Джентльменъ въ широкомъ бѣломъ галстухѣ и жабо, который пьетъ такъ любезно грогъ съ своимъ добрымъ другомъ Тёливеръ, есть истинно мистеръ Райлэ, господинъ съ восковымъ цвѣтомъ лица, жирными руками, слишкомъ-хорошо воспитанный для акціониста и оцѣнщика, но довольно-великодушный съ своими простыми, гостепріимными деревенскими знакомыми, которыхъ онъ называлъ людьми Стараго Завѣта.
Разговоръ остановился. Мистеръ Тёливеръ не безъ особенной причины удержался отъ повторенія въ седьмой разъ, какъ ловко Райлэ осадилъ Дикса, какъ Уокему натянули носъ разъ въ жизни; теперь, когда дѣло съ плотиною было порѣшено третейскимъ присужденіемъ, и что не было бы вовсе и спору о высотѣ воды, еслибъ всѣ были людьми порядочными, и старый Гари {Чортъ.} не создавалъ бы адвокатовъ; Мистеръ Тёливеръ во всѣхъ отношеніяхъ держался старинныхъ мнѣній, по преданію, перешедшихъ отъ дѣдовъ; въ одномъ или двухъ пунктахъ онъ довѣрялъ своему собственному разумѣнію и дошелъ до нѣкоторыхъ очень-проблематическихъ заключеній, между-прочимъ, что крысы -- хлѣбный червь и адвокаты были твореньями стараго Гари. Къ-несчастью, некому было сказать ему, что это былъ тайный манихеизмъ, иначе онъ, можетъ-быть, увидѣлъ бы свое заблужденіе. Но сегодня, очевидно, доброе начало торжествовало. Мистеръ Тёливеръ сдѣлалъ себѣ грогъ покрѣпче обыкновеннаго и для человѣка, у котораго, можно было подумать, лежало въ банкѣ нѣсколько сотенъ фунтовъ стерлинговъ безъ употребленія; онъ былъ, слѣдовательно, неостороженъ, высказывая свое высокое удивленіе къ талантамъ своего пріятеля.
Но плотина была такой предметъ для разговора, который можно было остановить на-время и потомъ приняться за него на томъ же самомъ пунктѣ; а вы знаете, мистера Тёливера занималъ еще другой вопросъ, о которомъ ему нужно было посовѣтоваться съ Райлэ. Но этой-то особенной причинѣ онъ замолчалъ на короткое время, за послѣднимъ глоткомъ и, въ размышленіи, началъ потирать свои колѣни. Онъ не былъ способенъ къ быстрымъ переходамъ. "Свѣтъ этотъ такая запутанная штука" говаривалъ онъ: "погонишь телегу, со спѣхомъ, какъ-разъ опрокинешь ее на поворотѣ". Мистеръ Райлэ, между-тѣмъ, не обнаруживалъ нетерпѣнія. Зачѣмъ? Даже Готспёръ {Генрихъ Перси Готспёръ, одно изъ дѣйствующихъ лицъ въ первой части "Короля Генриха IV" трагедіи Шекспира.}, можно полагать, вѣроятно, сидѣлъ бы терпѣливо въ своихъ туфляхъ у свѣтлаго огонька, набивая носъ табакомъ и потягивая даровой грогъ.
-- Сидитъ у меня одна вещь въ головѣ... сказалъ наконецъ мистеръ Тёливеръ нѣсколько тише обыкновеннаго, повернувъ голову и смотря пристально на своего собесѣдника.
-- А! сказалъ мистеръ Райлэ съ тономъ кроткаго участія.
Это былъ человѣкъ съ тяжелыми восковыми вѣками и высокими бронями, который всегда смотрѣлъ одинаково, при всевозможныхъ обстоятельствахъ. Эта неподвижность лица и привычка нюхать табакъ передъ каждымъ отвѣтомъ совершенно придавали ему характеръ оракула въ глазахъ мистера Тёливера.
-- Это такая особенная вещь, продолжалъ онъ:-- про моего мальчика Тома.
При звукѣ этого имени Магги, сидѣвшая на низенькой скамеечкѣ, у огня, съ большою книгою на колѣняхъ, отряхнула назадъ свои густые волосы и посмотрѣла съ любопытствомъ. Немногіе звуки пробудили бы Магги, когда она задумывалась надъ своею книгою; но имя Тома въ этомъ случаѣ дѣйствовало не хуже самаго пронзительнаго свистка: въ одну минуту она была на-сторожѣ съ своими блестящими глазами, какъ шотландская такса, подозрѣвавшая бѣду и рѣшившаяся, во всякомъ случаѣ, броситься на каждаго, кто грозитъ этою бѣдою Тому.
