СЦЕНА ПЕРВАЯ
Зал в доме Петручо.
Входят Морозо, Софокл и Транио, украшенные розмарином, как бы вернувшись с венчания.
Морозо.
Ну, дай им бог!
Транио.
Аминь!
Софокл.
И я -- аминь!
А как-то ей расхлебывать? Бедняжка!
Через какие родники терпенья
Ты выберешься к счастью!
Транио.
Да, конечно,
Ее отец с ней поступил жестоко,
Совсем жестоко и не по-отцовски,
Отдав дракону в жертву. Признаюсь,
Мне жаль несчастную.
Морозо.
Да он, пожалуй,
Не гак уж страшен, как его малюют.
Софокл.
Льстит, старый жулик: хочет угодить
Отцу, нацелясь на другую дочку.
Транио.
И заберет?
Софокл.
Да, забери я Рим.
Хотя отец согласен.
Транио.
Я ведь раньше
Считал его хорошим.
Софокл.
Да, богатым,
Но вряд ли он для женщины хорош.
Транио.
А то и хуже!
Морозо.
Если Катарина
Своим до крайности свирепым нравом,
Своим непрекращающимся криком
(Все знают, какова была) взбесила
Его себе под стать, не надо думать,
Что он вернется к погребенным бурям
Со смирной девушкой.
Софокл.
Боюсь.
Транио.
Я тоже.
Да так, что, приведись мне быть невестой
И стать его женой...
Морозо.
Как поступили б?
Транио.
У злых котов глотать угли учился б
Да прыскать на него огнем в защиту
От дерзких, наглых выходок, которых
Не выдержать и пьяной потаскухе:
Без этого позор и ерунда --
Быть замужем за ним.
Софокл.
Вполне согласен.
Транио.
Ведь он, чуть вспомнит первую супругу
(Я говорю вам с фактами в руках),
Так и во сне подпрыгнет да орет,
Чтоб дали палку, вилы, кочергу,
Со страху, что пришел супруги призрак
Украсть его штаны. С той первой свадьбы
Он стал похож на прежнего Петручо,
Как я -- на Вавилон.
Софокл.
Он славный парень!
Ей-богу, я его люблю, но думать,
Что он ей пара, нежной...
Транио.
Если бедной
Шепнуть слова молитвы чуть слышнее,
Чем про измену говорят,-- вспылит.
Когда он зол, так тень на циферблате
Ему гремит не хуже водопада.
А уж жена сама не смей ни есть,
Ни пить, ни молвить "здравствуй", ни одеться,
Пока ей не велит.
Софокл.
Он в три недели
Ее уморит. Ставлю десять фунтов.
Транио.
Играю в половине.
Входит Жак с бутылками.
Морозо.
Он влюблен,
И весь медовый месяц... Здравствуй, Жак!
Хлопот, наверно, полон рот?
Жак.
Еще бы!
Древнейшим играм надобно яиц...
Софокл.
Ни с места же!
Жак.
...Растертых в мускателе.
Транио.
Ну, если так, еще куда ни шло!
Морозо.
Хозяйская наседка. Поспешимте!
Софокл.
Мы к вам сейчас прибудем!
Жак.
Ваша милость
Найдет, что все богато, все прекрасно,
Все мило, как весна! Почтенный сэр,
А вам когда ловить копьем колечко?
На это б и за деньги посмотреть.
Морозо.
Вот как!
Жак.
Клянусь своей ничтожной честью,
Возлюбленная ваша ведь должна
Считать игру на скрипке без смычка
Плохой забавой.
Морозо.
Экий балагур!
Жак.
А вдруг -- мудрец? Благослови вас небо! (Уходит.)
Транио.
Ведь это правда.
Софокл.
Ну, когда же сроки?
Вы свадьбу крадете у нас.
Морозо.
Да нет же:
Готов, как только разрешит отец,
И всех оповещу.
Транио.
Что ж не сегодня?
Обоих бы да сразу.
Морозо.
Есть причина.
Софокл.
Ей имя -- Роланд.
Морозо.
Может быть, пойдем?
А то решат, что мы пропали. Ходу! (Уходит.)
Транио.
Вы как кнутом его прогнали.
Софокл.
Этак
Жены ему не подогнать.
Транио.
Надеюсь.
Уходят.
СЦЕНА ВТОРАЯ
Комната там же.
Входят Роланд и Ливия.
Роланд.
