Там же вечером, в последний день масленицы. Обеденный стол поставлен направо к стене, уставленный бутылками вина, лимонада, холодными закусками, фруктами и украшенный вазами с цветами, среди которых трудно отличить настоящие от искусственных. Сверху от лампы протянуты к углам комнаты ярко-фантастичные гирлянды, состоящие из флажков, бумажных цветов, лент серпантина и фонариков, снабженных разноцветными электрическими лампочками. Над средней дверью повешен "плакат", изображающий Пьеро, атакуемого чертенятами; над тахтой "плакат" с изображением нежной сцены между Коломбиной и Арлекином; над дверью из передней смеющаяся рожа принца Карнавала; над дверью No 3 красное сердце под черной маской; над дверью No 4 рожа типичного "доктора" из соттесНа йеИ'аЛе. в общем сцена, залитая не слишком ярким розоватым светом, производит несколько сбивчивое, призрачное впечатление. Около буфета, справа от него, столик, на котором стул, поддерживаемый студентом, а на стуле танцовщица-босоножка, занятая прикреплением гирлянды, свешивающейся от лампы, к углу столовой. Она наполовину костюмирована: в короткой юбке Коломбины, черных со стрелками чулках и в лакированных туфлях на красных каблуках и с красными помпонами. Комик, в костюме "Доктора" из балаганной арлекинады, с маской, болтающейся на тесемке за плечами, расставляет в условно "красивом" порядке бутылки и снедь на закусочном столе.
Актер на роли любовников и ремингтонистка пришпиливают плакаты над тахтой, стоя на ее мягком сидении с веселой заботой об эквилибре. Мать выходит из дверей No 3 и останавливается на пороге, торопливо пришивая кружева к черной полумаске. Шмит стоит посреди комнаты и в веселом волнении заканчивает распоряжения по убранству комнаты.
Шмит (танцовщице-босоножке). Еще немного подтяните!., а то свешивается... Вот так... Довольно, довольно... Крепко держится... не упадите...
Хозяйка (взглядывая на убранство комнаты). Ну и затейник же вы, Карл Иваныч!., этак изменить комнату... "мать родная и та бы не узнала". (Смеется.)
Шмит (комику). А бутылки все откупорены?..
Комик. До единой-с.
Хозяйка (Шмиту). Подумать только, сколько вам это стоило...
Шмит (ей). Масленица требует жертв, Марья Яковлевна. Принц Карнавал не прощает пренебрежения к своей священной персоне... (К ремингтонистке.) Чуть-чуть левее!.. Вот так...
Ремингтонистка поправляет плакат, чтобы он висел прямо.
Еще немного!.. Хорошо.
Комик (отходит от стола и смотрит на плакат, о котором идет речь). Здорово!.. Узнаю работу нашего декоратора... только здесь его мазня совсем по-другому выглядит... Что-то вдохновенное, ей-богу... Ик... Ну и блинов же я наелся сегодня...
Шмит строго смотрит на него.
Извиняюсь... (Заливается хитрым, пьяным смешком.) Выпил немного, это верно... но не мог-с удержаться: последний день масленицы!.. Вы понимаете, господин Шмит, последний день масленицы... (Хлопает Шмита по плечу и говорит ему на ухо.) Мне надо с вами поговорить.
Чиновник (появляется в средних дверях и любуется убранством). Ну и разукрасили... Молодцы ребята... Ай да Карл Иваныч!.. И Федя помогает?.. Значит, вправду масленица к нам пожаловала... настоящая.
Студент. А вы видели, господа, какой я приготовил костюм Аглае Карповне...
Чиновник (смеясь). Покажи, покажи...
Студент. Сейчас... (Помогает танцовщице-босоножке сойти на пол и уходит к себе.)
Шмит (танцовщице-босоножке, показывая на гирлянду, ведущую к правому углу комнаты на авансцене). И эту еще подтяните... Видите, как слабо...
Она переносит с помощью Шмита столик и стул направо, к рампе, в угол.
Комик (тихо Шмиту, поддразнивая). Да-с, 20 лет на сцене, а еще ни разу в такой декорации не выступал... (Подошедшему к нему чиновнику.) Не угодно ли по рюмочке... (Наливает.)
Актер на роли любовников и ремингтонистка сошли к этому времени с тахты и любуются результатом своей работы.
Чиновник. Да уж разве что на радостях...
Шмит (смотря на часы). Однако, господа, не пора ли костюмироваться... А то придут гости, и выйдет заминка. Доктор уж "готов"... (Щелкает себя по шее, намекая на выпивку.) За мной дело не станет. А вы, господа?.. (Помогает танцовщице-босоножке забраться на столик.)
Актер на роли любовников. Да уж пора... Хотя, в сущности, мне одна минута... успеем еще...
Студент (входит с шестом, на конце которого прикреплена маска черепа с сердито оскаленными зубами и длинный белый саван)....Хорош костюм для нашей мегеры?..
Общее удивление, смешанное с чувством жути и смеха.
Шмит. А она не обидится?..
Хозяйка. Вечно у вас, Федя, смерть на уме...
Студент. Да помилуйте, Марья Яковлевна, разве Аглая Карповна не мертвящее начало жизни? -- "по Сеньке и шапка"... (Ремингтонистке.) Она дома?..
Ремингтонистка. Нет, кажется...
Хозяйка. Ушла... скоро вернется.
Студент. Отнесу ей костюмчик, а там ее дело... (Уходит в комнату No 4.)
Хозяйка (хочет остановить его). Федя, бросьте -- не стоит... Ремингтонистка уходит в комнату No 3.
Чиновник (перебивая). Ничего, Марья Яковлевна... пусть побалуется: ведь это же шутка.
Ремингтонистка (входя из No 3 с мотком спутанных лент). Господа, время бежит, а о нашей комнате никто и не думает. Если вы хотите обратить ее в гостиную, то...
Хозяйка. Надо мебель переставить...
