Портикъ древняго дома лордовъ Мельбурновъ горѣлъ блестящимъ освѣщеніемъ; безчисленное множество каретъ тѣснилось вокругъ сквера, разстилавшагося передъ нимъ, и подъ перистилемъ, раздушеннымъ какъ оранжерея, были разостланы богатые ковры, по которымъ гости всходили черезъ мраморную лѣстницу въ залу, гдѣ множество люстръ и жирандолей разливало ослѣпительный свѣтъ. Золото и шелковыя ткани перемѣшивались между собою на стѣнахъ и мебеляхъ, и въ убранствѣ всего дома былъ замѣтенъ тотъ изящный вкусъ, который Англичане заняли у своихъ сосѣдей. Женщины прекрасныя и молодыя отличались пышностью своего туалета и носились по залѣ въ шумномъ галопадѣ, который даже въ Лондонѣ получилъ гражданственность и побѣдилъ національную англійскую важность. Удовольствіе сіяло на всѣхъ лицахъ, и цѣлыя кучи золота были разбросаны по столамъ въ одной изъ боковыхъ залъ, гдѣ множество джентльменовъ сидѣло за картами.
"Не играй" сказала тихо леди Клементина Рэмону, который собирался-было также войдти въ эту залу; "помни, что лордъ Мельбурнъ никогда не отдастъ своей дочери за игрока."
Рэмонъ съ сожалѣніемъ опустилъ въ карманъ гинеи, которыя хотѣлъ-было бросить на зеленое сукно, и возвратился въ большую галлерею, гдѣ обѣ дочери лорда Мельбурна, очаровательныя простотою своего наряда, съ прелестною скромностью отвѣчали на привѣтствія, которыми ихъ засыпали,
Голубые глаза Нелли блистали удовольствіемъ при видѣ этого бала, который казался ей такъ упоителенъ, между-тѣмъ, какъ Марія, не столь восторженная, но волнуемая чувствомъ болѣе глубокимъ, сѣла на свое мѣсто и обратила прекрасную головку къ одному молодому человѣку, стоявшему за ея стуломъ.
-- Право, говорила она ему съ улыбкою: право, Артуръ, я не узнала бы васъ, еслибъ вы не вошли вмѣстѣ съ Вильямомъ.
"Да" отвѣчалъ молодой человѣкъ съ глубокимъ вздохомъ: "вотъ уже шесть лѣтъ, какъ мы не видались съ вами; мнѣ было шестнадцать лѣтъ, когда вы покинули нашу Шотландію; но я узналъ бы васъ посреди тысячи женщинъ, потому-что ни у кого нѣтъ этихъ глазъ, этого взора, который уже и тогда говорилъ, что вы будете такъ же прекрасны, какъ и добры."
-- Такъ вы не перемѣнились, Артуръ? отвѣчала молодая дѣвушка, потупивъ глаза: вы всегда останетесь снизходительны къ маленькой подругѣ дѣтскихъ игръ вашихъ. Помните ли вы, какъ я, бывало, трепетала, когда мнѣ случалось всходить на эти утесы, которые вы называли пригорками? Какъ я дрожала отъ страха, когда мы сбѣгали съ нихъ вмѣстѣ, и какъ послѣ сама же смѣялась надъ своею боязнію?
"О, я помню все это, и еслибъ вы знали, сколько разъ, бродя въ опустѣломъ паркѣ, искалъ слѣдовъ вашихъ; сколько разъ упрекалъ я воды свѣтлаго Клейда, зачѣмъ не сохранила онѣ вашего образа!.. И какъ я обрадовался, когда Вильямъ возвратился въ Шотландію и добрый отецъ мой сказалъ мнѣ: "Поѣзжай, Артуръ, въ Лондонъ; заѣзжай къ нашимъ стариннымъ, добрымъ сосѣдямъ. Ты, конечно, не найдешь уже тамъ леди Мельбурнъ; но дочери ея и отецъ ихъ пріймутъ тебя хорошо; я въ этомъ увѣренъ."
Слезы навернулись на глазахъ Маріи. Артуръ встревожился.