Если со мной сегодня вы уйдете,
Если привязанность для вас не слово...
Ливия.
Люблю вас, как люблю. Вы знали, Роланд
(Здесь никого нет?), все мои пристрастья
Служили вам. Как идолопоклонник,
Я вас боготворю...
Роланд.
Тогда -- сюда.
Ливия.
Ребячество я полная нелепость,
Хуже, чем полная беспечность. Для чего нам
Позорить нашу склонность, обгоняя
Свое же счастье?
Роланд.
Незачем вам льстить!
Ливия.
Ах, право, не умею!
Роланд.
Кроме бегства,
На что мне полагаться?
Ливия.
Не на бегство.
Оно возможно: время в нашей власти,
И все покуда заняты другим.
Но раз отец мой против нас, что выйдет
Из этого, как не погибель? Если
Вы взглянете, как я,-- я покажу вам
И докажу, что, оставаясь здесь,
Мы выбираем курс длинней, но верный.
Роланд.
Тем временем, Морозо вас...
Ливия.
Нисколько.
Поверьте одному: мне много легче
Красть, по миру пойти, блудить, треской
Протухшей торговать (грех непрощенный)
Или гнилыми крокусами, камнем
От флюса, чем итти за рвань...
Роланд.
За деньги.
Богатство победит.
Ливия.
Скорей шитье
Бывать первосвященником. Как, Роланд?
Прости меня, любовь! Где ваша совесть?
А деньги могут целовать?
Роланд.
Да.
Ливия.
Сзади,
Из кошелька на юбке. Могут сжать
Так, чтоб я запищала? (Боже мой,
Как ты смешон!) Со мною деньги лягут,
Как вы? Ах, до чего мужчины глупы!
Его-то деньги? Рыцарей картинки,
Которые навек прибиты к седлам?
Нет, Роланд, не возьмет меня никто:
Вольна краса, и вольно подарю
Тому, кто любит, а не купит. Веришь?
Роланд.
Я не сказал, что я не верю.
Ливия.
Выйди.
Ты -- самый лакомый кусочек страсти.
Да, я не обману тебя...
Роланд.
Я лучше...
Ливия.
Верь мне, пожалуйста! Как не добьюсь
Я счастья...
Роланд.
Но...
Ливия.
Что "но"?
Роланд.
Хочу сказать...
Ливия.
Я знаю, что: что ты жениться хочешь
И жить со мной. Все? Больше ничего?
Роланд.
Да.
Ливия.
Так и будет. Хватит? Убирайся.
Роланд.
Мне тошно уходить.
Входит Бианка, разговаривая с Марией.
Ливия.
Сказать по чести,
Ты молодец! А вот идет сестра!
Уйди, уйди, прошу! Целуй и верь мне:
Тремя ночами старше -- я твоя.
Услышишь обо мне. Прощай!
Роланд.
Прощай! (Уходит.)
Ливия.
Ах, он, глупыш! Как жалобно взглянул!
Повешусь, а его не огорчу.
Хоть из любви к искусству буду верной.
Бианка.
Мария, лучших не найти предлогов,
Если сегодняшний проспать. Не дайте
Своей стыдливости и доброте
Стать наковальнею его капризов!
Он, как пустила первая жена,
Так до сих пор и крутится. Судите,
Но после не валите на меня,
И если устоять...
Мария.
Стой! Так и делать?
Бианка.
А вам не хочется?
Мария.
Не доводилось.
Бианка.
Тем выйдет натуральнее и крепче.
Но помнить -- я не заставляла.
Мария.
Помню.
Как Курций для спасения страны,
Бросаюсь в бездну брака. Да свершится!
Прощайте, всё, что не укор и дерзость, .
Пока не сотворю чудес! Кузина,
Я больше не смиренная Мария:
Во мне трепещет новая душа
Из северного ветра, только буря
И, точно буря, все разносит в щенки,
Пока по-моему не будет.
Бианка.
Честь вам,
Если вы устоите. Только сами.
Мария.
Прощайте, нежности! Я устою.
Зардейтесь гуще, робкие девицы:
Смотрите и учитесь.
Бианка.
Вот сестра.
Мария.
Влюбила старца.
Бианка.
Влюблена в мальчишку.
Мария.
Молчите! Разве сердцу не болеть,
Когда пафосский бал поднимет древность,
Потеть над пробкой, отбивать минуты
Объятий кашлем и вставать, задохшись?