Ремингтонистка. И хоть чем-нибудь маскировать этот ужасный комод.
Хозяйка (суетясь). Сейчас, сейчас... (Уходит в No 3.)
Шмит. Мы вам поможем! Семен Аркадьевич, пойдемте... Эйн, цвей, дрей, и все преобразится. Верно я говорю?..
Комик (следуя за ним в No 3). Верно! пейте мою кровь... недолго уж теперь: последний денечек... (Уходит.)
Студент (танцовщице-босоножке). Что... запутались?..
Танцовщица-босоножка (распутывая шнур гирлянды). Немного... Сейчас... не беспокойтесь.
Чиновник (задорно). А что, Федя, я думаю, не надеть ли мне новые сапоги?..
Студент. Обязательно, папаша... Когда же и обновить их, как не сегодня.
Чиновник. Верно! (Уходит к себе.)
Ремингтонистка (садясь на тахту, спиной к паре направо, обращается негромко к актеру). Помоги распутать! (Показывает на моток лент.)
Актер на роли любовников (присаживаясь). Давай... это для костюма?..
Ремингтонистка. Для котильона.
Студент (танцовщице-босоножке). Итак, вы уезжаете?..
Танцовщица-босоножка. Я вам буду писать. Студент. Спасибо... А мне нельзя к вам в деревню?.. Вы мне дадите адрес?
Танцовщица-босоножка. Засмеют, у нас в деревне... скажут: связалась... Да и письма плохо к нам ходят... Уж лучше я вас проведаю как-нибудь.
Студент. Вы обещаете?..
Танцовщица-босоножка. Если все ладно будет, непременно... Только запаситесь терпением.
Ремингтонистка (актеру на роли любовников). Ты завтра едешь?..
Актер на роли любовников. Завтра. Ремингтонистка. Я провожу тебя.
Актер на роли любовников. Нет, нет... это плохая примета... а я ведь еду к больной жене... Правда, это суеверие, но...
Ремингтонистка. А отчего ты скрывал от меня, что женат?.. Я до сих пор не понимаю...
Актер на роли любовников. Я... я думал -- ты оттолкнешь меня, если узнаешь: женатый что "отрезанный ломоть".
Ремингтонистка (прижимаясь к нему). Глупый, разве ты можешь быть виновен в глазах любви моей, что встретил раньше другую...
Актер на роли любовников (обнимая ее нежно). И все же я чувствую себя виноватым.
Студент. Вы говорите, запаситесь терпением...
Танцовщица-босоножка. Это самое главное.
Студент. Терпения у меня хватит... только будете ль вы помнить обо мне?..
Танцовщица-босоножка. Зачем вы спрашиваете?., ведь вы же знаете...
Студент. Хочу вам верить, только...
Танцовщица-босоножка (перебивая). А вы будете меня вспоминать?
Студент. Я?!, всю жизнь!., всю жизнь... Теперь мне есть чем жить... Да, да... я буду жить воспоминанием о вас...
Танцовщица-босоножка слезает со своего импровизированного помоста.
Актер на роли любовников (продолжая обнимать ремингтонистку). Что это шуршит у тебя на груди?
Ремингтонистка (улыбаясь). Гм... то, о чем никто больше не спросит меня в жизни...
Актер на роли любовников. Что ж это?..
Ремингтонистка вынимает из корсажа бумагу и показывает.
А... мое объяснение в любви...
Ремингтонистка. Твой четвертый урок на пишущей машинке... (Целует бумагу и снова прячет на груди.)
В это время студент и танцовщица-босоножка уносят столик и стул, служившие возвышением, в переднюю.
Актер на роли любовников (увидев, что они одни, целует много раз ремингтонистку). Почему ж ты думаешь, что никто тебя больше не спросит?..
Ремингтонистка. ...о том, что шуршит у меня на груди?..
Актер на роли любовников. Да...
Ремингтонистка. Потому что никто больше не будет обнимать меня в жизни (со слезами на глазах), ведь я никому не нужна... а ты уезжаешь к жене... (Тихо плачет.)
Актер на роли любовников (целуя ее нежно-нежно). Ну хочешь, я не уеду?., я останусь, хорошо?
Ремингтонистка. Нет, нет, я не такая, я не эгоистка... Тебя ждет жена... больная, может быть, несчастная... И рано или поздно ты все равно меня покинешь... И без того я благодарна за то счастье, какое ты мне дал. Ты был светлым видением во сне... да, да, светлым видением, после которого просыпаешься утешенный на всю жизнь... (целуя его руки) на всю жизнь. Спасибо тебе, милый, любимый, единственный...
Хозяйка (появляясь на пороге No 3). Лидочка!., ну что же ленты?., распутала?..
Ремингтонистка (встает). Сейчас,мамочка...
Хозяйка. Карл Иваныч ждет... Да и переодеться пора уже... (Уходит.)
Ремингтонистка (смеясь сквозь слезы). Вот так распутали!., смотри... (показывает на моток лент) еще больше запутали.
Он смеется в ответ.
(Уходя в No 3 и оглянувшись кругом.) Господи... какая странная комната!.. и это освещение... Как призрачно кругом... Это наша комната?.. это правда, что ты меня любишь?.. правда, что ты уезжаешь?.. это во сне или наяву?.. Я начинаю путаться... Что это такое?.. Это было счастье?.. или только призрак счастья...
Голос хозяйки. Лидочка... ну что же ты?..
Ремингтонистка (словно разбуженная, улыбаясь). Иду, мама, иду...
Уходит в No 3, актер на роли любовников за нею. Справа из передней появляются студент и танцовщица-босоножка. Студент тащит ее за руку к закусочному столику.
Студент. Ну пожалуйста... я вас очень прошу...
Танцовщица-босоножка. Нехорошо... барыня увидит...
