БОГОСЛУЖЕНИЕ В ЛЕСУ
-- Ты метко швырнул тарелку, Пьер,-- сказал Филипп, когда они бежали по улице,-- и, вероятно, спас мне жизнь.
-- Я привык бросать метко, сударь; обед мой часто зависел от того, попаду ли я метко камнем в птицу... Ну и поднимут же они тревогу в гостинице!
-- У нас еще довольно времени,-- сказал Филипп.-- Пока они еще ошеломлены, а потом им ведь надо вывести лошадей из конюшни.
-- И тогда у них явится новая забота,-- прибавил Пьер смеясь.-- Я велел Эсташу подрезать у их коней все уздечки у самых колец. Хороши они будут, когда сядут в седло! Ты подрезал у коней уздечки? -- спросил он у Эсташа, когда они подбежали к своим лошадям.
-- Как же! Да и ремни от стремян тоже.
-- Великолепно! -- воскликнул Филипп.-- Они долго провозятся с этим, а мы тем временем будем далеко, только нужно ехать скорее. Потом мы можем свернуть на какую-нибудь проселочную дорогу.
Проехав с милю, путники наши оглянулись и на окраине деревни заметили несколько выезжавших верховых.
-- Долгонько же они возились, пока исправили ремни!
-- А кони их, кажется, и поесть не успели,-- прибавил Филипп,-- нам не стоит беспокоиться из-за этих господ, но все-таки лучше будет, если они потеряют наш след.
Доехав до леса, они поехали по тропинке, чтобы скрыть свой след. Там они наткнулись на ручеек, проехали по нему более мили, перерезав при этом дорогу, и затем выехали из леса.
-- Если они и найдут наш след,-- заметил Филипп,-- то, во всяком случае, потеряют много времени, а быть может, и совсем бросят преследовать нас.
-- Тем более,-- прибавил Эсташ,-- что знают, какие у нас хорошие кони. Один из них любовался ими.
-- Как бы то ни было, а я думаю, что они будут нас преследовать,-- сказал Пьер.-- Это не такие люди, чтобы вынести и забыть такое оскорбление. Они употребят все меры, чтобы отыскать нас, и будут наводить справки в деревнях и гостиницах.
-- И ничего не узнают,-- ответил Филипп,-- потому что мы будем избегать деревень. Ночью мы будем спать в лесу, благо погода теплая.
Проехав еще миль пять, путники наши остановились в лесу. Они всегда имели при себе немного еды и вина, а также и корм для лошадей на всякий случай и могли избегать деревень.
Предоставив Пьеру расседлать и накормить коней, Филипп прошел к другому концу леса и осмотрелся. Он знал, что они недалеко от Ла-Шатра, и не удивился, увидев внизу в долине город, в одной миле от леса. Вблизи из-за группы деревьев поднимались башни укрепленного замка. Местность была богатая и хорошо обработанная, все дышало здесь миром и благоденствием. "Ужасно,-- подумал Филипп,-- что в такой прекрасной стране люди не могут ужиться и режут друг друга бог знает из-за чего!"
Наступили уже сумерки, когда Филипп вернулся к своим спутникам; те уже успели накормить коней и снова оседлать их. Из осторожности они не развели огня и, поужинав, завернулись в плащи и улеглись спать. Но только что Филипп успел заснуть, как Пьер осторожно разбудил его. Филипп вскочил в испуге.
-- В лесу люди,-- прошептал Пьер.
Филипп стал прислушиваться, и до слуха его донеслось из леса пение.
-- Это гимн гугенотов! -- сказал он.-- Несомненно, они пришли сюда из города совершать богослужение. Пойдем посмотрим; только тише, иначе мы их испугаем.
Пройдя шагов триста, они очутились перед лужайкой, на которой собралось человек семьдесят или восемьдесят. На стволе лежавшего на земле дерева стоял священник и говорил им:
-- Братья мои, мы в последний раз встречаемся здесь. Нас уже заподозрили, что мы собираемся здесь для молитвы, и наша жизнь находится в опасности. За мной уже следят в течение нескольких дней. И хотя я всегда готов жертвовать жизнью за дело Господне, но теперь не желаю подвергать вашу жизнь опасности. Если бы будущее было для нас безнадежно, я предложил бы вам остаться здесь до конца, по небо проясняется, и может случиться, что в скором времени по всей Франции будет объявлена свобода веры и богослужения. Поэтому лучше будет, если мы на некоторое время воздержимся от собраний. Даже теперь, быть может, мы в опасности!..