-- Ничего, Артуръ, ничего, сказала она: возпоминаніе о матери сладостно для меня, хотя всегда стоить мнѣ слёзъ. Вы знаете также, что нашъ ангелъ, наша маленькая Люція, которой я поклялась замѣнить мать, уже не существуетъ?.
-- "Позволите ли мнѣ, миссъ Марія, просить васъ на первый кадриль?" сказалъ въ эту минуту подошедшій Рэмонъ.
Марія съ холодностью отвѣчала, что она уже ангажирована сэръ Артуромъ.
-- "Въ такомъ случаѣ я прошу васъ на второй."
-- Второй принадлежитъ лорду Бертону.
-- "Такъ на третій?"
Она тихо кивнула головою и стала продолжать съ другомъ своего дѣтства разговоръ, который былъ для нихъ лучше и интереснѣе всѣхъ кадрилей въ свѣтѣ.
-- Такъ мы танцуемъ вмѣстѣ? спросилъ Артуръ съ улыбкой.
"Вы видите, что да" отвѣчала Марія тѣмъ же тономъ: "я возпользовалась правами стариннаго знакомства и сама ангажировала васъ."
-- И прекрасно сдѣлали; разполагайте рукою моею на балѣ, а сердцемъ и жизнію всегда и вездѣ.
Марія смутилась и покраснѣла.
Рэмонъ, остановившійся въ нѣсколькихъ шагахъ, не спускалъ съ нея глазъ.
-- Но скажите мнѣ, продолжалъ Артуръ, становясь съ нею въ кадрили: кто этотъ щеголеватый Французъ, который во весь вечеръ слѣдитъ за вами?
"Родственникъ леди Клементины, парижскій денди, фешёнебль -- однимъ словомъ человѣкъ, который, какъ увѣряютъ, одаренъ всѣмъ, что прельщаетъ женщинъ."
Артуръ внимательно посмотрѣлъ на него.
"Я не люблю этихъ щеголей" продолжала она: "но обязана нѣкоторымъ вниманіемъ къ гостямъ отца моего, тѣмъ болѣе, если они принадлежатъ къ числу родныхъ его жены. Послушайте, Артуръ" прибавила она съ улыбкой: "постарайтесь въ третьей кадрили стать противъ насъ, по-крайней-мѣрѣ мнѣ будетъ не такъ скучно съ этимъ Французомъ, а завтра вы прійдете, какъ бывало прежде, провести съ нами день въ нашемъ домашнемъ кругу. Ахъ! въ немъ не достаетъ только той, которая была такъ кротка съ нами, которая, бодрствуя надъ нашимъ воспитаніемъ, безпрестанно занималась нашимъ счастіемъ и нашими удовольствіями!"
Артуръ сжалъ руку Маріи; она продолжала:
"Черезъ двѣ недѣли ѣдемъ мы въ Мельбурн-Галь, чудесное помѣстье, куда дѣдъ нашъ не позволялъ намъ никогда пріѣзжать и котораго покойная матушка никогда не видала... Вы поѣдете съ нами, не правда ли?"
-- Я не знаю, будетъ ли мнѣ это позволено...
"Можете ли вы въ этомъ сомнѣваться? Другъ моего брата, товарищъ нашего дѣтства не будетъ никогда для насъ чужимъ. Къ-тому же вы знаете, Артуръ, что батюшка любитъ васъ; сколько разъ слышала я, какъ онъ говорилъ: еслибъ Вильямъ былъ не то, что онъ есть, я желалъ бы, чтобъ онъ походилъ на Артура! И развѣ вы не помните, что, получивъ прощеніе моего дѣда, онъ немедленно писалъ къ сэръ Клифорду и предложилъ ему свои услуги для доставленія вамъ успѣха на такомъ поприщѣ, какое бы вамъ подумалось избрать; но сэръ Клифордъ отвѣчалъ, что вы нечестолюбивы, и хотите только одного -- быть счастливымъ въ вашемъ древнемъ Клифордскомъ Замкѣ."
-- Да, я долго былъ тамъ счастливъ... я украшалъ мое уединеніе возпоминаніями о васъ, я мечталъ, думая видѣть вашъ образъ подъ тѣнію величественныхъ дубовъ нашихъ, а теперь, какъ печально покажется мнѣ это убѣжище, когда, оставаясь тамъ одинъ, я буду думать, что вы, увлеченныя вихремъ свѣта, который станетъ разточать вамъ похвалы, забудете счастливыя времена вашего дѣтства!..
