Минут двадцать они неслись сломя голову. Наконец Клер-де-Люнь сдержал свою лошадь и спросил капитана, куда же это они едут. Капитан и сам не знал.
-- Господа, -- сказал он, -- приостановимся немного и решим, по крайней мере, стоит ли нам так торопиться?
-- По-моему, не стоит, -- отвечал дю Люк, -- а вы как думаете, мсье де Лектур?
-- Я думаю иначе, -- возразил де Лектур. -- Я тороплюсь к нашим друзьям дать им отчет в том, что я сделал. Поэтому позвольте мне проститься с вами здесь. Что ты возьмешь с меня за твою лошадь, Клер-де-Люнь?
-- Я ее не продам вам, сударь, а променяю, пожалуй, на вашу. Будьте спокойны: она надежная. Кроме того, откровенно вам скажу, дорога до Сен-Лазарской заставы будет для вас не совсем безопасна, так я отправлю с вами двоих проводников. Ваша лошадь будет ждать вас на некотором расстоянии за заставой; там уж вы поедете один.
Де Лектур поблагодарил Клер-де-Люня, и вельможи расстались, повторив еще раз друг другу обоюдные условия.
-- Куда же мы теперь? -- спросил графа капитан Ватан.
-- По-моему, окончим день каким-нибудь развлечением, так как на сегодня, по-видимому, наши дела окончены, -- предложил Оливье.
Остальная компания согласилась, и они отправились в маленькую деревеньку, за Сен-Клу и Севром, где, по указанию капитана, в одном трактире подавали особенно вкусное вино.
Проехав Севр, они остановили на минуту лошадей.
-- Вон этот трактир, о котором я вам говорил, -- показал, потирая руки, капитан, -- он на вершине горы перед нами.
Стали взбираться по ее крутому, скалистому склону. Лошади совсем выдохлись, добравшись до вершины.
В нескольких шагах, у самой дороги, стоял чистенький, белый домик с зелеными ставнями. У ворот было несколько телег; лошади ели овес из мешков; из окон слышались веселые восклицания извозчиков, остановившихся по дороге в Париж или из Парижа. Безграмотная вывеска объявляла, что в трактире Рассвет" и конный, и пеший могут получить все, что им нужно.
Всадники остановились и были радушно встречены толстым, веселым хозяином, мэтром Гогелю, и его гарсонами.
Извозчики в это время садились в свои телеги, собираясь ехать дальше.
Капитан, войдя с товарищами в опрятную залу, подозвал хозяина и заказал ему обед, прося поторопиться. Через час все было готово. Капитан между тем условился, чтобы Оливье назывался графом де Сен-Клером, Дубль-Эпе -- маркизом де Ла Бланш-Ландом, а Клер-де-Люнь -- шевалье дю Пон де Ларшем.
Обед им подали в комнате самого хозяина.
-- Что же это значит? -- полюбопытствовал капитан.
-- Я не хотел, -- объяснил хозяин, -- чтобы такие хорошие господа сидели рядом с неучами, которые у меня беспрестанно бывают.
Его поблагодарили за внимание и в награду попросили отобедать вместе. Обед был отличный.
-- У вас, должно быть, хорошо идут дела, -- произнес с видимым равнодушием капитан.
-- Не могу жаловаться, господа; но прежде было лучше. Мой отец устроил это заведение лет пятнадцать тому назад, и во время смут после того, как покойный Генрих Четвертый уехал из столицы, дела отца шли отлично. Теперь я живу главным образом посещениями придворных; если бы не они, мне пришлось бы запереть лавочку.
-- Как! У вас бывают придворные? -- удивился капитан. -- Да ведь король, кажется, когда не живет в Париже, всегда уезжает в Сен-Жермен?
-- Нет, -- возразил, улыбаясь, трактирщик, -- он иногда ездит и в Версаль.
-- Parbleu! Любезный хозяин, я провинциал и не знаю, что делается в столице; скажите мне, пожалуйста, что это такое Версаль?
-- Версаль, господин барон, -- это старый, полуразрушенный дом, в который съезжаются для охот; король Людовик Тринадцатый особенно любит его.
-- Вот как! А я и не знал. А далеко это отсюда?
-- Да меньше двух миль.
-- Скажите, пожалуйста!
-- Но какая же вам выгода от того, что Версаль недалеко? -- спросил Клер-де-Люнь.
-- А вот видите ли: в Версале места немного; там едва размещаются человек восемь, остающихся при короле, а приезжает с ним всегда человек сорок.
-- А! Понимаю. Так остальные обращаются к вам?
-- Точно так, господин шевалье.
-- Ну, так это успокаивает меня на ваш счет, хозяин.
-- Очень вам благодарен, господин барон.