Студент. Ну что из того, что я чокнусь с вами!.. Вот глупости... (наливает две рюмки мадеры) я стою за равноправие... Ваше здоровье!.. А вы выпейте за мою доблесть. (Чокается с ней и пьет.) Сегодня в департаменте, откуда ни за что ни про что уволили отца, да-с, в этом самом департаменте, с глазу на глаз с директором, сволочью первостатейной, я дал ему пощечину. Но какую!., если б вы только слышали!., словно вальком по мокрому белью... (Смеется.) Правда, геройство не бог весть какое, но все же достойное того, чтобы выпить по этому случаю... (Наливает еще себе.) За ваше здоровье...
Танцовщица-босоножка (смеясь). А я тут при чем!
Студент. А при том, что вы окрылили меня... Да, да... не смейтесь... вы... Я не смогу объяснить вам, Анюта, но вы -- одна из причин моей "воли к жизни"... А жить -- это значит бороться, значит хотеть постоять за себя, за своих ближних, за справедливость...
Танцовщица-босоножка (смеясь). Чудно вы говорите, ей-богу, по-ученому... но я сердцем вас понимаю... (чокается и пьет) все понимаю... одного только не пойму, что вас тогда на самоубийство толкнуло... Лукавый попутал, или...
Студент. Нет, не лукавый, Анюта, а... (отворачивается со взором, готовым затуманиться слезою) Володя... брат мой... слышите, -- Володя, что в дальнем плавании...
Танцовщица-босоножка. Так что же?.. (Вдруг.) Барин, миленький, не плачьте!., что с вами! (Гладит его по спине.) Ну не надо... коли трудно, не рассказывайте...
Студент (овладев собою). Он умер...
Танцовщица-босоножка. Умер?..
Студент. ...Вот уже больше полугода... Отец не знает... Отец не пережил бы ни за что... И вот я стал скрывать... притворяться... Играю... понимаете, играю, как актер... хочется сказать одно, а говоришь другое, хочешь погрустить о брате, а изволь улыбаться, выражать надежду...
Танцовщица-босоножка (сочувственно, растроганная). Господи Боже мой...
Студент. Тяжелая роль... не дай Бог никому... не всякий выдержит... Ведь все мы актеры у Господа Бога!.. Кто знает, Анюта, может, на том свете нам в награду назначены лучшие роли, а пока... будем терпеть, Анюта, наше здешнее обличье, будем терпеть, помогая друг другу...
Танцовщица-босоножка (притягивает его к себе и горячо целует). Правда, правда, милый!., хороший...
Появление из комнаты No 3 актера на роли любовников прерывает поцелуй и заставляет студента быстро скрыться к себе в комнату.
Актер на роли любовников (с дружеской иронией). Через преображенье к преобращенью?
Танцовщица-босоножка. Как не стыдно профанировать такие слова... Я могла бы ответить тебе тем же...
Актер на роли любовников. Если б ревновала...
Танцовщица-босоножка. А почем ты знаешь...
Актер на роли л ю б о в н и к о в. Ну... к такой, как Лидочка, (оборачивается в сторону No 3)не возревнуешь...
Танцовщица-босоножка. Ак такому, как Федя?.. (Усмехается.)
Актер на роли л ю б о в н и к о в . Гм... ты так ведешь свою роль, что поневоле спутаешься, где игра и где действительность... Черт возьми, я начинаю верить, что ты и в самом деле артистка милостью Божией... (Притягивает ее к себе.)
Танцовщица-босоножка (смеясь). "Актриса милосердия"...
Актер на роли любовников. Только не ко мне...
Танцовщиц а- босоножка. Ревнуешь?..
Актер на роли любовников. А ты как думаешь?..
Танцовщица-босоножка (восторженно). Правда?., значит, любишь?., любишь?..
Актер на роли любовников. Я всегда любил тебя, но теперь... (целует ее) теперь я научился ценить тебя и дорожить тобою...
Танцовщица-босоножка. Ты не играешь сейчас?..
Актер на роли любовников. А ты?..
Танцовщица-босоножка (смеясь и целуя его). Глупый, разве ты не чувствуешь!..
Комик (входя из комнаты No 3). Ишь, голубки!., милуются, словно у себя дома... Рады небось, что пьеса кончается?
Из передней раздается звонок. Танцовщица-босоножка убегает в переднюю.
Н-да-с, тяжеленек был этот сезон... Но, слава богу, сегодня последний день и финита ля комедия. Завтра начало великопостного сезона, снова на волю и да здравствует свободное искусство!.. Вы куда ангажированы?.. Я так думаю свой театр открыть, ей-богу... хотите ко мне?..
Из передней входит в ватерпруфе* и шляпке классная дама.
Классная дама (оглядывая комнату). Что за балаган такой!..
Танцовщица-босоножка проходит из передней на кухню.
Актер на роли любовников. А вы часто изволили балаганы посещать?
Классная дама (перебивая и лорнируя костюм комика). Доктор, в каком вы виде?
Комик. И вам костюмчик приготовлен...
Актер на роли любовников. Аллегорический...
Комик (как бы извиняясь). Сегодня все маскируются. Вот и меня заставили...
Классная дама. Но меня не заставят, будьте уверены.
В дверях комнаты No 3 появляются хозяйка и Шмит.
Марья Яковлевна, вы, кажется, ждете гостей?.. Хозяйка (трусливо). Да, а что...
Классная дама. Предупредите их, пожалуйста, что у меня мигрень, и попросите не слишком шуметь... (Уходит в комнату No 4, хлопнув дверью.)
Хозяйка (после паузы грустного недоумения). Вечно всем отравит удовольствие...
Шмит. Это напоследок, Марья Яковлевна... это со злости, что пять месяцев ее оплаченного пребывания здесь приходят к концу...
Актер на роли любовников. Да уж, не завидую тем, к кому она переедет...
Хозяйка (комику). Я боюсь, она еще скандал устроит... Ради бога, доктор, пойдите к ней, утихомирьте ее, дайте ей чего-нибудь успокоительного...
