Мѣсто дѣйствія первой сцены -- великолѣпная, роскошно отдѣланная зала игорнаго дома въ Лейброннѣ; вокругъ длинныхъ столовъ толпится множество мужчинъ и женщинъ, принадлежащихъ во всѣмъ классамъ общества, ко всѣмъ національностямъ: тутъ вы найдете и знатную чопорную англійскую лэди, и рядомъ съ нею вполнѣ приличнаго на видъ -- бѣлокураго лондонскаго торговца, испанцевъ, нѣмцевъ, итальянцевъ -- всѣ народы, населяющіе Европу, повидимому, прислали сюда своихъ представителей. Общее вниманіе присутствующихъ обращено на молодую, чрезвычайно красивую и эффектную дѣвушку, совершенно, повидимому, поглощенную своей, весьма, впрочемъ, счастливой игрой, миссъ Гвендолину Гарлетъ. Гвендолина Гарлетъ невольно приковываетъ къ себѣ взоры всѣхъ находящихся въ задѣ мужчинъ, и въ томъ числѣ -- молодого красавца Даніаля Деронды; онъ стоитъ въ нѣсколькихъ шагахъ отъ стола, за которымъ идетъ самая жаркая игра, и не спускаетъ главъ съ молодой англичанки. Наконецъ, Гвендолина, чувствуя на себѣ чей-то пристальный взглядъ, невольно оглядывается; Деронда все стоитъ на томъ же мѣстѣ; глаза ихъ встрѣчаются, и самоувѣренная миссъ испытываетъ впервые какое-то дотолѣ ей совершенно невѣдомое и очень непріятное чувство. Ей смутно представляется, что этотъ человѣкъ смотритъ на нее какъ-бы сверху внизъ, что онъ совсѣмъ не то, что всѣ окружающіе ее въ эту минуту, что онъ самъ принадлежитъ къ какой-то высшей сферѣ, а ее разсматриваетъ какъ существо низшей породы. Чувство это сильно, но мгновенно -- Гвендолина тотчасъ овладѣваетъ собой, и съ поблѣднѣвшими губами отворачивается отъ непрошеннаго молчаливаго ментора. Она продолжаетъ игру, но счастье ей измѣнило; взглядъ незнакомца видно парализовалъ его: карта за картой убита; Гвендолина продолжаетъ свою опасную забаву до той минуты, пока въ кошелькѣ ея остается лишь нѣсколько золотыхъ монетъ.
Возвратясь въ этотъ вечеръ въ свою комнату, Гвендолина только что было собралась поразмыслить на свободѣ о мистерѣ Дерондѣ, произведшемъ на нее такое странное впечатлѣніе (ими его она успѣла узнать отъ одного изъ тѣхъ всезнаекъ, какіе всегда имѣются на водахъ), какъ ей подаютъ письмо матери, давшее совершенно иное и притомъ невеселое направленіе ея мыслямъ. Эта добрая, слабая и страстно любящая свою старшую дочь женщина вынуждена нанести своему ненаглядному сокровищу тяжелый ударъ: состояніе, которымъ она дорожила только потому, что оно было нужно ея Гвендолинѣ -- погибло безвозвратно, вслѣдствіе несостоятельности банкира, въ рукахъ коего находились капиталы какъ самой миссисъ Дэвилоу, такъ и сестры ея, и вообще всего ихъ семейства; разореніе полное, катастрофа страшная.