-- Право, вы мне кажетесь таким славным человеком. Пью за ваше здоровье.
-- И за ваше, господа! Кроме того, -- продолжал он, -- и охота часто бывает в этой стороне; ну, понимаете, придворные завтракают в лесу...
-- Завтракают в лесу?
-- Точно так, господин маркиз. Потом на обратном пути, проезжая у Трех Дорог, король посылает ко мне за вином для своих вельмож.
-- Но эти случаи редки, конечно, хозяин?
-- Очень редки, монсеньор. Зимой еще туда-сюда, а уж летом совсем плохо!
-- Разве летом король не ездит в Версаль? -- поинтересовался, улыбаясь, граф.
-- Почти никогда, господин граф. Ведь его привлекает сюда охота.
-- А здесь много дичи?
-- О, множество! Вот и сегодня я был так счастлив! У меня останавливался граф де Шеврез. Вы его, верно, знаете, господин барон?
-- В лицо нет, а слышал о нем много хорошего.
-- Да, сударь, прекрасный вельможа. Он закусывал здесь, выпил стакан вина и сказал мне, что его величество собирается беспрестанно приезжать в Версаль на охоту.
-- А! -- хладнокровно заметил Клер-де-Люнь, -- но его величество может передумать.
-- Нет, господин шевалье, это невозможно. Вот подлинные слова графа де Шевреза: "Мэтр Гогелю, я долго не могу у вас оставаться; меня послали вперед приготовить все к приезду его величества; через пять дней король будет здесь".
-- Ого! Ну, в таком случае сомнение невозможно, мэтр Гогелю. А долго король пробудет в Версале?
-- Недели две, я думаю. Готовят большую охоту. Господин де Шеврез уже снял у меня комнату для себя и пятерых товарищей и заплатил за месяц вперед.
-- Все это несомненные доказательства, мэтр Гогелю. Они выпили еще раз за его здоровье, и затем капитан Ватан совершенно забыл о его существовании. Он все из него выжал, что хотел. Около пяти часов они встали из-за стола, заплатили хозяину десять луидоров и умчались в Париж.
Без четверти семь они уже были в городе. За заставой они разъехались: Дубль-Эпе и Клер-де-Люнь поехали прямо, по берегу Сены, а капитан с графом повернули налево, сказав Дубль-Эпе, что вечером сойдутся у него.
-- Что вы думаете о сегодняшнем дне, граф? -- спросил капитан, когда они пришли к себе в "Единорог".
-- О, мы не теряли времени даром! Узнали все, что нам было нужно, -- отвечал Оливье.
-- Теперь, -- сказал капитан, -- пойду посмотрю, что делают шалопаи, которых я навербовал; затем пройду в "Клинок шпаги" узнать, нет ли чего нового. До часу вы меня
застанете там, а после я буду ждать вас у Дубль-Эпе. А вы что намерены делать?
-- Я немножко устал; останусь дома; но, во всяком случае, мы вечером увидимся.
-- Так до свиданья, граф.
Капитан ушел, а граф велел Мишелю дать себе халат и сел к камину с тем, чтобы просидеть вечер дома.
Мишель подал ему на серебряном подносе письмо, обвязанное черным локоном.
-- Кто это принес? -- осведомился Оливье.
-- Не знаю, граф.
-- Как не знаешь? Да ведь не само же оно пришло!
-- Вот что было, граф: позвонили, я пошел отворить; за дверью никого не было, только на замке висело это письмо на нитке.
-- Странно! Ступай, Мишель; я позову тебя, когда будет надобно.
Граф прошелся раза два по комнате, не решаясь вскрыть письмо, потом остановился и сердито топнул ногой:
-- Да неужели же я вечно буду без характера, без воли? Проклятая нерешительность!
Он машинально скомкал письмо в руке. Локон развернулся, и письмо открылось.
-- Судьба! -- произнес он. -- Ну, пожалуй! Прочтем! Вот что там было написано:
"Я пойду за тобой по первому твоему зову", -- сказали вы, когда мы последний раз виделись в Тюильрийском кабачке.
Я зову вас. Приходите!
Сегодня, в восемь часов вечера, на углу улиц Арбр-сек и Сент-Оноре будут ждать носилки.
Садитесь и завяжите себе глаза платком, который вам подаст мужчина; вы дадите при этом слово не снимать его, пока вам не скажут.
Красная маска
Придете?
-- Конечно! -- громко воскликнул он. -- Конечно, приду, красавица! Но приму меры предосторожности. В наше время измена скрывается под всевозможными масками. Ну, как видно, не все свидания похожи одно на другое! Уж половина восьмого! Я только-только успею.
Заткнув за пояс два пистолета и взяв шпагу, он завернулся в плащ и вышел! прошептав:
-- Красавица, может быть, не одна? Ну да увидим!