-- Видите, надо мнѣ помѣстить его въ новую школу къ иванову-дню, сказалъ мистеръ Тёливеръ:-- въ Благовѣщеніе онъ оставляетъ академію. Пусть его погуляетъ три мѣсяца, но потомъ я хочу его отправить въ хорошую, что-называется, школу, гдѣ изъ него сдѣлаютъ ученаго.
-- Да, сказалъ мистеръ Райлэ: -- никакія выгоды не сравнятся съ хорошимъ воспитаніемъ. Не то, прибавилъ онъ съ вѣжливымъ намекомъ:-- не то, чтобъ человѣкъ не могъ быть отличнымъ мельникомъ, или фермеромъ и ловкимъ, разумнымъ-малымъ въ торговлѣ безъ помощи науки.
-- Я съ вами согласенъ, сказалъ мистеръ Тёливеръ, подмигивая и покачивая головою на одну сторону.-- Но дѣло въ томъ, что я не хочу видѣть Тома мельникомъ и фермеромъ: мнѣ это не по нраву. Помилуйте, сдѣлаю я его мельникомъ и фермеромъ -- онъ и будетъ только выжидать, какъ бы поскорѣе забрать въ свои руки мельницу и землю, да намекать мнѣ, что мнѣ уже пора отдыхать и думать о смерти! Нѣтъ, нѣтъ, видалъ я это довольно на другихъ сыновьяхъ. Сниму свой кафтанъ, когда впрямь придется залечь въ могилу. Тому я дамъ воспитаніе да устрою для него дѣло, чтобъ онъ самъ свилъ себѣ гнѣздо, а не выживалъ бы меня изъ моего. Довольно будетъ съ него, если оно ему достанется, когда я умру. Не позволю себя кормить съ ложечки, пока зубы цѣлы.
Очевидно, это была чувствительная струна у мистера Тёливера, и сила, придавшая необыкновенную быстроту и выраженіе его рѣчи, еще обнаруживалась, впродолженіе нѣсколькихъ минутъ, въ грозномъ покачиваніи головы и въ порывистыхъ "нѣтъ, нѣтъ", которыми, заключилось его ворчанье.
Магги пристально слѣдила за этими признаками гнѣва, которые задѣвали ее за-живое. Очевидно, подозрѣвали, что Томъ былъ способенъ выгнать своего отца и опозорить себя пороками. Этого уже невозможно было вынести; Магги спрыгнула съ своей скамейки, забывъ про свою тяжелую книгу, которая съ шумомъ упала у камина, и, подойдя между колѣнями отца, сказала, плача отъ негодованія:
-- Отецъ, Томъ никогда не будетъ вамъ худымъ сыномъ -- я знаю, что онъ не будетъ.
Мистрисъ Тёливеръ не было въ комнатѣ (она смотрѣла за приготовленіемъ ужина), и сердце мистера Тёливера было тронуто; Магги, поэтому, никто не бранилъ за книгу. Мистеръ Райдэ спокойно поднялъ ее и сталъ разсматривать, между-тѣмъ, какъ отецъ хохоталъ съ нѣкоторымъ выраженіемъ нѣжности на его суровомъ лицѣ и ласково трепалъ свою дѣвочку по спинѣ, держа ее за руки между колѣнями.
-- Какъ, нельзя худо говорить про Тома? Э!... сказалъ мистеръ Тёливеръ, смотря на Магги прищуренными глазами, потомъ обращаясь къ мистеру Райлэ, онъ прибавилъ тихимъ голосомъ, какъ-будто Магги не могла разслушать:
-- Она понимаетъ, какъ-нельзя-лучше все, о чемъ говорятъ. Послушали бы вы, какъ она читаетъ: такъ и рѣжетъ, будто все знаетъ напередъ, и всегда за своею книгою. Нехорошо, нехорошо, продолжалъ мистеръ Тёливеръ печально, сдерживая эту предосудительную, по его мнѣнію, гордость:-- женщинѣ не для чего быть такой способной: не доведетъ это до добра -- я увѣренъ. Помилуй Господи! здѣсь гордость снова взяла свое: она читаетъ книги и понимаетъ ихъ лучше многихъ большихъ.
Щеки Магги зардѣлись отъ волненія. Она думала: теперь мистеръ Райлэ почувствуетъ къ ней уваженіе; очевидно, до-сихъ-поръ, онъ не обращалъ на нее никакого вниманія.
Мистеръ Райлэ перевертывалъ страницы книга; она ничего не могла прочесть на его лицѣ съ высокими бровями; но вотъ онъ посмотрѣлъ на нее и сказалъ:
-- Пожалуйте-ка, скажите мнѣ что-нибудь про эту книгу; вотъ и картинки: что онѣ представляютъ, разсказывайте.