Комик (разведя руками). Уж не знаю, что и придумать. Ведрами ей валериановые капли прописываю. Бром, опий! ничто не действует... (Стучится в No 4.)
Ремингтонистка (за сценой, из комнаты No 3). Мама!..
Хозяйка. Иду, иду... (Уходит в No 3.)
Классная дама (за сценой, из комнаты No 4). Войдите!
Комик уходит в No 4.
Шмит (актеру на роли любовников). Вы что-то нервничаете сегодня свыше меры...
Актер на роли любовников. Еще бы!., а вдруг эта гадалка надует... В каких дураках я тогда окажусь!..
Шмит. Дайте-ка еще раз перечесть ее письмо...
Актер на роли любовников (доставая из кармана письмо и передавая его Шмиту). Ума не приложу, кто бы это мог быть... Уж не из нашего ль театра?., кто-нибудь из товарищей...
Шмит (вынимая письмо из конверта). Вы всех пригласили сегодня или?..
Актер на роли любовников. Почти всю труппу; только одни придут пораньше, а другие после спектакля...
Шмит (читает письмо). "20-го февраля, где квартируешь, много масок. Среди них ряженный монахом! Это он. Пригласи жен его на этот маскарад... Уличи... Будь счастлив". Гм... к которому часу пригласили его жен?..
Актер на роли любовников. К одиннадцати. Все трое будут в черном домино. Приедут в карете. Заберем голубчика и отвезем в "сыскное" без промедления... то есть я сегодня же могу разбогатеть, получив гонорар, и прославиться, как никто из сыщиков.
Шмит. Не надуют?..
Актер на роли любовников. Кто...гадалка?..
Шмит. Нет -- его жены. Я полагаю, трудно было глухонемую уговорить?.. Вы в ней уверены?..
Актер на роли любовников. Да и третья не сразу согласилась. Даром что кокотка, а боится скандала, жалеет его, говорит, что он женился, только чтобы спасти ее от позорного ремесла, что он единственный, кто сумел поцеловать ее душу, а не тело, что она больше виновата перед ним, так как изменила клятве целомудрия и тем сама отшатнула его от себя; словом, если и пожалует сюда, то не для того, чтобы предать его в руки правосудия, а чтобы спасти его. Вообще, личность этого троеженца приобретает такой загадочный характер, что сам черт себе ногу сломит.
Шмит (смотря на часы). Вы будете в костюме Пьеро?
Актер на роли любовников. Да.
Шмит. А жена?..
Актер на роли любовников. Коломбиной. А вы... Шмит. Арлекином. Я же вам говорил... Актер на роли любовников. Достали костюм? Шмит. Достали-таки.
Комик (входя). Ублажил... Обещала даже маскироваться, говоря, что ничего не имеет против костюма смерти, так как еще у египтян в самый разгар пира приносили мумию... дескать, жизнь не "тру-ля-ля" сплошное, а нечто посерьезнее... Глубокая мысль, я вам доложу. (Подходит к столу и выпивает.)
Актер на роли любовников (взглянув на часы). Ну, я иду переодеться... (Уходит к себе.)
Шмит (комику). Вы что-то плохо ухаживали за ней последнее время... (Показывает в сторону двери No 4.)
Комик (закусывает; развязным тоном). Не больше и не меньше, чем обязан был по контракту.
Шмит (подходя к нему). А это было по контракту -- просить у ней взаймы пять тысяч рублей?..
Комик. Вот видите, за какой дрянью вы меня принуждали ухаживать!., даже такие интимности и те она не может удержать в секрете...
Дверь комнату No 4 приоткрывается, обнаруживая классную даму в позе подслушивания.
Шмит (стоя спиной к двери No 4). Она заподозрила, что вы симпатизируете из-за денег, и обратилась ко мне за советом... Комик. Негодяйка!..
Мимическая игра классной дамы во время всей следующей сцены.
Шмит. Я, разумеется, отсоветовал, так как привел вас сюда отнюдь не для эксплуатации здешних жильцов.
Комик (гневно). Так это вам я обязан, что остался с носом?..
Шмит. Я сказал: "он и без денег должен вам симпатизировать"...
Комик. Должен...
Шмит. Ну да... во-первых, по контракту, а во-вторых, потому, что она вполне достойна симпатии столь уважаемых людей, как ваша милость..
Комик. Ну вот что, доктор Фреголи, довольно!., шутки в сторону... мне нужны деньги, так как я давно уже задумал открыть собственное дело...
Шмит. Трактир?..
Комик. Нет-с, не трактир, а театр. Разумеется, не такой ерундовский, никчемный театр, какой вы здесь затеяли, а настоящий, натуральный театр, во главе которого я мог бы стать как руководитель..
Шмит (вздыхая). Несчастная публика...
Комик. И я вам говорю, что, если вы мне этих пяти тысяч не вернете, я устрою сегодня же себе такой бенефис, что вам непоздоровится.
Шмит (хладнокровно). По контракту, коль не ошибаюсь, вам не полагается здесь бенефиса...
Комик. К черту контракты, дающие вам право издеваться над людьми!
Шмит. Издеваться?..
Комик. Да-с, издеваться... Я сегодня же разоблачу вас и открою всем и каждому, что это был только театр... только "сцена жизни", как вы выражаетесь... что я не доктор, а комик местной драматической труппы, что страховой агент такой же страховой агент, как я китайский император, что вы не Шмит, а Фреголи, что...
Шмит (перебивает, гневно). Вы не посмеете этого сделать!..
Комик (нагло). А кто мне запретит...
Шмит. Ваша совесть, надеюсь...
Комик. Совесть обязывает открывать правду...
Шмит. Но не во время же спектакля, если только вам известна театральная этика. К счастию, ваши товарищи настолько хорошо сыграли свои роли, что ваше предательство вам не удастся... гипноз игры их верный щит против таких "правдолюбцев", как ваша милость...
Комик. Вы полагаете?..
Шмит. Уверен даже... Ну кто поверит такому жалкому пьянчужке, как вы, который завирался здесь все время самым нелепым образом?..