Въ первую минуту Гвендолина не можетъ ничего сообразить, но какъ только смутное сознаніе въ ней пробуждается, она начинаетъ жалѣть себя; мать ея, и безъ того всегда какая-то грустная, ей и при средствахъ жилось, кажется, не легко, но она, она -- Гвендолина Гарлетъ, что она будетъ дѣлать? "Мать зоветъ домой, надо ѣхать,-- разумѣется, я ни слова не скажу ни барону, ни баронессѣ Лангенъ о причинѣ моего отъѣзда: что имъ за дѣло, какое право имѣю я посвящать неблизкихъ знакомыхъ, съ которыми путешествую, въ семейныя тайны? Да и совѣстно. Нужно же было мнѣ давеча спустить всѣ свои деньги; вѣдь я была въ порядочномъ выигрышѣ, пригодилось бы; а все этотъ господинъ виноватъ; развѣ завтра еще, на прощаніе попытать счастья? Да денегъ мало. Ба! вотъ идея: заложу какому-нибудь ювелиру-ростовщику свое бирюзовое ожерелье, я же его кстати не надѣвала здѣсь..." Всѣ эти мысли быстрѣе вихря проносятся въ хорошенькой головкѣ молодой миссъ, пока она неподвижно садитъ, прижавшись въ уголокъ дивана. Тѣмъ не менѣе, такъ какъ предстоящій отъѣздъ дѣло рѣшеное, то Гвендолина употребляетъ ночь на укладку своихъ вещей; занимающееся утро застаетъ ее за этимъ занятіемъ; она очень утомилась, но холодная ванна освѣжаетъ ее и нѣсколько успокоиваеть возбужденные нервы; притомъ, изящный дорожный костюмъ, въ который она облекается, такъ идетъ къ ней, сѣрая войлочная шляпа, нахлобученная на самые глаза, такъ эффектно обрамляетъ ея личико, что она, совсѣмъ было собравшись выдти изъ дому, останавливается передъ зеркаломъ и любуется собой: положительно, утомленное выраженіе главъ дѣлаетъ ее еще интереснѣе.
Свою сдѣлку съ ростовщикомъ Гвендолина оканчиваетъ очень быстро, и возвращается домой нѣсколько успокоенная; часъ ранній, никто изъ ея знакомыхъ видѣть ее не могъ, всѣ еще спятъ; правда, окна лучшаго отеля во всемъ Лейброннѣ выходятъ на ту же площадь, какъ и магазинъ услужливаго ювелира, да вѣдь тамъ, кажется, некому за ней подсматривать? Всѣ эти соображенія вмѣстѣ взятыя приводятъ ее въ довольно хорошее настроеніе духа, она сидитъ въ гостиной въ ожиданіи появленія хозяевъ въ раннему завтраку, все еще не зная -- сегодня-ли она ѣдетъ или нѣтъ, какъ вошедшій слуга гостинницы подаетъ ей свертокъ, адресованный на ея имя. Смутное предчувствіе заставляетъ Гвендолину отнести свертокъ въ свою комнату; тамъ она раскрываетъ его и видитъ только-что заложенное ею ожерелье, завернутое въ батистовый платокъ съ оторваннымъ угломъ, къ ногамъ ея падаетъ записка -- простой клочокъ бумаги, на которомъ быстрымъ, но четкимъ почеркомъ набросано нѣсколько словъ. Она поднимаетъ ее и читаетъ:
"Незнакомецъ, нашедшій ожерелье миссъ Гарлетъ, возвращаетъ его ей, выражая при этомъ надежду, что она не захочетъ вторично потерять его".
Жгучія слезы обиды потекли по щекамъ Гвендолины, никто до той минуты не смѣлъ относиться въ ней съ насмѣшкой и презрѣніемъ, а ей почему-то думается, что это дѣло Деронды (никто, кромѣ его, не могъ выкупить ожерелья, онъ и живетъ-то въ отелѣ, что противъ ювелира, она еще вчера это слышала). Въ тотъ же день миссъ Гарлетъ, не заглянувши даже въ игорный залъ, выѣзжаетъ съ вечернимъ поѣздомъ въ Брюссель, откуда направляется прямо домой, въ Оффендинъ, небольшое мѣстечко, лежащее въ западной части графства Уэссексъ.