Магги, покраснѣвъ до ушей подошла, однакожь, безъ принужденія подошла къ мистеру Райлэ и взглянула на книгу: потомъ, съ жадностью схвативъ ее за уголъ и отряхнувъ назадъ свою гриву, она сказала:
-- О! я разскажу вамъ, что здѣсь представлено. Это ужасная картинка -- неправда ли? Но меня такъ и тянетъ къ ней. Это -- старуха въ водѣ -- колдунья, ее бросили въ воду, чтобъ узнать колдунья ли она; поплыветъ она -- колдунья, а потонетъ и умретъ -- ну, такъ она невинна и просто-себѣ бѣдная, полоумная старуха. Но какая же ей отъ того будетъ польза, если она потонетъ? Развѣ, я полагаю, она пойдетъ на небо и Богъ вознаградитъ ее. А этотъ ужасный кузнецъ, который стоитъ подбоченившись и хохочетъ -- о! неправда, ли какой онъ уродъ? Я вамъ скажу, кто онъ такой. Это на-самомъ-дѣлѣ чортъ (голосъ Магги сдѣлался громче и выразительнѣе), а не кузнецъ; потому-что чортъ принимаетъ форму злыхъ людей и ходитъ вездѣ и наущаетъ людей дѣлать худое, и чаще всего является онъ въ формѣ худаго человѣка, потому, знаете, еслибъ люди видѣли, что онъ чортъ, такъ они убѣжали бы отъ него и онъ не могъ бы заставить ихъ дѣлать, что ему угодно.
Мистеръ Тёливеръ внималъ съ нѣмымъ удивленіемъ объясненію Магги.
-- Что это за книга? воскликнулъ онъ, наконецъ.
-- Исторія чорта Даніэля Дефо, книга совсѣмъ не для ребенка, сказалъ мистеръ Райлэ.-- Какъ она попалась между вашими книгами. Тёливеръ?
Магги, казалось, была огорчена и обезкуражена.
-- Это одна изъ книгъ, сказалъ ея отецъ:-- которыя я купилъ на распродажѣ вещей Портриджа. Всѣ онѣ были въ одинаковыхъ переплетахъ; переплетъ, видите, хорошій: я и думалъ все это книга хорошія. Между ними вотъ "Благочестивая жизнь и смерть Іереміи Тейлора"; я читаю ее часто по воскресеньямъ (мистеръ Тёливеръ чувствовалъ нѣкоторую привязанность къ этому великому писателю, потому-что его имя било Іеремія). Тамъ ихъ много; большая часть проповѣди, я полагаю; но у всѣхъ у нихъ переплетъ одинаковый, я и думалъ, что всѣ онѣ по одному образцу. Но, видно, по наружности судить нельзя. Такой это, право, мудреный свѣтъ!
-- Ну, сказалъ мистеръ Райлэ покровительствующимъ тономъ, гладя Магги по головѣ:-- совѣтую вамъ отложить въ сторону исторію чорта да читать какую-нибудь хорошую книгу. Развѣ нѣтъ у васъ книгъ получше?
-- О, да, сказала Магги, оживленная нѣсколько желаніемъ доказать разнообразіе своей начитанности: -- я знаю, что эту книгу нехорошо читать; но я люблю картинки, и сама изъ моей головы придумываю къ нимъ исторіи. А у меня есть еще езоповы басни, книжка про кенгуру и разныя разности, "Похожденія Странника"...
-- А вотъ прекрасная книга! сказалъ мистеръ Райлэ:-- лучше ея и не найдете.
-- Да; но въ ней также много говорится про чорта, сказала Магги съ торжествомъ.-- Я покажу вамъ его изображеніе въ его настоящемъ видѣ, какъ сражался онъ съ христіаниномъ.
Магги въ одну минуту побѣжала въ уголъ, вспрыгнула на стулъ, достала изъ маленькаго шкапчика съ Книгами старый, затасканный экземпляръ Бёньяна, который сейчасъ же открылся, безъ дальнѣйшаго исканія на желаемой картонкѣ.
-- Вотъ онъ! сказала она, возвращаясь къ мистеру Райлэ.-- Томъ мнѣ его раскрасилъ, когда онъ былъ дома, на праздникахъ. Вы видите: тѣло все черное, а глаза красные, какъ огонь, потому-что внутри онъ весь изъ огня, который такъ свѣтится въ глазахъ его.
-- Ступай, ступай! сказалъ сердито мистеръ Тёлннеръ, которому уже не нравились эти свободныя замѣчанія о наружности существа довольно-могущественнаго, чтобъ создать адвокатовъ:-- закрой книгу и довольно этой болтовни. Такъ я и думалъ: ребенокъ добру не научится изъ этихъ книгъ. Ступай, ступай! посмотри, что дѣлаетъ мать?
Магги закрыла сейчасъ же книгу, чувствуя упрекъ, но не желая идти за матерью; она помѣстилась въ темномъ углу за кресломъ отца и принялась няньчить куклу, къ которой она чувствовала необыкновенную нѣжность въ отсутствіе Тома, и, пренебрегая ея туалетомъ, осыпала ее такими жаркими поцалуями, что ея восковыя щеки были очень-нездороваго цвѣта лица.