Комик (в желчном экстазе). А вот поверят-с!.. поверят-с, не беспокойтесь... Держу пари! -- хотите на пять тысяч рублей?..
Шмит. Проиграете.
Комик. Выиграю! (Подбегает к двери No 3.) Принимаете пари?
Классная дама с искаженным лицом обманутой мегеры исчезает, шатаясь, за дверью No 4.
Шмит. Принимаю, только чтобы вас проучить... Комик (стучит в дверь No 3). Прекрасно. Увидим, кто кого проучит...
Ремингтонистка (почти одетая "маркизой", появляется на пороге двери рядом с матерью). Что такое? я еще не готова...
Комик. Лидия Федоровна!.. Марья Яковлевна!., родные мои... хорошие. Пришел к вам с повинной... Надували мы вас... как Бог свят, надували... Обманывали, за нос водили, представление устраивали...
Хозяйка (не понимая). Маскарад, вы хотите сказать?.. Ну так что же?..
Комик. Вот именно "маскарад"... Я ведь вовсе не доктор, а комик местной труппы... Карл Иваныч (оборачивается в сторону Шмита) не Карл Иваныч Шмит, а доктор Фреголи, который всех нас нанял сюда... Ей-богу... Нанял... как актеров... И Светозаров актер, и его жена, что горничной здесь служит, все мы актеры. Никакого страхового агента здесь нет, а есть только Светозаров -- актер на роли любовников.
Ремингтонистка. Что вы такое городите?., на каких "любовников" вы смеете мне намекать?..
Комик. Страховой агент... Виктор Антонович...
Ремингтонистка (гневно). Ну?!, что же дальше?..
Комик. Да вы не сердитесь... я ведь правду говорю...
Ремингтонистка. Какую правду?..
Комик. А то, что он любовник...
Ремингтонистка. Мой любовник!.. Да?..
Комик. Вообще "любовник"...
Ремингтонистка. Ах вы, гнусная личность!.. Как вы смеете порочить меня и заодно Виктора Антоновича, который верен своей жене и которого вы мизинца не стоите!
Шмит (успокоительно). Не расстраивайтесь, Лидия Федоровна... вы же видите, что доктор "хватил" лишнего по случаю масленицы...
Хозяйка (похлопывая комика по плечу). Ступайте, родной мой, выспитесь!., еще успеете...
Комик (растерянно). Да я вовсе не пьян!., вы меня не так поняли...
Ремингтонистка (горячо). Мы вас оч-чень хорошо поняли и давно раскусили, что вы за птица... (Уходит.)
Хозяйка. Лида, брось!.. Ступайте, доктор... (Комику.) Нехорошо, ей-богу, нехорошо, не ожидала от вас, чтобы вы честным девушкам такие вещи говорили... (Уходит и закрывает за собою дверь.)
Шмит (комику). Ну что?., я не был прав?..
Комик (стиснув зубы). Идиотки!.. Но я еще не проиграл!.. -- остается еще классная дама, студент, чиновник...
Шмит. Но вы, надеюсь, убедились, что иллюзии на сцене жизни прочнее, нежели на сцене театра?..
Комик. Ничего подобного... (Подходит к столу и наливает себе водки.) Вы забываете, что я известный комик... всем известный... 20 лет на сцене... Тысячи свидетелей подтвердят, что я актер, а не доктор...
Шмит. Вы действительно "комик", если не видите, в каком вы сейчас "комическом положении"... (Уходит со смехом к себе через коридор.)
Комик (выпивает и чуть-чуть шатается). "В комическом положении"... Посмотрим, кто еще останется в комичес... ( Оборачивается и видит странную картину: из двери No 4 высунулся саван, увенчанный маской смерти ).
Призрачный свет, наполняющий комнату, убавляется в силе и загадочно мигает.
Вино.... вино... виноват, Аглая Карповна, это вы-с?.. Уже в костюмчике?., хе, хе... маскировались?.. (Боязливо подходит к призраку.) 1 А я только что хотел зайти к вам, сообщить сенсационную новость... Что это вы так раскачиваетесь, дорогая... или это мне кажется... Я сегодня, пардон, немножко выпил за ваше здоровье... в глазах рябит и голова как будто кружится... (Подходит к ней вплотную.) Так вот, Аглая Карповна... вы сейчас надели маску, а я, наоборот, срываю ее с себя... Да-с: я не доктор, а знаменитый комик местного театра... актер высшей школы, которого публика носит на руках. Что?., удивлены?., поражены?., не ожидали?.. ( Хочет взять за талию призрак, но, ничего не ощущая под саваном, кричит "благим матом" ).
Свет на минуту гаснет. Призрак исчезает. Снова комната наполняется светом, который уже не мигает, являя большую сравнительно реальность обстановки. Из средних дверей вбегает студент, маскированный лешим. При его появлении комик испускает вторичный крик ужаса.
Студент (снимая маску). Что вы кричите?., что случилось?., в чем дело?
Комик (вытирая пот со лба). Ах, это вы?.. Фу, черт возьми... У меня все нервы развинтились в этом доме...
Студент. Что с вами?., вам дурно?..
Комик (показывая на дверь No 4). Там... там... что-то неладное... Слышен звонок из передней.
Ремингтонистка (появляется на пороге двери No 3 в черной полумаске, в костюме маркизы, который к ней очень идет, держа в руках мешочек с конфетти и серпантины). Что тут произошло опять?.. Федя!., какой вы смешной в этом виде!.. (Хохочет.) Настоящий леший... (Осыпает его конфетти.)
Хозяйка (появившаяся вслед за дочерью в праздничной наколке и лучшем из своих платьев). И вправду леший... Это вы кричали?
Слышен снова звонок из передней, настойчивый и со смешными перерывами. Танцовщица-босоножка, маскированная Коломбиной, пробегает из кухни в переднюю.
Комик (студенту у толкая его к двери No 4). Идемте туда... надо выяснить. Я боюсь один...
