Въ это время въ колонію явился гость, инженеръ Марини. Онъ пріѣхалъ по собственной волѣ -- предложить графу Козимо одно предпріятіе. Инженеръ былъ красивый молодой человѣкъ, онъ получилъ свой дипломъ въ Германіи и недавно возвратился въ Сардинію, сгорая желаніемъ изслѣдовать всѣ ея горы рудокопнымъ молотомъ. Онъ уже велъ работы на одной копи въиИглезіасъ и заслужилъ довѣріе владѣльцевъ; такъ говорилось въ рекомендательномъ письмѣ. Остальное онъ объяснилъ самъ, бойко, живо, хоть бы адвокату. Врѣзываясь въ гору за жилой свинцово-серебряной руды, онъ былъ принужденъ остановиться, чтобъ же нарушить права чужой собственности, но позволилъ себѣ порыться немного на поверхности и теперь увѣренъ, что этотъ лугъ, пастбища и каштановая роща стоятъ дорого.
Лугъ, выгонъ и роща принадлежатъ графу; Марини уполномоченъ предложить ему продать это мѣсто или вступить въ общество для извлеченія всѣхъ залежей. Послѣднее, конечно, выгоднѣе, и онъ совѣтовалъ бы такъ сдѣлать.
Все это сказано было очень серьезно. Козимо просилъ себѣ часа на размышленіе, инженеръ великодушно далъ ему весь вечеръ. На семейномъ совѣтѣ Сильвіо былъ одного мнѣнія съ Беатриче, а Козимо находилъ, что они правы: надо дойти до самой сути...
-- Рудника,-- подсказалъ Сильвіо, всегда веселый въ присутствіи кумы.
-- Кто знаетъ? Подъ каштанами, можетъ быть, залегли сотни тысячъ лиръ!
-- На васъ пошло счастье, -- шутилъ Сильвіо.-- Правду говоритъ миланская поговорка... Какъ эта поговорка, кума Беатриче, не припомните?
Она припомнила и покраснѣла. Въ миланской пословицѣ говорится: "идетъ сынокъ, несетъ свой узелокъ".
Рѣшено было вступить въ общество. Козимо слѣдовало поѣхать на копи и остаться тамъ нѣсколько дней, но Сильвіо вызвался замѣнить его. "Я могу отправляться куда угодно и насколько вздумается,-- увѣрялъ онъ полу-шутя,-- обо мнѣ некому плакать". И на другой же день онъ уѣхалъ. До дилижанса его провожали счастливѣйшіе изъ супруговъ и злополучнѣйшая дѣвушка, у которой теперь все отнимали.
Инженеръ, усѣвшись на имперіалѣ дилижанса рядомъ съ Сильвіо, весело улыбнулся прекрасному утру, а потомъ сообщилъ спутнику, что нашелъ нѣчто... Но только рудокопный молотъ тутъ не при чемъ.
-- Что же вы нашли?
-- Что графиня -- красавица, а синьорина Анджела -- великолѣпная дѣвочка.
-- Знаю, -- отвѣтилъ Сильвіо и замолчалъ, глядя въ даль. Ему казалось, что онъ видитъ и тамъ молодаго человѣка, свѣдущаго, привлекательнаго,-- вотъ какъ этотъ,-- но еще неизвѣстнаго. Вдругъ онъ будто что-то припоминаетъ, летитъ въ Сассари, влюбляется въ Анджелу и женится. А онъ самъ, Сильвіо? Да вотъ онъ ѣдетъ устроить дѣло о рудникѣ; потомъ скорѣе назадъ къ сбору винограда, потомъ нужно окрестить первенца Беатриче... Онъ бросается въ разныя хлопоты, чтобъ безпрестанно быть въ дѣлѣ. Тѣшить себя нечѣмъ, нужно наполнить жизнь.
-----
Но что дѣлала "несчастная" въ отсутствіи "неблагодарнаго"? Она плакала, наполняла дневникъ страницами любви и отчаянія и, наконецъ, не вынося болѣе борьбы, открыла свою тайну Беатриче. Та захлопала руками, разцѣловала маленькую подругу и объявила, что это чудесно, что она очень рада.
-- Такъ ты невѣста! Какъ же ты могла молчать?
-- Еслибъ ты знала, какъ это было трудно! И утромъ, и ложась спать, и во снѣ себя спрашивала: сказать ей все?
-- Дай-ка на себя посмотрѣть. Платья нужно будетъ выпуститъ. Ты будешь настоящая дамочка.
-- Ахъ; да,-- вскричала Анджела въ порывѣ радости.-- Только поскорѣе; я ненавижу, когда видны ботинки. И ему тоже не нравится.
-- Онъ такъ сказалъ?
-- Далъ понять... Но только все это напрасно,-- продолжала она, поникнувъ головою,-- онъ меня не любитъ.
-- А ты?
О, она его боготворитъ! Биче поспѣшила ее увѣрить, что Сильвіо не замедлитъ сдаться такой пламенной любви.
-- А вотъ еще что: въ гражданскомъ кодексѣ...
-- Что ты нашла въ кодексѣ?
-- Статья 55: "не могутъ вступать въ бракъ лица мужскаго пола раньше восемнадцати, а женскаго раньше полныхъ пятнадцати лѣтъ".
-- Такъ что же?-- возразила Беатриче.-- Подождетъ! Онъ еще не старикъ.
-- И потомъ еще статья 68: "король разрѣшаетъ вступленіе въ бракъ женщинѣ, если ей исполнилось двѣнадцать лѣтъ", а мнѣ всего одинъ мѣсяцъ до полныхъ тринадцати!
-- У короля столько дѣла! Лучше подождать.
-- Во всякомъ случаѣ придется его безпокоить.
-- Почему?
-- Потому что статья 59 запрещаетъ бракъ между дядей и племянницей; а король можетъ отмѣнить это запрещеніе, "если представятся важныя причины".
-- Такъ и сказано?
-- Я наизусть знаю. Скажи же, если оба любятъ другъ друга, вѣдь, это важная причина?
-- Я думаю, да,-- отвѣчала подруга, чтобъ ее утѣшить.
Анджела была, все-таки, рада, что довѣрила свою тайну Беатриче. "Я тебѣ все сказала,-- заключила она, пряча свой дневникъ.-- Обѣщай, что не откроешь никому, даже твоему мужу".
Чтобъ доставить ей удовольствіе, Биче обѣщала, но едва осталась наединѣ съ Козимо, какъ тоже взяла съ него обѣщаніе молчать, и все ему разсказала.