-- Слышали вы что-нибудь подобное? сказалъ мистеръ Тёливеръ, когда Marrи удалилась.-- Жаль только, что она не мальчикъ, да она была бы по плечу любому адвокату. Удивительная вещь! Здѣсь онъ понизилъ свой голосъ.-- Я выбралъ мать; потому-что она была неслишкомъ-остра и, такъ-себѣ, хорошенькая бабёнка, я изъ семьи хозяйственной; выбралъ-то я ее между сестрами нарочно, потому-что она была туповата. Я не таковскій, чтобъ мнѣ указывали въ моемъ собственномъ домѣ. Но видите, если самъ мужикъ съ головою, такъ и не знаешь кому эта голова достанется, и добрая, простая баба народитъ вамъ мальчиковъ-болвановъ да вострухъ-дѣвчонокъ, какъ-будто свѣтъ пошелъ наизворотъ. Необыкновенно-мудреная это вещь!
Серьёзность измѣнила мистеру Райлэ, и онъ затрясся нѣсколько, набивая себѣ носъ табакомъ, прежде нежели онъ могъ выговорить.
-- Но, вѣдь, вашъ малый не глупъ: я видѣлъ его, какъ я былъ здѣсь въ послѣдній разъ, онъ такъ еще славно справлялъ себѣ удочку...
-- Пожалуй, онъ не глупъ, знаетъ и поле; есть у него и здравый смыслъ; вещи у него не валятся изъ рукъ. Языкъ-то у него, видите, не остеръ, читаетъ плохо; книгъ терпѣть не можетъ и пишетъ, говорятъ мнѣ, неправильно, а ужь какъ дикъ при чужихъ! и никогда не услышите вы отъ него такого остраго слова, какъ отъ этой дѣвочки. Теперь, хочу я послать его въ такую школу, гдѣ бы развязали ему языкъ да сдѣлали бы изъ него лихаго малаго. Хочу, чтобъ мой сынъ былъ подстать этимъ удальцамъ, которые обогнали меня съ своимъ ученіемъ. Не то, чтобъ я не видалъ дѣла и не съ умѣлъ отстоять своего, еслибъ міръ остался такимъ, какимъ создалъ его Богъ; но всѣ вещи такъ перевернулись и зовутъ ихъ такими неразумными словами, которыя вовсе и не похожи на нихъ, что я право часто и очень-часто попадаюсь въ просакъ. Все такимъ вьюномъ извивается, что чѣмъ вы прямѣе, тѣмъ мудренѣе оно кажемся вамъ.
Мистеръ Тёливеръ выпилъ глотокъ, медленно проглотилъ его и печально покачалъ головою, какъ-будто представляя собою истину, что совершенно-здоровый разсудокъ плохо уживается въ этомъ безумномъ свѣтѣ.
-- Вы совершенно въ этомъ справедливы, Тёливеръ, сказалъ мистеръ Райлэ.-- Лучше истратить сотню или двѣ на воспитаніе вашего сына, нежели ихъ оставить ему въ вашемъ завѣщаніи. Я знаю, будь у меня сынъ, я старался бы сдѣлать для него то же самое, хотя -- Богу извѣстно, Тёливеръ -- я не имѣю вашего наличнаго капитала; у меня домъ полонъ дочерей.
-- Теперь, съ вашего позволенія, вы знаете школу, которая придется именно для моего Тома, сказалъ мистеръ Тёливеръ, нисколько не смущаясь симпатіею къ мистеру Райлэ въ недостаточности его наличнаго капитала.
Мистеръ Райлэ понюхалъ табаку, оставляя мистера Тёливера въ недоумѣніи своимъ молчаніемъ прежде, нежели онъ сказалъ:
-- Я знаю удивительный случай для человѣка, съ деньгами, какъ вы, Тёливеръ. Дѣло въ томъ: я не посовѣтую ни одному моему пріятелю отдать своего сына въ настоящую школу, если есть средства выбрать что-нибудь получше. Если кто хочетъ доставить своему сыну высшее образованіе и воспитаніе, и въ такомъ мѣстѣ, гдѣ онъ былъ бы товарищемъ своего учителя, а учитель этотъ -- молодецъ первой рули, то я знаю такого человѣка. Я этого случаю не назову каждому; я не думаю, чтобъ каждый успѣлъ и добиться его, еслибъ попробовалъ; но вамъ-то я скажу про него, мистеръ Тёливеръ, между нами.
Пристальный и испытующій взглядъ, съ которымъ мистеръ Тёливеръ наблюдалъ лицо своего пріятеля, горѣлъ любопытствомъ.
-- Ну, послушаемъ теперь, сказалъ онъ, располагаясь въ своемъ креслѣ съ снисходительнымъ видомъ человѣка, котораго удостоиваютъ какимъ-нибудь важнымъ сообщеніемъ.
