Падение
«Виланд» все еще продолжал витать на неизменном расстоянии от роковой планетки.
— Долой шлем! — приказал Ганс Гардт.
Алекс, ни о чем не спрашивая, немедленно повиновался.
В ту же минуту инженер пустил взрывной аппарат.
Ракета двинулась вперед. С каждой минутой увеличивалось расстояние от космического тела, пока оно вновь не обратилось в светящуюся точку.
Через минуту «Виланд» стал свободно падать на Луну.
В течение двух минут Гардт не препятствовал этому свободному падению.
— Наша скорость, правда, увеличивается, — сказал Гардт, — но это единственная возможность осуществить спуск в то короткое время, которое осталось в нашем распоряжении.
Андерлю было приказано все время держать дюзы по направлению к Луне.
— Не зевай, что бы ни случилось!..
Алекс обслуживал дальномеры.
Расстояние от Луны равнялось теперь 400 километров, а скорость падения достигала 2300 метров в секунду.
Гардт не отрывал своих пылающих глаз от массивов Луны, которые приближались с ужасающей быстротой.
— Внимание! Начинается торможение! — крикнул он и отвел рычаг.
Ужасный толчок потряс ракету. Стрелка перескочила за крайнюю черту, а тяжесть, словно невидимое покрывало, надвинулась на путников.
Скорость падения уменьшилась. Дюзы начали свою работу, но удастся ли им, с тем небольшим количеством горючего, которое у них осталось, урегулировать эту страшную скорость падения?..
Опасность увеличилась теперь вдвойне.
Если торможение окажется слабым, «Виланд», при падении на лунные горы разобьется в щепки. Если же торможение будет действовать сильно, то запасы горючего истощатся раньше, чем «Виланд» достигнет спасительной твердой почвы, и в итоге — смерть…
Ганс Гардт взглянул вниз.
Там расстилались желтовато-белые, блестящие равнины, изрезанные темными линиями. Сбоку виднелась могучая кольцевая гора, окружавшая широкую долину.
«Гора Ретикус, — подумал Гардт. — Мы попадем в хорошо знакомые места…»
На горизонте виднелась целая масса дико изрезанных гор, уходивших куда-то вдаль.
Алекс однотонно сообщал о расстоянии:
— 10 километров, семь, три. Две тысячи метров…
Твердая почва все ближе, а «Виланд» продолжал стремительно падать. Через двадцать секунд участь его будет решена.
Инженер сжал губы. Если бы он мог решиться…
Он подождал еще пять секунд.
— Тысяча метров высоты, — раздался чужой, старческий голос Алекса.
— 700… 400…
— Есть! — крикнул Гардт, и в ту же секунду он перевел рычаг до самой крайней точки.
— Полная работа всех дюз!
Пять широких огненных струй устремились книзу, бросив вызов твердой почве. Казалось, поверхность Луны зашаталась.
Указатель ускорения подскочил и перешел красную черту.
Гамаки сорвались. Все пассажиры «Виланда» лежали, точно раздавленные черви на полу капитанской каюты.
Андерль изо всей силы ухватился за распределительную доску.
Огненные точки замелькали перед его глазами. Пылающий мельничный жернов придавил ему грудь, размолол его ребра. В бушующем тумане маячил рычаг… В полусознательном состоянии Андерль ухватился за него зубами, отодвинул его назад и тут же потерял сознание.
Тяжесть исчезла.
Усиленная тяжесть действовала лишь в течение трех секунд, но этого было достаточно, чтобы стулья согнулись, консервные коробки приплюснулись.
Давление сгубило одну жизнь: маленькая спутница, желтая канарейка лежала мертвой в своей клетке. Птичье сердечко перестало биться навеки.
Гардт приподнялся с большим трудом.
— Спасибо, Андерль! Еще пять секунд, и никто из нас не остался бы в живых.
«Виланд» потерял скорость на высоте двадцати метров. Под влиянием слабо работающих дюз, которые преодолевали притяжение луны, «Виланд» понемногу стал опять приподниматься.
Спуск прошел удачно.
Гардт с большой осторожностью передвигал рычаг миллиметр за миллиметром… Ракета медленно спускалась, как падающий лист, и, наконец, села с легким толчком на лунную поверхность.
— Пока мы спасены, — сказал капитан. — Но мы находимся сейчас в местности, по которой не ступала еще нога человеческая, и возврата отсюда нет.