Ливия.
Откуда вы и эта речь?
Мария.
Из церкви.
Там научили. Я теперь жена.
Ливия.
Оно и видно. Скромненькая.
Мария.
Дура!
Вот выйдешь замуж, так на всю-то скромность
Не купишь и булавки.
Бианка.
Не дай бог!
Мария.
Чего?
Бианка.
Такой тупицы, как сестренка.
Ливия.
С ума сошли?
Мария.
И ты с ума сойдешь.
Или мы раззнакомимся (запомни!),
Или сразись за женщин. Время -- в спальню.
Прости, Гимен янтарный, если жертву
Тебе я задержу, задав поста
Отважному супругу.
Ливия.
Что ей надо?
Бианка.
Поймите.
Ливия.
Я боюсь, что поняла.
Мария.
Вы мне помощник?
Ливия.
Отступись, Мария
(Боюсь, что слишком поняла!), оставь!
Покорною рукой разденься. К ложу!
Мария.
К нему? Нет, Ливия, кометы грозно
Тому противятся. Мне ласк не знать
(Глаз не таращь!), покуда человеком
Не станет муж, пока еще урод.
Здесь будет голова его!
Ливия.
Не верю:
Скорее ситом вычерпаешь море,
Чем укротишь Петручо.
Мария.
Стой! Люцина!
Не вскрой сокровищ лона моего
На службу человеческих зачатий,
Не дай мне тайной помощи своей
В деторожденьи, если уступлю
Желаниям обвенчанного мужа,
Явись женой не только в, упованья,
Пока не станет он детей покорней,
Смирней, чем страх! Он не найдет улыбки,
Ни взгляда ласк в суровости моей,
Пока не перестрою по суставам
И он не будет новый человек.
А если, не дождавшись, поцелую,
Пусть мне не видеть счастья и узнать
Про наслажденье только в снах и сплетнях!
Ливия.
Вот так обет!
Бианка.
Да укрепят тебя
Мужьями нанесенные обиды
Покорным женам за тысячелетья!
За дело бьешься.
Мария.
Буду биться дельно,
А то пусть расплетется жизнь моя!
Ливия.
Да где ты это видела на свете?
Мария, честно загляни вперед!
Помимо ослушания супругу
(Что вменится вам в тяжкую вину,
Хоть, кажется, вас подстрекали), это
Так непохоже...
Мария.
Правильно, клянусь!
Ливия.
Взвесь, с кем ты бьешься, оцени надежды
На излеченье...
Мария.
Меньшая задача
Унизит мою цель. Не послушанье?
Смирны вы слишком. Верой в своеволье
Клянусь, что неразумная супруга,
Невольница желаний легких мужа,
Унизила себя и стала скот,
Рожденный не к содружеству, а к рабству.
Ливия.
И первая так думала.
Мария.
Без толку.
И гнула не туда. Она -- из тех,
Кто захотел, да побоялся сделать.
По-новому напляшется со мной.
Ливия.
В том ваша вера?
Мария.
За нее умру.
Ливия.
Тогда давайте все штаны наденем!
Мария.
Ты к женскому достоинству близка.
Чорт с ними, с пташками, кому довольно
Увидеть чучело, заслышать мужа,
Чтоб запищать и сесть! А вольный кречет
(Та, кто, имея крылья, помнит их
И спирт с изюмом) тысячу кругов
Опишет в доказательство свободы
Своей во всем, везде, не замечая
Ни чучела, ни корм, и высотою
Полета скажет гордому владельцу,
Что будет счастлив, если, бросив в воздух
И золотые сети, сманит.
Ливия.
Мудро.
А все ж -- остерегись!
Мария.
Хорош совет!
Знай, Ливия, что, обломай он столько
Жен, сколько он объездил лошадей,
Истыкав их смиреньем, раздобудь он
Патент на право с нами расправляться
За скрепою палаты, будь он злее,
Хитрей, лукавей чорта или нас,
Или кого-нибудь еще похуже...
Ливия.
Эй, эй, полегче!
Мария.
Если б и умел он
Переливать жен, как колокола,
Чтоб в лад ему трезвонили, зовись он
Первейший укротитель диких баб,--
И то пошла бы с ним в единоборство
Да назло всяким мужниным правам
Свалила б, спеленала б, превратила б
В младенца, так, чтоб и любой беззубой,
Бесчувственной старухе был покорен.