Студент стучит в дверь No 4.
Нечего стучать... там некому и отвечать, быть может... ( Вталкивает студента в дверь и сам боязливо следует за ним ).
Хозяйка с дочерью хотят последовать за ними, но в это время появляется актер на роли любовников, одетый в Пьеро и в узкой черной полумаске. Он отвлекает их внимание своим задорным веселым криком и мелькающими в воздухе длинными рукавами традиционного костюма.
Актер на роли любовников (заглянув в переднюю, откуда слышится веселый гул приглашенных гостей). Хо-хо!.. О-ля-ля!.. Добро пожаловать... Звените, бубенчики... Цветите, цветы... Радуйся весне, вечно юное сердце...
Заводит граммофон. В средних дверях появляется старый чиновник в новых сапогах и раскланивается присутствующим с веселой улыбкой и комичным притопыванием ног, долженствующим обратить всех внимание на его новые-сапоги. Ремингтонистка-маркиза бросает серпантин в Пьеро, любовно обвивая его эфемерными узами. Граммофон исполняет бравурный полонез.
Пьеро ( кричит.) Да здравствует Карнавал!.. Бей, барабан!.. Звоните в колокола!.. Торжествуй, солнце!.. Пляшите, звезды!..
Толпа ряженых, среди которых мелькают костюмы из "Цио уасиз", фигурировавшие во 2-м действии, входит чинно-веселым полонезом из передней, осыпаемая конфетти из рук маркизы и приветствуемая хозяйкой; последнюю подхватывает за руку старый чиновник, чтобы вступить с нею парой в общий полонез. Их примеру следуют и Пьеро с Коломбиной, т. е. актер на роли любовников и его жена, заключающие шествие с очарованием артистов, достойных этого названия. Смех, шутки, вскрики, остроты, конфетти и серпантины... Вдруг из комнаты No 4 выбегают комик и студенте лицами бледными и тревожными.
Комик (кричит). Господа!., несчастье!.. (В руках его мелькает какая-то записка.)
Студент. Остановите музыку!..
Комик. В доме покойница...
Студент. Самоубийство!..
Общий переполох. Все останавливаются как вкопанные. Коломбина останавливает граммофон.
Хозяйка. Аглая Карповна?..
Студент. Она.
Ремингтонистка. И тут не могла не отравить всем радости...
Комик. Отравление!..
Студент. Выпила всю стклянку с опием...
Комик. Вот ее предсмертная записка!..
Актер на роли любовников. "Прошу никого не винить в моей смерти"?..
Комик. Наоборот!.. (Студенту.) Читайте!
Студент (взяв записку, читает). "Прошу всех винить в моей смерти".
Актер на роли любовников. Черт возьми...
Спохватывается. Пауза общего изумления. Из передней раздается звонок. Коломбина бежит отворять.
Хозяйка (бросаясь в No 4). Быть может, есть еще надежда...
Уходит в комнату No 4, за нею все присутствующие с тревожным гулом, среди которого слышатся восклицания "вот ужас!", "она была молодая?", "где стол был яств, там гроб стоит", "вот так история" и т. п. Когда последние из ряженых готовы уже скрыться в дверях комнаты No 4, влетает пара новых ряженых с веселыми криками, хохотом и целой тучей разноцветных конфетти. Им кричат: "Тише -- в доме покойница". Они смолкают в смущении и следуют за всеми в комнату No 4. Только что Коломбина хотела последовать их примеру, как новый звонок из передней призывает ее к исполнению своих обязанностей. Сцена остается пуста. В коридоре показывается таинственный монах в наряде капуцина, с капюшоном, надвинутым на лицо. Он прокрадывается в столовую и заглядывает в переднюю, откуда быстрыми шагами подходит к двери No 4 и запирает ее на ключ.
Монах (выйдя на середину комнаты). Анюта!..
Коломбина (на пороге двери, ведущей в переднюю). Кто меня звал?..
Монах. Это я. Пойдите сюда...
Коломбина (подбегая к нему). Кто вы?..
Монах спиною к публике показывает ей лицо из-под капюшона.
Господи... ведь вы должны быть Арлекином?
Монах. Тсс... потом все объясню. Идите в переднюю и больше никого не пускайте. Мне необходимо две-три минуты быть наедине с этими дамами. (Показывает в сторону передней.)
Коломбина. Но позвольте, а если...
Монах. Не рассуждайте!.. Пригласите их сюда и дежурьте у дверей!..
Коломбина, пожимая плечами, возвращается в переднюю и с реверансом приглашает вновь прибывших войти в комнату. На сцене появляются три черных домино, -- одно из них с собачкой на изящной привязи, по которой нетрудно узнать ее хозяйку. Коломбина скрывается в передней.
Монах. Войдите, милые женушки!.. Войдите... не бойтесь... Рад вас видеть, раз вы этого так упорно добивались... ( Отбрасывает капюшон с лица. Черные домино вскрикивают от изумления ).
Дама с собачкой. А!.. Это ты, подлый обманщик?.. Попался, наконец... попался-таки... (Снимает маску. Ее примеру следует глухонемая.) Ожидал небось, что и на таких, как ты, управа сыщется?.. Хорошо пела пташечка... это что и говорить... и я, дура, заслушалась... и поверила... и размякла... и всю душу принесла на алтарь любви... А он вот чем отплатил?!, вот чем разодолжил... Мол, закон для нас не писан? Плевать на закон... Врешь, голубчик!., закон восторжествует... И ответишь перед ним... вот как пить дать ответишь!..
В это время Параклет объясняется знаками глухонемых со своей второй женой.
Падшая (кричит даме с собачкой). Замолчите, греховодница!.. Вам ли говорить о законе?!.. и говорить тому, кто Любовь свою возвысил над законами, как высший Закон!.. (Срывает с себя маску.)
Дама с собачкой (донельзя пораженная). Да что вы, рехнулись, голубушка?..