-- Онъ оксфордскій молодецъ, сказалъ мистеръ Райлэ назидательно, закрывая ротъ и смотря на мистера Тёливера, чтобъ подмѣтить дѣйствіе этого интереснаго извѣстія.
-- Какъ, священникъ! сказалъ мистеръ Тёливеръ сомнительно.
-- Да, и магистръ. Епископъ, я слышалъ, высокаго о немъ мнѣнія: какъ же, епископъ далъ еще ему мѣсто.
-- А? сказалъ мистеръ Тёливеръ, которому все казалось удивительнымъ въ этихъ незнакомыхъ ему вещахъ.-- Да что же ему въ Томѣ?
-- Какъ что? дѣло въ томъ: онъ охотникъ учить и желалъ бы продолжать свои ученыя занятія; а священнику, съ его приходскими обязанностями, мало для этого случая. Онъ ищетъ взять къ себѣ одного или двухъ мальчиковъ, чтобъ даромъ у него не пропадало время. Мальчики-то будутъ у него какъ родные; лучше для нихъ и придумать нельзя, да и всегда на глазахъ у Стелинга.
-- Думаете вы, будутъ мальчику давать пуддингъ два раза? сказала мистриссъ Тёливеръ, занявшая снова свое мѣсто.-- Такого еще охотника до пуддинговъ и не бывало: да мальчикъ-то и ростетъ: вѣдь страшно подумать, если станутъ его морить съ голоду.
-- А какую плату онъ потребуетъ? сказалъ мистеръ Тёливеръ, который чуялъ, что услуга этого удивительнаго магистра будетъ стоить высокой цѣны.
-- Пожалуй, я знаю священника, который проситъ полтораста за своихъ младшихъ воспитанниковъ; и этого человѣка сравнить нельзя съ Стелингомъ. "Я знаю, одинъ большой человѣкъ въ Оксфордѣ (говорилъ Стелингъ) могъ бы добиться высшихъ ученыхъ званіи, еслибъ онъ захотѣлъ; но университетскія почести не прельщаютъ его; онъ человѣкъ спокойный -- шума не любитъ".
-- Ахъ, оно и лучше, гораздо-лучше, сказалъ мистеръ Тёливеръ:-- да полтораста -- цѣна необыкновенная. Я никогда и не думалъ дать столько.
-- Хорошее воспитаніе, позвольте мнѣ сказать вамъ, Тёливеръ -- за эту цѣну просто -- даромъ; но Стелингъ очень-умѣренъ въ своихъ условіяхъ: онъ человѣкъ нежадный. Я не сомнѣваюсь, за вашего мальчика, онъ возьметъ сто; а за такую цѣну не достанете другаго священника. Хотите, я напишу объ этомъ?
Мистеръ Тёливеръ потиралъ свои колѣни и смотрѣлъ, въ размышленіи, на коверъ.
-- Да онъ, можетъ-быть, холостякъ, замѣтила мистрисъ Тёливеръ въ промежуткѣ:-- я плохаго мнѣнія объ экономкахъ. Вотъ, у моего брата (онъ уже давно отправился) была экономка; что жь? изъ лучшей перины она вынула половину пуха да и спустила его на сторону. А ужь сколько она потаскала бѣлья, такъ ужь я, право, и не умѣю вамъ и сказать! Звали ее Стотъ. Сердце мое не потерпитъ, чтобъ отправить Тома туда, гдѣ есть экономка, и надѣюсь и вы, мистеръ Тёливеръ, не захотите этого.
-- На этотъ счетъ вы можете быть спокойны, мистрисъ Тёливеръ, сказалъ мистеръ Райлэ.-- Стелингъ женатъ на хорошенькой, добренькой бабочкѣ; лучшей жены никому пожелать нельзя; добрѣе души не встрѣтите на свѣтѣ: я знаю хорошо ея семейство. У нея такой же цвѣтъ лица, какъ у васъ, и ваши свѣтлые, кудрявые волосы; она изъ хорошей семьи въ Мёдпортѣ; и не всякое предложеніе было бы тамъ принято. Да этакихъ людей, какъ Стелингъ, не встрѣчаете же вы каждый день: онъ человѣкъ разборчивый и не бросится на всякое знакомство. Впрочемъ, я думаю, онъ не станетъ противиться, чтобъ взять вашего сына. Я думаю, онъ не станетъ противиться, если я ему представлю.
-- Не знаю, что можетъ онъ имѣть противъ мальчика, сказала мистрисъ Тёливеръ съ оскорбительнымъ самолюбіемъ матери.-- Кожа у него такая здоровая и свѣжая, хоть кому пожелать.