Бианка.
Войдешь в историю.
Мария.
За то и биться.
Ливия.
Признаться, мне самой от всей души
Муж-деспот ненавистен. Я способна
Была бы даже...
Бианка.
Насадить рога?
Мария.
Если заслужит.
Ливия.
Ну, покойной ночи!
Бианка.
На благородный гнев тебя не хватит!
Мария.
Пора! Пора! Затеянного нами
Не снесть такой беспомощной душе.
Ливия.
Прощайте! Новобрачный не замедлит.
Мария.
Вам лучше знать.
Ливия.
А если вам удастся
Затея, будут вашему примеру
Впредь следовать.
Мария.
Отличаю.
Бианка.
Доброй ночи!
Мы вас не держим.
Мария.
Если вам угодно
Не одобрять нас,-- просим не мешать.
Ливия.
Я только помолюсь. (Уходит.)
Бианка.
Ура!
Ливия.
Бианка,
Придется развернуть всю нашу хитрость!
Спасенье в ней,-- я добываю то,
Что нас навек прославит. Основанье
Кто заложил, почти построил зданье.
Входит Жак.
Жак.
Ей-богу, барин...
Мария.
Как он поживает?
Снеси ему поклон.
Жак.
Да как же так?
Ей-богу, он стоит...
Мария.
И пусть стоит.
Кто запретил ему стоять?
Жак.
На том,
Чтоб вас проведать.
Мария.
Я здорова.
Жак.
То есть,
Взглянуть на комнату...
Мария.
Я что -- лакей?
Он где вчера спал?
Жак.
А внизу, в гостиной.
Мария.
Так знает, как дойти -- по галлерее.
Жак.
Да к вам он хочет. Шутите, хозяйка.
Мария.
Шучу, так это добрый признак, Жак.
Но если хочешь знать, где сплю -- проводишь
И, что увидишь, барину скажи.
Бианка.
Идем, Жак!
Мария и Бианка уходят.
Жак.
Вот откуда ветер дует!
Ей-богу, надвигается гроза!
Не нравится мне хитрость этих женщин:
Столкуются -- так пакости нам ждать.
Весь день следил, как на ушко шептали,
Как перемигивались, как щипались,
Как слишком часто прыскали со смеху:
Подумаешь -- все делалось для них.
И это свадьба? А по мне так жульство,
Простой подвох, отменнейшая гадость,
Отменнейшая -- в этом утешенье.
Чего ж еще отменнейшего ждать
От этаких мошенниц? Что ж, мой барин
Всегда был мастер разбираться в этих
Игрушках. Если вздумал проиграть --
Сам виноват! Пойду их провожать. (Уходит.)
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
Двор перед домом Петручо.
Входят слуги с факелами, Петручо, Петроний, Морозо, Транио, Софокл.
Петручо.
Ну, господа женатые, кто ставит
Хорошенький заклад?
Софокл.
На ночку?
Петручо.
Да.
Софокл.
Я буду первым! Парочку перчаток
Ценою в фунт.
Петручо.
Есть! Выходи другой:
Всех уложу.
Морозо.
Эх, сладострастник! Будь моею ночка,
Я, как ни стар, а вам бы наложил.
Да вот уж доберусь -- заставлю прыгать,
Заставлю, милые.
Петручо.
Спасибо за ответ, да только чем же?
Эх, дедка! Время,-- нет песку и в часах.
Транио.
Рассыплешься, как только пустишь рысью,
Молитвы без одышки не прочтешь.
Петроний.
Хвались, мальчишка! Ну, так в спальню, сын мой!
Там гордость упадет.
Петручо.
На вашу дочку
И вновь воспрянет, если нет обмана
В крутом яйце и масле с пастернаком...
Петроний.
Угодно к делу вместо болтовни?
Вот за бахвальство будешь ты под утро,
Вроде Георгия Победоносца
В Кингстоне, убегать от хвоста дракона,
Который хлещет лодыря...
Транио.
И гаснет удаль, так уж гаснет...
Петручо.
Ладно.
Чего?
Софокл.
И карла крикнул: "Убегай,
Живым тебе не быть!"...
Петручо.
Милостивые государи,
Если паду под бременем, что очень
Возможно, я не буду первым в этом
Несчастья -- это будет утешеньем.
Что можно без вреда и без потерь --
Могу и сделаю.
Входит Жак.
Ну, как? Легла невеста?
Жак.