Гвендолина Гарлетъ -- единственная дочь у матери отъ перваго брака, и хотя отъ второго своего мужа миссисъ Дэвилоу имѣетъ еще трехъ дочерей, но первое мѣсто въ ея сердцѣ и въ ея домѣ, всегда принадлежало Гвендолинѣ. Съ самаго ранняго дѣтства она распоряжалась матерью, сестрами, гувернанткой, прислугой, какъ своими вассалами, ея воля -- была законъ; сбоямъ комфортомъ она дорожила выше всего.
Случилось, ночью мать, спавшая въ одной комнатѣ съ дочерью, заболѣла; замѣтивъ, что горничная забыла поставить на столикъ у кровати лекарство, она попросила дочь встать и сходить за нимъ. Миссъ Гвендолинѣ въ ея мягкой постелѣ было тепло и удобно, зябнуть ей не хотѣлось, а потому она осталась неподвижной, и только проворчала что-то сквозь зубы. Мать обошлась безъ лекарства, и ни единымъ словомъ не упрекнула дочь; но на другой день Гвендолина живо почувствовала, какъ мать должна быть ею недовольна, и постаралась загладитъ вину свою ласками, которыя ей ничего не стоили. Въ дѣтскихъ воспоминаніяхъ миссъ Гарлетъ былъ еще одинъ случай, о которомъ она никогда не могла вспомнить безъ нѣкотораго смущенія: она однажды задушила канарейку своей сестры за то, что несчастная птица своимъ рѣзкимъ пѣніемъ заглушала пѣніе самой Гвендолина; правда, она поспѣшила взамѣнъ погибшей канарейки подарить сестрѣ бѣдую мышку, но память объ этомъ поступкѣ долго-долго преслѣдовала ее.
Все свое дѣтство и первую юность Гвендолина провела на континентѣ, и только за годъ до вышеупомянутой катастрофы переселилась, послѣ смерти отчима, съ матерью и сестрами въ Англію. Оффендинъ ей сразу понравился, домъ у никъ былъ красивый, хорошо меблированный, комфортабельный; тётка -- миссисъ Гаскойнъ, мужъ ея, еще очень красивый мужчина, несмотря на свои пятьдесятъ лѣтъ, образованный, привѣтливый и величавый, чуждый всякихъ узкихъ и одностороннихъ взглядовъ, составляющихъ слабую сторону большинства его собратій (англиканскаго духовенства), ихъ хорошенькая и кроткая дочка Анна -- всѣ сразу поддались обаянію Гвендолины, и увеличили собой число ея царедворцовъ. Дядя въ особенности былъ очарованъ племянницей; онъ взялъ ее подъ свое крылышко, познакомилъ со всѣмъ лучшимъ обществомъ Оффендина и окрестныхъ замковъ, будучи увѣренъ, что Гвена сдѣлаетъ блестящую партію. Сама молодая дѣвушка мало думала о замужствѣ: драмы, въ которыхъ она воображала себя героиней -- не приводили къ этому концу. Слова нѣтъ, говаривала она себѣ,-- знать, что по тебѣ многіе безнадежно вздыхаютъ -- необходимая и пріятная гарантія женскаго могущества; но, съ другой стороны, сдѣлаться женой, опутать себя цѣпями, имѣть кучу дѣтей -- весьма непріятная необходимость. Гвендолина старалась, даже мысленно, не останавливаться на этой необходимости. Впрочемъ, она чувствовала себя хорошо вооруженной, и надѣялась справиться съ жизнью..
Образованіе ея было такое же, какое получаетъ большинство современныхъ дѣвушекъ: быстрый умъ ея легко усвоилъ себѣ всю массу необъясненныхъ правилъ и разрозненныхъ фактовъ, которая избавляетъ невѣждъ отъ непріятнаго сознанія своей безпомощности. Пробѣлы же, какіе оставались, она пополнила при помощи романовъ, театральныхъ пьесъ и стихотвореній. Она была очень самоувѣренна, да и немудрено: никто никогда не оспаривалъ ея превосходства. Всегда, во всѣхъ затруднительныхъ обстоятельствахъ, при малѣйшемъ безпорядкѣ въ домѣ, при всякой неисправности прислуги -- первая мысль всѣхъ окружающихъ была: что скажетъ Гвендолина?
