270

кь утреннемъ наряд•В. Николай Павловичъ ста-

новился у самаго клироса и пв.ть своимъ высо-

кимъ баритономъ; она большую часть обт;днп не

вставала съ кресла. Она не могла переносить

запахъ ладона, и потому въ Аничковской церкви

никогда имъ не кадили.

Л'Втомъ, когда императрица и великая княгинн

прожива.ш въ Павловск1з, туда отправлялись, на

всю недвлю, по трое камерпажей: два въ импе-

ратрицћ и одинъ кь великой княгинт;. MapiH ее-

одоровна выходила на прогулку въ восемь часовъ

утра, сопровождаемая нервдко однимъ только

камерпажемъ. Жизнь д.тя насъ въ Павловскј

была самая npiHTHaH. Свобода полная: мы надъ

собой не слышали никакого начальства; все окру-

жавшее насъ отличалось изяществомъ, особенно

ПавдовскТ паркъ, восшЬтый поэтомъ, которому

я покланнлсн, предъ которымъ благоговјлъ. Съ

Жуковскимъ мн•ь случалось сходиться въ одной

небольшой задев, гдјз должна была проходить ве-

дикая княгиня; онъ и н СИДЈДИ молча по разнымъ

угламъ; но одно уже то, что я вид•Вдъ себя съ

нимъ наединеВ было для меня упоительно. Жу-

быль крайне необщителенъ съ тВми • изъ

молодыхъ людей, которые его чтВмъ либо не инте-

ресовали исключительно: за это-то молодые гу-

capckie офицеры не долюблпвии его. Кь тому

же Жуковскт вообще держалъ себя молчаливо:

мнј не разу не доводилось слышать кань опь

говорить по-русски; съ великой же княгиней онъ

говориль всеча на НВмецкомъ языкј, котораго

н не зналъ и двухъ словъ. За тоже н

не моть его слышать, такъ какъ онъ занималъ