-- Но одна вещь пришла мнѣ теперь на мысль, сказалъ мистеръ Тёливеръ, поворачивая голову на сторону и посматривая на мистера Райлэ, послѣ продолжительнаго созерцанія ковра: -- не слишкомъ ли ученъ священникъ, чтобъ образовать изъ мальчика дѣловаго человѣка? Я того мнѣнія о попахъ: ученость ихъ такъ глубока, что ее и не завидишь; я не этого хочу для Тома. Я хочу, чтобъ онъ зналъ цифирю, писалъ, какъ по печатному, дѣло бы разомъ увидѣлъ, да зналъ бы, что у людей-то на умѣ, да какъ передать вещь словами, къ которымъ привязаться нельзя -- вотъ это-то дѣло особенное! заключилъ мистеръ Тёливеръ, покачивая головою:-- чтобъ передать человѣку, что вы думаете, не платя за то.
-- Ахъ, мой любезный Тёливеръ! сказалъ мистеръ Райлэ:-- вы совершенно-ошибочно судите о духовенствѣ. Всѣ лучшіе учители изъ духовныхъ; а которые не изъ духовныхъ, такъ это ужь дрянь.
-- Да, въ родѣ Якобса, въ академіи, прервалъ мистеръ Тёливеръ.
-- Разумѣется, люди, которымъ не удалось въ другихъ занятіяхъ. Теперь, священникъ -- джентльменъ и по занятію и по воспитанію и, кромѣ-того, онъ знаетъ, какъ образовать основательно мальчика и приготовить его такъ, чтобъ онъ могъ съ честью выступить на какое угодно поприще. Конечно, есть священники, которые только люди книжные; но, положитесь на меня, Стелингъ не изъ такихъ: у него глаза на все открыты, позвольте мнѣ вамъ сказать. Намекните ему только -- и того довольно. Теперь вы замѣтили про вычисленіе; скажите только Стелингу: "я хочу, чтобъ мои сынъ былъ совершеннымъ ариѳметчикомъ", а остальное можете ему предоставить.
Мистеръ Райлэ остановился на-минуту, между-тѣмъ. мистеръ Тёливеръ, совершенно-убѣжденный въ достоинствѣ духовнаго наставничества, готовился внутренно, какъ онъ скажетъ мистеру Стелингу: "Хочу, чтобъ мой сынъ зналъ ариѳметику".
-- Видите, мой любезный Тёливеръ, продолжалъ мистеръ Райлэ:-- когда вы имѣете дѣло съ совершенно-воспитаннымъ человѣкомъ, каковъ Стелингъ, онъ возьмется учить, чему хотите. Если работникъ знаетъ, какъ владѣть своимъ инструментомъ, то онъ сдѣлаетъ одинаково-хорошо и раму, и дверь.
-- Что правда, то правда, сказалъ мистеръ Тёливеръ, окончательно убѣжденный, что духовные должны быть лучшіе учители.
-- Пожалуй, я скажу вамъ, что я сдѣлаю для васъ, объявилъ мистеръ Райлэ:-- это я сдѣлаю не для всякаго. Я повидаюсь съ тестемъ Стелинга, или напишу ему нѣсколько строчекъ, когда вернусь въ Брассигъ, и скажу, что вы желаете помѣстить своего мальчика къ его зятю. Стелингъ напишетъ вамъ тогда и изложитъ свои условія.
-- Да вѣдь это еще не къ спѣху -- не такъ ли? сказала мистрисъ Тёливеръ: -- надѣюсь, мистеръ Тёливеръ, вы не пожелаете, чтобъ
Томъ поступилъ въ свою новую школу прежде иванова-дня. Онъ началъ въ академіи съ Благовѣщенія: видите, много вышло изъ этого добра.
-- Эй, Бэсси! не вари пива на Михайловъ-день изъ худаго солода: плохой выйдетъ запасъ, сказалъ мистеръ Тёливеръ, подмигивая и улыбаясь мистеру Райлэ съ естественною гордостью человѣка, котораго милая супруга была замѣтно-ниже его по уму.-- Но что правда, то правда: время еще терпитъ. Здѣсь вы напали на дѣло, Бэсси.
-- А лучше не откладывать бы далеко, сказалъ мистеръ Райлэ спокойно.-- Стелингъ можетъ получить предложенія отъ другихъ; а я знаю, онъ не возьметъ болѣе двухъ или трехъ нахлѣбниковъ, да и то едва-ли. Будь я на вашемъ мѣстѣ, я бы разомъ сговорился съ Стелингомъ. Нѣтъ необходимости отдавать мальчика прежде Иванова-дня, но я былъ бы спокоенъ и увѣренъ, что никто не забѣжитъ прежде меня.
-- А что жь, и то правда, сказалъ мистеръ Тёливеръ.
-- Отецъ, перебила Магги, которая незамѣтно подошла къ локтю отца и слушала съ разинутымъ ртомъ, держа вверхъ ногами свою куклу и придавливая ея носъ о кресло: -- отецъ, а далеко это, куда отдадутъ Тома? Поѣдемъ ли мы когда-нибудь повидаться съ нимъ?