"Какой вы ребенокъ!" сказала Марія, оставивъ въ рукахъ Артура розу, которая за минуту предъ тѣмъ украшала грудь ея: "развѣ забыли вы, что я родилась въ Шотландіи? Брату моему назначено поддержать имя отца моего; Нелли можетъ, если захочетъ, выйдти за какого-нибудь богатаго Англичанина; что же до меня, а некогда не буду..."
Она тихо сжала руку Артура и, не кончивъ фразы, подошла къ отцу своему; но Артуръ конечно понялъ, что она хотѣла сказать, потому-что голова его приподнялась съ какою-то особенною гордостію, счастіе выразилось на лицѣ его, и онъ съ радостью во взорахъ подбѣжалъ къ Нелли просить ее на кадриль для vis-à-vis съ Маріею. Рэмонъ замѣтилъ ту короткость, съ какою молодые люди разговаривали между собою: отъ него не ускользнуло ни малѣйшее выраженіе ихъ лицъ, и когда балъ сталъ подходить къ концу, когда въ залахъ не было уже ни лорда Мельбурна, на дочерей его, ни Артура Клифорда, онъ подошелъ къ леди Клементинѣ и сказалъ ей:
-- Замѣтила ли ты шашни миссъ Маріи?
"Шашни?..."
-- Да, она любитъ того Шотландца, котораго этотъ глупецъ Вильямъ привезъ съ собою; она съ нимъ за-одно.
"Ты бредишь!"
-- Нѣтъ, не брежу; но выслушай меня и не смѣйся: смѣхъ твой мнѣ досаденъ.
"Странно было бы, однакоже, еслибъ вы хотѣли запретить".
-- Миледи, я хочу только увѣрить васъ, что вы очень ошибаетесь, полагая отдѣлаться отъ меня такъ легко; я хочу быть супругомъ миссъ Маріи и буду имъ, во что бы то ни стало!
"Я также отъ этого не прочь, однакоже..."
-- Тутъ нѣтъ никакого "однакоже", Клементина... Ты теперь леди Мельбурнъ, и думаешь, что никто и ничто не въ-состояніи лишить тебя этаго титла; но ты ошибаешься. Если лордъ Мельбурнъ узнаетъ, что женщина, избранная имъ въ супруги, опозорила себя публично, что тотъ, котораго она выдаетъ за своего двоюроднаго брата, есть не кто иной какъ прежній ея лю ..
"Право, Рэмонъ, ваши угрозы мало пугаютъ меня... Власть моя надъ лордомъ Мельбурномъ..."
-- Не такъ прочна, какъ вы изволите полагать. Англичане смотрятъ серьёзно на такія вещи, надъ которыми мы Французы смѣемся. Къ-тому же я, котораго не ослѣпляетъ заблужденіе, я очень-хорошо замѣтилъ, что онъ начинаетъ уже разкаяваться въ своей женитьбѣ.
"Какой вздоръ!"
--Нѣтъ, не вздоръ, а правда. Подобно многимъ мужчинамъ, лордъ Мельбурнъ былъ обольщенъ красотою и увѣренностью, что внушаетъ тебѣ страсть истинную; но послѣ, когда онъ разхолодился нѣсколько, когда увидѣлъ опять дѣтей своихъ, то ему стало досадно на тебя, заставившую его забыть клятву, данную имъ умирающей женѣ. Ты не замѣчаешь этого, потому-что, гордая своею красотою, думаешь, что будешь посредствомъ ея вѣчно царствовать. Но онъ обожаетъ дѣтей своихъ: онъ въ-особенности гордится Маріей, которая весьма-дурно скрываетъ свое отвращеніе къ тебѣ. Еслибъ лордъ Мельбурнъ узналъ о твоей прежней жизни, Клементина, то немедленно отослалъ бы тебя во Францію, назначивъ, можетъ-быть, тебѣ изъ великодушія какую-нибудь ничтожную пенсію; итакъ ты видишь, что намъ необходимо остаться друзьями, и что тебѣ непремѣнно нужно имѣть кого нибудь, кто бы могъ поддерживать тебя.
