Ричард немедленно поднялся и, обняв своего сводного брата, от души поздравил его с избавлением от мятежников.
-- Наш побег удался лишь с величайшими трудностями, государь -- сказал сэр Джон Голланд. -- Мы обязаны нашим спасением настоятелю монастыря Св. Августина, который помог нам благополучно выбраться из города и снабдил нас лошадьми. Кентербери находится во власти мятежников; и если б мы попали в их руки, то были бы без всякой пощады преданы смертной казни.
Во время этого рассказа принцесса не могла скрыть свое волнение, а окружающие короля с ужасом переглядывались между собой.
-- Клянусь св. Георгием! Неужели негодяи доходят до таких крайностей?! -- воскликнул Ричард.
-- Государь, это -- дьяволы, спущенные с цепи, -- сказал сэр Джон. -- Они уже принесли неисчислимые бедствия. Дворец вашей милости подвергся осаде и был ограблен, -- прибавил он, обращаясь к Сэдбери.
-- Я нисколько не сожалею о моих собственных потерях, -- вставил архиепископ. -- Лишь бы мой дворецкий и мои слуги остались здравы и невредимы.
-- Негодяи проявили страшную мстительность... -- сказал сэр Джон и замялся, не решаясь продолжать.
-- Что же они сделали? -- воскликнул архиепископ. -- Не бойтесь сказать мне всю правду.
-- Они казнили вашего дворецкого, Сиварда, за то, что он отважно отказался сдать им дворец, -- сказал сэр Джон.
-- Да разразится над ними небесная кара за их кровавое деяние! -- воскликнул архиепископ.
-- Если бы ваша милость находились там, то я не сомневаюсь, что и вы также пали бы жертвой их мстительной ярости, -- продолжал сэр Джон.
-- Но они жестоко поплатятся за это! -- запальчиво воскликнул Ричард. -- Мы немедленно пойдем на них со всеми силами, которые только нам удастся собрать.
-- Предприятие слишком опасное, государь, -- мрачно возразил сэр Джон Голланд. -- Мятежники так многочисленны, что одолеют все те силы, которые вы выставите против них. В Кентербери, как я сказал сейчас, восстание в полном разгаре. Мятежники принудили мэра и старшин принести присягу в верности их Союзу; и если среди граждан остались еще верные трону люди, то они не посмеют заявить о себе. Многие джентльмены укрылись в монастырях и храмах, но едва ли они найдут там безопасный приют от этих диких и кровожадных чудовищ. Ваше величество намереваетесь сильно наказать их, но для этого вам придется взять приступом город, они, наверно, окажут вам сопротивление.
-- Увы! -- воскликнул архиепископ. -- Как горько, что те, которых я кормил, как детей, могли так поступить!
-- Город не трудно будет отбить, -- сказал сэр Симон Бурлей. -- Не нужно только действовать стремительно, иначе дело кончится плачевно.
-- Это верно, -- заметил сэр Джон. -- До сих пор я говорил только о Кентербери, но каждый город, каждая деревенька в Кенте охвачены восстанием. Наше путешествие оттуда было сопряжено с большими опасностями. Скажите, сэр Осберт, преувеличиваю ли я?
-- Ничуть, мой добрый милорд, -- отвечал рыцарь, призванный им в свидетели. -- К вашему рассказу я могу прибавить, что мы были вынуждены на своем пути объезжать Рочестер и все другие большие города, но даже в маленьких деревушках жители пытались задержать нас. Если бы мы не избирали для своего путешествия только ночное время, то не доехали бы до Лондона здравыми и невредимыми.
-- Вы описываете ужасную картину, но я не сомневаюсь, что она верна, -- сказал архиепископ. -- По-видимому, это восстание распространилось с быстротой всепожирающего пламени.
-- В этом нет ничего удивительного, коль скоро повсюду были приготовлены очаги с горючим составом, -- заметил сэр Симон.-- Но кто вожаки мятежа? -- добавил он, обращаясь к сэру Джону Голланду.
-- Явными главарями считаются Уот Тайлер, дартфордский кузнец, затем один беглый преступник, именующий себя Джеком Соломинкой, и один монах, по имени Джон Бол, которого ваша архиепископская милость напрасно не приказали повесить в Кентербери. Но подозревают некоторых знатных особ, которыми будто бы было подготовлено восстание и которые тайком руководят мятежниками.
-- Были ли эти знатные особы названы? -- спросил король.
-- Государь! Говорят... но, без сомнения, это ложь... будто ваши дяди замешаны в заговоре, -- ответил сэр Джон Голланд.
-- Мы уже много слышали об этом, но не согласны верить, -- ответил Ричард.
-- Я с горечью должен сказать, что сами мятежники придают веру тому слуху, будто герцог Ланкастер участвует в заговоре.
-- В таком случае, сэр Джон Филпот прав! -- воскликнул король. -- Ясно, что именем нашего дяди мятежники распространяют свое дело.
-- Не верьте этому, государь! -- воскликнул Чосер.
-- Как, разве мое слово не достойно доверия? -- воскликнул Голланд.
-- Нет, милорд, -- ответил Чосер. -- Но вы были плохо осведомлены.
-- Прошу уделить мне минуту внимания, государь, -- сказал барон де Вертэн, до сих пор не принимавший участия в совещании. -- Прежде чем ваше величество придете к окончательному решению относительно способа действий, умоляю взвесить хорошенько последствия в том случае, если мятежники беспрепятственно будут допущены идти на Лондон. Ведь вся ответственность -- и, по мне, вполне основательно -- падет на ваше величество и на ваших министров за все те неистовства, которые они могут натворить. Во всяком случае, движение мятежников должно быть остановлено, и им должен быть нанесен решительный удар.
-- Но как и кем? -- спросил Ричард.
-- Сэр Джон Филпот просил две тысячи человек, -- ответил барон. -- Дайте мне только двести человек, и я сделаю попытку. Но нельзя терять время.
-- По возвращении в Тауэр я немедленно проверю численность гарнизона и, если можно будет уделить двести человек, предоставлю их в ваше распоряжение, государь, -- сказал сэр Симон Бурлей.
-- Я не хочу отставать от барона! -- воскликнул сэр Джон Филпот. -- Я достану двести отважных молодцов и отправлюсь с вами.
-- И вы оба погибнете, -- заметил сэр Симон.
-- Так что ж, если мы нанесем удар мятежникам? -- воскликнул Филпот. -- Мы умрем за правое дело, а наш пример воодушевит других.
Хотя совещание продолжалось еще некоторое время, но никакого изменения не было внесено в распоряжение, предложенное сэром Симоном Бурлеем. Весь Совет, не исключая принцессы, одобрил его. Между прочим, было решено, что король со всем двором будет по-прежнему находиться в Тауэре, принцесса же останется в Эльтгемском дворце до тех пор, пока не будут получены дальнейшие известия о мятежниках.
Затем королевский кружок направился в пиршественную залу, где было приготовлено роскошное угощение.