минуту,-- не мнѣ имѣть внука, хотя я бы и была итого достойна. Мой сынъ говоритъ, что онъ никогда не женится, да еще онъ теперь въ тюрьмѣ -- да еще говорятъ его сошлютъ вы можете сами видѣть, хотя вы и джентельменъ, что у меня мало шансовъ имѣть своихъ собственныхъ внучатъ. Этотъ мальчикъ внукъ стараго м-ра Тэджа, и его взялъ изъ состраданія мой Феликсъ; и я не противилась, потому что у меня доброе сердце. Я сама вѣдь вдова, и сынъ мой Феликсъ, хотя и большой, все же сирота; я знаю поэтому свой долгъ. А желательно бы было сэръ, чтобъ свой долгъ знали и другіе, которые поважнѣй, да повліятельнѣе и живутъ въ большихъ домахъ, да ѣздятъ въ экипажахъ, когда имъ вздумается. Если вы здѣсь главный джентельменъ, а невѣроятно, чтобъ вы стали уступать сыну, какъ должна бѣдная вдова, то вамъ подобаетъ принять сторону тѣхъ, которые этого заслуживаютъ, ибо Священное писаніе говоритъ: -- да глаголятъ власа сѣдые.
-- Да, да.... бѣдная женщина.... чтожь я скажу? отвѣчалъ м-ръ Трансомъ, чувствуя, что его бранятъ и желая какъ всегда смягчить гнѣвъ.
-- Сэръ, я васъ живо научу, что сказать, ибо сама бы это сказала, еслибъ могла говорить съ королемъ. Я спрашивала людей знающихъ и всѣ говорятъ, что, по истинѣ библейской и житейской, король можетъ прощать кого хочетъ и за что хочетъ. Судя же по его изображенію на новыхъ монетахъ и по тѣмъ слухамъ, которые выдаютъ его за друга народа, какъ говорилъ намъ пасторъ съ кафедры,-- онъ сдѣлаетъ мнѣ и моему сыну, что подобаетъ, если его попросятъ какъ слѣдуетъ.
-- Да онъ очень хорошій человѣкъ.... онъ сдѣлаетъ все, что подобаетъ отвѣчалъ м-ръ Трансомъ, котораго понятія о королѣ были очень смутны и состояли преимущественно изъ отрывочныхъ воспоминаній о Георгѣ III.-- Я спрошу его все, что вамъ угодно, прибавилъ онъ желая удовлетворить м-съ Гольтъ, которая начинала его нѣсколько пугать.
-- Ну такъ, сэръ, если вы поѣдете въ своемъ экипажѣ и скажете королю: "Этотъ молодой человѣкъ, Феликсъ Гольтъ, котораго отецъ извѣстенъ во всей странѣ, а мать чрезвычайно почтенная женщина,-- никогда не желалъ зла никому и не только драться и проливать кровь, но съ охотою отдалъ бы свой послѣдній кусокъ хлѣба тому, кто нуждается" -- если вы это сдѣлаете и подговорите другихъ джентльменовъ сказать тоже самое, то конечно король велитъ выпустить изъ тюрьмы моего сына.
М-съ Гольтъ, подобно всѣмъ ораторамъ, чѣмъ болѣе говорила, тѣмъ слова ея становились громче и энергичнѣе; уже не она руководила своимъ краснорѣчіемъ, а краснорѣчіе руководило ею. Бѣдный старый Трансомъ такъ былъ испуганъ, что стоялъ, какъ бы прикованный къ мѣсту, совершенно забывъ, что онъ могъ уйти, когда хотѣлъ.
Маленькій Гарри быстро понимавшій все, что касалось дѣдки, остановился въ своей игрѣ и, подмѣтивъ враждебную наружность этой злой, черной старухи, подбѣжала къ ней и сначала сталъ бить ее по платью своимъ хлыстикомъ, а потомъ подозрѣвая, что платье не имѣетъ чувства, онъ впился зубами въ ея руку. Пока Доминикъ старался его успокоить и оторвать отъ старухи, Нимвродъ поднялъ жалобный вой, сцена приняла такой безпокойный воинственный характеръ, что даже бѣлки испугались и забились куда то, какъ можно далѣо.
Эстеръ, дожидавшая до сихъ поръ удобной минуты для своего появленія на театръ дѣйствія, теперь подошла къ м-съ Гольтъ и сказала ей нѣсколько ласковыхъ словъ; старикъ Трансомъ, видя, что достаточный щитъ прикрылъ его отъ опаснаго врага, собрался наконецъ съ силами и, обернувшись, заковылялъ въ свою библіотеку, съ необыкновенной быстротой.
-- Милая м-съ Гольтъ, сказала Эстеръ,-- не безпокойтесь. Я увѣряю васъ, вы сдѣлали все, что только могли вашими словами. Ваше посѣщеніе не пропало даромъ. Посмотрите, какъ дѣти были рады поиграть вмѣстѣ! Я видѣла какъ Джобъ громко смѣялся, а этого съ нимъ прежде не бывало.
Произнеся эти слова она обернулась къ Доминику и прибавила:-- Развѣ экипажъ подадутъ къ этому подъѣзду?
Этою намека было достаточно, и Доминикъ пошелъ посмотрѣть, готовъ ли экипажъ, а Деннеръ замѣтивъ, что м-съ Гольтъ вѣроятно пожелаетъ лучше отправиться изъ внутренняго двора, увела ее снова въ комнату экономки. Одинъ Гарри воспротивился удаленію Джоба, который ему показался неоцѣненнымъ прибавленіемъ къ его звѣринцу; это сопротивленіе было такъ дѣйствительно, такъ много времени потребовалось, чтобъ его унять, что вся компанія едва удалилась, когда на лѣстницѣ показался Гарольдъ. Эстеръ была очень рада, что такимъ образомъ изчезла всякая возможность новой встрѣчи между нимъ и матерью Феликса.