"Ты напрасно думаешь изпугать меня, Рэмонъ."
-- Я вовсе не хочу пугать тебя, а говорю правду. Прочитывая твой брачный контрактъ, я видѣлъ, что лордъ Мельбурнъ назначилъ тебѣ довольно значительную часть изъ своихъ доходовъ въ случаѣ своей смерти, но что все имѣніе его переходитъ къ его дѣтямъ, если ты не родишь ему наслѣдника. Ты не знаешь характера Англичанъ: они горды, мечтательны, невольники своего слова, и лордъ Мельбурнъ, кажется, въ высшей степени таковъ. Случаи могъ заставить его позабыть свои обязанности, но оскорбленная гордость можетъ также заставить его рѣшиться на все. Повторяю тебѣ, миссъ Марія должна быть моею женою.
"Но ты самъ говоришь, что она любитъ другаго?"
-- Какое мнѣ дѣло до этой ребяческой любви! Мы съ тобою должны быть хитрѣе и умнѣе всѣхъ окружающихъ насъ здѣсь... Пріищи средство сблизить меня съ Маріей, и я отвѣчаю за все остальное.
Въ-продолженіе этого разговора, Клементина не разъ кусала себѣ съ досады губы, но, увидя приближающагося лорда Мельбурна, приняла опять свой обыкновенный безпечный видъ.
"Праздникъ нашъ былъ прекрасенъ" сказалъ онъ, поклонясь Рэмону: "и я благодарю васъ, виконтъ, за участіе, которое вы принимали въ его устройствѣ. Впрочемъ эта попытка не породила во мнѣ страсти къ большому свѣту, которой я никогда не имѣлъ, и я съ величайшимъ наслажденіемъ промѣняю весь этотъ шумъ и суету на свой тихій, безмятежный, семейный кругъ. Итакъ, слѣдуя собственному моему желанію и желанію Маріи, я ускорилъ цѣлою недѣлею нашъ отъѣздъ..."
-- Лондонъ еще очень блистателенъ! замѣтила леди Клементана: и я не полагала, чтобъ здѣсь было въ обыкновеніи оставлять его такъ рано.
"Можетъ-быть, для людей, слѣдующихъ законамъ моды" отвѣчалъ лордъ Мельбурнъ очень-серьёзно: "но для отца семейства первою обязанностію должно быть попеченіе о здоровьи и счастія дѣтей его. Мои дѣти, въ-особенности Марія, предпочитаютъ деревню Лондону..."
-- Итакъ, милордъ, сказала леди Клементина съ колкостью: вы намѣрены слѣдовать всегда и во всемъ прихотямъ миссъ Маріи...
"И это очень-натурально!" возразилъ Рэмонъ.
Леди Клементина почувствовала, что зашла слишкомъ-далеко, и продолжала съ принужденною улыбкою:
-- Мы поѣдемъ, когда вамъ будетъ угодно, милордъ. Но вы конечно позволите мнѣ пригласить въ нашъ маленькій семейный кругъ и виконта де-Вервиля?
"Виконтъ будетъ всегда хорошо принятъ" отвѣчалъ графъ съ холодною учтивостью: "и когда мы совершенно устроимся въ Мельбурн-Галлѣ, я буду имѣть честь принять его тамъ."
Послѣ этого согласія, скорѣе исторгнутаго, нежели даннаго добровольно, лордъ Мельбурнъ поклонился и вышелъ. Въ залахъ не оставалось уже никого, и въ нихъ скоро воцарилось то уединеніе, та скука, которая всегда смѣняетъ шумъ праздника. Цвѣты потеряли прежнюю свою свѣжесть, завяли; полу обгорѣвшія свѣчи были погашены, стулья и столы стояли въ безпорядкѣ, и стукъ, послѣднихъ каретъ, удалявшихся отъ подъѣзда, замолкнувъ въ отдаленіи, не нарушалъ уже покоя семейства лорда Мельбурна, которое чрезъ нѣсколько дней выѣхало изъ Лондона и направило путь свой въ Мельбурн-Галль.