Падшая. Это вы с жиру беситесь, ставя жалкий формальный закон выше того, кто спас вас некогда, как Золушку прекрасный принц... Вы были беззащитны, и он дал вам силу!., она была (показывает на глухонемую, продолжающую объясняться знаками с Параклетом) несчастна, и он дал ей счастье!.. Я -- жалкая падшая, и он поднял меня до себя!!! (Падает к ногам Параклета и целует их в самозабвении.) Господин, господин, прости ее за брань и поношение... она не понимает, что творит, и не ведает, что затеяла... (Ее густые длинные волосы выбились из-под капюшона и покрыли блестящей волной ноги Параклета.)
Монах. Все к лучшему, Мария... Встань, встань, я не Бог... (Поднимает ее.) Пусть свершится правосудие и да будет кара мне за ту жалость, что толкнула меня на спасение всех вас... Может быть, тюрьма и в самом деле подходящее для меня место... -- ведь там так много нуждающихся в Параклете, то есть в советнике, помощнике, утешителе... Путь Параклета всегда на Голгофу... это в порядке вещей.
Падшая (хватая за руку глухонемую). Но мы не допустим до этого...
Дама с собачкой. Пусть возвратится в лоно "брачной жизни"... Какой ему еще Голгофы?!.
Падшая (задорно-вульгарно). Вот это "здорово" сказано...
Дама с собачкой ( ей ). Изменница!!!
Монах (к даме с собачкой). Пусть так... но "брачной жизни" с кем?., с тобой? Она (показывает на падшую) запротестует. С нею? ты запротестуешь... С глухонемой? (П оказывает на глухонемую ). Пожалуй, обе вы запротестуете.
Слышен звонок из передней и препирательство служанки Коломбины с вновь прибывшими.
Для гаремной жизни вы недостаточно мусульманки... А другого исхода я не знаю... Считайте, что я умер... что я потерян для вас... что я поступил в монастырь и что эта одежда на самом деле присвоена моему сану... Я дал вам все, что только мог... не требуйте же большего, нужного другим, еще ни крошки от меня не получившим.
Дама с собачкой (нервно оглядываясь по сторонам). Где этот Светозаров?.. где мой сыщик и его жандармы? Я вижу, без властей нам с ним не справиться.
Монах. Светозаров -- мой агент, сударыня... и вызвал вас сюда не он, а я... Да, я -- чтобы помочь победе в вас человеку над самкой. Думайте больше о небесных жандармах, чем о земных, там, где речь идет не о мужчине, а о человеке. К счастью, я нашел среди вас адвоката, (показывает на падшую) освободившего меня от недостойных меня самооправданий...
Настойчивые, непрекращающиеся звонки из передней и стук в дверь No 4, которая дрожит под напором пытающихся ее открыть.
Время не терпит... Все слова сказаны... Ступайте и не проклинайте того, кто душу свою положил вам на радость!.. Мой последний подарок -- я заплачу Светозарову за его сыск...
Дама с собачкой. Ему не за что платить!.. Мы обмануты...
Падшая (передавая пачку денег монаху). Вот его гонорар... это наш долг, а не твой.
Дама с собачкой. С какой стати?..
Падшая. Надо быть честной, сударыня... надо быть благодарной... Прощай, Господин мой... Спасибо за счастье свиданья... (К другим женам.) Идемте!., не будем мешать ему... Нас много, а он ведь один!.. ( Уходит направо, увлекая глухонемую, которой Параклет шлет мимически слово прощанья ).
Дама с собачкой (беря собачку на руки). Мими, до чего мы дожили, если продажная тварь и та осмеливается учить нас честности и благодарности!.. ( Целует слезливо морду собачки, в то время как Параклет подходит к двери No 4 ).
Сокровище мое, одно ты мне осталось в утешение. Ты не изменишь, как они!.. Ты не изменишь мне? Ну отвечай. Отвечай?.. Отвечай!.. ( Уходит, страстно прижимая собачку к лицу, в тот момент как Параклет в личине монаха отворяет дверь No 4 ).
Студент (взволнованно-недоуменно). Кто это дверь запер?..
Монах. В чем дело?..
Студент (слегка изумленно). Ах, это вы, Карл Иванович?.. Надо воды скорей!.. Приводим в чувство самоубийцу... (Берет графин с водой и стакан из буфета.)
Монах. Самоубийцу?..
Студент. Успокойтесь... Оказалось -- фальшивая тревога... ( Убегает в No 4 в то время, как из передней входят несколько маскированных актеров с директором труппы и режиссером местного театра, одетых: первый -- римским сенатором, а второй -- поэтом Луканом ).
Монах (нахлобучив капюшон, обращается ханжеским тоном к сенатору)....Оно уасИз, йопипе?*
Директор-сенатор (заглядывая под капюшон монаха). А!.. это вы?.. (Хохочет.) Узнали?.. (Сдвигает маску на лоб.)
Монах (приподняв капюшон). Ну еще бы... (Смеется.)
Некоторые из вновь пришедших, оглядев с любопытством столовую, проходят в комнату No 3; вскоре за ними следуют и остальные.
Итак, "камо грядеши"?..
Директор. Гряду на последний акт комедии, поставленной вами на сцене жизни.
Монах. Милости просим...
Директор. Пьеса проходит с успехом?..
Монах. Отменным. А у вас как дела?..
Директор. Слабоваты...
Монах. Мало публики?..
Директор. Негусто...
Монах. Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе. Раз публика не идет к вам, идите, как я, в публику... (Смеется.)
Директор (отвечая смехом). Я и пришел, как видите... Не опоздал?
Монах. Вы попали к развязке. Директор. Интересный финал?..
Монах. Трудно судить, ибо он столь затяжной, что нам с вами не дожить до его истечения.
Из комнаты No 4 выходят гурьбой гости и жильцы меблированных комнат. Монах опускает капюшон, но остается у рампы на виду у всех...