-- Не знаю, моя дѣвочка, сказалъ отецъ нѣжно.-- Спроси мистера Райлэ: онъ знаетъ.
Магги вдругъ повернулась къ мистеру Райлэ и сказала:
-- Какъ далеко это, сэръ?
-- О, очень-далеко! отвѣтилъ тотъ джентльменъ, который былъ того мнѣнія, что съ дѣтьми всегда должно говорить шутя, если только они благонравныя дѣти.-- Вамъ придется запастись семимильными сапогами, чтобъ попасть къ нему.
-- Это пустяки! сказала Магги, надменно встряхивая головой и отвертываясь, съ слезами на глазахъ.
Она стала не любить мистера Райлэ: очевидно, онъ считалъ ее пустою, глупенькою дѣвочкой.
-- Перестаньте, Магги, постыдились бы разспрашивать и тараторить, сказала мать.-- Пойдите, сядьте на вашу скамеечку, да молчите. Но, прибавила мистрисъ Тёливеръ, которой опасенія были также возбуждены:-- такъ ли это далеко, чтобъ я сама не могла стирать и чинить его бѣлье?
-- Всего миль пятнадцать, сказалъ мистеръ Райлэ.-- Вы спокойно можете туда съѣздить и вернуться въ одинъ день. Да и Стелингъ человѣкъ радушный, пріятный; онъ будетъ радъ, если вы у него останетесь.
-- Да для бѣлья-то, я думаю, это слишкомъ-далеко, сказала мистрисъ Тёливеръ печально.
Появленіе ужина кстати отложило это затрудненіе и избавило мистера Райля отъ труда придумывать для него какое-нибудь рѣшеніе; а этотъ трудъ онъ непремѣнно взялъ бы на себя, потому-что, какъ вы видите, онъ былъ человѣкъ очень-обязательный. И дѣйствительно, онъ далъ себѣ трудъ отрекомендовать мистера Стелинга своему другу Тёливеру, но не ожидалъ себѣ отъ того никакой положительно-опредѣленной выгоды, хотя нѣкоторые легкіе признаки могли бы обмануть черезчуръ-остроумнаго наблюдателя. Ничто такъ часто не вводитъ насъ въ заблужденіе, какъ остроуміе, если да нападетъ оно не на тотъ слѣдъ; остроуміе, убѣжденное, что люди дѣйствуютъ и говорятъ изъ какихъ-то особенныхъ побужденій, всегда имѣя въ виду предположенную цѣль, конечно, даромъ тратитъ свои силы въ этой воображаемой игрѣ. Интригующая жадность, глубоко-задуманные планы, чтобъ достичь эгоистической цѣли, изобилуютъ только на сценѣ театровъ. Многіе изъ нашихъ собратій неповинны въ нихъ, потому-что они требуютъ слишкомъ-напряженнаго дѣйствія ума. Легко напакостить своему ближнему и безъ такого труда: мы часто это можемъ дѣлать, лѣниво поддакивая, лѣниво недоговаривая, тривіальною ложью, въ которой мы сами не можемъ дать отчета, мелкимъ мошенничествомъ, примиряемымъ мелкою расточительностью, неловкою лестію и топорными намеками. Большая часть насъ побирается въ этомъ случаѣ насущнымъ хлѣбомъ, чтобъ удовлетворить небольшому кружку непосредственныхъ желаній; мы бросаемся на первый кусокъ, чтобъ насытить это голодное отродье, и рѣдко думаемъ о сохраненіи сѣмянъ, или объ урожаѣ слѣдующаго года.