Не совсем, сэр.
Петроний.
Как? Нет еще? Вот как поднимусь
Да вздую! Вечные заботы с девством!
Вдруг да запродала? А?
Петручо.
Если так,
Я все законы вздерну и расторгну.
Идем наверх!
Жак.
Вам это не удастся.
Петручо.
Как?
Жак.
Вот разве
Через трубу вороной проскользнете,
В окошке брешь пробьете; можно также
Дом разломать.
Петручо.
Ты это что плетешь?
Жак.
Нравоученье. Сказано в балладе:
"Ветер и дождь
Прогонят вас прочь,
И не заночуете здесь".
По правде -- в каждой двери баррикады,
Во все лазейки воткнуты пищали.
Провизии на месяц.
Петручо.
Ты не пьян?
Софокл.
Он пьян! Он пьян! Идем, идем!
Жак.
Да, да.
Я пьян. Идем, идемте, господа,
Да берегите головы.
Софокл.
Проверю. (Уходит.)
Петроний.
Как говоришь? Дверь заперта, приятель?
Жак.
И заперта, и крепко сторожат
Ее два самых стойких часовых,
Какие только были. Дело чести,
И уж поверьте, что условья сдачи
Всех поразят: уход с курком на взводе
И с пулей в дуле, с барабанным боем
Им недостаточен.
Петручо.
Да как же? Как?
Их? Разве кто-нибудь за ней пробрался?
Жак.
Еще бы! Там военный инженер.
Морозо.
Кто, боже мой?
Жак.
Полковник наш Бианка,
Она же укрепленья комендант,
Пред ней Спинола. Фу! Там равелин!
Я бедный человек, но годовой
Оклад готов поставить, что атака
Всех ваших сил и ваших батарей
Не даст победы ранее трех суток.
Входит Софокл.
Петручо.
Смеюсь над этим.
Софокл.
Надо бить отбой:
Они навеки окопались.
Жак.
Пьян я?
Софокл.
Кто рвется в бой -- ступай и поостынь.
Я вырвался из славной переделки.
Петручо.
С ума они сошли? Второй Бедлам?
Но говорят, надеюсь?
Софокл.
Непрерывно,
Неистово! Гром Лондонского моста --
Ничто!
Петручо.
Где раздобыли языка?
Софокл.
Как лошадь -- хвост: они при нем родились.
Петручо.
От спальни заперт в первую же ночь?
Если стерплю, пусть буду травоядным.
За мной! Я атакую! Кто храбрец?
Софокл.
Ступай. И тоже выгонят с позором.
Дошел до двери. Стукнул. Нет ответа.
Стучу сильней. Молчанье. Только вздумал
Взломать, как сразу целый водопад
Обрушился из окон, так, что если б
Не сотворил монашеский поклон я --
Coctera quis neseit?
Не комната, а сущее Остенде:
По окнам -- жерла оловянных пушек.
И вам узнать, чем зарядили их.
Петручо.
Тем боле соблазнительна победа.
Софокл.
По гласису рядами -- скорострелки
Их длинных языков. Они за вёрсту
Без промаха палят. Угодно будет...
Наверху показываются Мария и Бианка.
Морозо.
Спустили мост! Труби к переговорам!
Смущен я: дыбом волосы встают.
Петроний.
Что ж это, дочка? Что вы окопались?
Мария.
Слегка оберегаю свой покой.
Петручо.
Покой, голубка? Кто его тревожит?
Я шел не обижать.
Мария.
Я полагаю,
Что не обидите, -- я укрепилась.
Петручо.
Я понял: хочешь сохранить невинность
На ночь-другую.
Мария.
На десять, на двадцать,
На сто -- на сколько в голову придет.
Софокл.
Какой каприз! От этих самых пор
Не стану верить молчаливым бабам:
Чуть их прорвет, как брандеры трещат.
Петроний.
Как -- сколько в голову придет? Вы кто?
Бианка.
Жена того красавца-джентльмена.
Петручо.
Простите! Вы здесь тоже командир?
Мария.
Да, как же,-- это генерал-аншеф.
Бианка.
И мой приказ -- уйти безо всего
(Что значит -- без жены) на эту ночь.
Мария.
На завтрашнюю так же, и так дале.
Петроний.
Ведь ты нарочно?
Мария.
Нет, на самом деле.
А если не подпишет всех условий,
Насколько понимаю -- навсегда.
Софокл.