Хозяйка (облегченно вздыхая). Ну, слава богу, обошлось... (К дочери.) О каком это "театре" она выпытывала у доктора?..
Ремингтонистка. Да доктор спьяна выдумал невесть что на свою же голову... Меня не удалось провести, не таковская. А она вот поверила.
Пьеро-Светозаров. Вы кто такой?!. Отвечайте!.. Господа, остановитесь... Именем закона.
Все останавливаются, окружая их и смолкая.
Монах (ему, измененным голосом). Успокойтесь... Я тот, кого вы ищете на протяжении четырех актов этой пьесы... Пьеро. Как ваше имя?..
Монах. "Что в имени тебе моем", когда и так уж ясно, что сбываются слова гадалки...
Пьеро. Гадалки?.. Вам известно ее предсказание...
Монах. Так же, как и то, что в случае успеха вам причитается награда за ваш сыск...
Пьеро. Черт возьми!
Монах. И вот она, друг мой, проверьте. (Передает ему деньги.)
Пьеро (берет деньги дрожащей рукой). Кто вы?., я начинаю терять голову...
Монах. Кто я, вы должны сами догадаться; а вот кто вы, об этом и догадываться нечего.
Пьеро. Кто ж я, по-вашему?
Монах. Вы одураченный Пьеро.
Пьеро. Одураченный?
Монах. Ну да. Ведь это ваше назначение, раз вы Пьеро, то есть простак, который часто попадает впросак, хватаясь не за свое дело.
Пьеро. Какое ж мое дело, по-вашему?
Монах. Любовь... этому учат сотни комедий дель арте, сотни арлекинад!..
Пьеро. Но если я Пьеро, то я могу быть одурачен только Арлекином, этому тоже учат сотни комедий дель арте, сотни арлекинад!
Монах. Он перед вами. ( Сбрасывает рясу монаха, которая, падая у его ног, обнаруживает Арлекина в блестящем, ослепительно ярком наряде ).
Пьеро. Вы... это вы???
Арлекин (звеня бубенчиками рукавов). Да, милый, это я, это вы, это она, (берет за руку подошедшую к ним Коломбину) а это он... (Указывает на доктора, вышедшего к этому моменту из комнаты No 4 в маске и с традиционной клизмой в руках.) Мы все здесь... считайте: Арлекин, Пьеро, Коломбина и доктор из Болоньи -- любимые персонажи веселой арлекинады...
Они берутся за руки, весело выстроившись в пестрый ряд у самой рампы.
Мы воскресли, друзья мои!., вновь воскресли, но уже не для театра только, а для самой жизни, опресневшей без нашего перца, соли и сахара. Мы вмешались в жизненный пирог, как приправа, без которой он ничего не стоит на вкус, и подрумянили его огнем нашей любви, как праздничную булку. Слава нам -- вечным маскам солнечного Юга! Слава настоящим артистам, спасающим своим искусством жалкие комедии несчастных дилетантов. (К публике, вскакивая на суфлерскую будку.) Слава вам, господа, если вы унесете в сердце своем воспоминание о самом главном, не только сказанном здесь, но и показанном!.. Пьеса сыграна, и если вы ничего не имеете против занавеса, то мы его опустим с подобающей помпой. Но если для вас самое главное не в том, что здесь представлено, а в развязке драматической интриги, какую вправе ожидать всякий от пьесы в театре, где заведуют репертуаром люди знающие, опытные, хорошо приноровившиеся к вкусам публики, то... "сделайте одолжение", господа, пожалуйста, -- нам ничего не стоит окончить пьесу, как вам будет угодно. Хотите, Светозоров разведется с женой-танцовщицей и женится на Лидочке, а Федя-студент -- на танцовщице?., или, если угодно, отец Феди -- чиновник может снова поступить на службу и даже жениться на матери Лидочки?., а то, например -- тоже хорошая развязка для пьесы, -- Лидочка, узнав, что Светозоров не агент страхового общества, а актер местного театра, простит ему талантливое исполнение и перенесет всю свою любовь на драматическое искусство и в конце концов станет актрисой?.. Доктора Фреголи еще не поздно притянуть к судебной ответственности, и, может быть, это необходимо даже сделать, потому что троеженство, как там ни верти, а ничего похвального в этом нет и быть не может... Хотите, так окончим пьесу? Моментально!., нам это ничего не стоит. А то можно закончить ее и трагически... Драма так драма, черт побери! Хотите, классная дама, подслушавшая, как вы видели, разговор комика с доктором Фреголи, выдаст головой Параклета и сведет на нет весь его замысел вопреки мнению, что иллюзии на сцене жизни прочнее, чем на сцене театра?
Директор (подойдя к нему сзади и положив руку на его плечо). Послушайте старого, опытного антрепренера!.. Самое главное -- это вовремя окончить пьесу... Час уже поздний, публика торопится домой, многим надо завтра рано на службу... опять же трамваи ходят только до известного часа... Поиграли и довольно!.. Разве вы не видите, как публика уже нервничает в заботе о верхнем платье, галошах и тому подобном?..
Режиссер (подойдя к Арлекину с другой стороны и наклонившись к его уху). Самое главное -- это эффектно закончить пьесу. Общие танцы!.. Взрыв веселого смеха!., что-нибудь в этом роде! и если это художественная постановка, то не мешает подумать и о соответствующем освещении. Апофеоз всегда бывает кстати... Я нарочно для таких случаев ношу с собой бенгальский огонь... Вот, держите. (Вынимает из кармана трубку с бенгальским огнем, передает ее Арлекину и поджигает спичкой, крича в то же время окружающим.) Господа, общие танцы!.. Музыка!.. Начинайте!.. Смейтесь!., бросайте конфетти!.. Больше жизни!., удальства... веселья... молодости!.. Занавес!!!
Арлекин со снисходительной улыбкой освещает бенгальским огнем нарочито искусственное веселье актеров, пляшущих под бравурный вальс бального оркестра.
Занавес.
1921 г.