Мистеръ Райлэ былъ человѣкъ дѣловой и неравнодушный къ своимъ интересамъ, но онъ также былъ болѣе подъ вліяніемъ мелкихъ побужденій, нежели дальновидныхъ плановъ. Онъ не имѣлъ никакой сдѣлки съ его преподобіемъ Вальтеромъ Стелингомъ, напротивъ, онъ очень-мало зналъ этого магистра, и каковы были его способности: можетъ-быть, недовольно, чтобъ такъ горячо рекомендовать его своему другу Тёливеру. Но онъ полагалъ, что мистеръ Стелингъ былъ отличный классикъ; ему это сказалъ Гадсби; а двоюродный братъ Гадсби былъ наставникомъ въ Оксфордѣ; мнѣніе его имѣло, слѣдовательно, лучшее основаніе, нежели даже его собственное наблюденіе, потому-что, хотя мистеръ Райлэ и получилъ классическую полировку въ мёдпортской гимназіи и зналъ латинь вообще, но его пониманіе латини въ-частности было очень-недостаточно. Нѣтъ сомнѣнія, соприкасаніе съ "de Senectute" и четвертою книгою Энеиды, въ отроческіе годы оставило нѣкоторый ароматъ; но его нельзя было уже признать за ароматъ классическій: онъ только еще высказывался въ высшей окончательности и особенной силѣ аукціонернаго стиля. Потомъ Стелингъ былъ оксфордскій молодецъ; а люди оксфордскіе бываютъ всегда... нѣтъ, нѣтъ! это кембриджцы бываютъ всегда хорошими математиками. Но человѣкъ, получившій университетское образованіе, конечно, можетъ учить всему, чему хотите; особенно же такой человѣкъ, какъ Стелингъ, который сказалъ рѣчь на политическомъ обѣдѣ въ Мёдпортѣ, и такъ мастерски, что всѣ говорили: "этотъ зять Тимпсона удалой малый!" Отъ мёдпортскаго уроженца, жившаго еще въ приходѣ св. Урсулы, должно было ожидать, что онъ не пропуститъ случая сдѣлать одолженіе зятю Тимпсона, потому-что Тимпсонъ былъ человѣкъ полезный и съ вліяніемъ въ приходѣ; всегда у него было много дѣла, которое онъ умѣлъ передать въ хорошія руки. Мистеръ Райлэ любилъ такихъ людей, оставя даже въ сторонѣ деньги, которыя, благодаря ихъ здравому сужденію, попадали изъ кармановъ менѣе-достойныхъ въ его собственные; и ему было бы пріятно сказать Тимпсону, возвратясь домой: "я заручилъ хорошаго воспитанника вашему зятю".
У Тимпсона было также много дочерей; мистеръ Райлэ сочувствовалъ ему: кромѣ-того, лицо Луизы Тимпсонъ, съ ея свѣтлыми локонами было такимъ знакомымъ ему предметомъ: впродолженіе пятнадцати лѣтъ каждое воскресенье онъ видѣлъ его въ церкви надъ дубовою скамьею, что, естественно, ея мужъ долженъ быть хорошимъ наставникомъ. Наконецъ, мистеръ Райлэ не зналъ и другаго учителя, котораго онъ могъ бы рекомендовать предпочтительно: отчего же не рекомендовать Стелинга? Его пріятель, Тёливеръ, спрашивалъ у него совѣта: это такъ непріятно, въ дружескихъ отношеніяхъ, сказать, что вы не можете дать никакого совѣта. А если вы даете совѣтъ, то это должно дѣлать съ видомъ убѣжденія и совершеннаго знанія дѣла. Мнѣніе дѣлается вашимъ собственнымъ, когда вы произносите его, и, естественно, вы увлекаетесь имъ. Такимъ-образомъ, мистеръ Райлэ, зная, что худаго ничего не было назвать Стелинга и желая ему добра, отрекомендовалъ его; но потомъ онъ сталъ думать уже съ восторгомъ про человѣка, отрекомендованнаго имъ, и проникся скоро такимъ горячимъ интересомъ къ предмету, что еслибъ мистеръ Тёливеръ, въ-заключеніе, отказался отдать Тома Стелингу, то мистеръ Райлэ сталъ бы считать своего друга Стараго Завѣта ослино-упрямымъ малымъ.
Если вы станете сильно порицать мистера Райлэ, зачѣмъ онъ рекомендовалъ на такихъ шаткихъ основаніяхъ, то я долженъ вамъ сказать, что вы слишкомъ-строго къ нему. Почему требовать, чтобъ аукціонистъ и оцѣнщикъ, тридцать лѣтъ назадъ забывшій свою школьную латинь, былъ гораздо-совѣстливѣе многихъ ученыхъ джентльменовъ, даже при настоящихъ успѣхахъ морали?
Кромѣ-того, человѣкъ, у котораго есть лимфа доброты, едва-ли можетъ удержаться, чтобъ не сдѣлать добраго дѣла; а нельзя же въ одно время быть добрымъ для всѣхъ. Природа сама иногда помѣщаетъ очень-непріятнаго паразита на животномъ, къ которому она, впрочемъ, не чувствуетъ особенной непріязни. Что жь? мы удивляемся ея заботливости о паразитѣ. Еслибъ мистеръ Райлэ отказался рекомендовать, не имѣя на то достаточнаго основанія, то онъ не доставилъ бы Стелингу выгоднаго воспитанника; а для преподобнаго джентльмена это было бы невовсе-пріятно. Подумайте также, что онъ лишилъ бы себя всѣхъ этихъ пріятностей: быть въ дружбѣ съ Тимпсономъ, дать совѣтъ, когда у него спрашивали, внушить своему пріятелю Тёливеру большое уваженіе къ себѣ, сказать что-нибудь и сказать это назидательно, и тысячи другихъ неуловимыхъ элементовъ, которые, въ соединеніи съ теплотою камина и грога, примиряли мистера Райлэ съ его совѣстливостью на этотъ случай.