Действительно, ужасно зачуралась.
Транио.
Сэр, бог ее речами не обидел.
Петручо.
Предпочитал бы вовсе не слыхать.
Софокл.
Итак, все сожаления о ней
Оказываются пустым упреком.
Порядочности не было у ней.
Петручо.
За эти штуки впустите, надеюсь.
Мария.
Надейтесь, сэр.
Петроний.
Уверен, что ты выйдешь.
Мария.
А я уверена, что нет.
Петроний.
Стащу.
Бианка.
Не стащит нас все ополченье графства,
Пока мы не сдадимся, а сдаваться
Мы не хотим. Попробуйте напасть --
Увидите, что будет.
Морозо.
Спаси, боже,
От этакой милашки! Это свадьба?
Петручо.
Мария, объясни мне откровенно:
Зачем так странно ты себя ведешь?
Вы шли не силою, согласье ваше
Сошлось с моим, если не упредило.
Надеюсь, вы не сомневались в пыле,
Способном женщине не дать заснуть:
Мне было б жалко стать таким святым,
И я, как ни далек от совершенства,
Не стар, не слаб и не отравлен зельем,
Меня хватает угодить жене,
Которой милы дом и верный муж.
Мария.
Все так.
Петручо.
И состояние, и положенье
Мои -- владельцу не укор (все знают),
И не за деньги я нашел друзей.
Мария.
Всему я верю и не исключаю
Из этого ни крошки. Даже больше:
Мои намеренья настолько чужды
Всем этим пустякам и бабьим страхам,
Что будь я незамужней и ищи,
Так изо всех я б выбрала Петручо,
В одной рубашке с пятаком на свадьбу,
В обход красивейшим и богатейшим
Из знатных ланкаширских женихов.
Петроний.
Зачем же дурою стоишь в окне
И мелешь вздор, как разоренный мельник?
Петручо.
Мария, чтобы убедить меня,
Сойдите и любовью...
Мария.
Подождите
Там, сэр. Договоримся.
Бианка.
Козыряй!
Все карты здесь.
Софокл.
Эх, вошь меня заешь:
Со всей страны нахальство уместилось
В двух этих бабах!
Петручо.
Дикая загадка:
"Люблю и не люблю вас".
Мария.
Это верно,
И до тех пор, пока не разрешите,
Я буду в удаленьи.
Петручо.
Замолчи,
А то -- злюсь!
Мария.
Рада. Буду говорить.
Петручо.
Сделай милость -- перестань.
Не будь же сумасшедшей. Берегись
Упрямиться: я все еще Петручо.
Мария.
А я страшней: я та, что не боится
Ни бешенства Петручо, ни его
Известности, ни всех попыток к рабству.
Вот вкратце все, -- вы знаете, кто я.
Петручо.
Одолевайте -- я поздравлю первый.
Бианка.
Вам -- одолеть?!
Петручо.
Цыц, колокол набатный!
Петроний.
Довольно слов! Сходи сюда немедля,
Сходи из долга пред своим отцом.
Петручо.
Мария, сделай милость. Все прощаю.
Мария.
Нет, стойте! Долг, который вы призвали,
По точном рассмотрении вещей
Уже не ваш: он вами отчужден,
Извольте вспомнить, в церкви, в пользу мужа,
И все, чего вы вправе ожидать,
Не превышает личного почтенья.
Воздам его: благословите на ночь,
И лягу спать.
Петроний.
Чудовищная наглость!
Будь только я к тебе поближе, стерва,
Благословил бы, как чертей Денстан:
За нос и вниз!
Бианка.
Святые не орут.
Вам не мешает ревеня принять.
Петручо.
Так если долг твой перешел ко мне,
Тогда во имя признанного долга
Открой, Мария, и яви покорность.
Я не сержусь.
Мария.
Не отрицаю долга.
Воспользуйтесь им.
Петручо.
Разреши -- увидишь.
Бианка.
Велика наука
Объездить клячу! Вывод вам известен.
Мария.
Насколько понимаю, я должна вам
Не больше вашего.
Петручо.
Без договора?
Впусти -- я все, что должен, заплачу!
Мария.
Вы горячитесь, как стоялый конь.
Ваш долг или почтение ко мне
Похожи или те же, что мои?
Петручо.
Да!
Мария.
Тогда во имя долга ли, почтенья
Или чего угодно -- уходите,
Не приставая с вашей чепухой.