Понятно, что успѣхъ такой дѣвушки въ свѣтѣ былъ несомнѣненъ. Она произвела фуроръ; поклонниковъ у нея съ-разу явилась масса; старики и молодежь одинаково восхищались остроумной и граціозной красавицей, съ ея роскошными свѣтло-каштановыми волосами, и съ загадочнымъ взглядомъ въ большихъ, длинныхъ, блестящихъ, какъ ониксъ, главахъ. Женщинамъ она нравилась меньше, но и они превозносили ее, молодыя -- изъ боязни прослыть завистливыми, старухи -- изъ желанія видать у себя почаще такую привлекательную особу, о которой всѣ говорятъ. Хозяйки дома, составляя списокъ приглашенныхъ для предстоящаго бала, очень напоминаютъ премьеровъ, образовывающихъ новый кабинетъ: онѣ должны принимать во вниманіе весьма многое, кромѣ своихъ личныхъ симпатій. Всего чаще Гвендолина посѣщала нѣкую мистриссъ Арронайнтъ, богачку; она имѣла одну только дочь, некрасивую, но симпатичную и талантливую, и давала прелестные вечера. На одномъ изъ этихъ вечеровъ самолюбіе Гвендолины нѣсколько было уязвлено сознаніемъ превосходства передъ ней миссъ Арронайнтъ, какъ музыкантши; впечатлѣніе это еще усилилось, когда учитель музыки миссъ Арронайнтъ, высоко-талантливый герръ Блезмеръ, совершенно холодно отнесся въ пѣнію миссъ Гарлетъ, которое она, въ простотѣ душевной, почитала безукоризненнымъ.
Мѣсяцевъ черезъ восемь по переселеніи Гвендолины въ Оффендинъ начались толки и разговоры о новомъ сосѣдѣ, молодомъ и богатомъ человѣкѣ, нѣкоемъ мистерѣ Гранкурѣ, имѣющемъ поселиться въ непродолжительномъ времени на весь охотничій сезонъ въ Дипло, имѣніи своего дяди, сэра Гуго Маллингера, единственнымъ наслѣдникомъ коего былъ все тотъ же мистеръ Гранкуръ, такъ какъ у сэра Гуго сыновей не имѣлось. Мать, дядя, тётка, всѣ только и мечтали, какъ бы хорошо было, еслибъ Гвена понравилась ему; она же, видя, или, вѣрнѣе, угадывая заботы своихъ близкихъ, заранѣе была увѣрена, что Гранкуръ -- это вздоръ, но въ сущности онъ занималъ ее. Встрѣтились они на блестящемъ праздникѣ, устроенномъ въ замкѣ одного изъ окрестныхъ богачей, лорда Бракеншау; весь интересъ праздника заключался въ состязаніи въ стрѣльбѣ изъ лука, одной изъ любимѣйшихъ забавъ англичанъ -- archery.
Гвендолина и тутъ, какъ всегда, на первомъ планѣ: она только что взяла призъ -- золотую звѣзду, и, вся еще взволнованная сдѣланною ей оваціей, принимаетъ поздравленія, какъ хозяинъ дома подходить въ ней въ сопровожденіи красиваго блондина, съ апатичнымъ выраженіемъ лица, и торжественно произносить:
-- Миссъ Гарлетъ, позвольте вамъ представить мистера Маллингера-Гранкура.