-- Пьер,-- прошептал Филипп,-- сходи вон в ту сторону к опушке леса, и если увидишь что-нибудь тревожное, то скорее приведи сюда наших товарищей и коней.
-- Не лучше ли сначала сходить за ними, и пусть они со мной идут на лесную опушку; иначе я рискую их долго искать.
-- Хорошо, Пьер. Если ты услышишь шум, спеши сюда, а я пойду к тебе навстречу. Католики могут явиться не со стороны города, предполагая, что там гугеноты поставили стражу; поэтому, если заметишь, что кто-нибудь идет сюда, крикни громко -- это предостережет этих людей, и они успеют разбежаться.
Целый час беседовал проповедник со своими слушателями, убеждая их быть твердыми в вере и с терпением ожидать лучших дней.
Филипп стоял от них шагах в двадцати и при лунном свете ясно видел лица собравшихся тут людей, исключая проповедника, который стоял к нему спиной. Судя по одежде, большинство гугенотов принадлежало к бедному классу, хотя трое или четверо были, очевидно, состоятельные горожане. На бревне, на котором стоял проповедник, сидела молодая девушка, лицо которой поразило Филиппа своей замечательной красотой. Она с благоговением слушала проповедь. Рядом с ней стояла молодая женщина, а шагах в двух за ней -- мужчина в стальном шлеме и с мечом за поясом. Окончив проповедь, священник запел гимн, который тотчас подхватили все присутствующие. В это время Филипп услышал треск сучьев, но не с той стороны, куда послал Пьера. Громкое пение не позволяло ничего слышать. Вдруг раздался крик, и пение прекратилось.
-- Я друг ваш! -- закричал Пьер.-- На вас идут люди из города.
-- Разойдитесь, братья,-- сказал священник спокойно,-- но прежде я благословлю вас... Теперь пойдемте через лес и пройдем к городу с другой стороны. Госпожа Клара, я провожу вас в замок
В эту минуту Филипп услышал невдалеке конский топот.
-- Сюда, Пьер! -- закричал он и побежал к нему навстречу.-- Эй, молодцы, на коней! Готовьте оружие! -- крикнул он своим спутникам, вскочив в седло.
В это время с другой стороны лужайки раздался крик "Смерть собакам гугенотам! Бей их!" -- и толпа вооруженных людей, предводимая двумя всадниками, выбежала на поляну и бросилась на безоружных гугенотов, еще не успевших скрыться. Гугеноты молча, без криков, без воплей, становились на колени, готовясь умереть без сопротивления, и лишь некоторые скрывались между деревьями. Священник громко запел гимн: "Врата Небес отверзты", и к нему тотчас присоединились другие голоса. С дикими криками и яростным ревом набросились на них католики.
Филипп пришпорил коня и выскочил на поляну навстречу нападающим. Он тотчас убедился, что против такого числа врагов ни он, ни его трое спутников ничего не могут сделать, но он был в отчаянии при виде убийства беззащитных людей. Хотя такие сцены были в те времена весьма обычны во Франции, но Филипп теперь впервые присутствовал при подобном избиении гугенотов. Один из всадников, в котором Филипп тотчас узнал дворянина, в которого Пьер бросил тарелкой, поскакал к молящейся девушке. Стоявший за ней вооруженный воин встал между ней и всадником, но был тотчас же убит, и всадник поднял уже меч над гсловой девушки, как вдруг сам упал с лошади с простреленной головой. Другой всадник, очевидно узнавший Филиппа, с криком бросился на него.
-- Наконец-то я нашел тебя! -- яростно вскричал он.
-- Не торжествуйте раньше времени,-- возразил Филипп, нанося удар, но меч его только скользнул по кольчуге противника. Однако Филипп улучил мгновение и нанес врагу такой сильный удар в шею, что тот упал с лошади с отрубленной наполовину головой. Тем временем Пьер и его спутники отогнали толпу черни, успевшей уже убить многих гугенотов.
-- Дайте мне руку, сударыня, поставьте вашу ногу на мою и садитесь ко мне на коня,-- сказал Филипп девушке, стоявшей около него. Пьеру он приказал посадить за собой женщину, сопровождавшую девушку, и затем они все четверо пробились сквозь толпу нападающих.