Я не про вас
Петручо.
Чем здесь помочь, друзья?
Петроний.
Дубиной! Только б до тебя добраться!
Бианка.
Беда, кабы зубов не растерял!
Морозо.
После Тирона это самый страшный
Мятеж.
Мария.
Через неделю или две, как вы
Покажете себя, или решу,
Склонясь к предстательству друзей, -- способна
Я вас поцеловать и согласиться
Вносить такую ренту поквартально.
Понятно?
Софокл.
Вот так штука!
Петручо.
Хорошо же!
Есть девки, кроме Машки, -- в этом счастье!
Мария.
А кроме Мишки -- парни.
Петручо.
Не могу я
Не евши спать при волчьем аппетите!
Мария.
Кормитесь, где хотите, на здоровье,
А то пристройтесь на чужих хлебах.
Бианка.
Седлали бы коровниц: эти стерпят,
Да подтяни подпругу -- расшибут.
Петручо.
Нет! Если б ты сошла и поднесла мне
Все радости супружеского ложа,
Стараясь растопить меня в лобзаньях,
И превращалась в тысячу подобий,
Чтоб вновь меня воспламенить,-- останусь
Презрительным, холодным, равнодушным
Ко всем уловкам. Помни: красота,
Которою пленяет ваше тело
(Что разум ваш ничтожен -- несомненно,
Не скроете!), вы с вашей красотой
Без живописца и без шелкопряда,
Без докторских диэт и без портних
Окажетесь не падаль -- много хуже.
Мария.
Окажемся, как та, кто нас послала --
Добрейшая, прекрасная Природа,--
Верны себе, мужчинам в удивленье
И божествам в совет. Мы -- золото
По сущности своей и, лишь приняв
Чекан супруга, низость лигатуры,
Которою бесчестите вы нас,
Краснеем, точно медь!
Петручо.
С тех пор навеки
Не подобает женам говорить:
С тех пор в вас нет души -- я это знаю.
Прощай! Идемте, господа! Пощусь,
Но... чтоб мне лопнуть!.. отопрешь ты?
Мария.
Нет.
Петручо.
Так я вас окружу, как суд присяжных:
Не дам ни мяса, ни огня, ни свечки
И никаких удобств. Уже бунтуешь?
Ну, попроси прощенья.
Бианка.
Сверни волынку. Осаждай хоть месяц --
И то не страшно.
Морозо.
Молодец, полковник!
Мария.
Спать! Спать, Петручо! Господа, прощайте!
Отцу нельзя засиживаться поздно,
А нас найдете здесь все десять дней,
Пока не выйдем, своего добившись.
Петручо.
Вас раньше вздернут!
Мария.
Пусть нас четвертуют,
Но научу бояться жен, Петручо,--
Вот в чем моя задача.
Вы славны тем, что вы ломали женщин
И грозным званьем "укротитель жен", --
Вас женщина смирит и развенчает.
Без грозных взглядов! Усмирит, поверьте:
Она -- я. Что ты думаешь? Прощайте!
Найдете здесь пикеты...
Бианка.
Только суньтесь!
Мария и Бианка уходят.
Петроний.
В них чорт засел, ей-богу, сущий чорт,
И препоганый чорт!
Петручо.
Я расчерчу их,
Клянусь костями рук, я расчерчу!
По тексту: "Кто не радует -- не ест";
Чорт! Выбит из седла на всем галопе?
Вот ловко! Становись тесней, друзья:
Вся собственность в опасности, ей-богу
Осадим их и голодом заморим.
Или пусть каются.
Петроний.
Забью здесь все проходы, кроме окон.
Посмей их горожанки поддержать,
Так будет впрямь война!
Софокл.
Дозорам стану.
Морозо.
Мой полк заляжет здесь.
Жак.
Не удивляюсь!
Он слишком стар стоять.
Петручо.
Уйдем! Пусть каждый снасть свою готовит!
Собьем их или вынудим пардона
(Да, да!) просить на голых на коленях!
Не я ль Петручо, славный, жен гроза,
И мне ли быть посмешищем на свадьбе?
Все уходят.
СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ
Зал там же.
Входят Роланд и Педро из разных дверей.
Роланд.
Эй, Педро!
Педро.
Очень замят, мистер Роланд.
Роланд.
Куда бежишь?
Педро.
Прошу меня простить:
Собою не располагаю.
Роланд.
Спятил?