Съ первой же встрѣчи Гранкурь обнаруживаетъ сильную симпатію въ красивой и эффектной миссъ Гарлетъ,-- сильную дли него, такъ какъ этотъ холодный, чопорный, сухой джентльменъ развѣ по слухамъ знаетъ, что бываютъ у людей сильныя чувства. Онъ и говоритъ-то протяжно, медленно, словно ему лѣнь произносить слова; вообще эта личность, хотя и второстепенная, мастерски очерчена Джорджемъ Элліотъ. Съ этого дня Гранкурь вездѣ и всюду появляется, гдѣ можно встрѣтить миссъ Гарлетъ: они вмѣстѣ катаются верхомъ, танцуютъ, участвуютъ въ различныхъ parties de plaisir, словомъ: сближаются съ каждымъ днемъ все больше и больше. Родные Гвендолины, затаивъ дыханіе, слѣдятъ за этими утѣшительными для нихъ признаками, какъ вдругъ одно, совершенно неожиданное событіе разсѣиваетъ, словно дымъ, ихъ пріятныя мечты. Лордъ Бравеншау опять затѣялъ праздникъ; на этотъ разъ стрѣльба изъ лука будетъ происходить въ лѣсу: это не болѣе какъ предлогъ, чтобы провести прекрасный лѣтній день подъ открытымъ небомъ. Въ самый разгаръ праздника Гвендоливѣ подаютъ письмо, и вдобавокъ анонимное:
"Если миссъ Гарлетъ въ нерѣшимости относительно мистера Гранкура, пусть она сегодня, во время прогулки, отстанетъ отъ своихъ спутниковъ и остановится у такъ-называемыхъ "Шепчущихся Камней". Здѣсь она услышитъ нѣчто, могущее повліять на ея судьбу: но услышитъ въ такомъ только случаѣ, если сохранитъ настоящее письмо въ тайнѣ отъ всѣхъ. Если же миссъ Гарлетъ не приметъ этого письма во вниманіе, она раскается, какъ раскаивается женщина, пишущая эти строки".
Гвендолина идетъ на мѣсто свиданія; тамъ ея встрѣчаетъ женщина, на лицѣ которой видны слѣды замѣчательной нѣкогда красоты; въ нѣсколькихъ шагахъ отъ нея сидятъ на-право двое дѣтей, мальчикъ и дѣвочка.
-- Миссъ Гарлетъ?-- спрашиваетъ незнакомка.
-- Да.
-- Я обѣщала сообщить вамъ нѣчто. Обѣщайте и вы сохранить мою тайну. На что бы вы ни рѣшились, вы не скажете мистеру Гранкуру, что видѣли меня, не правда-ли?
-- Обѣщаю.
-- Меня зовутъ Лидія Глэшеръ. Мистеръ Гранкуръ ни на комъ, кромѣ меня, жениться не долженъ. Девять лѣтъ тому назадъ я, ради него, бросила мужа и ребенка. У насъ четверо дѣтей. Теперь мужъ мой умеръ, и Гранкуръ обязанъ жениться на мнѣ; этотъ мальчикъ долженъ быть его наслѣдникомъ.-- Она глазами указала на сына; хорошенькій мальчуганъ изо всѣхъ силъ дулъ въ игрушечную трубу, шляпа его упала съ головы, солнечные лучи отражались на темныхъ кудряхъ. Онъ былъ похожъ на херувима. Глаза обѣихъ женщинъ встрѣтились; Гвендолина отвѣтила коротко: -- Я не пойду противъ вашихъ желаній.
Она дрожала, губы ея побѣлѣли; ей казалось, что въ лицѣ странной собесѣдницы передъ ней стоитъ страшный призракъ, говорящій:-- Я -- цѣлая жизнь женщины!
-- Не имѣете-ли еще чего сказать мнѣ?
-- Ничего, теперь вы все знаете.
Гвендолина присоединяется въ остальному обществу; она грустна, разсѣянна. Ей все и всѣ внушаютъ омерзѣніе, и она умоляетъ мать отпустить ее съ знакомыми проѣхаться по Европѣ. Въ теченіи этой поѣздки судьба забрасываетъ ее въ Лейброннъ, гдѣ ей, какъ мы видѣли, суждено было встрѣтиться съ человѣкомъ, которому со-временемъ придется играть первенствующую роль въ ея жизни.