-- Нам нужно ехать тем же путем, каким мы сюда приехали,-- сказал Пьер Филиппу,-- с той стороны идет другая толпа чтобы отрезать беглецам путь.
Через минуту они уже выехали из лесу и увидели толпу черни, бежавшей через поля.
-- Теперь нам нужно ехать назад, в Ла-Шатр,-- сказал Филипп.-- Мы проедем теперь и мост и город -- без препятствий, потому что те, кто мог бы помешать нам, останутся позади нас.
Так и случилось. Выехав из города, Филипп поехал тише.
-- Сударыня! -- сказал он девушке.-- Я не имею чести знать вас, но позвольте вам представиться: я Филипп Флетчер, английский дворянин, сражаюсь за дело гугенотов под начальством адмирала Колиньи.
И он объяснил ей, какие обстоятельства привели его со спутниками в лес, где собрались гугеноты.
Рыдавшая почти все время девушка между тем несколько успокоилась.
-- Мое имя, милостивый государь,-- ответила она Филиппу,-- Клара де Валькур. Отец мой находится при адмирале Колиньи. Он будет вам глубоко благодарен за спасение с эдей дочери.
-- Я имею честь знать графа де Валькур; он находится при принце Наваррском, который удостаивает меня своим благоволением. Скажите, чего вы желаете? Отвезти ли мне вас обратно в замок?
-- Я буду там беззащитна, милостивый государь,-- ответила девушка.-- Там теперь находится только небольшой отряд, который не может оказать долгого сопротивления. Посмотрите, теперь уже и поздно.
Филипп оглянулся и увидел огромное зарево, подымавшееся из-за рощи, окружавшей замок У него вырвалось восклицание негодования.
-- Я ожидала этого,-- заметила спокойно Клара.-- Наши владения находятся в Провансе; но отец мой думал, что здесь мне будет безопаснее, нежели там. Мы все время находились в хороших отношениях с горожанами, и они не преследовали наших единоверцев в последнюю войну. Но теперь здесь появились подстрекатели, а недавно несколько странствующих монахов проповедовали на базарной площади поход против гугенотов, упрекая народ в равнодушии к своей вере. Месяц назад один из преследуемых гугенотских священников пришел ночью в замок и там скрывался. Так как других священников здесь не было, то о нем было тайно сообщено всем гугенотам в городе, и в лесу начались собрания по два раза в неделю. Чем это кончилось, вы знаете.
У девушки не было в окрестностях ни родных, ни знакомых, у которых она могла бы найти приют.
-- Я понимаю, милостивый государь,-- говорила она,-- что стесняю вас, но мы можем укрыться у какого-нибудь крестьянина, переоденемся крестьянками и попытаемся пробраться в Ла-Рошель. К тому же я хорошо езжу верхом и могла бы пробраться туда на коне.
-- Об этом нечего и думать,-- возразил Филипп.-- Мы остановимся там, под той группой деревьев, и обсудим этот вопрос.
Сойдя с коня, Филипп разостлал на земле свой плащ и предложил Кларе отдохнуть на нем со своей служанкой.
-- Мы будем недалеко от вас, и двое из нас будут стоять на часах, значит, вы можете спать спокойно,-- сказал он.
Вопрос о том, что делать с девушкой и ее служанкой, которые не могли бы перенести быстрого путешествия и вместе с тем мешали исполнению его поручения, сильно беспокоил Филиппа, который посоветовался об этом с Пьером.
-- Я вижу только два выхода,-- говорил он.-- Первый -- это отправить их в Ла-Рошель под охраной твоей и Эсташа. Второй же вот какой: ты должен сейчас же ехать, чтобы рано утром быть в Сент-Амбуазе. Там ты оставишь своего коня в гостинице, попросишь приготовить комнаты для своего господина, едущего в армию с отрядом, а затем в разговоре с конюхами и людьми разузнаешь, нет ли где поблизости замка гугенота или гугенотки. Тебе на это понадобится часа три. Будет успех или нет, но, разузнав об этом, ты затем скажешь, что едешь встретить господина и приведешь его в гостиницу. Дай хозяину крону в залог за помещение и обед, который ты закажешь, и потом выезжай к нам навстречу. Мы выедем отсюда с рассветом. Удастся тебе узнать что-нибудь, мы отвезем женщин в безопасное место, если нет -- ты и Эсташ отправитесь с ними в Ла-Рошель. Не забудь достать пару холодных каплунов, бутылку хорошего вина и белого хлеба.