Педро.
Нет, но поверьте, так спешу...
Роланд.
В чем дело?
Педро.
Их тысяча, сэр. Вы ведь не женаты?
Роланд.
Нет еще, холост.
Педро.
Так и оставайтесь.
Роланд.
Зачем?
Педро.
Приобретете скрипку,
Которой строй -- один: ото всех женщин...
(Уходит.)
Входит Жак.
Роланд.
Что с этим парнем? Жак!..
Жак.
Сэр, я ваш друг,
Но столько дел...
Роланд.
На всех дела напали?
Да объясни причину. Умер кто?
Жак.
Когда бы так!
Роланд.
О чем же ты хлопочешь?
Жак.
Вот в двух словах: я послан наложить
Запрет на пудинги и солонину,
Паштеты, пирожки, чтобы торговки
Мятеж не поддержали. До свиданья!
Роланд.
Что милая?
Жак.
Как с норовом кобыла,
К езде негодна.
Роланд.
Что за чорт в тебе?
Паштеты, пирожки, кобыла, скрипки!
Где? что? к чему? Вот, кстати!
Входит Софокл.
Софокл.
Вот что, Роланд,
Мне некогда болтать.
Роланд.
Да что случилось?
Здесь беготня, а почему? Куда вы?
Софокл.
В разведку верков.
Роланд.
Что?
Софокл.
Траншея женской.
Роланд.
Траншеи? Разрешает?
Софокл.
Не шучу, сэр.
Роланд.
Я вас не понимаю.
Софокл.
Вам известно
О состоянии войны, в котором
Невеста с женихом?
Роланд.
Дай состояться!
На том и кончится.
Софокл.
Должно б! Да девка
Взяла его в штыки, не подпустила
И окопалась. Не было рейтарам
Храбрей противника. Сейчас я послан
Разведать их работы.
Роланд.
Эта весть
Нежданней войска с неба. Не встречали
Моей любезной?
Софокл.
Как же?! В размышленья
О неких кознях. Вдруг, решив задачу,
Вскочила, засмеялась и сбежала,
Узнав Морозо.
Роланд.
Может быть, ко мне.
Софокл.
Идем?
Роланд.
Нет.
Софокл.
До свиданья! (Уходит.)
Роланд.
До свиданья!
О чем ей размышлять и рассмеяться,
Как не о нашем счастии? Стой! Не мог ей
Бесхвостный пес Морозо с кошельком,
Со всякой мишурою и надеждой
На скорость смерти стать смешным?
Входят с одной стороны Ливия, с другой -- Морозо, подслушивая.
Она!
А там подглядывать идет жеребчик!
Я кланяюсь... Прекрасная, привет!
Ливия.
Лиса норится от меня. Привет вам!
Роланд.
Ваш странен взгляд.
Ливия.
Сэр, я глядеть привыкла
Без объяснений.
Морозо.
Дам сто реалов за ответ!
Роланд.
Как будто
Увиденное неприятно?
Ливия.
Да.
Роланд.
Ах, вот вы как! Вы знаете меня?
Ливия.
Как многих, по раскаянью в знакомстве.
Роланд.
Зачем вам рвать со мной?
Ливия.
Я объясню.
Нет силы в обещаньях малолетних.
Морозо.
Вот баба!
Ливия.
Наживайте разум зрелый
Да клок волос для голой бороды
(С мальчишками целуются всухую),
А если можно -- и манеры.
Морозо.
Лихо!
Ливия.
Насчет чулок испанских и перчаток,
Жабо-брюссель, лошадки для охоты --
Их я могу из милости принять.
Роланд.
Прощайте! Если снова вверюсь бабе,
Пойду на Смисфилд и куплю кобылу
Поноровистей, чтоб сломать мне шею.
Ливия.
Прощайте! Подрастайте! Я снабжу вас,
Раз вы такой беспомощный, горняшкой,
Чтоб уму-разуму вас научила.
Морозо.
Моя! Одна! Ах, милка!
Ливия.
Ах, цыпленок!
(Дает ему плюху. Уходит.)
Морозо.
Да как же? Не люблю подобных ласк!
Храни вас бог!
Роланд.
Чорт вас дери!
(Дергает его за нос.)
Морозо.
Ой, ой!
Роланд.
Любовный сувенир -- благодарите!
Морозо.
О них подумаю -- и жив я буду.
Так не один мой нос войдет в игру.
Уходят.