-- Какого коня взять мне?
-- Возьми Робина: он выносливее Виктора.
Робин уже съел свою умеренную порцию овса и, когда Пьер подтягивал ему подпругу, посматривал кротко кругом, как бы удивляясь, что его снова хотят заставить работать.
-- У тебя зато будет хороший корм в Сент-Амбуазе! -- говорил Пьер, трепля его по шее.
На другой день Филипп рассказал Кларе о поручении, данном Пьеру.
-- Прекрасный план,-- сказала она.-- Мне следует скрыться где-нибудь, прежде чем вы отправитесь дальше.
Четыре часа спустя наши путники были уже в трех милях от Сент-Амбуаза в лесу близ дороги, чтобы не пропустить Пьера, который вскоре действительно показался вдали на дороге.
-- Ну, Пьер, узнал что-нибудь? -- спросил Филипп, выезжая к нему навстречу.
-- Я нашел место, где госпожа де Валькур будет в безопасности. Это небольшой, но крепкий замок де Ландр, в пяти милях отсюда в лесу, вдали от городов и больших селений. Сам граф де Ландр теперь в армии адмирала на западе, но супруга его здесь и при ней сорок человек для защиты замка.
-- Отлично, Пьер! Графиня де Ландр, конечно, почтет себя счастливой принять госпожу де Валькур, отец которой теперь в той же армии, где и муж графини.
Не теряя времени, они направились к замку де Ландр и, с трудом отыскивая путь, часа через четыре прибыли туда. Когда они выехали из лесу на поляну, посреди которой стоял замок, из замка послышался звук трубы и мост подняли. Оставив спутников, Филипп один поехал ко рву. На зубчатой стене над воротами появилась дама, а бруствер заняли солдаты с копьями и ружьями. Филипп снял шляпу.
-- Милостивая государыня,-- сказал он,-- я из войска принца Наваррского, послан адмиралом Колиньи с важными поручениями. Мне нужно спешить. Между тем я имел счастье на своем пути спасти дочь графа де Валькура от смерти при избиении гугенотов около Шатра. Умоляю вас принять под свою защиту эту девушку.
-- Я очень счастлива принять дочь графа де Валькура, о котором мне говорили много хорошего. Милости просим.
Графиня де Ландр встретила гостей в воротах замка. Она нежно обняла Клару де Валькур и настояла, чтобы Филипп со своими спутниками отдохнул в замке хоть полчаса. Немалую радость доставила ей весть, что гугенотская армия должна будет пройти близ замка для соединения с герцогом Цвайбрюкенским.
-- Милосердый Бог послал вас мне на помощь как бы чудом,-- сказала Клара на прощание Филиппу,-- и пусть Он защитит вас на вашем опасном пути. Мой отец поблагодарит вас при встрече с вами за мое спасение, а что я чувствую, того не выразить словами.
Ночевать путники остановились в небольшой деревне. Когда Филипп ужинал, вошел Пьер.
-- Я думаю, сударь,-- сказал он,-- что для нас было бы лучше проехать дальше несколько миль.
-- Зачем?
-- На нас и хозяин гостиницы, и все встречные смотрели слишком внимательно, поэтому я сказал Эсташу и Роже, чтобы они не снимали седел с коней; затем я осторожно проскользнул к открытому кухонному окну послушать, что там говорят; вот что сказал вошедший в кухню хозяин: "Жена, это и есть те люди, которых здесь искали три часа назад. Нужно дать знать в Шатр, а то, чего доброго, солдаты на самом деле сожгут наш дом, да и меня самого повесят, как угрожали. Жаль молодого человека, хотя он и убил двух дворян, но, вероятно, за дело; да ведь если не мы, так другие выдадут их,-- ведь многим объявлено, что первому, кто известит об этих гугенотах, будет дана золотая крона".-- "Посылай, если хочешь,-- ответила жена,-- а только я не хотела бы, чтобы у нас в доме проливали кровь, да и гугеноты нам ничего не сделали!" Вот я и решил сообщить вам обо всем, чтобы нам подобру-поздорову убраться из этой ловушки.